Х г гадамер – Гадамер, Ганс Георг — это… Что такое Гадамер, Ганс Георг?

ГАДАМЕР — это… Что такое ГАДАМЕР?

    ГАДАМEP (Gadamer) Ханс-Георг (род. 11 февраля 1900, Марбург) — немецкий философ, основоположник герменевтики философской. Изучал философию, историю литературы, историю искусств и евангельскую теологию сначала в Бреслау, затем в Марбурге. Кандидатскую диссертацию защитил под руководством П. Наторпа и Н. Гартмана (1922). Изучал также классическую филологию на кафедре П. Фридлендера; в 1929 защитил диссертацию “Диалектическая этика Платона (Феноменологическая интерпретация “Филеба”)”. В 20-е гг. посещал лекции и семинарские занятия Хайдеггера, что определило его последующий философский поиск. С 1929 по 1938 преподавал в университетах Марбурга и Киля (профессорское звание получил в 1937), с 1939 по 1947—профессор Лейпцигского университета (в 1946—47—ректор). В 1947—48—во Франкфурте; в 1949 возглавил кафедру философии Гейдельбергского университета, сменив К. Ясперса. После выхода на пенсию (1968) в течение двадцати лет активно работал в качестве приглашенного профессора за рубежом, прежде всего в США; оставил лекционную деятельность в конце 80-х гг. Известность Гадамеру принес его труд “Истина и метод” (1960). Союз “и” в названии работы обозначает не столько связь “истины” с “методом”, сколько их известную несовместимость. Демонстрируя “неметодическую” суть человеческого познания, Гадамер стремится показать, что способ познания, связанный с понятием науки и с заложенным в ее основу понятием метода, далеко не является универсальным. Культурно-историческая традиция знает различные способы человеческого отношения к миру. Можно выделить три основные формы связи человека с миром, три основных вида опыта и, соответственно, три измерения, в которых разворачивается бытие человека: “эстетическое”, “историческое” и “языковое” (им соответствуют три основных раздела книги). Все три термина несут на себе печать условности, т. к., во-первых, они не обозначают принципиально различных сфер, а, во-вторых, сложившийся за последние полтора столетия характер их использования привел к обеднению их значения. Записанное по ведомству “эстетики” искусствоведение недопустимо сузило опыт истины, обретаемый в искусстве и посредством искусства. Под влиянием Канта, усматривавшего основу прекрасного в априорной структуре субъективности, произошло забвение того обстоятельства, что искусство есть способ раскрытия истины. Историзм 19 в. изъял из исторической сферы “герменевтическое измерение”: историю стали изучать вместо того, чтобы ее понимать. К текстам прошлого стали подходить “лишь исторически”, т. е. рассматривать их исключительно как продукт определенных социально-культурных обстоятельств, как если бы они не имели никакого касательства к нам. В стремлении преодолеть ограниченность позитивистски ориентированной исторической науки Дильтей предложил психологический подход к осмыслению феноменов прошлого: их нужно не просто объяснить, исходя из определенного представления о связи общего и частного, но и понять, воспроизведя как уникальное порождение индивидуальности. Однако герменевтическая проблема, т. е. проблема понимания, тем самым не раскрывается—для понимания недостаточно перемещения интерпретатора в “горизонт” автора, необходимо “переплавление” их горизонтов. Последнее же может произойти только благодаря чему-то третье му, тому общему, в чем смогут примириться позиции обоих. Таким “третьим” выступает язык, рассматриваемый с точки зрения его бытийного статуса, т. е. как особая реальность, внутри которой человек себя застает и которая не может быть схвачена средствами социологического или психологического исследования. В стихии языка осуществляется как понимание человеком мира и его самопонимание, так и понимание людьми друг друга. Философский проект Гадамера представлял собой т. о. попытку синтеза экзистенциально-феноменологической философии (и прежде всего “герменевтики фактичности” Хайдеггера) с традицией герменевтики как дисциплины. Вслед за Хайдеггером Гадамер рассматривает понимание не в теоретико-познавательном, а в онтологическом плане: понимание предстает не в качестве инструментально-логического акта, ав качестве способа человеческого бытия. Это влечет за собой радикальный пересмотр содержания и целей герменевтики. Если у Шлейермахера последняя служила “учением об искусстве понимания”, а у Дильтея—специфическим методом гуманитарного познания, то у Гадамера герменевтика становится исследованием условий возможности понимания как модуса существования. Развивая хайдеггеровский тезис о “пред-истолкованности” мира в дорефлективных структурах его данности человеку, Гадамер ведет речь о “пред-понимании”; последнее конкретизируется им как “пред-рассудок” (букв. пред-суждение, Vorurteil). Наши “предрассудки” в гораздо большей мере определяют наше отношение к действительности вообще и к текстам традиции в частности, чем наш “рассудок”. Равным образом онтологическую трактовку получает у Гадамера и “герменевтический круг”: он вызван изначальной взаимообусловленностью “предпонимания” и понимаемого произведения. К смыслу текста мы движемся благодаря пониманию его отдельных частей, но для того, чтобы понимать отдельные части, уже надо обладать пониманием (предпониманием) целого. Предвидя упрек в релятивизме, Гадамер ведет речь о диалогической структуре понимания. Понимание имеет вопросно-ответную структуру: понять текст—значит понять вопрос, который этим текстом ставится, а не навязывать тексту посторонний вопрос. Однако понять вопрос текста можно лишь при условии, если мы в состоянии сами им задаться. Поэтому вторым шагом будет отнести этот вопрос к себе, что ведет к критической проверке того “предпонимания”, с которым мы приступали к чтению.

    Гадамер заостряет-внимание на несводимости герменевтики к методологии интерпретации. В этой связи ключевые понятия его собственной концепции—“действенная история” и “действенно-историческое сознание”: всякий акт интерпретации того или иного произведения определен предшествующими интерпретациями последнего (традицией интерпретации), но всякий акт интерпретации, в свою очередь, включен в традицию, образует звено ее “события”. Выдвигая на первый план “событие традиции” и “причастность” интерпретатора этому событию, Гадамер отмежевывается от приверженцев традиционной герменевтики (Э. Бетти, Е. Д. Хирш и др.). Если у последних речь идет об обеспечении объективного познания прошлого исследователем, укорененным в настоящем, то в континууме традиции, о котором говорит Гадамер, нет ни прошлого, ни настоящего: Шекспир может выступать современником Софокла.

    Моделью герменевтического опыта выступает опыт искусства. Полемизируя с концепцией “эстетического суждения” Канта, Гадамер рассматривает искусство как автономный источник “опыта истины”. Здесь Гадамер апеллирует не только к Хайдеггеру, но и к Гегелю: гегелевское понятие “объективного духа” лучше подходит для его герменевтики, чем такие восходящие к романтикам и Шлейермахеру понятия, как “субъективность” и “индивидуальность”. Если у Шлейермахера и Дильтея задача интерпретатора состояла в воспроизведении опыта, заключенного в тексте, то Гадамер подчеркивает важность “произведения” опыта заново, тем самым смещая акцент с “репродуктивной” стороны истолкования на его “продуктивный” момент.     Однако союз философской герменевтики с гегелевской философией непрочен: исходный пункт Гегеля—самопознание абсолютного духа, т. е. бесконечная мощь рефлективного сознания, тогда как Гадамер отправляется от принципиальной конечности человека и, соответственно, ограниченности его рефлективных усилий. Движение традиции не может быть поэтому схвачено в категориях развития или прогресса. Гегелевской метафоре “снятия” Гадамер предпочитает хейзинговскую метафору “игры”. В “диалоге”, каковым является традиция, никому не дано сказать последнее слово.     Традиция развертывается прежде всего как языковая традиция. Мы “живем в традиции” постольку, поскольку “живем в языке”. Язык для Гадамера, как и для Хайдеггера,— это не инструмент и не знак того или иного “мысленного содержания”, а медиум раскрытия истины. В той мере, в какой герменевтика имеет дело с языком как универсальным медиумом раскрытия бытия, она имеет универсальный характер. В онтологизировании языка Гадамер заходит столь далеко, что утверждает: “бытие, которое может быть понято, есть язык”.     “Истина и метода—единственное произведение Гадамера “систематического” характера. В остальных своих сочинениях он выступает как практикующий герменевт. Объектом его штудий выступают как классические тексты историко-философской традиции (Платон и Аристотель, Гегель и Кант, Гуссерль и Хайдеггер), так и классики мировой поэзии (Гёте, Рильке, П. Целан, Гёльдерлин).

    Соч.: Wahrheit und Methode. Tub., 1975; Platos dialektische Ethik. Hamb., 1983; Hegels Dialektik: fiinf henneneutische Studien. Tab., 1971; Vernunft im Zeitalter der Wissenschaft. Fr./M., 1976; Heideggers Wege. Tub., 1983; Lob der Theorie. Fr./M., 1984; Das Erbe Europas. Fr./M., 1989; Über die Verborgenheit der Gesundheit. Fr./M., 1993; Der Anfang der Philosophie. Stuttg., 1996; Hans-Georg Gadamer im Gespräch, hrsg. von C. Dutt. Heidelberg, 1993; Gesammelte Schriften, Bd. 1-10. Tub., 1985-1995; Истина и метод. М., 1988; Актуальность прекрасного. М., 1991.

    Лит.: Hermeneutik und Dialektik. Aufsätze H. Gadarneras zum 70. Geburtstag, Bd 1—2. Tub., 1970; Hermeneutische Positionen. Gott., 1982.

    В. С. Малахов

Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль. Под редакцией В. С. Стёпина. 2001.

dic.academic.ru

Гадамер

Ханс Георг Гадамер (род. в 1900 г.) — немецкий философ. Был учеником Хайдеггера, затем стал одним из основателей философской герменевтики. Занимался преподаванием философии в Лейпцигском университете (с 1939 г.), в Гейдельбергском университете (с 1949 г.). В 1946-47 гг. был ректором Лейпцигского университета.

Слово «герменевтика» означает толкование различных текстов. Гадамер придает герменевтике философское звучание и значение. Он полагает, что феномен понимания и правильного истолкования понятого — не только специальная методологическая проблема наук о духе. Феномен понимания пронизывает все связи человека с миром. По словам Гадамера, науки о духе сближаются с такими способами постижения, которые лежат за пределами науки: с опытом философии, искусства, самой истории. Все это такие способы постижения, в которых возвещает о себе истина, не подлежащая верификации методологическими средствами науки. Герменевтика для Гадамера воплощает опыт истины, который не только философски обоснован, но сам является способом философствования.

Истоки герменевтики Гадамера — философии Гуссерля, Дильтея, Хайдеггера.

Гадамер полагает, что гермевтическая рефлексия вырастает повсюду из конкретной практики науки. Более того, эта герменевтическая рефлексия повсеместно обнаруживается в научной практике. Своей герменевтикой Гадамер, по его словам, пытался примирить философию с наукой. В этом случае философское сознание исследует наряду с собственной постановкой вопроса также условия и границы науки во всеобщности человеческой жизни. Границы и условия деятельности науки должна прояснять именно философия, и это в то время, когда до суеверия верят в науку. «Именно на этом основан тот факт, что напряженное внимание к истине и методу имеет непреходящую актуальность».

Кроме того, герменевтика занимает соответствующее место в теории науки, если открывает внутри науки — с помощью герменевтической рефлексии — условия истины, которые не лежат в логике исследования, а предшествуют ей.

Герменевтика, по мнению Гадамера, выступает в современную эпоху науки как самосознание человека. «Одним из важнейших уроков, которые дает история философии для этой актуальной проблемы, состоит в той роли, которую играют в аристотелевской этике и политике практика и знание, освещающие и ведущие ее, практический ум или мудрость» [Истина и метод. М., 1988. С. 621].

Гадамер полагает, что «понятийная система, в которой развертывается философствование, всегда владела нами точно так же, как определяет нас язык, в котором мы живем. Осознать подобную предопределенность мышления понятиями — этого требует добросовестность мысли. Таково новое критическое сознание, неизбежно сопровождающее отныне всякое ответственное философствование и выводящее те языковые и мыслительные привычки, какие складываются у отдельного человека в процессе коммуникации с окружающим нас миром, на суд исторической традиции, которой мы все принадлежим» [С. 43].

Гадамер говорит, что «познание социально-исторического мира не может подняться до уровня науки путем применения индуктивных методов естественных наук. Идеалом здесь должно быть понимание самого явления в его однократной и исторической конкретности. При этом возможно воздействие сколь угодно большого объема общих знаний; цель же состоит не в их фиксации и расширении для более глубокого понимания общих законов развития людей, народов и государств, но, напротив, в понимании того, каков этот человек, этот народ, это государство, каково было становление, другими словами -как могло получиться, что они стали такими» [С. 45-46].

Гадамер останавливается на понятии «образование», которое, по его словам, «поможет наиболее отчетливо ощутить, как глубока духовная эволюция, позволяющая нам все еще чувствовать себя как бы современниками Гете и, напротив, заставляющая уже все барокко считать доисторическим временем. Наиболее значимые понятия и обороты речи, которыми мы привыкли оперировать, приняли свой облик именно в этом процессе, и тот, кто не желает заниматься языком, отдаваясь на волю его стихии, а стремиться обрести самостоятельное и обоснованное понимание истории, обнаруживает, что вынужден переходить от одной проблемы из области слов и понятий к другой» [С. 50-51]. Такими понятиями Гадамер считает: искусство, гений, история, творчество, стиль, символ.

Другое ведущее понятие — «здравый смысл», который тесно связан со способностью суждения. Таким образом, Гадамер считает, что вопрос об истине зависит от философского понимания совокупности научно гуманитарных процессов.

Гадамер исходит из поставленного Хайдеггером вопроса о процессе понимания. Он пишет: «Тот, кто хочет понять текст, постоянно осуществляет набрасывание смысла. Как только в тексте начинает проясняться какой-то смысл, он делает предварительный набросок смысла всего текста в целом. Но этот первый смысл проясняется в свою очередь лишь потому, что мы с самого начала читаем текст, ожидая найти в нем тот или иной определенный смысл. Понимание того, что содержится в тексте, и заключается в разработке предварительного наброска, который, разумеется, подвергается постоянному пересмотру при дальнейшем углублении в смысл текста. Предвзятые мнения, не подтверждающиеся фактами, грозят сбить с верного пути того, кто стремиться к пониманию. Разработка правильных, отвечающих фактам набросков, которые в качестве таковых являются предвосхищениями смысла и которые еще только должны быть заверены «самими фактами», — в этом постоянная задача понимания. Здесь нет никакой другой «объективности», помимо того подтверждения, которое наше предварительное мнение получает в ходе разработки. Что еще характеризует произвольность не отвечающих фактам пред-мнений, как не то, что их уничтожает первая же попытка приложения к реальности? Понимание обретает свои подлинные возможности лишь тогда, когда его предварительные мнения не являются случайными. А потому есть глубокий смысл в том, чтобы истолкователь не просто подходил к тексту со всеми уже имеющимися у него готовыми пред-мнениями, а, напротив, подверг их решительной проверке с точки зрения их оправданности, т.е. с точки зрения происхождения и значимости» [С. 318-319].

Гадамер говорит: «Тот, кто хочет понять, не должен отдаваться на волю своих собственных пред-мнений во всей их случайности, с тем, чтобы как можно упорнее и последовательнее пропускать мимо ушей мнения, высказанные в тексте, покуда наконец эти последние не вырвутся в его иллюзорное понимание и не уничтожат его. Скорее тот, кто стремится понять текст, готов его выслушать и позволяет ему говорить. Поэтому герменевтически воспитанное сознание должно быть с самого начала восприимчиво к инаковости текста. Такая восприимчивость, однако, не предполагает ни «нейтралитета» (в том, что касается существа обсуждаемого дела), ни самоуничтожения, но включает в себя снимающее усвоение собственных пред-мнений и пред-суждений. Речь идет о том, чтобы помнить о собственной предвзятости, дабы текст проявился во всей его инаковости и тем самым получил возможность противопоставить свою фактическую истину нашим собственным пред-мнениям» [С. 321].

Гадамер специально останавливается на понятии предрассудка, которое было разработано в эпоху Просвещения, и показывает, что предрассудки отдельного человека в гораздо большей степени, чем его суждения, составляют историческую действительность его бытия [С. 329].

Герменевтическое правило состоит в том, что целое следует понимать, исходя из частного, а частное, исходя из целого. Понятным, полагает Гадамер, является лишь то, что представляет собой законченное смысловое единство. Так, читая какой-либо текст, мы всегда предполагаем его смысловую завершенность, и только если это предположение оказывается неоправданным, т.е. текст непонятным, -лишь тогда мы сомневаемся в точности дошедшего до нас текста и думаем о том, как бы нам исправить эту неточность. Этим еще раз подтверждается наш тезис, что понять означает прежде всего понять само дело и лишь во вторую очередь — выделить и понять чужое мнение в качестве такового. Наипервейшим из всех герменевтических условий остается, таким образом, пред-понимание, вырастающее из нашей обращенности к тому же делу… «Герменевтика должна исходить из того, что тот, кто хочет понять, соотнесен с самим делом, обретающим голос вместе с историческим преданием, и связан или вступает в соприкосновение с той традицией, которая несет нам предание. С другой стороны, герменевтическое сознание отдает себе отчет в том, что его связь с этим делом не может быть тем самоочевидным и несомненным единством, которое имеет место в случае непрерывно длящейся традиции» [С. 349].

Таким образом, при герменевтическом исследовании возникает так называемый герменевтический круг (часть — целое), при котором «предвосхищающее движение пред-понимания постоянно определяет понимание текста» [С. 348]. «Круг целого и части находит в законченном понимании не свое разрешение, но, напротив, свое подлин-нейшее осуществление, воплощение» [С. 348].

Важное место в концепции Гадамера занимают понятия ситуации и горизонта. Он пишет, что «действенно-историческое сознание есть прежде всего осознание герменевтической ситуации… Понятие ситуации характеризуется тем, что мы ей не противопоставлены и потому не можем иметь о ней предметного знания. Мы пребываем в ней, мы всегда преднаходим себя в какой-либо ситуации, высветление которой является для нас задачей, не знающей завершения» [С. 357]. Поэтому задача философской герменевтики «может быть определена так: она должна пройти путь гегелевской феноменологии духа в обратном направлении, поскольку во всякой субъективности должна быть показана определяющая ее субстанциальность.

Любое конечное настоящее имеет свои границы. Понятие ситуации определяется как раз тем, что она представляет собой точку зрения, ограничивающую возможности этого зрения. Это значит, что в понятие ситуации существенным образом входит понятие горизонта. Горизонт — поле зрения, охватывающее и обнимающее все то, что может быть увидено из какого-либо пункта. В применении к мыслящему сознанию мы говорим, далее, об узости горизонта, о возможности расширения горизонта, об открытии новых горизонтов и т. д. Разработка герменевтической ситуации означает соответственно обретение правильного горизонта вопрошания для тех вопросов, которые ставит перед ними историческое предание» [С. 357-358].

Важное место Гадамер уделяет пониманию опыта и его роли в герменевтике. Он пишет: «Герменевтический опыт имеет дело с преданием. Предание — вот, что должно быть испытано в этом опыте. Однако предание есть не просто свершение, которое мы учимся познавать путем опыта, над которым учимся господствовать, оно есть язык, т.е. оно само заговаривает с нами, подобно некоему «Ты»[C. 421].

Герменевтика Гадамера включает в себя проблему вопроса и ответа. Он пишет: «То, что пере-данный нам текст становится предметом истолкования, означает, что этот текст задает интерпретатору вопрос. Поэтому истолкование всегда содержит в себе существенную связь с вопросом, заданным интерпретатору. Понять текст — значит понять этот вопрос. Как мы показали, однако, это происходит путем обретения герменевтического горизонта. Этот последний мы понимаем теперь как горизонт вопроса, в границах которого определяется смысловая направленность текста» [С. 434-43].

Среда герменевтического опыта — язык. Гадамер пишет: «… Понимание основывается вовсе не на попытках поставить себя на место другого или проявить к нему непосредственное участие. Понять то что нам говорит другой, означает, как мы видели, прийти к взаимопониманию в том, что касается сути дела, а вовсе не означает поставить себя на его место и воспроизвести его переживания. Мы подчеркивали, что постижение смысла, осуществляемое таким образом, всегда включает в себя аппликацию. Теперь мы обращаем внимание на то, что весь этот процесс есть процесс языковый. Недаром собственная проблематика понимания, попытка овладеть пониманием как искусством — а это и есть тема герменевтики — традиционно принадлежит сфере грамматики и риторики. Язык есть та среда, в которой происходит процесс взаимного договаривания собеседников и обретается взаимопонимание по поводу самого дела» [С. 446-447]. «Язык — это универсальная среда, в которой осуществляется само понимание. Способом этого осуществления является истолкование » [С. 452].

Язык, таким образом, рассматривается Гадамером как особая реальность, внутри которой происходит понимание человеком человека, а также понимание человеком мира. Язык — основное условие возможности человеческого бытия. Диалог, который происходит между различными культурами, имеет форму поиска общего языка.

studfiles.net

Ханс-Георг Гадамер, биография, история жизни, факты.

Детство и юность

Ханс-Георг Гадамер родился в семье протестантов в небольшом городке Марбург, распложенном на реке Лан. Мальчик рано лишился матери, а его воспитанием с четырех лет занимался исключительно отец. С ним же он покинул родной город и переехал в польский город Бреслау (ныне Вроцлав), где родитель некоторое время работал преподавателем. Позже, получив предложение возглавить кафедру фармацевтики, он вернулся в Марбург.

Окончив одну из польских школ, Ханс-Георг поступил во Бреслауский университет, а после возвращения на малую родину (1919 г.) продолжил образование в местном университете. Основными направлениями изучения молодой человек определил философию, германистику и теорию литературы. По окончанию ВУЗа в 1922 году Гадамер без проблем защитил диссертацию, а его руководителем в этом проекте стал небезызвестный Пауль Наторп. В дальнейшем полученные знания Гадамер дополнил курсом лекций классической философии.

У Гадамера было слабое здоровье и хронический недуг – полиомиелит, ввиду чего, он не участвовал в войнах, которые на его судьбу выпали дважды (Первая и Вторая мировая).

В 1923 году Ханс-Георг завел знакомство с человеком, оказавшим на него огромное влияние. Им стал Мартин Хайдеггер, создавший «Учение о Бытие» и преподававший в то время в Марбургском университете. Под его руководством он защитил еще одну диссертацию, а после и сам стал преподавать в родном институте.

Герменевтика Гадамера

Герменевтика как отдельное течение в философской науке была выделена в конце ХХ столетия. Являясь наукой о понимании, она изучает процессы передачи информации в познании. Основой учения является выражение «недоверия» к существовавшим ранее теориям, концепциям и лозунгам прежних философских учений. Ханс-Георг Гадамер, в своем главном сочинении «Истина и метод. Основные черты фило­софской герменевтики» (1960) высказывался следующим образом: «Человечеством утрачена возможность наивного неведения, благодаря которому традиционные понятия поддерживали личностное мышление». Эта книга принесла ему мировую известность. В ней он представил свое виденье понимания как способа человеческого бытия, а не логического акта, как было принято считать ранее. При этом в бытие он вкладывает понятия опыта (опыт жизни, культуры, истории), а основные принципы становления опыта, по его мнению, заложены в языке.

Язык же в свою очередь, в какой-то мере предопределяет схемы ориентации индивидуума в мире. Гадамер, так же как и Хайдеггер, рассматривал язык как «медиум» раскрытия происходящего бытия, а не как инструмент или даже знак произвольно выбираемого содержания.

Согласно Гадамеру любая интерпретация  текста определена предшествующими интерпретациями (традицией интерпретаций), но при этом каждая отдельная интерпретация является звеном, составляющим традицию, таким образом, создающим ее заново.

Гадамер культурную традицию рассматривал в разрезе связи будущего с настоящим и представлена она в соответствие с его учением, в виде своеобразного диалога, в котором есть и ответ, и вопрос. При этом важно не только реконструировать вопрос так, чтобы найти в нем же ответ, но и сопоставить его с самим собой. Таким образом, диалог является самостоятельным источником знаний.

«Истина и метод»  в корне изменила жизнь не только автора, но и общества в целом. В средине 70-х наблюдалось повышение интереса к основам и понятиям герменевтики не только среди профильных специалистов, но и у психоаналитиков, у постструктуралистов и т.д.

Философ регулярно проверял на практике свои суждения, часто истолковывая поэзии немецких поэтов и классиков (Гёте, Стефан Георге, Хайдеггер и Гегель и других). Особое удовольствие ему приносил анализ работы греческих мыслителей – Платона и Аристотеля.

Другие достижения

Кроме работы над философскими трудами, Гадамер вел активную преподавательскую деятельность. В его послужном списке работа в лучших учебных заведения мира: Лейпцигский университет, в котором он был и профессором (1939 по 1947), и ректором(1946—1947), университет Франкфурта-на-Майне, университет Гейдельберга и многие другие. Кроме того, Гадамер является основателем профильного журнала «Philosophische Rundschau», а в свое время он возглавлял Немецкое философское общество (1962 г.).

Даже после выхода на пенсию философ не прекращал преподавательской деятельности – он делился собственным опытом и познаниями со студентами во всех уголках США, а в 1968 году возглавил Академию наук в Гейдельберге.

Ханс-Георг Гадамер является членом международных академий наук – от Лейпцига до США, почетным доктором в университетах Канады, США, ФРГ, Польши, России и Чехии.

Вклад Гадамера в развитие философии был оценен многими ученными. Так Ричардом Рорти Гадамер был рекомендован для чтения как образец «научающей философии». Философская герменевтика в образе Гадамера приобрела абсолютно новое значение, в котором четко определяется связь с прошлым, но при этом учитывается своеобразие современности.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

theperson.pro

16. Современная философская герменевтика. Х.-г. Гадамер.

Возникновение герме­невтики как особого фило­софского течения относится к последней четверти XX века. Она претендует на универсаль­ность и подчинение себе других существующих школ филосо­фии Западной Европы. Это стало «выражением кризиса дове­рия» к теориям, концепциям, тезисам и лозунгам, проявлени­ем разочарования во всех прежних философских учениях на Западе. В том же духе высказался и крупнейший современный западногерманский герменевтик Ганс Георг Гадамер в своем главном сочинении «Истина и метод. Основные черты фило­софской герменевтики» (1960): «Мы утратили то наивное не­ведение, с помощью которого традиционные понятия призва­ны были поддерживать собственное мышление человека».

Сам по себе термин «герменевтика» и соответствующее ему основное понятие возникли в глубокой древности. Как из­вестно, в древнегреческой мифологии Гермес считался изобре­тателем языка и письменности и вестником воли богов. «Воля» эта подчас выражалась, например, в изречениях оракулов, в очень сжатой, обычно двусмысленной и загадочной форме, она нуждалась в разъяснении, истолковании, нередко грубо аллегорическом. Следовательно, под непосредственно-образ­ным слоем изречения должен быть выявлен внутренний, отли­чающийся от внешне-предметного смысл. «Герменевтика» и стала означать искусство истолкования, обеспечивающее при помощи различных технических правил, а также интуиции, до­гадок правильное понимание полученного свыше известия.

Основателем герменевтики Нового времени считают Фрид­риха Шлейермахера, немецкого богослова и философа, близ­кого к иенским романтикам. В своей философии, никогда, впрочем, не получившей четкого оформления, он соединял ре­лигиозно-идеалистический вариант пантеизма с некоторыми кантианскими идеями, и прежде всего акцентом на самоцен­ность индивидуальной личности. В наши дни на Западе Шлей­ермахера популяризируют более всего как основателя религи­озно-протестантской герменевтики.

Позднее представитель немецкой «философии жизни», иррационалист Вильгельм Дильтей постарался вновь привлечь внимание к идеям Шлейермахера. Существенную роль в кон­цепции Дильтея стало играть понятие «понимания» (Verstehen) как «переживание» в смысле схватывания скрытых смыслов человеческого существования в его исторически переломных этапах. Использовав проведенное неокантианцем Г. Риккертом резкое противопоставление наук о духе наукам о природе, Дильтей охарактеризовал историю как совершенно отличный от теоретического мышления и его предметов источник исти­ны: «природу объясняем, а дух понимаем». Познающее овла­дение историей означает проникновение в глубь самозамкну­тых и чуждых друг другу, взаимонепереводимых различных культурных миров прошлых эпох. Проникнуть в эти центриро­ванные в себе и взаимообособленные миры через их опредме-ченные формы, т. е. «понять» их — значит вжиться в них осо­бым актом иррационального, в том числе художественного, постижения. По Дильтею, герменевтическое искусство можно рассматривать и как опровержение историзма, и, наоборот, как его воплощение.

Мысли о герменевтическом искусстве Дильтей излагал и развивал в статье о Шлейермахере (1890), в специальном сочи­нении о жизни последнего, а также в работе «История моло­дого Гегеля» (1905). Имя и авторитет Гегеля привлечены были им не случайно: в «Лекциях по философии религии» Гегель писал, например, о том, что «комментарии к Библии не столь­ко знакомят нас с содержанием священного писания, сколько отражают представления своей эпохи… основываясь на свя­щенном писании, экзегеты¹ доказывали правильность совер­шенно противоположных мнений, и это так называемое свя­щенное писание стало чем-то вроде воскового носа, который можно приклеивать к любому лицу»².

Дильтей, в отличие от Шлейермахера, приписал герменев­тике в одном отношении безличную задачу: она должна рас­крыть не внутренний субъективный строй мыслителя (теолога, философа) как личности, носителя определенной концепции, но объективный дух целой культуры, неповторимую структуру внутренних ценностей эпохи. В другом отношении, наоборот, подход Дильтея носил личностный характер, поскольку он по­лагал, что общение с историей культуры позволяет интерпре­татору вернее познать самого себя как личность.

В XX веке герменевтика претерпела еще одно существен­ное изменение: в экзистенциализме М. Хайдеггера она была превращена в онтологическое философское учение, а вскоре, в соответствии с претензией экзистенциалистов на универ сальность их метода, — во всеобщую методологию. «Герменев­тика, — заявил Гадамер, — … есть универсальный аспект фи­лософии, а не только методологический базис так называемых гуманитарных наук»¹.

Собственно герменевтическим считается второй период творчества Хайдеггера, начиная с его работы «Гельдерлин и сущность поэзии» (1935). Воззрениям раннего Хайдеггера тоже была свойственна герменевтичность: он утверждал, что феномены субъективности открывают себя в действующем языке (речи), обнаруживая в его глубинах бытие потока созна­ния (Dasein). Однако во второй период своего творчества Хайдеггер сориентировал герменевтику на более глубинную онто­логию, на само бытие вообще. Уже вопрос о том, каков смысл слова «бытие» (Sein), согласно Хайдеггеру, герменевтичен, ибо неразрывно слит с вопросом о смысле самого бытия. Посред­ством герменевтической феноменологии анализ языка должен выявить «фундаментальную онтологию» предъязыкового бы­тия человека, его «внутреннюю судьбу».

Хайдеггер развил учение о том, что языку присуща как скрытность, так и «открытость» (Unverborgenheit), но ключ к последней хранится в символах языка как объективного пра-феномена. Язык как речь есть «обиталище бытия»², есть само бытие, своего рода якорь спасения в пучинах субъективной экзистенции³, раскрывающей онтологическую подоплеку пере­живаний и говорящий как бы «через» субъективное в челове­ке, если научиться его, язык, верно «спрашивать». Язык, со­гласно Хайдеггеру, несравненно более мудр и могуч, чем поль­зующиеся им люди, и в лоно его надлежит возвратиться фило­софу.

Так, в мистическо-лингвистической форме Хайдеггер пред­ставил факт господства общественного сознания и овещест­вленных в письменности его форм над всем индивидуальным в жизни человечества. Он противопоставил угадывание смысла лингвистических символов дискурсивному мышлению, интуи­цию и наитие — логике, язык — разуму и науке.

На герменевтику как на искусство толкования символов уповал и основатель немецкого экзистенциализма Карл Ясперс. Ссылаясь на слова Канта в «Критике способности суждения», что «символическое есть только вид интуитивного»¹, Ясперс определил задачу герменевтики как достижение посредством интуиции понимания тех символов, «шифров», кото­рыми сфера трансцендентного «говорит» через тех или иных выдающихся мыслителей. Он различал три основных различных языка (вида шифров) и в том числе язык человеческой коммуникации и спекулятивный язык («третий язык»), который близок к поэтическому словотворчеству².

От идей Ясперса и в особенности Хайдеггера отправляется Ганс-Георг Гадамер, хотя ему несколько претил иррационализм Хайдеггера. Он решил не только оживить экзистенциалистскую герменевтику вновь, но и порвать с противопостав­лением герменевтики диалектике, что было свойственно Шлейермахеру. Гадамер решил соединить герменевтику с диалектикой, расширив тем самым влияние первой. «Ничто не могло бы лучше укрепить (untermauern) диалектику, чем хорошая герменевтика», — заметил, со своей стороны, А. Димер³. Однако речь здесь шла, разумеется, не о материалистической! диалектике и даже не о диалектике в достаточной полноте ее содержания, но только о применении в интересах герменевтики таких категорий, как «отрицание» и «противоположности» в споре (игре).

Никак не о развитии диалектики заботился Гадамер, развернув в 60—70-х годах XX века активную пропаганду герменевтики. Современные герменевтики как то: П. Рикер и Ж. Лакан во Франции, К.-О. Апель в ФРГ и другие примыкают непосред­ственно к феноменологической и структуралистической позиции. Попытавшись в некотором роде соединить Хайдеггера с Гегелем, Гадамер хотел тем самым еще раз попробовать «исправить» слишком явную субъективность экзистенциалистских построений в учении о методе и придать им некоторую «объективность». Гадамер считает, что отчасти Хайдеггеру удалось «передвинуть» проблематику герменевтики с субъективно-пси­хологической на объективно-историческую основу.

Для Гадамера текст превращается как бы в окончательную объективную реальность и в этом смысле становится предме том философии. Текст оказывается объективно самостоятель­ным в отношении как автора, так и его среды и эпохи, потому что задача, герменевтического исследования усматривается те­перь не в выявлении мыслившихся в свое время подтекстов, а в выявлении различных возможных (а значит ранее и не пред­полагавшихся) интерпретаций. Герменевтический смысл окон­чательно отделяется от смысла, влагавшегося в текст его авто­ром (mens auctoris). Дело герменевтики усматривается уже не в репродукции прежних смыслов, а в производстве, продукции новых. Западные юристы давным-давно научились делать это с буквой закона: понимание «есть всегда применение» заново. Но это значит, что «если в герменевтике Дильтея текст являл­ся источником сопереживания… то в герменевтике Гадамера текст саморефлективен: познавательная активность читателя обнаруживает посредством текста его же духовный мир». Но это значит также, что «объективность» на поверку оказывает­ся новым вариантом субъективности, а применение герменев­тики к философским терминам ведет к широкому плюрализму философских понятий. Ссылаясь на этот плюрализм, француз­ский герменевтик Поль Рикер построил философию истории философии, в которой каждый философ по-своему прав, ибо по существу никто не прав.

Изменение акцентов в трактовке задач герменевтики име­ет некоторое действительное обоснование, переосмысленное герменевтиками. Понимание событий прошлого действительно изменяется с ходом времени, их истолкование становится иным, более верным и глубоким. Другое дело, что герменевтик Гадамер, как до него американский «инструменталист» (праг­матист) Джордж Мэд, вкладывает в подобные факты субъекти­вистский смысл: у него получается, что каждый новый герме­невтик создает совершенно новое содержание истолковывае­мого им текста, подобно тому, как каждый новый историк яко­бы творит совершенно заново саму историю, так что объек­тивной, и в этом смысле научной, истории будто бы нет. Фак­ты текста, как и факты истории, рассматриваются при таком подходе как бесконечно пластичный и податливый материал, в котором скрывается неисчерпаемый ресурс самых разных ин­терпретационных возможностей.

том философии. Текст оказывается объективно самостоятель­ным в отношении как автора, так и его среды и эпохи, потому что задача, герменевтического исследования усматривается те­перь не в выявлении мыслившихся в свое время подтекстов, а в выявлении различных возможных (а значит ранее и не пред­полагавшихся) интерпретаций. Герменевтический смысл окон­чательно отделяется от смысла, влагавшегося в текст его авто­ром (mens auctoris). Дело герменевтики усматривается уже не в репродукции прежних смыслов, а в производстве, продукции новых. Западные юристы давным-давно научились делать это с буквой закона: понимание «есть всегда применение» заново. Но это значит, что «если в герменевтике Дильтея текст являл­ся источником сопереживания… то в герменевтике Гадамера текст саморефлективен: познавательная активность читателя обнаруживает посредством текста его же духовный мир». Но это значит также, что «объективность» на поверку оказывает­ся новым вариантом субъективности, а применение герменев­тики к философским терминам ведет к широкому плюрализму философских понятий. Ссылаясь на этот плюрализм, француз­ский герменевтик Поль Рикер построил философию истории философии, в которой каждый философ по-своему прав, ибо по существу никто не прав.

Изменение акцентов в трактовке задач герменевтики име­ет некоторое действительное обоснование, переосмысленное герменевтиками. Понимание событий прошлого действительно изменяется с ходом времени, их истолкование становится иным, более верным и глубоким. Другое дело, что герменевтик Гадамер, как до него американский «инструменталист» (праг­матист) Джордж Мэд, вкладывает в подобные факты субъекти­вистский смысл: у него получается, что каждый новый герме­невтик создает совершенно новое содержание истолковывае­мого им текста, подобно тому, как каждый новый историк яко­бы творит совершенно заново саму историю, так что объек­тивной, и в этом смысле научной, истории будто бы нет. Фак­ты текста, как и факты истории, рассматриваются при таком подходе как бесконечно пластичный и податливый материал, в котором скрывается неисчерпаемый ресурс самых разных ин­терпретационных возможностей.

ГАДАМЕР (Gadamer) Ганс Георг (р. 1900) — нем. Филосов; изучал философию, классич. филологию, германистику и историю искусства в ун-тах Марбурга и Фрейбурга у Я. Гартмана, П. Фридлендера, Шелера, Бультмана, Хайдеггера. Преподавал в ун-тах Марбурга, Киля, Лейпцига (1946-47 — ректор). В 1947 переезжает во Франкфурт-на-Майне, в 1949-68 занимает кафедру философии в Гейдельберг. ун-те, руководимую ранее К. Ясперсом. С 1953 — редактор и основатель журн. “Philosophische Rundschau”.

Всемирную известность принесла Г. работа “Истина и метод. Осн. черты филос. герменевтики” (1960, русский перев. 1988 неудачен), где он попытался связать воедино “герменевтику фактичности” Хайдеггера с герменевтич. традицией 17-18 вв. Вслед за Хайдеггером Г. трактует феномен понимания не как инструментально-логич. акт, а как способ человеч. бытия. Отсюда радикальный пересмотр задач герменевтики, в т.ч. ревизия концепций Шлейермахера и Дилыпея.

Герменевтика — не искусство истолкования (как это было у Шлейермахера) и не метод познания (как у Дильтея), а исследование условий возможности понимания. Развивая хайдеггеровскую мысль о человеч. бытии как бытии в мире и о “пред-истолкованности” мира в дотеор. структурах ориентации в нем, Г. ведет речь о “предпонимании”, к-рое конкретизируется им как “пред-рассудок”. “Предрассудки” (равно как и “традиция” и “авторитет”) не только не препятствуют пониманию, но и составляют необходимый его момент.

studfiles.net

Гадамер, Ганс Георг — это… Что такое Гадамер, Ганс Георг?

Ханс-Георг Гадамер
Дата рождения:	11 февраля 1900(1900-02-11)
Место рождения:	Марбург
Дата смерти:	12 марта 2002(2002-03-12) (102 года)
Место смерти:	Гейдельберг
Школа/традиция:	Континентальная философия, Герменевтика
Направление:	Западная Философия
Период:	Философия XX века
Основные интересы:	Метафизика, Эстетика, Онтология, Эпистемология, Язык
Оказавшие влияние:	Платон, Аристотель, И. Кант, Гегель, С. Кьеркегор, Ф. Шлейермахер, В. Дильтей, Э. Гуссерль, М. Хайдеггер
Испытавшие влияние:	Р. Рорти, Дж. Ваттимо, Richard Kearney, Д. Дэвидсон
Награды:

Ганс-Георг Га́дамер (нем. Hans-Georg Gadamer; 11 февраля 1900, Марбург — 12 марта 2002, Гейдельберг) — немецкий философ, один из самых значительных мыслителей второй половины XX в., известен прежде всего как основатель «философской герменевтики».

Изучал философию, историю, теорию литературы, историю искусств и евангелическую теологию в университетах Бреслау и Марбурга. В 1922 году защитил докторскую диссертацию под руководством Пауля Наторпа. В 1923 году познакомился с Мартином Хайдеггером, преподававшим в Марбургском университете. Дополнил образование изучением классической филологии и в 1929 году защитил диссертацию о платоновском «Филебе». С 1939 по 1947 годы — профессор в Лейпцигском университете (в 1946—1947 — ректор). После двухлетнего преподавания во Франкфурте-на-Майне занял кафедру, которой ранее руководил Карл Ясперс, в университете Гейдельберга. Основал в 1953 году журнал «Philosophische Rundschau». После выхода на пенсию (1968) преподавал в качестве приглашённого профессора в университетах США (до 1989 года).

Философские идеи

Гадамер исследует задачи исторической науки. По мысли Гадамера, у историка, обращающегося к какому-либо историческому тексту, всегда есть некоторое «предварительное понимание» (Vorverstandnis) этого текста, заданное ему традицией, в которой он живёт и мыслит; оно может корректироваться в процессе работы над текстом, но историк не может полностью освободиться от предпосылок своего мышления: беспредпосылочного мышления не существует, поскольку бытие — это время, а человеческий опыт конечен. Для характеристики предварительного понимания Гадамер использует слово «предрассудок» (Vorurteil), которое, говорит Гадамер, до эпохи Просвещения не имело привычного для нас отрицательного значения. Предрассудок означает нечто, предшествующее рассуждению и размышлению, некоторую дорефлексивную установку сознания. С точки зрения герменевтической философии, предрассудок — неотъемлемая характеристика сознания, поскольку оно понимается исторически. Отрешиться от предрассудка полностью невозможно, но можно, как говорит Гадамер, привести его во взвешенное состояние — в этом и состоит задача историка. Условием достижения такого состояния является наличие временно́й дистанции между исследователем и тем, что исследуется. При этом нечто понимается только в том случае, если исследователю удаётся понять „вопрос, на который это нечто является ответом“ (Гадамер). Понимание такого вопроса означает „сплавление горизонтов“ интепретатора и интерпретируемого, которое, согласно Гадамеру, есть действие языка. Язык (естественный), по Гадамеру, составляет содержание того, что у Гуссерля названо «жизненным миром».^[1]

Сочинения

• Wahrheit und Methode (Истина и метод) (1960)
• Kleine Schriften (Philosophical Hermeneutics) (1967)
• Dialogue and Dialectic (1980)
• Vernunft im Zeitalter der Wissenschaft. Разум в времени науки (1976)

Публикации на русском

• Гадамер, Г. Г. Актуальность прекрасного. — М.: Искусство, 1991.
• Гадамер, Г.-Г. Истина и метод / Пер. с нем.; общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова. — М.: Прогресс, 1988. — 704 с ISBN 5-01-001035-6 копия
• Гадамер, Х.-Г. Хайдеггер и греки / Перевод и примечания М. Ф. Быковой // Логос. — 1991. — № 2. — С. 56—68.
• Гадамер, Х.-Г. Что есть истина? / Перевод М. А. Кондратьевой при участии Н. С. Плотникова // Логос. — 1991. — № 1. — С. 30—37.
• Гадамер, Г.-Г. Игра искусства / Пер. с нем. А. В. Явецкого // Вопросы философии. — 2006. — № 8. — С. 164—168. — Доклад 1973 года; опубликован в 1977 году.
• Гадамер, Г.-Г. Интервью // Вопросы философии. — 1996. — № 7. — С. 127—132.
• Гадамер, Г.-Г. Диалектическая этика Платона: феноменологическая интерпретация «Филеба» / пер. с нем. и предисл. О. А. Коваль. СПб.: С.-Петербургское философское о-во, 2000.- 255 с. ISBN 5-93597-006-6
• Гадамер, Х.-Г. Пути Хайдеггера: исследования позднего творчества. / Пер. с нем.А.В. Лаврухина.- Минск, Пропилеи, 2007.-240 c. ISBN 985-6329-56-6 ISBN 985-6723-54-X

Литература

Примечания

1. ↑ Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному: Новая онтология XX века. – М. Республика, 1997. – 495 с. – (Философия на пороге нового тысячелетия). ISBN 5-250-02645-1 — С. 424 — 431.

См. также

dic.academic.ru

Гадамер — это… Что такое Гадамер?

Ханс-Георг Гадамер
Дата рождения:	11 февраля 1900
Место рождения:	Марбург
Дата смерти:	12 марта 2002
Место смерти:	Гейдельберг
Школа/традиция:	Континентальная философия, Герменевтика
Период:	Философия XX века
Направление:	Западная Философия
Основные интересы:	Метафизика, Эстетика, Онтология, Эпистемология, Язык
Оказавшие влияние:	Платон, Аристотель, И. Кант, Гегель, С. Кьеркегор, Ф. Шлейермахер, В. Дильтей, Э. Гуссерль, М. Хайдеггер
Последователи:	Р. Рорти, Дж. Ваттимо, Richard Kearney, Д. Дэвидсон

Га́дамер Ганс-Георг (нем. Hans-Georg Gadamer; 11 февраля 1900, Марбург — 12 марта 2002, Гейдельберг) — немецкий философ, один из самых значительных мыслителей второй половины XX в., известен прежде всего как основатель «философской герменевтики».

Изучал философию, историю, теорию литературы, историю искусств и евангелическую теологию в университетах Бреслау и Марбурга. В 1922 году защитил докторскую диссертацию под руководством Пауля Наторпа. В 1923 году познакомился с Мартином Хайдеггером, преподававшим в Марбургском университете. Дополнил образование изучением классической филологии и в 1929 году защитил диссертацию о платоновском «Филебе». С 1939 по 1947 годы — профессор в Лейпцигском университете (в 1946—1947 — ректор). После двухлетнего преподавания во Франкфурте-на-Майне занял кафедру, которой ранее руководил Карл Ясперс, в университете Гейдельберга. Ясперсом основан в 1953 году журнал «Philosophische Rundschau». После выхода на пенсию (1968) преподавал в качестве приглашённого профессора в университетах США (до 1989 года).

Сочинения

• Wahrheit und Methode (Истина и метод) (1960)
• Kleine Schriften (Philosophical Hermeneutics) (1967)
• Dialogue and Dialectic (1980)
• Vernunft im Zeitalter der Wissenschaft. Разум в времени науки (1976)

Публикации на русском

• Гадамер, Г. Г. Актуальность прекрасного. — М.: Искусство, 1991.
• Гадамер, Г.-Г. Истина и метод / Пер. с нем.; общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова. — М.: Прогресс, 1988. — 704 с ISBN 5-01-001035-6 копия
• Гадамер, Х.-Г. Хайдеггер и греки / Перевод и примечания М. Ф. Быковой // Логос. — 1991. — № 2. — С. 56—68.
• Гадамер, Х.-Г. Что есть истина? / Перевод М. А. Кондратьевой при участии Н. С. Плотникова // Логос. — 1991. — № 1. — С. 30—37.
• Гадамер, Г.-Г. Игра искусства / Пер. с нем. А. В. Явецкого // Вопросы философии. — 2006. — № 8. — С. 164—168. — Доклад 1973 года; опубликован в 1977 году.
• Гадамер, Г.-Г. Интервью // Вопросы философии. — 1996. — № 7. — С. 127—132.

Литература

См. также

dic.academic.ru

Гадамер Ханс-Георг

Ханс-Георг Гадамер

Гадамер (Gadamer), Ганс-Георг (1900-2002)— немецкий философ, один из основоположников философской герменевтики. Профессор философии в Лейпциге (с 1939 г.), ректор Лейпцигского университета (1946-1947), профессор философии в Гейдельберге (с 1949). Подвергая критике методологизм наук о духе, Гадамер придает герменевтике универсальный характер, видя ее задачу не в том, чтобы разработать метод понимания (что имело место у В. Дильтея), но в том, чтобы прояснить природу этого понимания, условия, при которых оно совершается.

Философский словарь / авт.-сост. С. Я. Подопригора, А. С. Подопригора. — Изд. 2-е, стер. — Ростов н/Д : Феникс, 2013, с 66.

+ + +

Гадамер (Gadamer) Хане Георг (p. 11.2.1900, Марбург), немецкий философ (ФРГ), один из ведущих представителей философской герменевтики середины 20 века. В основном сочинении «Истина и метод» («Wahrheit und Methode», 160), исходя из идей Дильтея (концепция понимающей психологии), Гуссерля (теория «горизонта» и «жизненного мира») и Хайдеггера (учение о языке), развил концепцию герменевтики не только как метода гуманитарных наук, но и как своеобразной онтологии. Автор ряда сочинений по истории философии, эстетике и философии истории.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

Сочинения: Goethe und die Philosophie, Lpz., 1947; Kleine Schriften, Bd 1—3, Tüb., 1967—72; Hegels Dialektik, Tüb., 1971; Die Begriffsgeschichte und die Sprache der Philosophie, Opladen, 1971; Vernunft im Zeitalter der Wissenschaft, Fr./M., 1976; Philosophische Lehrjahre, Fr./M., 1977; Dialogue and dialectic, N. Y.— L., 1980.

Другие биографические материалы:

Щитцова Т.В. Немецкий философ (Новейший философский словарь. Сост. Грицанов А.А. Минск, 1998).

Малахов В.С. Рассматривал искусство как автономный источник «опыта истины» (Новая философская энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В.С. Степин, А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин. М., Мысль, 2010).

Фролов И.Т. Один из ведущих теоретиков философской герменевтики (Философский словарь. Под ред. И.Т. Фролова. М., 1991).

Блинников Л.В. Тот, кто хочет понять, не должен отдаваться на волю своих собственных пред-мнений (Блинников Л.В. Краткий словарь философских персоналий. М., 2002).

Основоположник философской герменевтики (Современная западная философия. Энциклопедический словарь / Под. ред. О. Хеффе, В.С. Малахова, В.П. Филатова, при участии Т.А. Дмитриева. М., 2009).

Далее читайте:

Гадамер. Истина и метод: основные черты философской герменевтики (Статья В. С. Малахова о главном сочинении Х.-Г. Гадамера).

Философы, любители мудрости (биографический указатель).

Германия в XX веке (хронологическая таблица).

Исторические лица Германии (биографический указатель).

Сочинения:

Актуальность прекрасного. М., 1991.

Деконструкция и герменевтика // Герменевтика и деконструкция / Под ред. В. Штегмайера, X. Франка, Б. Маркова. СПб., 1999;

Диалектическая этика Платона. СПб., 2000;

Истина и метод. M., 1988;

Пути Хайдеггера: Исследования позднего творчества. М., 2007;

Wahrheit und Methode. Tab., 1975;

Platos dialektische Ethik. Hamb., 1983;

Hegels Dialektik: ffinf hermeneutische Studien. Tub., 1971;

Vemunft im Zeitalter der Wissenschaft. Fr./M., 1976;

Heideggers Wege. Tab., 1983;

Lob der Theorie. Fr./M., 1984;

Das Erbe Europas. Fr./M., 1989;

Ober die Verborgenheit der Gesundheit. Fr./M., 1993;

Der Anfangder Philosophie. Stuttg., 1996;

Hans-Georg Gadamer im Gesprach, hrsg. von С Dutt. Heidelberg, 1993;

Gesammelte Schrifien, Bd. 1-10. Tub., 1985-1995;

Kleine Schriften. Bd. 1-4. Tubingen, 1967- 1979;

Gesammelte Werke. Bd. 1-10, Tubingen, 1985-1995. 

Литература:

Михайлов А.Л. Современная философская герменевтика. Минск, 1986.

Hermeneutik und Dialektik. Aufsatze H. Gadameras zum 70. Geburtstag, Bd 1—2. Tub., 1970;

Hermeneutische Positionen. G6tt., 1982.

 

 

 

www.hrono.info