Кювье жорж: Великие открытия и великие ошибки Жоржа Кювье

Жорж Леопольд Кювье — один из величайших французских естествоиспытателей XIX века. За годы блестящей научной карьеры он описал тысячи новых видов (главным образом рыб), построил новую систему животного мира, открыл несколько фундаментальных законов природы и основал новые научные направления – сравнительную анатомию, палеонтологию, историческую геологию и стратиграфию. Имя Кювье – одно из 72 имен, выгравированных на первом этаже главного символа Франции, Эйфелевой башни.

В палеонтологии Жоржа Кювье частенько называют «отцом». Он описал десятки новых родов вымерших животных, в том числе широко известных – хоботного мастодонта, древнего гигантского ленивца мегатерия, летающего ящера птеродактиля. Кювье также был одним из первых, кто предположил, что в доисторические времена на Земле преобладали рептилии, а не млекопитающие.

Критики отмечают две «великие» ошибки Жоржа Кювье  — идею постоянства видов животных и знаменитую «теорию катастроф».

Кювье отрицал эволюцию видов, но в то время у науки ещё не было достоверных данных по этому вопросу. Эпоха торжества и развития эволюционного учения началась в 1859 году после выхода в свет труда Чарлза Дарвина «Происхождение видов». Исторический парадокс заключается в том, что доказательства теории эволюции базировались на научном методе, разработанном Ж. Кювье.

«Теория катастроф» была одной из самых противоречивых концепций XVIII века. Кювье установил вымирание как факт – в то время многие из его современников считали вымирание просто спорным предположением.

На выставке посетителям предстоит познакомиться с великими открытиями и ошибками Жоржа Кювье, увидеть знаменитые труды «Царство животных, распределённое по своей организации» и «Исследование ископаемых костей» из фонда редкой книги Дарвиновского музея. Рассказ о выдающейся личности учёного проиллюстрируют трехметровый скелет пещерного медведя, настоящие кости мамонтов и шерстистых носорогов, зубы динозавров, фрагменты метеоритов и лава из Геологического музея им. В.И. Вернадского, гигантская саламандра и другие сокровища музейных коллекций.

Жорж Кювье. Гравюра Джеймса Томсона.

Кювье, Жорж

Жорж Кювье

Кювье (Cuvier) Жорж (1769-1832), французский зоолог, один из реформаторов сравнительной анатомии, палеонтологии и систематики животных, иностранный почетный член Петербургской АН (1802). Ввел понятие типа в зоологии. Установил принцип «корреляции органов», на основе которого реконструировал строение многих вымерших животных. Не признавал изменяемости видов, объясняя смену ископаемых фаун т.

+ + +

Кювье (Cuvier), Жорж (1769-1832)— французский естествоиспытатель. Основные работы — в области зоологии, сравнительной анатомии, палеонтологии. Сформулировал закон корреляции (соотношения) частей организма. Этот закон К. распространял не только на морфологические (закон соподчинения органов), но и на физиологические связи (закон соподчинения функций — органической корреляции). Применив закон корреляции, К. воссоздал ряд вымерших животных по их ископаемым остаткам и тем самым заложил основы научной палеонтологии.

Философский словарь / авт.-сост. С. Я. Подопригора, А. С. Подопригора. — Изд. 2-е, стер. — Ростов н/Д : Феникс, 2013, с 183.

Кювье Жорж (1769—1832) — французский естествоиспытатель, основоположник сравнительной анатомии и палеонтологии. На основании исследований ископаемых организмов пришел к заключению о постепенном совершенствовании их строения по мере перехода от древних слоев к новым. Однако, будучи сторонником креационизма, объяснял качественные различия геологических слоев на основе «теории катастроф», согласно которой в истории Земли происходили геологические перевороты, в результате чего гибли целые фауны и флоры и возникали новые, более высокие по своей организации без непосредственной связи с предшествующими формами живого. Хотя труды Кювье и способствовали подготовке эволюционной теории, он решительно выступил с опровержением взглядов ранних эволюционистов — Ламарка и Жоффруа Сент-Илера, не располагавших еще нужными данными для обоснования идеи эволюции организмов.

Философский словарь. Под ред. И.Т. Фролова. М., 1991, с. 213.

Жорж Леопольд Христиан Дагобер Кювье родился 23 августа 1769 года в эльзасском городке Монбельяре. Отец Кювье был старым офицером французской армии и жил на пенсии.

Сначала Кювье учился в школе, затем в возрасте пятнадцати лет поступил в Каролинскую академию в Штутгарте, где избрал факультет камеральных наук. Здесь он изучил право, финансы, гигиену и сельское хозяйство. Через четыре года Кювье окончил университет и вернулся домой. В 1788 году Кювье уезжает в Нормандию в поместье графа Эриси, где становится домашним учнтелем его сына. Поместье находилось на берегу моря, и Кювье впервые увидел морских животных. Он изучал внутреннее строение рыб, крабов, мягкотелых, морских звезд, червей. Результаты исследований он подробно описал в журнале «Зоологический вестник».

Когда в 1794 году служба Кювье окончилась. Парижские ученые пригласили Кювье работать в только что организованный Музей естественной истории.

Весной 1795 года Кювье приехал в Париж. В том же году он занял в парижском университете — Сорбонне — кафедру анатомии животных.

В 1796 году Кювье был назначен членом национального института, в 1800 году занял кафедру естественной истории в College de France.

Первые научные работы Кювье были посвящены энтомологии. Кювье убедился, что принятая система Линнея не строго соответствует действительности. Кювье считал, что в мире животных существует четыре типа строения тела, совсем несходных между собой. Животные одного типа одеты твердым панцирем, и тело их состоит из многих члеников. Кювье назвал таких животных «членистыми». В другом типе мягкое тело животного заключено в твердую раковину и никаких признаков членистости у них нет: улитки, осьминоги, устрицы — этих животных Кювье назвал «мягкотелыми». Животные третьего типа обладают расчлененным внутренним костным скелетом — это «позвоночные» животные. Животные четвертого типа построены так же, как морская звезда, т. е. части их тела расположены по радиусам, расходящимся из одного центра.

Внутри каждого типа Кювье выделил классы; некоторые из них совпали с классами Линнея. Так, например, тип позвоночных был разделен на классы млекопитающих, птиц, гадов и рыб. Свою систему Кювье положил в основу капитального трехтомного труда «Царство животных», где было подробно описано анатомическое строение животных.

Кювье убедился, что все органы животного тесно связаны друг с другом, что каждый орган нужен для жизни всего организма. Каждое животное приспособлено к той среде, в которой оно живет, находит корм, укрывается от врагов, заботится о потомстве. Изучая ископаемые остатки, Кювье восстановил облик многих вымерших животных. Он доказал, что когда-то на месте Европы было теплое море, по которому плавали огромные хищники - ихтиозавры, плезиозавры и др.

Теория «катастроф» еще долго господствовала в науке, и только эволюционное учение Дарвина опровергло ее.

Кювье проложил в биологии новые пути исследования и создал новые области знания — палеонтологию и сравнительную анатомию животных.

Заслуги ученого были отмечены на родине: его избрали членом французской академии, при Людовике-Филиппе он стал пэром Франции.

Кювье умер в 1832 году.

Перепечатывается с сайта http://100top.ru/encyclopedia/

Жорж Кювье

Жорж Леопольд Кювье. 23 августа 1769 – 13 мая 1832. Французский естествоиспытатель, натуралист.

Официально:

Жорж Леопольд Кювье. 23 августа 1769 – 13 мая 1832. Французский естествоиспытатель, натуралист. Считается основателем сравнительной анатомии и палеонтологии.

Неофициально:

1. Жорж Леопольд Кювье родился в городе Монбельяр, который назывался тогда Мемпельгард и принадлежал к герцогству Вюртемберг, в протестантской семье, жившей там со времен Реформации. Его отец – некогда лейтенант швейцарских гвардейцев, потом почтенный буржуа, был намного старше матери.

2. Жорж Кювье совершенно не собирался основывать никаких наук. Скромный книжник, выпускник Каролинской академии в Штутгарте, насколько возможно, развлекал себя. Домашний учитель в Нормандской глуши жил скучновато, вот от скуки и принялся анатомировать и описывать животных. Прекрасная память, наблюдательность, привычка к планомерной работе дали свои плоды – и эти плоды публиковались в «Зоологическом вестнике».

3. Упорные труды и нужные знакомства привели Кювье в Париж, где он быстро выдвинулся и занял кафедры в Сорбонне и Коллеж де Франс.

4. Лично сам Наполеон нежно относился к Кювье, осыпал его орденами и просил европейских государей присылать ему кости доисторических чудовищ.

5. Кювье послужил и в Государственном совете, где надзирал над богословскими факультетами, был избран в члены Французской академии, награжден орденом Почетного легиона, а незадолго до кончины сделался пэром Франции.

6. Все эти успехи, а также место в истории рядом с самыми выдающимися учеными, как это ни удивительно, обеспечили Кювье его… ошибки и заблуждения. До последнего дня своей жизни Жорж Кювье был уверен в неизменяемости видов и ошибочности теории эволюции.

7. На простой вопрос о том, куда исчезли животные, которых теперь находят в виде ископаемых остатков, и откуда возникли новые виды живых тварей, Кювье ответил своей знаменитой «теорией катастроф». Согласно этой гипотезе каждый геологический период имел свою фауну и флору и заканчивался громадным переворотом или катастрофой. Все живое на земле гибло, а потом возникал новый мир живой природы – Бог сотворял.

8. Но вот парадокс: имея в корне неверные взгляды на происхождение видов, Кювье старательно сделал все для развития эволюционного учения. Ведь именно он вывел закон соотношения органов, в соответствии с которым изменение в одном из них непременно сопровождается рядом изменений в других.

9. Кювье улучшил классификацию животного царства и реставрировал  примерно сто пятьдесят видов  ископаемых зверей. «Дайте мне одну кость, и я восстановлю животное», – эта фразу Кювье знают нынче даже люди, далекие от биологических наук.

10. Новые пути исследования, которые он проложил, фактический материал, который Кювье собрал, палеонтология и сравнительная анатомия, которые он основал,  – все это подготовило почву для торжества эволюционной теории. Об этом замечательно сказал русский геолог и палеонтолог, академик Алексей Алексеевич Борисяк: «…современная наука и сама эволюционная теория опирается на работы Кювье, а не на эволюционистов-натурфилософов его времени… Кювье подготовил результаты, которых он не предвидел… он вел туда, куда сам не хотел идти». Но у науки своя логика, добавим мы.

11. Счастья в личной жизни судьба ему не отпустила. Кювье женился на вдове генерала, погибшего на гильотине, и пережил всех своих четверых детей.

12. Парижский салон Кювье, где собирались научные знаменитости, посещал в свое время принц Павел из Вюртембергского дома. Он брал с собой детей, и общение с яркими звездами науки и искусства сыграло  решающую роль в формировании личности принцессы Фредерики Шарлотты, будущей русской великой княгини Елены Павловны. Переехав в Россию, она, по примеру своего наставника, открыла свой салон в Михайловском дворце Санкт-Петербурга.

13. Однажды над Жоржем Кювье решили подшутить. Ночью к нему в окно просунулась голова с рогами и грозно прорычала:  «Сейчас я тебя съем!» «Нет, не съешь, – спокойно ответил проснувшийся ученый и убедительно мотивировал свою уверенность. – У тебя рога, значит, ты травоядное!».

14. В честь Кювье получил свое имя остров Кювье в Новой Зеландии, сорт роз, миниатюрный крокодил – кайман Кювье и еще кое-какие живые существа. И не только живые: кювьерониус (лат. Cuvieronius) – вымерший представитель хоботных из семейства гомфотериевых. Этот зверь высотой под три метра, напоминающий слона, обитал в Южной Америке.

15. Брат Жоржа Леопольда Фредерик был зоологом и в его честь тоже называли животных, к примеру газель Кювье, скачущую по песчаным холмам Северной Африки.

Великий ретроград – Наука – Коммерсантъ

Обычно про выдающихся ученых прошлого говорят, что они опередили свое время. Остаться в памяти потомков великим ученым, заметно отстав при этом от своего времени, наверное, сложнее. Таким великим ретроградом в биологии был Жорж Кретьен Леопольд Фредерик Дагоберт, барон Кювье.

Пэр и барон

Сегодня Кювье прежде всего известен как автор теории катастроф, в результате которых на протяжении существования Земли неоднократно сменялся ее животный и растительный мир. Студенты-биологи, ученые и люди, интересующиеся наукой, знают его еще как автора принципа корреляции органов животных и одного из отцов-основателей палеонтологии и сравнительной анатомии, а историки — как депутата верхней палаты французского парламента и одного из высших чиновников Франции при Наполеоне, в период Реставрации и при Июльской монархии.

Судя по его биографии, Кювье умел ладить с людьми, от которых зависела его дальнейшая судьба. И в его бытность домашним учителем у нормандского аристократа графа д’Эриси. И при Наполеоне, который назначил Кювье членом Госсовета и сделал кавалером ордена Почетного легиона. И при Людовике XVIII, который не только оставил ему все должности и награды, полученные при «узурпаторе», но и добавил к ним пэрство (членство в верхней палате парламента) и баронский титул. И при Карле X, который подтвердил наследственное пэрство и баронство Кювье. А после Июльской революции 1830 года, при «короле-гражданине» Луи-Филиппе, только смерть Кювье помешала его утверждению на пост министра внутренних дел, а потом, не исключено, и премьер-министра. Во всяком случае, у ставшего вместо Кювье главой МВД историка Адольфа Тьера, который был моложе и имел несравненно меньший опыт в политике, карьера сложилась именно так.

Кризис-менеджер креационизма

Если на карьерной стезе Кювье, судя по его послужному списку, менял свои политические убеждения, как флюгер, а скорее, их вообще не имел, то в науке он твердокаменно придерживался одного принципа — не придумывать новых теорий, если новые факты можно объяснить в рамках уже существующей парадигмы. Такой парадигмой для него была неизменность природы на Земле, и он без устали ниспровергал все благоглупости своих коллег по науке про якобы имевшую место в природе эволюцию.

Фактически он был последним верным рыцарем креационизма, раз за разом отбивавшим атаки на раз и навсегда созданный Творцом окружающий мир со стороны эволюционистов. Сложно при этом было не выглядеть пародией на Дон Кихота биологии XIX века, когда Ламарк уже написал свою «Философию зоологии», а фактов в пользу эволюции накопилось столько, что мессии грядущего царства дарвинизма появлялись в науке того времени едва ли не ежегодно. В такой ситуации аргументы против эволюционизма должны были быть железобетонными. Они у Кювье всегда находились, а сам он меньше всего походил на рыцаря печального образа. К его мнению в научном сообществе было принято прислушиваться.

Жизнь по единому плану

При этом, выражаясь языком историков науки, ментально и методологически Кювье оставался в XVIII веке, где в незыблемом, навечно застывшем мире живой природы Линней разложил все по полочкам. Более подробно о переломе научного мировоззрения на рубеже Нового времени и «долгого XIX века» (1789–1914 годы) написано в книге историка науки Ю. В. Чайковского «Активный связный мир», которую можно почитать в интернете. Если же коротко, то это сейчас эволюция воспринимается как само собой разумеющееся. Но не потому, что Дарвин всех в этом убедил. Даже у тех, кто искренне возмущен и отказывается верить, что он «произошел от обезьяны», сегодня кардинально иное восприятие мира, чем у обычного человека Нового времени, который не с меньшим возмущением отнесся бы к мысли о своем происхождении от допотопного павиана.

Люди того времени совершенно спокойно воспринимали свое родство с любыми животными, включая червей и лягушек, но не как далекие потомки этих животных (такое им просто не могло прийти в голову), а как созданные промыслом Божьим по единому плану (по-научному: архетипу, первичному типу, прототипу) вместе с этими животными.

Человек Нового времени с большим интересом и без намека на внутренний протест рассматривал популярные в те времена рисунки, иллюстрирующие его близкое родство с разными животными. Например, рисунок, где сравнивались скелеты человека и птицы, из книги Пьера Белона 1555 года. Удивительное их сходство тогда было наглядным свидетельством, разумеется, не родства человека с курицей, а единства и мудрости Божьего замысла.

В XVII веке итальянский хирург Аурелио Северино писал: «Прототип, лежащий в основе всех сотворенных животных, настолько очевиден, что каждый анатом замечает это почти помимо своей воли». А когда век спустя Бюффон говорил: «Возьмите скелет человека, наклоните кости таза, укоротите кости бедер, голеней и рук, удлините таковые ступней и ладоней, соедините вместе фаланги, удлините челюсти, сократив лобную кость, и, наконец, удлините также позвоночник… это будет скелет лошади», его слова уже были настолько общим местом, что не вызывали вообще никаких эмоций. Точно так же, как сейчас никаких эмоций у нас не вызывает теория эволюции. Разве что при очередной находке учеными очередного страхолюдного кандидата на роль нашего предка возникает веселое удивление: «Это же надо было от такого красавца произойти!»

Первый компромисс Кювье

В конце XVIII — начале XIX века в науке накопилась масса фактических данных, противоречащих теории единого архетипа. Слишком много организмов, как открытых в заморских краях, так и давно известных, но ранее не изученных анатомами, отклонялось от архетипа. Более того, их отклонения выстраивались в непрерывные ряды, где небольшое вначале отклонение (трансмутация) постепенно усиливалось и в конечном итоге уводило настолько далеко от исходного архетипа, что ничего общего между ними не оставалось. Все это давало пищу для ума трансформистов, как теперь называют первых ученых-эволюционистов. Засомневался в едином и неповторимом акте творения даже главный счетовод креационизма Карл Линней, искренне думавший, что «Deus creavit, Linnaeus disposuit» («Бог сотворил, Линней распределил»).

Кювье удалось удержать «Систему природы» Линнея от обрушения под натиском трансформистов. Правда, ему пришлось пойти на компромисс,отступив на новую линию обороны креационизма. Кювье поправил ту часть «Системы природы» Линнея, которая касалась животных. Он разделил их на четыре типа: позвоночные, мягкотелые (моллюски), членистые (членистоногие и высшие черви) и лучистые (морские звезды, полипы и «животно-растения» с радиальной симметрией тела или вообще без симметрии).

Теперь вместо одного Божественного прототипа их стало четыре. Внутри каждого любой анатом, пользуясь законом корреляции органов Кювье, без особого труда мог свести любые отклонения от нормы (промежуточные и даже крайние трансмутации) к единому архетипу для данного типа животных. Решалась даже такая, казалось, неразрешимая задача: куда деть кости жаберной крышки рыб. Сегодня любой студент-биолог или медик знает, что им соответствуют косточки слухового аппарата человека и других млекопитающих.

В предложенном Кювье виде все известные на то время животные без исключений укладывались в линнеевскую «Систему природы». А это выбивало почву из-под ног трансформистов, в частности Ламарка, который построил свою теорию эволюции на отклонении строения животного от Богом данного ему архетипа в результате упражнения тех или иных органов. Дарвин, кстати, тоже именно так понимал архетип, то есть как данный Всевышним, когда полвека спустя предложил совсем другие причины отклонения от него: изменчивость и естественный отбор.

Один ковчег на все потопы

Вторым компромиссом Кювье при защите им креационизма была его теория катастроф. Все многообразие животных на Земле не вмещалось в Ноев ковчег во время Всемирного потопа. Сейчас это выглядит шуткой, но для человека раннего Нового времени это был серьезный мировоззренческий вопрос.

В 1554 году была издана, а в 1559 году переиздана книга французского математика Жана Бутео «Opera Geometrica», одна из глав которой «De Arca Noe» посвящена расчетам, мог ли Ноев ковчег при разной его форме и вместимости взять на борт всех существующих на Земле тварей «по паре». Результат расчетов Бутео был отрицательным: все туда не поместились бы. Сейчас, кстати, английским переводом этой главы («Johannes Buteo’s the Shape and Capacity of Noah’s Ark) бойко торгуют в интернете, любой может проверить правильность его расчетов, если не жалко $4 (цена на Amazon, в университетских онлайн-библиотеках в три-пять раз дороже).

Защищая единый Акт Творения, Кювье своей теорией катастроф примирил библейскую версию Всемирного потопа с очевидными противоречиями ему в виде новых видов растений и животных во вновь открытых частях света и ископаемых фаун явно разного геологического возраста. По Кювье, потопов (как и архетипов животных) было несколько. По меньшей мере — по три потопа на каждом из материков, но не таких катастрофических, как библейский. «Это был ряд мелких катастроф и перемен на земном шаре, по всей вероятности, довольно кратковременных»,— писал Кювье.

Аудитор эволюции

Воспользоваться в научной полемике своим немалым административным ресурсом Кювье не могло прийти в голову не только потому, что в XIX веке в Европе такое уже было просто невозможно, но и потому, что это ему было не нужно. Ему вполне хватало чисто научных доводов, чтобы раз за разом демонстрировать окружающим несостоятельность эволюционных теорий его времени. Современные эволюционисты должны быть ему благодарны за его роль независимого аудитора или, если угодно, производственного ОТК, не пропускавшего бракованные теории дальше в науку. Наверное, можно даже пожалеть, что контролер такого научного масштаба сейчас отсутствует в молекулярной биологии.

Было бы интересно посмотреть на «научный баттл», как сейчас говорят, Кювье и Дарвина. Но не судьба. Великий ретроград в биологии умер, когда молодой Дарвин только отправился в кругосветное плавание на «Бигле», откуда, собственно, он и привез свою теорию эволюции, похоронившую классическую биологию Нового времени.

Кювье же остался в истории мировой науки как последний герой додарвиновской биологии, а в истории Франции — как гордость нации в виде его имени, выбитого аршинными буквами под нижним балконом Эйфелевой башни.

Великий дедуктив

Для современников Кювье его популярность выходила далеко за пределы научного сообщества, палаты пэров в Люксембургском дворце и парижского высшего света. Широко известны были его слова: «Дайте мне одну кость, и я восстановлю животное». Такая способность была сродни колдовству, магии или, в крайнем случае, фокусу опытного иллюзиониста и не могла оставить равнодушным простого человека.

По трудам историков науки второй век кочует рассказ об одном из «чудес» Кювье. Сомневающиеся в буквальности его утверждения об «одной кости» коллеги показали ему окаменелость, из которой торчали два зуба. Мэтр мельком глянул на них и сказал, что внутри камня замуровано временем сумчатое животное. Окаменелость тут же отпрепарировали, и внутри действительно оказалась допотопная сумчатая крыса. Сомневающиеся, разумеется, стали верными апостолами учения Кювье о корреляции органов животного.

Возможно, все так и было, возможно, не совсем так, а может быть, вся эта история от начала до конца придуманная. Но точно известно, что свой «магический»талант Кювье много раз демонстрировал без зрителей — во время камеральной обработки палеонтологических материалов, порой действительно состоящих из разрозненных и единичных фрагментов скелетов доисторических животных. Только в отличие от иллюзионистов потом он в научных отчетах о результатах этих работ подробно объяснял ход своих мыслей, который был похож на дедукцию Шерлока Холмса, как Холмс объяснял ее доктору Ватсону.

«Каждое животное приспособлено к той среде, в которой оно живет, находит корм, укрывается от врагов, заботится о потомстве,— говорил Кювье. — Если это животное травоядное, его передние зубы приспособлены срывать траву, а коренные — растирать ее. Массивные зубы, растирающие траву, требуют крупных и мощных челюстей и соответствующей жевательной мускулатуры. Стало быть, у такого животного должна быть тяжелая, большая голова, а так как у него нет ни острых когтей, ни длинных клыков, чтобы отбиться от хищника, оно отбивается рогами. Чтобы поддерживать тяжелую голову и рога, нужны сильная шея и большие шейные позвонки с длинными отростками, к которым прикреплены мышцы. Чтобы переваривать большое количество малопитательной травы, требуются объемистый желудок и длинный кишечник, а следовательно, нужен большой живот, нужны широкие ребра. Так вырисовывается облик травоядного млекопитающего».

«Организм,— заключал цепь рассуждений Кювье,— есть связное целое. Отдельные части его нельзя изменить, не вызывая изменения других». Тут даже доктору Ватсону стало бы понятно, что, дай Кювье не зуб, а фрагмент ребра или позвонок, он по той же логике все равно восстановил бы портрет давно вымершего животного. Интересно, что Кювье дважды упоминается Эдгаром По в рассуждениях сыщика Дюпена из рассказа «Убийство на улице Морг», который принес По славу родоначальника детективного жанра.

Правда, для того, чтобы столь легко оперировать своей дедукцией, Кювье потребовалось тридцать лет занятий сравнительной анатомией животных, результаты его работы едва вместились в пять солидных томов «Lecons d’Anatomie Comparee» (после его смерти его ученики издали более подробный труд в восьми томах). А любознательные коллеги Кювье по сравнительной анатомии после его смерти вынули мозг покойного, чтобы исследовать его. У Кювье он в архетип не укладывался, был заметно больше и почти на фунт (400 г) тяжелее мозга среднестатистического человека.

Сергей Петухов

Краткая биография Жоржа Кювье

Кювье Жорж (1769—1832), французский естествоиспытатель, автор теории катастроф.

Родился 24 августа 1769 г. в городке Монбельяр (Эльзас; ныне на востоке Франции) в семье протестантов; отец — офицер французской армии. В 1784 г. поступил в Каролинскую академию в Штутгарте (Германия), где избрал факультет камеральных (естественных) наук, чтобы заняться естествознанием, склонность к которому обнаруживал с детства.

В 1788 г. стал домашним учителем у графа д’Эриси в замке Фикенвилль в Нормандии, где, пользуясь близостью моря, занимался исследованиями морских организмов.

В 1795 г. Кювье приехал в Париж и получил место профессора естественной истории в центральной школе Пантеона.

С приходом Наполеона I к власти был назначен на несколько государственных постов, включая должности генерального инспектора общественного образования и государственного канцлера — на этом посту Кювье оставался в период правления трёх французских королей.

Несмотря на пост при дворе, учёный продолжал читать лекции в Национальном музее в Париже, поражая коллег своей энергией и увлечённостью. К концу жизни Кювье был посвящён в рыцари и стал бароном и пэром Франции. Кювье являлся самым выдающимся зоологом конца ХУШ — начала XIX в.

Исследовав строение животных, он вывел закон соотношения органов, в силу которого изменение в одном из органов сопровождается рядом изменений в других. Учёный установил понятие типов, внёс уточнения и дополнения в классификацию животного царства.

Революционными были его исследования ископаемых позвоночных, к которым Кювье с успехом применял разработанные им принципы, восстанавливая облик животных по отдельным фрагментам.

Кювье являлся главным противником теории эволюции Ж. Б. Ламарка. Разгромив эволюционистов в публичной научной дискуссии, он на долгое время закрепил взгляды о неизменности вида.

Исследования ископаемых животных Франции привели учёного к созданию теории катастроф, согласно которой каждый геологический период имел свою фауну и флору и заканчивался громадным переворотом, или катастрофой, при которой на Земле гибло всё живое и новый органический мир возникал путём нового творческого акта.

Умер 13 мая 1832 г. в Париже.

Рубрика

Близкие темы

Популярные темы

Комментарии

Кювье, Жорж, подробная биография

(1769-1832) французский зоолог, основоположник сравнительной анатомии и палеонтологии

Жорж Кювье родился 23 августа 1769 года в эльзасском городке Монбельяре, в семье отставного офицера французской армии. Воспитанием сына занималась мать, которая развила в нем религиозность, прошедшую через всю жизнь. С юных лет мальчик отличался необыкновенными способностями и любовью к науке. Это и определило его будущность: труд Бюффона, который пытался объяснить историю органического мира, стал его настольной книгой.

Пятнадцатилетним юношей Кювье поступил в Штутгартский университет, где изучал право, финансы, сельское хозяйство. Но все же главным учителем для него оставалась сама природа. Трудолюбивый юноша составил гербарий, засушив более трех тысяч растений, зарисовав свыше тысячи насекомых, он научился делать вскрытия, приобретая первый опыт в сравнительной анатомии.

Быстро пролетели годы учебы в университете. Из-за тяжелого материального положения, Жорж Кювье был вынужден с 1788 по 1794 гг. работать гувернером у нормандского помещика. Впрочем, занятия с детьми графа Эрести не очень обременяли Кювье. Воспользовавшись близостью моря, он начал систематические наблюдения за морскими животными. Он изучал внутреннее строение рыб, крабов, мягкотелых моллюсков, морских звезд, червей. И с изумлением обнаруживал, что у так называемых низших форм, у которых ученые его времени предполагали простое строение тела, имеются и кишечник с железами, и сердце с сосудами, и нервные узлы с отходящими от них нервными стволами. Своим скальпелем Жорж Кювье проник в новый мир, в котором еще никто не делал точных и тщательных наблюдений, и обнаруживал то общее, что было в строении животных.

Здесь, в Нормандии, молодой натуралист почувствовал силу и мощь сравнительной анатомии, которую он выделил в самостоятельную научную отрасль, занимающуюся прежде всего вопросами классификации современных и вымерших организмов. Исследуя строение морских беспозвоночных, Кювье пришел к выводу, что Карл Линней ошибся, объединяя эти столь различные организмы в один класс. В одной из первых своих научных работ, Жорж Кювье предлагает новую классификацию беспозвоночных, разбивая их на 4 класса: насекомых, моллюсков, раков и червей. Результаты этих исследований он подробно описал в журнале «Зоологический вестник».

Весной 1795 г. Жорж Кювье переезжает в Париж и начинает новую блистательную главу своей жизни. Его пригласили работать в только что организованный Музей естественной истории. С этого времени и до самой смерти он занимал видные государственные посты: был и инспектором по устройству лицеев, и членом верховного совета университета, и директором департамента некатолических религий, получил высшее дворянское звание — стал пэром Франции. Но ни на один день не оставлял Кювье научной работы. Исследуя анатомию животных, он увлекся еще и палеонтологией. И до него люди обращали внимание на редкие находки ископаемых животных. Большинство ученых считали их курьезами, «игрой природы», костями сказочных великанов или древних святых. Никакой науки об ископаемых организмах в то время не существовало. Никому из ученых не приходило в голову, что в далекие времена Землю населяли совершенно другие животные, а современных форм не было. Редкие находки ископаемых изумляли, ставили людей в тупик, но разумного объяснения для них не находилось.

Жорж Кювье не только собрал большое количество таких находок, но и привел их в систему и описал. Он разработал принцип корреляции (соотношения) органов, который гласит, что все органы животного представляют собой части единой целостной системы и вследствие этого строение каждого органа связано со строением всех остальных. Находя неполные скелеты вымерших животных или даже отдельные кости, ученый, опираясь на этот принцип, восстанавливал строение недостающих частей и реконструировал общий облик животного. Иллюстрируя метод реконструкции, Кювье писал: «Теперь, если видят след двукопытной ноги, то заключают, что животное, оставившее этот след, — жвачное. Только один след конечности открывает наблюдателю и форму зубов, и форму челюстей, и строение всех костей…» В 1812 г. вышел его четырехтомный труд «Исследования ископаемых костей».

Обширные и точные палеонтологические исследования Жоржа Кювье позволили ему упорядочить представления о вымерших животных и описать фауну Земли предшествующих геологических эпох. В альбомах, накопленных за много лет работы, появились рисунки существ, которых человек никогда не видел: ихтиозавров, плезиозавров, мастодонтов и других. И все эти годы Кювье пытался решить одну задачу: почему каждый из пластов третичной эпохи, в котором они находили кладбища животных, имел свою собственную фауну? Накопительный материал был слишком скуден, чтобы найти переходные формы. Будучи убежденным сторонником теории постоянства видов, ученый не мог допустить мысли о родстве древних животных с современными.

По его представлению, в течение истории Земли периодически происходили гигантские катастрофы, которые на больших участках суши уничтожали животный и растительный мир. Со временем эти участки заселялись снова. Откуда брались растения и животные для заселения, Жорж Кювье не смог объяснить.

Теория катастроф была положительно оценена подавляющим большинством современников Кювье и продержалась вплоть до появления учения Ч. Дарвина. Таким образом, в истории науки Жорж Кювье сыграл двойственную роль. С одной стороны, это был ученый исключительно точный в своих исследованиях. Огромный материал, накопленный в его анатомических и палеонтологических работах, способствовал прогрессу науки и подготавливал почву для эволюционной теории исторического развития жизни на Земле. В то же время Кювье, как сторонник креационистского мировоззрения, тормозил развитие науки. Он активно выступал против эволюционного учения и, пользуясь авторитетом выдающегося исследователя, сдерживал развитие прогрессивных идей.

Борьба между креационистскими и трансформистскими (изменчивость органического мира) идеями во Франции вылилась в 1830 г. в широко известную дискуссию в Парижской Академии наук. Поводом для дискуссии стала работа последователей Жоффруа Сент-Илера, представивших в Академию статью, в которой они доказывали, что головоногие и позвоночные имеют общий план строения. Их поддерживал сам Сент-Илер. Против выступил Жорж Кювье, признававший единство плана строения только в пределах определенных групп животного мира. Он считал, что существует 4 плана, или типа, строения (тип позвоночных, моллюсков, членистых, лучистых). В фактическом материале Кювье был прав. Несостоятельность утверждений Сент-Илера о единстве плана строения моллюсков и позвоночных была очевидна большинству ученых, которые восприняли победу Жоржа Кювье как победу креационизама над трансформизмом.

В 1831 г., когда научный мир бурно обсуждал только что закончившийся спор двух старых друзей — Жоффруа Сент-Илера и Жорж Кювье, молодой англичанин, приезжавший в Париж посоветоваться с Кювье, Чарлз Лайель, уже отнес в типографию первый том своих эволюционных «Основ геологии», а другой англичанин, Чарлз Дарвин, уже листал работы Кювье на борту плывущего в Америку «Бигля».

До торжества своих учеников и противников гениальный реформатор сравнительной анатомии и палеонтологии не дожил. 13 мая 1832 г. Жоржа Кювье не стало. Но великий ученый сумел привлечь в науку множество молодых людей, решительно изменивших его наследие и в то же время доказавших бессмертие французского зоолога.

Жорж Кювье – отец сравнительной анатомии

Жорж Кювье родился в Эльзасе в 1769 г., французской провинции на границе с Германией. Он был ровесникам английского инженера Уильяма Смита, основоположника палеонтологического метода датировки геологических пород. Более того, дни рождения этих двух великих учёных приходятся на одно и тоже число, правда, разных месяцев. Уильям Смит родился 23 марта, а Кювье – 23 августа того же года.

Жорж Леопольд Кювье
Фото: Wikipedia

Будущий великий учёный научился читать в 4 года, а когда ему был 10 лет, любимым чтением мальчика была «Естественная история» Бюффона. Ещё в детстве он делал сотни зарисовок животных, преимущественно насекомых. Высшее образование Кювье получил в Германии, окончив Каролингскую академию в Штутгарте. Затем он переехал в Нормандию (северо-запад Франции).  Здесь он пользовался обширной библиотекой одного из местных землевладельцев и вел свои первые научные исследования. В этот период своей жизни Кювье начал вести переписку с парижскими учеными, оценившими его незаурядные знания. Политические бури, пронесшиеся над Францией в последнем десятилетии XVIII в. очень мало затронули молодого естествоиспытателя. Он успешно делал планомерную академическую карьеру и в 1794 г. в разгар Великой Французской революции  получил место ассистента профессора сравнительной анатомии в Музее естественной истории в Париже. Современник и коллега Кювье биолог-эволюционист Этьен Жоффруа Сент-Илер позже писал:

«Кювье думал, что он делает ученические записи, однако с первых шагов в этой области он стал создавать прочный фундамент зоологии. Я имел невыразимое счастье первым обратить на это внимание, первым представить миру гения, который не знал самого себя».

Опубликовав «Элементарные таблицы естественной истории животных», Кювье стал профессором Коллеж де Франс. Он вел преподавательскую и исследовательскую работу, создал основательные труды по сравнительной анатомии и систематике животных, впервые соединил в один тип позвоночных: млекопитающих, птиц, рептилий, амфибий и рыб.

Нижнии челюсти шерстистого мамонта (вверху) и индийского слона (ниже), иллюстрации Кювье, 1799 г.
Фото: Wikipedia

Талант и глубокие познания учёного высоко ценили при любом политическом режиме. В правление Наполеона он стал членом Государственного совета и кавалером ордена Почётного легиона, после Реставрации получил титул барона, а за год до смерти в 1831 г. —  пэра Франции. Кювье стоял у истоков трех научных дисциплин: сравнительной анатомии животных, палеонтологии и исторической геологии. Самой знаменитой его работой стало «Рассуждение о переворотах на поверхности земного шара и об изменениях, какие они произвели в животном царстве». В начале этой книги учёный писал:

«В моей работе об ископаемых костях я поставил себе задачей распознать, каким животным принадлежат остатки костей, которыми изобилуют поверхностные слои земли. Это значило пройти путь, по которому до сих пор отваживались делать лишь несколько шагов. Мне, как некоему нового рода археологу, приходилось одновременно и восстановлять памятники былых  переворотов, и дешифрировать их смысл; я должен был собирать и соединять в их первоначальном положении те осколки, на которые они распались, воссоздавать древние существа, которым они принадлежали, восстановлять эти существа в их пропорциях, с их признаками, наконец, сопоставлять их с ныне живущими на земле: искусство, до сих пор почти неизвестное, которое предполагает науку, до сего времени едва затронутую, — науку о законах, определяющих сосуществование форм различных частей органических существ».

Катран, Le Règne Animal (The Animal Kingdom), издание 1828 г.
Фото: Wikipedia

Если работавший в то же самое время в Англии Уильям Смит интересовался преимущественно ископаемыми моллюсками, то Жорж Кювье стал основоположником палеонтологии позвоночных, открыв принцип корреляции форм различных органов животных.

«Всякое организованное существо образует целое, единую замкнутую систему, части которой соответствуют друг другу и содействуют, путем взаимного влияния, одной конечной цели. Ни одна из этих частей не может измениться без того, чтобы не изменились другие, и, следовательно, каждая из них, взятая отдельно, указывает и определяет все другие» – писал он. Далее учёный подробно поясняет свою мысль на конкретных примерах:
«...Если кишечник животного устроен так, что он может переваривать только мясо, притом мясо свежее, то и его челюсти должны быть построены так, чтобы проглатывать добычу, его когти, чтобы ее схватывать и разрывать; его зубы – чтобы  разрезать и разделять; вся система его органов движения, –чтобы преследовать и ловить ее; его органы чувств – чтобы замечать ее издалека; нужно также, чтобы природа наделяла его мозг необходимым инстинктом, чтобы уметь прятаться и строить ловушки своим жертвам. Таковы будут общие условия для плотоядного режима; всякое животное, предназначенное для этого режима, будет неизменно соединять в себе эти условия, так как его раса не могла бы существовать без них; но среди этих общих условий существуют специальные, зависящие от величины, вида и местопребывания добычи, для которой предназначено животное; и от каждого из этих специальных условий зависят мелкие изменения форм, вытекающих из общих условий. Итак, не только класс, но и отряд, и род вплоть до вида находят свое выражение в форме каждой части.
…Коготь, лопатка, сочленовная головка, бедренная кость и все остальные кости, взятые каждая в отдельности, определяют зуб или определяют взаимно друг друга; и, исходя из каждой из них, тот, кто хорошо знал бы законы органической экономики, мог бы воссоздать все животное».

Здесь, как мы видим, речь идёт о соответствиях очевидных, легко вычисляемых логически. Их смысл совершенно понятен. Но есть и другие формы корреляции. Механизм их возникновения может быть пока непонятен исследователю, но тщательные многолетние наблюдения показывают, что между формами различных органов существует связь, и это должно быть учтено при воссоздании облика животного. Этой проблеме Кювье также уделяет много внимания:

«Но я сомневаюсь, чтобы можно было угадать, если бы наблюдение не показало нам этого, что все жвачные должны иметь раздвоенное копыто и что только у них оно имеется; я сомневаюсь, чтобы можно было угадать, что только у этого класса имеются рога на лбу; что те, у которых есть острые клыки, в большинстве случаев не имеют рогов и т. д…

   …Между тем, так как эта связь постоянна, то очевидно, что она должна иметь достаточную причину; но так как мы ее не знаем, то мы должны восполнить недостаток теории наблюдением: оно помогает нам установить эмпирические законы, которые становятся почти столь же достоверными, как и законы умопостигаемые, когда покоятся на достаточном количестве повторных наблюдений. Таким образом, теперь, если только кто-нибудь видит след двукопытной ноги, то он может заключить, что животное, оставившее этот след, жвачное; и это заключение столь же достоверно, как любое другое из физики или морали. Один такой след открывает наблюдателю и форму зубов, и форму челюсти, и форму позвонков, и форму всех костей ног, плеча, таза только что прошедшего животного».

Бабочки, Le Règne Animal (The Animal Kingdom), издание 1828 г.
Фото: Wikipedia

Идея воссоздания целого по его мельчайшему фрагменту глубоко поразила просвещённую публику XIX в. Классик французской литературы Оноре Бальзак писал в своём романе «Шагреневая кожа»:

«Пускались ли  вы  когда-нибудь в бесконечность пространства и времени, читая геологические сочинения  Кювье? Уносимые его гением, парили ли вы над бездонной пропастью минувшего, точно  поддерживаемые рукой волшебника? Когда в  различных  разрезах  и различных  слоях, в монмартрских каменоломнях и  в уральском  сланце  обнаруживаются   ископаемые,  чьи  останки  относятся  ко временам  допотопным,  душа испытывает страх,  ибо перед  ней приоткрываются миллиарды  лет,  миллионы  народов,  не только  исчезнувших из слабой памяти человечества,  но забытых даже нерушимым божественным преданием, и лишь прах минувшего, скопившийся  на поверхности земного  шара,  образует  почву в два фута глубиною,  дающую  нам  цветы  и хлеб. Разве Кювье не величайший поэт нашего века? Лорд Байрон словами воспроизвел волнения души, но бессмертный наш естествоиспытатель   воссоздал  миры  при   помощи выбеленных временем  костей;  подобно Кадму, он  отстроил города при помощи зубов, он вновь населил тысячи лесов всеми чудищами зоологии благодаря нескольким кускам каменного угля; восстановил поколения гигантов по одной лишь ноге мамонта. Образы встают, растут и в соответствии исполинским своим ростом меняют вид целых областей. В своих цифрах он поэт; он великолепен, когда к семи приставляет нуль. Не произнося искусственных магических слов, он воскрешает небытие; он откапывает частицу гипса, замечает на ней отпечаток и восклицает: «Смотрите!»  Мрамор становится вдруг животным, смерть – жизнью, открывается целый мир! После неисчислимых династий гигантских созданий, после рыбьих племен и моллюсковых кланов появляется наконец род человеческий, выродок грандиозного типа, сраженного, быть может, создателем. Воодушевленные мыслью ученого, перед которым воскресает прошлое, эти жалкие люди, рожденные вчера, могут проникнуть в хаос, запеть бесконечный гимн и начертать себе былые судьбы вселенной в виде вспять обращенного Апокалипсиса».

    Труды Кювье для многих стали свидетельством глубокой гармонии, в которой пребывает Мирозданье.

Тетерев и белобрюхий рябок, Le Règne Animal (The Animal Kingdom), издание 1828 г.
Фото: Wikipedia

«Малейшая ямка в кости, малейший апофиз имеют определенный характер, в зависимости от класса, отряда, рода, вида, которому они принадлежат, до такой степени, что каждый раз, когда мы имеем только хорошо сохранившийся конец кости, можно, пользуясь более или менее искусно аналогией и фактическим сравнением, определить все эти вещи столь же достоверно, как если бы мы имели целое животное. Я много раз проверял этот метод на частях известных животных, прежде чем всецело довериться ему для ископаемых, но он всегда давал столь безошибочные результаты, что я не имею ни малейшего сомнения в верности полученных мною данных».

Надо сказать, что дальнейшая история палеонтологии показала, что это высказывание Кювье отражает скорее потенциальные, чем реальные возможности современных ему естествоиспытателей. Сам мэтр сравнительной анатомии, возможно, и добивался достоверных результатов благодаря природному чутью и исключительному таланту, но его ученики и последователи не всегда могли добиться того же. Им ещё предстояла грандиозная работа по накоплению данных и выяснению закономерностей. Известно немало забавных ошибок, когда хвост ископаемого ящера принимали за его шею, или скелет одного существа составлялся из фрагментов нескольких совершенно разных животных. Какое-то время учёные полагали, что травоядный динозавр игуанодон ходил на четырёх лапах и своим внешним обликом мало чем отличался от исполинской ящерицы. Потом стало считаться доказанным, что игуанодон был двуногим и более всего походил на огромного кенгуру. А в конце XX в. палеонтологи пришли к выводу, что этот динозавр предпочитал таки передвигаться на четвереньках, лишь время от времени поднимаясь на дыбы. Ряд важнейших деталей, касающихся облика ископаемых животных по сей день являются дискуссионными. Тем не менее, сам метод предложенный Кювье, лежит в основе палеонтологической науки, а конкретным данным, которые добыл прославленный французский естествоиспытатель просто нет цены.

Игуанодон
Фото: dinosaurs.afly.ru

Исследования естествоиспытателей конца XVIII — начала XIX в. убедительно показали, что облик нашей планеты не оставался неизменным. Населявшие её живые существа менялись от эпохи к эпохи. Существовавшие ранее виды исчезали, на их месте появлялись ранее неведомые. В своём «Рассуждении о переворотах» Кювье подробно останавливался на этом факте:

«Их (живых существ) виды, даже их роды менялись вместе со слоями, и, хотя случаются возвраты тех же видов на небольших расстояниях, однако можно сказать, что вообще раковины древних слоев имеют только им свойственные формы, что они постепенно исчезают и уже не появляются в более поздних слоях, а тем более в современных морях, где никогда не находят видов, им подобных, где не существует даже многих из их родов; наоборот, раковины поздних слоев похожи в родовом отношении на живущих в наших морях, а в последних и самых рыхлых слоях и в некоторых новейших и ограниченных отложениях существуют некоторые виды, которых самый испытанный глаз не сможет отличить от тех, которых питают соседние прибрежья.

…Но что еще более поразительно и не менее достоверно, так это то, что жизнь не всегда существовала на земле и что наблюдателю нетрудно открыть тот пункт, с которого она начала откладывать свои продукты».

  Кроме самого наличия смены обитателей Земли великий французский учёный обратил внимание на ещё одну интригующую деталь, которой тут же предложил объяснение:

«Чем древнее слои, тем однообразнее на большом пространстве каждый из них; чем они новее, тем они более ограничены, тем чаще они меняются на небольших пространствах. Значит, перемещение слоев сопровождалось изменениями природы влаги и веществ, в ней растворенных, и когда некоторые слои при выступлении из вод разделили поверхность моря островами, выступающими горными цепями, то во многих отдельных морских бассейнах могли произойти различные изменения».

Объяснение причин изменяемости животного (и растительного) мира Земли стало одним из центральных идеологических вопросов XIX столетия. Весьма важной представлялась также проблема согласования новых знаний о прошлом нашей планеты с господствующим христианским мировоззрением или отказа от этого мировоззрения. Кстати сказать, ничего фатально несовместимого с христианством естествоиспытатели не узнали. Если говорить о широко известном библейском тезисе о творении мира за семь дней, то ещё в IV в. Блаженный Августин, весьма почитаемый церковью святой, писал, что его не стоит понимать буквально. Под «днями», могли подразумеваться невообразимо длинные с человеческой точки зрения эпохи.  А на то, что Творение было поэтапным, недвусмысленно указывает Книга Бытия. И вообще, как говаривал император франков Карл Великий, «в Святом Писании очень много сложных смысловых фигур». Допустимы весьма широкие толкования, философские дискуссии на эту тему не затихают по сей день и вряд ли когда-нибудь прекратятся.

Современник Кювье Ламарк выдвинул теорию трансформизма, медленного и постепенного выделения новых видов из ранее существовавших, в следствии заложенного в каждом создании стремления к совершенствованию. Трансформация происходит путём тренировки определённых органов, обеспечивающей лучшую приспособленность к определённым условиям. Ламарк имел немало сторонников, но Кювье не разделял их точку зрения. Он возражал эволюционистам:

«Однако им можно ответить, оставаясь в пределах их же теории, что если виды менялись постепенно, то мы должны были бы находить следы этих постепенных изменений; что между палеотерием и современными видами мы должны были бы найти какие-нибудь переходные формы и что до сего времени этого не случилось… Почему недра земли не сохранили памятников такой любопытной генеалогии, как не от того, что прежние виды были столь же постоянны, как и наши, или по крайней мере от того, что катастрофа, их погубившая, не оставила им времени для изменения?».

О необходимости искать промежуточные формы между ископаемыми и современными видами для полного обоснования эволюционной теории, кстати сказать, говорил и Чарльз Дарвин. Он не сомневался, что со временем такие формы будут найдены. Поиск «недостающих звеньев» стала излюбленной проблемой для натуралистов на долгие годы. К настоящему времени учёным удалось составить множество эволюционных рядов. Трудность этой работы принято было объяснять тем, что лишь наиболее совершенные «модели» живых организмов получили широкое распространение, а многочисленные «черновики» имели гораздо более ограниченный ареал обитания, и соответственно, обнаружить их ископаемые останки гораздо труднее. Но, потратив достаточно времени, исследователи добились успеха.

Жужелицы (зеленый тигр жук внизу), Le Règne Animal (The Animal Kingdom), издание 1828 г.
Фото: Wikipedia

Но вернёмся к Кювье. Картина, которая открылась прославленному французскому естествоиспытателю при изучении геологических пластов, убедила его в том, что в истории жизни можно выделить несколько периодов, каждый из которых заканчивался грандиозной катастрофой и гибелью большей части живых существ, после чего Землю обживали заново. Позже ученики Кювье создали так называемую «теорию последовательных катастроф», которую иногда ошибочно приписывают самому мэтру. Согласно этой теории после каждой глобальной катастрофы, уничтожавшей старые формы жизни, происходил новый акт Творения. То, что такое представление не вполне соответствует взглядам Кювье, лучше всего показать предоставив слово ему самому:

«В конце концов, когда я утверждаю, что каменные пласты содержат кости многих родов, а рыхлые слои – кости многих видов, которые теперь не существуют, я не говорю, что нужно было новое творение для воспроизведения ныне существующих видов; я говорю только, что они не существовали в тех местах, где мы их видим теперь и что они должны были прийти из других мест…

…Предположим, например, что обширное вторжение моря покрывает континент Новой Голландии (Австралии) массами песка и других обломков: эти массы погребут трупы кенгуру, вомбатов, сумчатых куниц, сумчатых барсуков, летающих кускусов, ехидн и утконосов и совершенно уничтожат виды всех этих родов, так как ни один из них не существует теперь в других странах…Пусть эта же катастрофа осушит маленькие разветвленные проливы, отделяющие Новую Голландию от континента Азии, – тогда она откроет путь слонам, носорогам, буйволам, лошадям, верблюдам, тиграм и всем другим азиатским четвероногим, которые заселят землю там, где они раньше не были известны. Если затем натуралист, хорошо изучив всю эту живущую природу, вздумает исследовать почву, на которой они живут, то он найдет остатки совершенно других животных.

То, чем в нашем предположении является Новая Голландия, представляют из себя в действительности Европа, Сибирь, большая часть Америки; и, может быть, когда-нибудь, когда исследуют другие страны и самое Новую Голландию, то найдут, что и все они испытали подобные же перевороты, я готов сказать, взаимный обмен своими произведениями. В самом деле, продолжим наше предположение дальше: после перехода азиатских животных в Новую Голландию, предположим второй переворот, который бы разрушил Азию, их первоначальную родину; те исследователи, которые наблюдали бы их в Новой Голландии, были бы в таком же затруднении решить вопрос, откуда они появились, как и мы теперь в вопросе о происхождении наших видов».

Надо сказать, что в своих рассуждениях великий естествоиспытатель упускает один важный момент. Если трансформизма не существует и на Земле не происходит постоянный процесс образования новых видов, то в результате последовательных катастроф фауна должна постепенно обедняться. Между тем, сам Кювье указывает на совершенно обратное явление: ископаемые останки тем однообразнее, чем древнее слои, в которых они встречаются.

Жорж Кювье, работа французскаго скульптора Давида д’Анже, 1838 г.
Фото: Wikipedia

Ещё один аргумент Кювье в пользу неизменности видов заключался в том, что животные изображённые или мумифицированные древними египтянами ничем не отличаются от современных. За пять тысяч лет их облик ничуть не изменился и, следовательно, является неизменным. Это довод был снят, когда учёные смогли получить представление о реальных временных масштабах естественной истории. В начале XIX в. никто ещё не знал и не мог знать, что геологические периоды длились десятки и сотни миллионов лет, а пять тысяч лет – это вообще не срок.

В последнее время в прессе и на страницах интернет-сайтов очень оживилась полемика между дарвинистами и креационистами. Последние нередко ссылаются на то, что многие великие естествоиспытатели, в том числе и Кювье, придерживались того мнения, что виды неизменны. Чтобы составить собственное мнение об эволюционном учении, стоит, пожалуй, самим прочесть «Рассуждения о переворотах» Жоржа Кювье и «Происхождение видов» Чарльза Дарвина и сопоставить доводы  прославленных учёных. К сожалению, эти две интереснейшие, и, между прочим, довольно доступно написанные книги давно перешли в разряд таких, на которые много кто ссылается, но которые мало кто читал.

Со временем теория эволюции взяла вверх, а теорию катастроф объявили устаревшей и какое-то время считали даже полностью ошибочной. Подавляющее большинство современных биологов прочно стоят на позициях эволюционизма, но при этом не отвергают и теорию переворотов. Согласно принятой сейчас концепции, каждый геологический период заканчивался глобальными изменениями природных условий, которые приводили к стремительному (в геологическом масштабе) вымиранию господствовавших ранее видов, чей адаптационный ресурс был исчерпан. При этом выжившие виды, ранее довольно малочисленные, начинали ускоренно эволюционировать, занимая освободившиеся экологические ниши. Таким образом, «Рассуждение о переворотах на поверхности земного шара» Жоржа Кювье представляет, отнюдь не только чисто исторический интерес, как об этом писали в 30-е гг. XX в., но является важной составляющей современных представлений, которые получили название неокатастрофизм.   

Нашли опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter.

Новости о науке, технике, вооружении и технологиях.

Подпишитесь и будете получать свежий дайджест лучших статей за неделю!

Email*

Подписаться

Жорж Кювье

«Почему никто не видел, что одни только окаменелости породили теорию о образование земли, что без них никому бы и не снилось что в формировании земного шара были сменяющие друг друга эпохи ».

Жорж Кювье, Дискурс на оборотах поверхности земного шара

Без сомнения, Жорж Кювье обладал одним из лучших умов в истории. Практически в одиночку он основал палеонтологию позвоночных как научный дисциплины и создал сравнительный метод биологии организма, невероятно мощный инструмент.Именно Кювье твердо установил факт исчезновение прошлых форм жизни. Он вложил огромное количество исследования в области зоологии и палеонтологии позвоночных и беспозвоночных, а также писал и читал лекции по истории науки.

Биография Кювье

Кювье родился 23 августа 1769 года в Монбельяре, франкоговорящей община в горах Юра, которая не находилась под французской юрисдикцией в время; им правил герцог Вюртембергский. Кювье учился в школе которую основал герцог, Каролинскую академию в Штутгарте, с 1784 по 1788 гг.Затем он стал наставником в дворянской семье. в Нормандии, что удерживало его от худших насилие Французской революции; там он был назначен на должность в местного самоуправления и начал зарабатывать себе репутацию натуралиста. В 1795 г. Жоффруа Сен-Илер пригласил его приехать в Париж; его назначили помощником, а вскоре после этого стал профессором анатомии животных в недавно реформированном Musée National d’Histoire Naturelle (Национальный природный музей) История). Кювье остался на своем посту, когда к власти пришел Наполеон, и был назначен на несколько государственных должностей, в том числе на должность генерального инспектора народное просвещение и статский советник Наполеона.Кювье продолжал как государственный советник при трех последовательных королях Франции; таким образом он достиг почти невероятный подвиг — служить под тремя разными, противостоящими друг другу Французские правительства (революция, наполеоновские и монархические) и умирающие в его кровать. Все это время Кювье читал лекции и проводил исследования в Музее. Народный, поражающий коллег своей энергией и преданностью науке. К моменту смерти он был посвящен в рыцари и стал бароном и пэром Франция.

Научная мысль Кювье

Кювье рассматривал организмы как единое целое, в котором каждая часть формы и функции были интегрированы во все тело.Никакая часть не может быть изменена без нарушения этой функциональной интеграции:

. .. составные части каждого из них должны быть расположены так, чтобы сделать возможным все живое существо не только по отношению к себе, но и по отношению к своему окружению отношений, и анализ этих условий часто приводит к общим законы, столь же очевидные, как и те, которые получены из расчетов или эксперимент.

Настойчивость Кювье в функциональной интеграции организмов привела его к классифицируйте животных по четырем «ветвям» или разветвлений : Позвоночные, Articulata (членистоногие и сегментированные черви), Mollusca (который на время означало всех других мягких, двусторонне симметричных беспозвоночных), а Radiata (книдарийцы и иглокожие).Для Кювье, эти вышивки принципиально отличались от друг друга и не могли быть связаны какой-либо эволюционной трансформацией. Любое сходство между организмами объясняется общими функциями, а не общее происхождение: функция определяет форму, форма не определяет функцию. Идеи Кювье заставили его выступить против теорий своих современников, таких как Буффон, Ламарк и Жоффруа ул. Илера, который предположил, что морфология животных может быть гораздо более изменчивым и зависеть от условий окружающей среды.Они указал на рудиментарные, лишенные функции структуры и на эмбриональное развитие чтобы показать, что разные организмы с разными функциями, тем не менее, могут разделяют общий структурный план. Кювье и Жоффруа занимались знаменитым публичные дебаты по их различным философиям в 1830 г. Королевская академия наук в Париже. Хотя Кювье обычно якобы победившие в дебатах, взгляды Жоффруа продолжали увековечиваться в научных кругах, и последствия этой дискуссии о форме по сравнению с функция все еще ощущается в современной биологии.

Возможно, самый важный и продолжительный вклад Кювье в биологию. констатировал вымирание как факт. За более чем столетие до Кювье окаменелости были приняты как останки некогда живых организмов, поскольку такие ученые, как Леонардо да Винчи и Роберт Гук имел заявил. Некоторые ученые полагали, что многие окаменелости представляют собой формы жизни, которые больше не существовало: Буффон, например, писал пророчески, что «У нас есть памятники, взятые из недр Земли, особенно со дна угольных и сланцевых шахт, которые демонстрируют нам что некоторые из рыб и растений, содержащихся в этих материалах, не принадлежат к существующим в настоящее время видам.»Но другие, изучавшие окаменелости не мог поверить, что Бог, сотворив все вещи и провозгласив их хорошо, позволит уничтожить любого из них. Некоторые ученые интерпретировали окаменелости как останки живых видов: ископаемые мамонты, найденные в Италии были интерпретированы как останки слонов, принесенных Ганнибалом, когда он вторгся в Рим. Другие думали, что о необычных организмах тогда знали только поскольку окаменелости все еще должны выжить в неизведанных частях мира — не меньше персонаж, чем Томас Джефферсон, третий президент Соединенных Штатов, предположил, что мамонты еще могут быть найдены живет в американской пустыне.Пока бушевали спекуляции, подробные информация, необходимая для решения проблемы, никогда не собиралась. Как Кювье заявлено в 1796 году перед Национальным институтом наук и искусств в Париже, в отношении ископаемых слонов:

Очевидно, что о проблеме нельзя сказать ничего очевидного. прежде, чем разрешить эти предварительные вопросы, и тем не менее у нас почти нет необходимую информацию для решения некоторых из них. Исследования слона кости, опубликованные до сих пор, содержат так мало деталей, что даже сегодня ученый не может сказать, принадлежат ли они к тому или иному нашему живому видов, и огромного количества ископаемых костей, о которых так много писатели высказались, хороших рисунков у нас всего два-три.

Что случилось с этими великими зверями прошлого? Кювье считал, что Земля была безмерно старой, и на протяжении большей части ее истории условия были более или менее похожи на нынешние. Однако периодические «революции» или катастрофы (слово, которое Кювье избегал из-за его квазисверхъестественного обертоны) постигло Землю; каждый истребил несколько видов. Кювье считал эти «революции» событиями, имеющими естественные причины, и считали их причины и природу важной геологической проблемой.Хотя он всю жизнь был протестантом, Кювье явно не идентифицировал любая из этих «революций» с библейскими или историческими событиями. Тем не мение, некоторые более поздние геологи, в частности преподобный Уильям Бакленд из Англии, предположили, что самой последней революцией был библейский потоп. Это осталось популярная гипотеза, пока Луи Агассис (который учился у Кювье) показал, что «отложения наводнения» были фактически образован ледниками.

Теория «революций» Кювье была позже заменена униформистской. теории, особенно теории Лайеля.Однако с повышенным интересом к массовым вымирания и их причины, катастрофы вновь появились в качестве обоснованных гипотез по крайней мере, для некоторых из великих эпизодов изменения биоты Земли, таких как как событие мелового-третичного вымирания. Безусловно, осознание Кювье реальности исчезновения явилось большим достижением для наука. Кроме того, интеграция Кювье функций организма в исследование формы окажется мощным инструментом для биологов. В некотором смысле современные эволюционная мысль синтезировала как взгляды Кювье, так и взгляды его противники в единое целое.

Жорж Кювье | Биография и факты

Жорж Кювье , полностью Жорж-Леопольд-Кретьен-Фредерик-Дагоберт, барон Кювье (родился 23 августа 1769 года, Монбельяр [сейчас во Франции] — умер 13 мая 1832 года в Париже, Франция ), Французский зоолог и государственный деятель, основавший науки сравнительной анатомии и палеонтологии.

Кювье родился в Монбельяре, городе, входившем в состав немецкого герцогства Вюртемберг до 1790-х годов, когда он перешел во Францию. В 1784–88 Кювье посещал Академию Каролины (Karlsschule) в столице Вюртемберга, Штутгарте, где он изучал сравнительную анатомию и учился препарировать. После окончания школы Кювье служил в 1788–95 наставником, в течение которого он написал оригинальные исследования морских беспозвоночных, особенно моллюсков. Его записи были отправлены Этьену Жоффруа Сент-Илеру, профессору зоологии из Музея естественной истории в Париже, и по настоянию Жоффруа Кювье присоединился к сотрудникам музея.Какое-то время два ученых сотрудничали, и в 1795 году они совместно опубликовали исследование по классификации млекопитающих, но в конечном итоге их взгляды разошлись.

Кювье отказался от приглашения стать натуралистом в экспедиции Наполеона в Египет в 1798–1801 годах, предпочтя остаться в музее, чтобы продолжить свои исследования в области сравнительной анатомии. Его первым результатом в 1797 году стала популярная работа Tableau élémentaire de l’histoire naturelle des animaux («Элементарное исследование естественной истории животных»), основанная на его лекциях.В 1800–05 годах он опубликовал свою книгу « Leçons d’anatomie compare » («Уроки сравнительной анатомии»). В этой работе, основанной также на его лекциях в музее, он выдвинул свой принцип «соотношения частей», согласно которому анатомическая структура каждого органа функционально связана со всеми другими органами в теле животного, и функциональные и структурные характеристики органов являются результатом их взаимодействия с окружающей средой. Более того, согласно Кювье, функции и привычки животного определяют его анатомическую форму, в отличие от Жоффруа, который придерживался обратной теории — эта анатомическая структура предшествовала определенному образу жизни и делала его необходимым.

Кювье также утверждал, что анатомические характеристики, различающие группы животных, свидетельствуют о том, что виды не изменились со времен Сотворения мира. Каждый вид настолько хорошо скоординирован, функционально и структурно, что не смог пережить значительных изменений. Далее он утверждал, что каждый вид был создан для своей особой цели, а каждый орган — для своей особой функции. Отрицая эволюцию, Кювье не соглашался со взглядами своего коллеги Жана-Батиста Ламарка, опубликовавшего свою теорию эволюции в 1809 году, а также с Жоффруа, который в 1825 году опубликовал данные об эволюции крокодилов.

Однажды в доме своего дяди Жорж начал читать «Естественную историю » Жоржа-Луи Бюффона «». Вдохновленный книгой, он перенес свою академическую приверженность с истории на естествознание, предмет, соответствующий его острому уму и прекрасным навыкам художника.

Когда Жоржу было 14 лет, его вызвал герцог Карл, дядя короля.Герцог расспросил мальчика и просмотрел его рисунки. Он сказал Жоржу, что заплатит за то, чтобы он получил образование в Каролинской академии, престижном университете в немецком городе Штутгарт.

Память для фотографий

Жорж не говорил по-немецки, когда прибыл в Штутгарт, но в течение года, в возрасте 15 лет, он выиграл приз академии по немецкому языку. Помогло то, что у него была фотографическая память!

Военная дисциплина

Жорж получил степень в области управления, что на практике означало, что он изучил все понемногу.Его увлечение естественной историей оставалось сильным, и он глотал книги самых выдающихся практиков, в том числе Карола Линнея. Он также собирал растения и постоянно рисовал птиц, растений и насекомых.

Характер и распорядок дня Кэролайн-академии покажутся студентам современного университета странными. Дисциплина, наложенная на студентов академии, была военной: они носили форму, подчинялись командам и подвергались частым комнатным и личным досмотрам. Любые ошибки наказывались.

Качество образования в академии было отличным, и места пользовались большим спросом.

Проработав четыре года в Каролинской академии, Жорж Кювье окончил ее как один из лучших студентов.

Работа

В июле 1788 года Кювье, которому не исполнилось 19 лет, начал работать учителем в городе Кан в Нормандии.

Через два года он начал сравнивать скелеты современных живых существ с окаменелостями. Он понял, что может многое сделать о строении окаменелых существ, внимательно отмечая сходство с костями современных животных.

Слухи о сравнительных исследованиях Кювье достигли Парижа, и в 1795 году Жан-Клод Мертруд, заведующий кафедрой сравнительной анатомии в большом ботаническом саду Ботанического сада, назначил Кювье своим помощником. Вскоре после этого Кювье был избран членом Французской академии наук. В 1796 году он начал читать лекции в École Centrale du Pantheon.

Вклад Жоржа Кювье в науку

Вымирание

В апреле 1796 года Кювье прочитал свою первую статью в Национальном институте, продемонстрировав, что кости мамонта отличаются от костей любых современных слонов.Он установил, что мамонты, индийские слоны и африканские слоны — три разных вида. Затем он задал вопрос, где живые мамонты?

Рисунок Кювье скелета мамонта.

 «Жорж Кювье». Известные ученые. famousscientists.org. 29 января 2017 г. Web.
.