Взятие карфагена римлянами: Недопустимое название — Циклопедия

3-я Пуническая война. Осада и взятие Карфагена

Карфаген был сильной крепостью по своему географическому положению и благодаря искусству своих жителей; последним не раз приходилось рассчитывать на прочность своих городских стен. В обширном Тунисском заливе, ограниченном с запада мысом Фарина, с востока — мысом Бон, выступает с запада на восток узкая полоса земли, омываемая с трех сторон морем и лишь с западной стороны примыкающая к материку. Эта полоса в самой узкой своей части еле достигает половины немецкой мили, в общем она представляет собой ровную поверхность; в направлении к заливу она расширяется и заканчивается здесь двумя возвышенностями — Джебель-Хави и Сиди-бу-Саид, между которыми лежит равнина Эль-Мерса. В южной ее части, заканчивающейся возвышенностью Сиди-бу-Саид, был расположен город Карфаген. Довольно крутые склоны этой возвышенности, а также множество скал и отмелей служили естественным укреплением города со стороны залива.

Здесь для защиты его достаточно было простой стены. С западной же стороны, т. е. со стороны материка, где условия местности не защищали города, для укрепления его было использовано вес, что было известно тогдашнему фортификационному искусству. Эти укрепления, как свидетельствуют недавно открытые остатки их, совпадающие с описанием Полибия, состояли из наружной стены толщиной в 6,5 футов и огромных казематов сзади стены, вероятно, на всем се протяжении. Казематы отделялись от наружной стены крытым проходом шириной в 6 футов и имели в глубину 14 футов, не считая двух стен, передней и задней, шириной каждая не менее 3 футов. Этот громадный вал, сложенный целиком из огромных глыб, возвышался двумя ярусами до 45 футов, не считая зубцов и мощных четырехъярусных башен. В нижнем ярусе казематов находились стойла для 300 слонов и запасы корма для них, а в верхнем — конюшни, склады и казармы.

Холм, на котором стояла крепость, назывался Бирса (на сирийском языке birtha значит крепость). Это довольно большая скала высотой в 188 футов; она имела у своей подошвы 1 000 двойных шагов в окружности и примыкала к южной оконечности городской стены, подобно тому как в Риме Капитолийская скала примыкала к городской стене.

На верхней площадке находился обширный храм бога-целителя; к нему вели 60 ступеней. Южная сторона города омывалась в юго-западном направлении мелководным рукавом Тунисского залива. Рукав почти полностью отделялся от залива узкой и низменной косой, выдававшейся от карфагенского полуострова к югу. В юго-восточном направлении южная сторона города омывалась водами самого залива. Здесь находилась двойная искусственная гавань города. Наружная, или торговая, гавань имела форму продолговатого четырехугольника, обращенного узкой стороной к морю; от входа в нее, шириной всего в 70 футов, тянулись по обеим сторонам широкие набережные. Внутренняя, или военная, гавань круглой формы называлась Кофон. Посреди нее находился остров, на котором помещалось адмиралтейство; вход в эту гавань вел из внешней гавани. Между обеими гаванями тянулась городская стена. От Бирсы она делала поворот на восток. Коса, выдававшаяся в залив, и торговая гавань оставались вне ее, а военная гавань оказывалась внутри нее; поэтому надо думать, что вход в эту гавань мог запираться, как ворота. Близ военной гавани находилась рыночная площадь. Три узкие улицы соединяли ее с крепостью, открытой со стороны города. К северу от города, вне его, находилась теперешняя Эль-Мерса, называвшаяся тогда Магалией,— довольно обширное предместье, уже тогда изобиловавшее дачами и хорошо орошаемыми садами; оно было обнесено особым взлом, примыкавшим к главной городской стене. На противоположной оконечности полуострова, Джебель-Хави, у теперешнего селения Камарт, находилось кладбище. Эти три составные части города — старый город, предместье и кладбище — занимали всю ширину полуострова на стороне, обращенной к заливу. Доступ к ним был возможен лишь по двум большим дорогам, ведшим в Утику и Тунис по узкой косе; последняя не была загорожена стеной, однако представляла наилучшие местные условия для армии, группирующейся под защитой города или выходящей на его защиту. Трудная задача овладеть столь хорошо укрепленным городом осложнялась еще тем, что сам город и его владения, все еще насчитывавшие 800 поселений и находившиеся большей частью во власти партии эмигрантов, располагали значительными ресурсами; к этому присоединялись враждовавшие с Массиниссой свободные и полусвободные ливийские племена. Таким образом карфагеняне имели возможность не ограничиваться обороной города, а выставить в поле многочисленную армию. Ввиду крайнего ожесточения, царившего в армии карфагенских эмигрантов, и высоких качеств легкой нумидийской конницы с этой армией нельзя было не считаться.

Итак, консулам предстояла далеко не легкая задача, когда им пришлось начать по всем правилам осаду. Марк Манилий, командовавший сухопутными войсками, стал лагерем против стен крепости, а Луций Цензорин подошел со своим флотом со стороны залива и приступил к военным действиям на земляной косе. Карфагенская армия под начальством Гасдрубала расположилась на другом берегу залива, у крепости Неферис. Отсюда она затрудняла работу римских солдат, посланных рубить лес для постройки осадных орудий. Много людей перебил у римлян искусный начальник карфагенской конницы Гимилькон Фамея. Тем временем Цензорин построил на земляной косе два больших тарана. С их помощью римляне проломали здесь брешь в самом слабом месте городской стены, но приступ пришлось отложить, так как уже наступил вечер.

Ночью осажденным удалось заделать большую часть бреши и при вылазке так испортить римские машины, что на другой день они уже не действовали. Римляне все же отважились пойти на приступ: но брешь, а также примыкавшие к ней отрезки стены и расположенные поблизости дома оказались сильно защищенными — здесь было много бойцов. Римляне продвигались крайне неосторожно и были отражены с большими для них потерями. Они потерпели бы еще более тяжелое поражение, если бы не предусмотрительность военного трибуна Сципиона Эмилиана. Предвидя исход безрассудно смелого предприятия, последний удержал своих воинов под стенами города и с помощью их прикрыл отступление римлян. Попытка Манилия взять неприступные стены крепости закончилась еще меньшим успехом. Таким образом, осада затянулась. Болезни, распространившиеся в лагере римлян в результате летнего зноя, отъезд Цензорина, самого способного из римских военачальников, недовольство и бездействие Массиниссы (он, конечно, не мог радоваться тому, что римляне собирались захватить добычу, на которую он сам рассчитывал), наконец, смерть этого девяностолетнего царя, последовавшая в конце 149 г.

,— все это заставило римлян совершенно прекратить наступательные операции. Им стоило достаточно труда и хлопот защищать флот от карфагенских брандеров, охранять лагерь от ночных нападений и доставлять продовольствие и фураж. Для этой последней цели они построили в гавани форт и предпринимали экспедиции в окрестности. Оба похода против армии Гасдрубала не увенчались успехом; первый поход едва не кончился полным разгромом вследствие плохого руководства и неблагоприятных условий местности.

Эта война протекала бесславно для полководцев и всей римской армии в целом, но зато блестящи были заслуги военного трибуна Сципиона Эмилиана. Во время ночного нападения врагов на римский лагерь Сципион с несколькими эскадронами конницы атаковал неприятеля с тыла и принудил его к отступлению. Во время первого похода на Неферис, когда римское войско переправилось вопреки его советам через реку и подверглось опасности полного уничтожения. Сципион отважно атаковал врага с фланга и, таким образом, дал римлянам возможность отступить; его мужество и геройское самопожертвование спасли римский отряд, который уже считали погибшим.

Прочие римские военачальники, и особенно сам консул, отпугивали своим вероломством те города и тех партийных вождей, которые готовы были идти на соглашение с Римом; но Сципиону удалось переманить на сторону римлян одного из самых даровитых из этих вождей, Гимилькона Фамею, с 2 200 всадниками. Сципион выполнил завещание Массиниссы о разделе его царства между тремя его сыновыми — Миципсой, Гулуссой и Мастанабалом. После этого Сципион привлек в ряды римлян Гулуссу, искусного предводителя конницы, достойного продолжателя своего отца в этом деле. Таким образом был восполнен сильно ощущавшийся в римском войске недостаток кавалерии. Тонкое и в то же время простое обхождение Сципиона напоминало скорее его родного отца, чем того, чье имя он носил, и побеждало даже завистников; имя Сципиона было у всех на устах в лагере и в столице. Даже Катон, отнюдь не щедрый на похвалы, за несколько месяцев до смерти (он умер в конце 149 г., не дожив до исполнения своего заветного желания — разрушения Карфагена) применил к молодому воину и его бездарным соратникам гомеровский стих: «Он один — человек, остальные — блуждающие тени».

Между тем наступил конец года и вместе с ним смена главного командования. Консул Луций Пизон, явившийся в армию с большим опозданием (148 г. до н.э.), принял начальство над сухопутной армией, а Луций Манцин стал во главе флота. Но если их предшественники добились немногого, то при новых военачальниках дело совершенно не двигалось вперед. Вместо того, чтобы осаждать Карфаген или выступить против армии Гасдрубала, Пизон производил нападения на мелкие приморские финикийские города — большей частью тоже безуспешно. Так, например, город Клупея отразил его нападение; осада Гиппона Диаррита длилась все лето; осажденные два раза сжигали осадные машины римлян, и последние в конце концов позорно отступили. Город Неаполь, правда, был взят, но разграбление его в нарушение данного слова не могло содействовать дальнейшим успехам римского оружия. Карфагеняне воспрянули духом. Нумидийский шейх Вифий с 800 всадников перешел на их сторону. Послы карфагенян пытались завязать сношения также с царями Нумидии и Мавретании и даже с македонским лже-Филиппом.

Пожалуй, не столько военные действия римлян, сколько внутренние раздоры среди самих карфагенян помешали тому, чтобы их дела приняли еще более благоприятный оборот. Так, эмигрант Гасдрубал возбудил недоверие к другому Гасдрубалу, бывшему военачальником в городе; поводом для подозрений послужило родство последнего с Массиниссой, и он был убит в здании городского совета.

Чтобы создать перелом в тревожном положении дел в Африке, Рим решил прибегнуть к чрезвычайной мере — назначить главнокомандующим единственного человека, стяжавшего славу на поле сражений в Ливии и носившего имя, которое как бы предопределяло его для этой войны. Решено было вместо должности эдила, которой Сципион добивался в это время, предоставить ему консулат до установленного срока, устранив законы, запрещавшие это, и вместе с тем специальным постановлением поручить ему ведение войны в Африке, Сципион прибыл в Утику (147 г. до н.э.) в очень важный момент. Римский адмирал Манцин, на которого Пизон возложил номинальное продолжение осады, занял крутую скалу, отдаленную от города и почти не защищаемую; она находилась на малодоступной стороне предместья Магалии. Здесь Манцин сосредоточил почти весь свой немногочисленный отрад, надеясь, что ему удастся проникнуть отсюда в предместье. Действительно, нападающие уже проникли было в ворота, и весь лагерный сброд массами устремился в Магалию в надежде на добычу. Но карфагеняне оттеснили врага к скале, где римляне очутились в крайней опасности, так как не имели продовольствия и были почти совершенно отрезаны. Такое положение застал Сципион. Он немедленно посадил на корабли прибывшие с ним войска и ополчение города Утики и отправил их к угрожаемому пункту. Им удалось спасти находившийся там отряд и удержать за собой скалу. Устранив, таким образом, ближайшую опасность, новый главнокомандующий отправился в лагерь Пизона, чтобы принять начальство над войском и повести его обратно к Карфагену. Но Гасдрубал и Вифий, воспользовавшись его отсутствием, передвинули свой лагерь к самому городу и возобновили нападение на римский отряд, стоявший на скале у Магалии. Однако и на этот раз Сципион вовремя прибыл на помощь с авангардом своих главных сил. После этого римляне возобновили осаду и вели ее упорнее прежнего. Сципион прежде всего очистил лагерь от большого обоза и от маркитантов и снова ввел строгую дисциплину. Скоро оживились и военные действия. Римляне ночью пошли приступом на предместье. Придвинув к стене осадную башню одинаковой высоты с зубцами стены, они перебрались на стену и отворили небольшую калитку, через которую устремилось все римское войско. Карфагеняне сдали предместье и лагерь у городских ворот и поручили Гасдрубалу главное начальство над городским гарнизоном, состоявшим из 30 000 человек. Новый комендант проявил спою энергию прежде всего в том, что приказал вывести на стены всех взятых в плен римских солдат, подвергнуть их жестоким истязаниям и затем сбросить вниз на глазах у осаждающей армии. Когда этот поступок вызвал порицания, введен был террор и против карфагенских граждан.

Сципион, заперев осажденных внутри города, старался совершенно отрезать его от сообщения с внешним миром. Свою главную квартиру он расположил на перешейке, соединяющем карфагенский полуостров с материком. Здесь, несмотря на неоднократные попытки карфагенян помешать его предприятию, он построил большой укрепленный лагерь во всю ширину перешейка, совершенно отрезавший город со стороны материка. Но в гавань все еще приходили суда с продовольствием: ладьи отважных купцов устремлялись сюда в погоне за прибылью, корабли Вифия пользовались каждым попутным ветром, чтобы доставлять в Карфаген продовольствие из города Нефериса, находившегося на берегу Тунисского залива. Поэтому хотя городское население уже терпело нужду, гарнизон получал еше достаточное снабжение. Тогда Сципион решил соорудить между земляной косой и берегом залива каменную плотину шириной в 96 футов и, таким образом, запереть вход в гавань. Это мероприятие сначала вызвало насмешки карфагенян, считавших его неосуществимым. Но когда постройка плотины подошла к концу, для города, казалось, не было больше спасения. Но одна неожиданность уравновесила другую. Пока римские рабочие строили плотину, в карфагенской гавани в течение двух месяцев днем и ночью велись какие-то работы, причем в такой тайне, что даже перебежчики не могли сказать, что замышляют осажденные. Когда римляне закончили плотину, запиравшую вход в гавань, внезапно из той же гавани вышли в залив 50 карфагенских трехпалубных кораблей и мелкие суда и лодки. Оказалось, что пока римляне загораживали старый вход в гавань с южной стороны, карфагеняне прорыли канал в восточном направлении и таким образом создали себе новый выход; его невозможно было запереть, так как в этом месте море слишком глубоко. Если бы карфагеняне вместо вывода своего флота для парада немедленно и со всей энергией напали на римские корабли, совершенно неподготовленные — с кораблей отчасти были сняты снасти,— римский флот был бы полностью уничтожен. Но они напали на римлян лишь через три дня, когда враг встретил их в полной боевой готовности. Сражение кончилось вничью; но на обратном пути карфагенские корабли сгрудились в узком проходе у входа, благодаря чему флоту были причинены повреждения, равносильные поражению. Тогда Сципион повел наступление на внешнюю набережную; она находилась вне городских стен и была слабо защищена только земляным валом, возведенным недавно. Поставив осадные машины на земляной косе, римляне без труда пробили в валу брешь. Но карфагеняне, перейдя вброд мелководный рукав залива, с беспримерным мужеством напали на осадные орудия и прогнали обслуживавших их солдат. Римляне отступали в такой панике, что Сципиону пришлось двинуть против бежавших свою конницу. Осадные орудия римлян были разрушены, карфагеняне выиграли, таким образом, время и успели заделать брешь. Однако Сципион восстановил свои машины и снарядами поджег деревянные башни противника. В результате римляне овладели набережной, а вместе с нею и наружной гаванью. Здесь они соорудили вал, равный по высоте городской стене. Таким образом, город оказался, наконец, совершенно запертым как со стороны, суши, так и со стороны моря, так как во внутреннюю гавань можно было проникнуть только через наружную. Чтобы полностью обеспечить блокаду, Сципион приказал Гаю Лелию атаковать лагерь под Неферисом, находившийся теперь под командой Диогена. С помощью удачной военной хитрости лагерь был взят и множество людей, находившихся в нем, было частью перебито, частью захвачено в плен. Между тем наступила зима, и Сципион прекратил военные действия, предоставив голоду и болезням довершить начатое им.

Роковые результаты разрушительной работы бичей господних сказались весной 146 г., когда римская армия предприняла решительный штурм города. Пока шла зима, Гасдрубал по-прежнему лишь хвастал и пировал. Теперь он приказал поджечь наружную гавань и приготовился отразить ожидаемое нападение на Кофон. Но Лелию удалось несколько выше перебраться через стену, почти не защищаемую ослабевшим от голода гарнизоном, и, таким образом, проникнуть во внутреннюю гавань. Город был взят, но борьба далеко еще не окончилась. Римляне овладели рынком, примыкавшим к малой гавани, и стали медленно продвигаться по трем узким улицам, соединявшим рыночную площадь с крепостью. Им приходилось штурмом брать один за другим громадные дома, достигавшие высоты 6 этажей. По крышам или по балкам, перекинутым через улицы, солдаты переходили из одного здания-крепости в другое, соседнее, или стоявшее на другой стороне улицы и убивали всех, кто попадался им под руку. Так прошло шесть дней. Это были ужасные дни для жителей города, но и римлянам пришлось преодолеть немало трудностей и опасностей. Наконец, римляне добрались до крутой скалы крепости, в которой укрылся Гасдрубал с остатками своей армии. Чтобы расширить подступы к крепости, Сципион приказал поджечь взятые с боя улицы и дома и очистить улицы от мусора. При этом погибло множество небоеспособного населения, укрывшегося в домах. Тогда, наконец, последние карфагеняне, скучившиеся в крепости, стали просить о пощаде. Им было обещано лишь сохранить жизнь; перед победителем предстали 30 000 мужчин и 25 000 женщин, это не составляло и десятой доли прежнего населения города. Только 900 римских перебежчиков и Гасдрубал с женой и двумя детьми укрылись в храме бога-целителя: для дезертиров и для палача римских пленных не могло быть пощады. Но когда самые решительные из них, изнемогал от голода, подожгли храм, у Гасдрубала не хватило мужества взглянуть смерти в лицо; он один выбежал из храма и на коленях молил победителя пощадить его жизнь. Ему была дарована эта милость. Жена Гасдрубала стояла со своими детьми среди других на крыше храма; когда она увидела Гасдрубала у ног Сципиона, ее гордое сердце возмутилось при виде унижения погибающей родины; язвительно посоветовав супругу беречь свою жизнь, она столкнула в огонь своих сыновей, а затем сама бросилась в пламя.

Борьба была кончена. В лагере и в Риме царило безграничное ликование; лишь благороднейшие из римлян втайне стыдились этого нового великого подвига. Пленники большей частью были проданы в рабство, некоторые погибли в тюрьме. Самые знатные — Вифий в Гасдрубал — были в качестве государственных пленников интернированы в Италии, где обрашение с ними было сносное. Все движимое имущество, за исключением золота, серебра и даров, пожертвованных в храмы, было отдано на разграбление солдатам. Из сокровищ храма сицилийским городам была возвращена добыча, вывезенная в Карфаген во время его могущества. Например, жители Акраганта получили обратно медного быка тирана Фаларида. Остальное досталось римскому государству.

Однако, большая часть города была еще цела. По-видимому, Сципион хотел сохранить ее; по крайней мере он отправил сенату по этому поводу специальный запрос. Сципион Назика снова пытался отстоять требования разума и чести. Но все было напрасно. Сенат приказал главнокомандующему сравнять с землей город Карфаген, предместье Магалию и все города, до последней минуты стоявшие на стороне Карфагена; чтобы положить конец даже юридическому существованию города, сенат распорядился пройти плугом по всей занимаемой им территории и предать это место вечному проклятью, дабы на нем никогда не появились ни дома, ни пашни. Приказ был выполнен. Семнадцать дней пылали развалины. Недавно открытые остатки карфагенской стены оказались заваленными слоем пепла толщиной в 4—5 футов; в этом слое были найдены обуглившиеся куски дерева, обломки железа и метательные ядра. На месте, где в течение полутысячелетия работали и торговали трудолюбивые финикияне, римские рабы стали теперь пасти стада своих далеких господ. Дарования Сципиона влекли его к более благородному призванию, а не к роли палача; он с содроганием смотрел на дело своих рук. Вместо победного ликования в душе победителя росло предчувствие, что за таким злодеянием неизбежно должно последовать возмездие.

Римлянам оставалось теперь организовать управление страной. Прежний обычай — передавать завоеванные заморские страны во владение союзникам — больше не был в ходу. Миципса и его братья сохранили в основном свои прежние владения с добавлением земель по Баграду и в Эмпории, отобранных ими у Карфагена. Издавна лелеянная ими мечта сделать Карфаген своей столицей рушилась теперь навсегда. Зато сенат подарил им карфагенские библиотеки. Карфагенская территория, принадлежавшая городу в момент его падения, т. е. узкая полоса земли на африканском берегу против Сицилии от реки Туски (Вади-Сайне напротив острова Галиты) до Тен (напротив острова Керкены), стала римской провинцией. Дальше в глубь материка Массинисса постоянно захватывал части карфагенской территории, и его наследникам уже принадлежали Булла, Зама и Вакка; за нумидийцами осталось то, чем они уже владели. Однако тщательное установление границы между римской провинцией и окружавшим ее с трех сторон Нумидийским царством свидетельствовало о том, что римляне ни в коем случае не потерпят в своих владениях того, что они допускали по отношению к Карфагену. Название новой провинции — Африка,— по-видимому, указывало на то, что римляне отнюдь не считают только что установленные границы окончательными. Управление новой провинцией было передано римскому наместнику с резиденцией в Утике. В постоянной охране границ новой провинции не было надобности, так как союзное Нумидийское царство всюду отделяло ее от племен пустыни. В отношении налогообложения Рим в общем поступил милостиво. Те общины, которые с начала войны стояли на стороне римлян,— это были только приморские города: Утика, Гадрумет, Малый Лептис, Тапс, Ахулла, Узалис, а внутри страны город Тевдалис,— сохранили свои земли и получили права свободных городов. Те же права получила и вновь основанная городская община, составленная из перебежчиков. Земли города Карфагена, за исключением участка, подаренного Утике, равно как земли остальных разрушенных городов, перешли в собственность римского государства и отныне сдавались в аренду. Остальные города тоже лишились юридически своей земельной собственности и своих городских свобод. Однако временно, впредь до дальнейшего распоряжения, римское правительство оставило им их пашни и их прежние учреждения. За пользование землей, ставшей отныне собственностью Рима, они должны были ежегодно уплачивать Риму раз навсегда установленную подать (stipendium), В свою очередь они взимали ее с отдельных налогоплательщиков в виде налога на имущество. От разрушения самого крупного торгового города на всем Западе больше всех выиграли римские купцы. Как только Карфаген был обращен в прах, они толпами устремились в Утику и стали оттуда эксплуатировать не только римскую провинцию, но и недоступные для них до тех пор области нумидийцев и гетулов.

Источники:

1. Моммзен Теодор, История Рима; Наука, Ювента, Санкт-Петербург, 1994

См. также:

Борьба Рима с Карфагеном за господство в Западном Средиземноморье

76

Глава 7

БОРЬБА РИМА С КАРФАГЕНОМ ЗА ГОСПОДСТВО В ЗАПАДНОМ СРЕДИЗЕМНОМОРЬЕ

Подчинив юг Апеннинского полуострова. Римская республика расширила свои границы до Мессинского пролива, отделявшего ее от острова Сицилии. Существующие здесь греческие колонии к IV—III вв. до н. э. превратились в цветущие города, что вызывало зависть воинственных соседей, и прежде всего Рима.
К III в. до н. э. особенно усилились Сиракузы, подчинившие своему влиянию большую часть острова. Славилась и Мессина, расположенная на берегу пролива, отделяющего Сицилию от Апеннинского полуострова. Греческие города издавна находились во враждебных отношениях с могущественным Карфагеном. Карфагеняне прочно утвердились в западной части острова, сильно укрепили города Лилибей, Дрепану, Панорм, превратив их в опорные пункты своего господства и экспансии в борьбе с греками.
Захватив Апеннинский полуостров, Рим стал вмешиваться в сицилийские дела, что задевало интересы прежде всего Карфагена. Будучи одним из самых могущественных государств Западного Средиземноморья, Карфаген рассматривал Сицилию как зону своего влияния, постепенно оттесняя слабеющие греческие города.
До 264 г. до н. э. Рим и Карфаген находились в мирных отношениях. Торговля и мореплавание регулировались особыми договорами, которых, по сведениям Полибия, было три. Третий договор от 280 г. до н. э. касался не только торговых отношений Рима и Карфагена, но и политических. Пока Рим был занят покорением Апеннинского полуострова, а Карфаген — завоеванием Северной Африки, их интересы не сталкивались. Однако после проникновения римлян в Южную Италию положение изменилось. Римская республика превратилась в сильное государство, претендовавшее на господство не только на Апеннинском полуострове, но также и на соседних территориях, в первую очередь на больших островах

77

Средиземноморья, в частности на богатой Сицилии. Эти притязания неизбежно вели к столкновению с Карфагеном, обеспокоенным усилением и экспансией Рима. Схватка двух держав за раздел сфер влияния стала неизбежной. Агрессивные действия начали карфагеняне. В 272 г. до н. э. во время осады Тарента римскими войсками карфагенская военная эскадра вопреки договору между Римом и Карфагеном вошла в гавань и попыталась овладеть городом. Однако эта попытка не увенчалась успехом. Тарентская знать предпочла отдать город римлянам. Карфагеняне вынуждены были принести извинения, но от дружественных отношений между Римом и Карфагеном не осталось и следа. Стороны стали готовиться к открытому столкновению.
1. 1-я Пуническая война (264—241 гг. до н.э.). Вскоре представился повод для открытия военных действий. Римляне приняли предложение Мессаны о помощи в местной войне Мессаны и Сиракуз.
Переправившись в Сицилию, римляне заставили сиракузян и помогавших им карфагенян снять осаду Мессаны, в открытом сражении разбили сухопутную карфагенскую армию, а затем вскоре и войско Сиракуз. Их дела пошли настолько успешно, что уже через год они подошли к стенам Сиракуз и заставили тирана Гиерона заключить мирный договор, по которому он становился «союзником» Рима, уплачивал денежную контрибуцию и обязался снабжать римские войска продовольствием.
Мир с Гиероном и захват Мессаны укрепили положение римлян в Сицилии: они могли теперь беспрепятственно высаживать свои войска на острове, сложный вопрос об обеспечении войск припасами был решен.
В 262 г. до н. э. римляне двинули войска на город Акрагант, превращенный карфагенянами в сильную крепость. После шестимесячной осады Акрагант пал, карфагенские войска были оттеснены в западный угол острова, где находились сильно укрепленные карфагенские военно-морские базы: Панорм, Лилибей и Дрепана. Хорошо защищенные с суши, они имели сильные гарнизоны и обильно снабжались по морю всем необходимым.
Карфагенский флот, господствовавший на море, высаживая десанты в наиболее беззащитных местах Сицилии и Апеннинского полуострова, наносил римлянам существенный ущерб.
Для успешного ведения войны Риму был необходим сильный флот, способный противостоять карфагенскому. Рим, мобилизовав все средства италийских союзников, в первую очередь греческих городов Южной Италии, уже в 260 г. до н. э. имел флот в 120 боевых судов. Готовые вступить в бой с карфагенскими эскадрами корабли прибыли в Сицилию.
Карфагеняне — прославленные мореходы,—имея быстроходные корабли, с презрением относились к римскому флоту с его, как им казалось, плохо обученными командами и неуклюжими судами. В первом столкновении небольшой римской эскадры с карфагенскими кораблями карфагеняне легко победили (столкновение у Липарских островов в 260 г. до н.э.). Вслед за этим карфагенский командующий охотно дал решительное сражение при Милах. В этом сражении прославленный карфагенский флот был разбит. Большую помощь римлянам оказали придуманные их кораблестроителями абордажные крючья и мостики, которые перекидывались на неприятельский корабль: корабли сцеплялись, по мостикам перебегали легионеры и захватывали вражеское судно.
Развивая успехи сухопутных и морских сил, римляне приняли решение атаковать неприятеля на его же территории, т. е. перенести войну в Африку. Они снарядили громадный флот в 330 боевых кораблей. Карфагеняне сделали попытку воспрепятствовать переправе римлян в Африку. Новый карфагенский флот в составе 350 кораблей встретил римский флот у мыса Экном (256 г. до н. э.), подле южного побережья Сицилии. Однако римляне разбили карфагенян и открыли себе путь в Африку.
Римская армия высадилась недалеко от Карфагена, подчинила себе многочисленные мелкие городки и поселения и осадила сам Карфаген. Римляне настолько были уверены в успехе, что отозвали из Африки большую часть флота и половину армии. Карфагеняне запросили мира, но римский консул Атилий Регул предложил тяжелые условия. Карфагеняне их отвергли и решили защищаться до последних сил. Были навербованы новые наемные отряды, мобилизованы граждане, зависимые африканцы, для командования армией был приглашен

78

опытный профессиональный военачальник — спартанец Ксантипп. За зиму он сумел превратить разношерстное войско в обученную армию и к началу весенней кампании смело вывел ее против римлян. Ксантипп, разбив римлян, взял в плен консула Регула. В довершение этого страшного разгрома во время бури погиб спешивший на выручку армии римский флот.
Римляне, которые были так близки к победе в 256 г. до н. э., теперь оказались от нее дальше, чем в начале войны. Потеряв стратегическую инициативу, они должны были снаряжать и новые войска, и новый флот.
Боевые действия опять были перенесены в Сицилию, начался второй этап войны (255—242 гг. до н.э.). Он характеризуется некоторым равновесием воюющих сторон: успех сопутствовал то Риму, то Карфагену. Так, например, в 254 г. до н. э. римляне овладели одной из главных крепостей карфагенян Панормом, но в следующем году жестокая буря уничтожила римский флот. Казна была пуста, и снарядить новые корабли было трудно.
Военные действия на суше сосредоточились вокруг Лилибея, который был осажден римлянами. Осада затянулась, так как римляне не могли помешать снабжению города со стороны моря. Попытка римского флота разбить карфагенский в сражении у Дрепаны не удалась, а снаряженный в следующем, 248 г. до н э. флот опять попал в бурю и погиб. Карфагенские корабли теперь беспрепятственно бороздили море. С этого же времени несколько улучшилось и положение сухопутных войск. Назначенный в Сицилию карфагенский главнокомандующий Гамилькар Барка умело вел военные действия, тревожил римлян во многих схватках, предпринимал смелые рейды на кораблях к Апеннинскому полуострову и опустошал побережье.
Обе стороны были измучены войной. Положение римлян было несколько лучшим: в их руках была большая часть Сицилии, их армия блокировала последние карфагенские твердыни —Лилибей и Дрепану. Однако без флота это выгодное стратегическое положение нельзя было использовать до конца, а на сооружение кораблей в римской казне не было денег. Тогда римляне обратились к крайнему средству: наиболее богатые граждане были обложены чрезвычайным налогом в таком размере, чтобы на полученные средства снарядить 200 боевых кораблей.
Новый римский флот отправился к Сицилии и в ожесточенном сражении при Эгатских островах в 241 г. до н. э. наголову разбил карфагенскую эскадру. Римляне теперь могли блокировать с моря осажденные с суши Лилибей и Дрепану. Падение этих твердынь стало делом времени.
Карфаген просил мира, который и был заключен в 241 г. до н. э. Условия его были тяжелые: карфагеняне должны были полностью очистить Сицилию, выплатить контрибуцию в 3200 талантов серебра (ок. 84 т серебра), выдать всех римских пленных без выкупа.
Воспользовавшись тяжелым положением Карфагена, ослабленного войной, а также восстанием наемников и местного зависимого населения в 241—238 гг. до н. э., римляне беспрепятственно захватили принадлежавшие Карфагену острова Сардинию и Корсику и организовали там первые римские провинции. Рим превратился в сильнейшее государство Западного Средиземноморья.
2. Социально-политическая борьба в римском обществе в период между 1-й и 2-й Пуническими войнами. Добившись политического равноправия и частично права участвовать в общественной жизни, римский плебс стал играть заметную роль в государстве. Возросло значение народных собраний — трибутных комиций. В ряде случаев, особенно в критических ситуациях, они определяли политику римского государства, в то время как аристократический сенат прислушивается к голосу комиций. В 264 г. до н. э., когда решался важнейший вопрос — объявлять войну Карфагену или нет, последнее слово оставалось за комициями.
В 242 г. до н. э., когда в римской казне не было денег, а война зашла в тупик, усилиями римского гражданства был сооружен новый флот, вырвавший окончательную победу у Карфагена, а консулом был избран неродовитый, связанный с демократическими элементами Лутаций Катул. Сенат, отражавший интересы нобилитета, крупных землевладельцев, имевших земли в Италии, сдержанно относился к заморским завоеваниям, народное собрание было настроено более агрессивно и настаивало на более активной внешней политике, так как

79

римский плебс хотел поправить свои дела за счет завоевания новых земель. Когда вырабатывались условия мирного договора с побежденным Карфагеном, народное собрание выслало специальную комиссию на место военных действий — в Сицилию, и эта комиссия потребовала включения в договор дополнительных обязательств карфагенян.
Особенно много выгод сулили приобретение новых заморских территорий, уничтожение торговой монополии Карфагена рождающемуся сословию римских всадников — средних землевладельцев, торговцев, дельцов и ростовщиков. Их поддерживала и часть римского нобилитета, связанная с торговлей, также надеявшаяся обогатиться за счет военной добычи. Иначе говоря, агрессивная политика находила больше сторонников, чем противников. Их усилиями была доведена до конца тяжелая 2-я война с Карфагеном.
Возросшее политическое значение плебса в народных собраниях привело к демократизации государственного устройства.
Во главе движения плебса в Риме с 232 по 217 г. до н. э. встал Гай Фламиний Непот. Опираясь на поддержку реформированных комиций, он провел в 232 г. до н. э., вопреки сопротивлению сената, важный для мелких земледельцев закон о разделе северной части Пицена (так называемого Галльского поля) на мелкие участки и наделил ими малоимущих плебеев, чем приобрел у римского плебса огромную популярность. Несмотря на оппозицию сената, ненавидевшего популярного в народе деятеля, Гай Фламиний был избран на высшие государственные должности: консула (в 223 и 217 гг.; случаи избрания одного лица на консульную должность дважды в Риме были исключительно редкими) и цензора (220 г. до н. э.), что свидетельствует о политической силе народного собрания.
Под влиянием Фламиния в 218 г. до н. э. народным трибуном Клавдием был предложен закон, запрещающий сенаторам иметь торговые корабли, а следовательно, заниматься легальной торговлей: сенаторы должны были заниматься сельским хозяйством, а торговля, ростовщичество и различные финансовые операции переходили в руки всаднического сословия. Проводя этот закон, Фламиний нанес чувствительный удар римскому нобилитету, одновременно приобретая поддержку богатых всадников.
Опираясь на всадников и плебс, Фламиний развивает большую активность. Ему принадлежит инициатива организации захватнических походов в Северную Италию, заселенную воинственными кельтскими племенами. Захват этой области диктовался многими соображениями: присоединение плодороднейшей долины По позволило бы уменьшить земельный голод римского крестьянства, не нарушая существующего землевладения нобилитета. С другой стороны, многочисленные кельтские племена в Северной Италии, на расстоянии нескольких переходов от Рима, были постоянной угрозой Римской республике. Римляне не могли начинать решающую схватку с Карфагеном, не обеспечив себе прочный тыл.
3. Войны с кельтами (галлами)1. Северная Италия, или, как ее назвали римляне, Цизальпинская Галлия (от лат. cis — «до», по эту сторону), т. е. Галлия по эту сторону Альп, в отличие от Галлии Трансальпийской, т. е. Галлии, расположенной по ту сторону Альп (совр. Франция, Швейцария, Бельгия и т. д.), в III в. до н.э. была заселена кельтскими племенами. За рекой По в ее верховьях жили лаи и лебении, ближе к морю утвердились самое многочисленное племя инсубров и ценоманы. Южнее реки По, от ее истоков по направлению к морю расселялись могущественные бойи, племена лингонов и сенонов. Цизальпинские галлы были тесно связаны с трансальпийскими, принимавшими участие в завоевательных походах на Рим.
Так, в 238 г. до н. э. бойи пригласили трансальпийцев — гезатов и начали поход на римлян, сильно ослабленных Пунической войной. К счастью для Рима, перед самым походом галлы цизальпинские и заальпийские перессорились и между ними началась междоусобная война. Нападение на Рим не состоялось.
В 232 г. до н. э. галлы, недовольные тем, что римляне вывели колонии на «галльское поле», вновь объединились и, перейдя Апеннины, оказались в непосредственной близости к Риму. Однако в кровопролитной

1 Галлус — петух (лат.). Римляне называли кельтов галлами, так как кельтские воины украшали шлемы петушиными перьями.

80

битве у Теламона кельтская армия попала в окружение и была наголову разбита.
Развивая достигнутый успех, римская армия без особого труда оккупировала всю территорию Галлии, вплоть до реки По. В 223 г. до н. э. римляне форсировали По и вторглись на территорию могущественных инсубров. В битве при Плаценции инсубры потерпели поражение, а в 222 г. до н. э. был взят приступом их главный центр—город Медиолан (совр. Милан).
В 220 г. до н. э. римляне подвели к завоеванной области прекрасно вымощенную дорогу Фламиния, что обеспечивало бесперебойную связь Северной Италии с Римом и быструю переброску войск. В 218 г. до н. э. римляне вывели в Плаценцию и Кремону свои колонии, которые впоследствии превратились в цветущие города, ставшие центром римского господства и влияния в этой области.
4. 2-я Пуническая, или Ганнибалова, война (218—201 гг. до н.э.). Карфаген был ослаблен поражением в 1-й Пунической войне, но не сломлен. Он сохранил владения в Африке, по-прежнему приумножал богатства от интенсивной торговли. Карфагеняне быстро выплатили контрибуцию и стали усиленно готовиться к войне с Римом. Во главе военной партии, жаждущей реванша, стоял герой 1-й Пунической войны, полководец и тонкий дипломат Гамилькар Барка. Существовала в Карфагене и другая группировка, завидовавшая могуществу Барки и ратовавшая за мирные отношения с Римом. Но ее значение в политической жизни Карфагена было небольшим.
Гамилькар разработал неожиданный, на первый взгляд утопический, стратегический план подготовки к войне. Он понимал, что римляне хотят навязать Карфагену войну на его собственной территории, высадив десант в Африке по примеру Регула и тем самым поставив Карфаген в очень трудное положение, так как в Африке кроме Карфагена и Утики не было укрепленных городов и вся она могла стать легкой добычей врага. Успех могла принести только наступательная война, война на территории противника. Причем нужно было выбрать самый уязвимый для Рима пункт на территории Италии. Такой областью была Цизальпинская Галлия. Именно здесь карфагеняне могли рассчитывать на поддержку могущественных галлов, постоянных противников Рима с конца V в. и ведущих с ним ожесточенные войны в 230—220 гг. до н.э.
Гамилькар намеревался напасть на Рим сухим путем из Иберии. Иберийский полуостров был известен финикийцам и карфагенянам своим плодородием, обилием полезных ископаемых, особенно серебра. Здесь жили многочисленные воинственные племена иберов, кельтиберов и кельтов, из которых можно было набрать храбрых наемников.
Поэтому для подготовки решительной войны с Римом нужно было прочно обосноваться в Иберии и, создав там опорные базы, начать поход на Рим.
Гамилькар Барка отправился в Иберию в 237 г. до н. э. Ему пришлось столкнуться с ожесточенным сопротивлением свободолюбивых иберов. С помощью силы и дипломатии Гамилькару и его преемникам удалось захватить большую часть полуострова к югу от реки Эбро, обучить и закалить в боях многочисленную наемную армию, пополнить казну и основать опорную базу — сильно укрепленный город Новый Карфаген (совр. Картахена). Погибшего во время войны с иберами Гамилькара заменил его зять Гасдрубал.
Рим внимательно наблюдал за событиями в Иберии и в 226 г. до н. э., стремясь положить предел карфагенской экспансии далее на север Иберии, заставил Гасдрубала заключить договор, по которому обязал карфагенян не переходить севернее реки Эбро. Вслед за этим римляне, начавшие опасную войну с галлами, ослабили внимание к иберийским делам, а карфагеняне получили большую свободу действий. Вскоре Гасдрубал тоже погиб в борьбе с иберами. Карфагенское войско провозгласило своим вождем старшего из сыновей Гамилькара Барка — Ганнибала (247—183 гг. до н. э.).
Новый карфагенский главнокомандующий Ганнибал считал, что римляне, ослабленные недавней войной с кельтами, не смогут собрать сильную армию, и потому решил начать военные действия. В 219 г. до н. э. он осадил и взял сильно укрепленный город Сагунт на восточном побережье Иберии, который был союзником Рима, что явилось поводом для войны. В следующем, 218 г. до н. э. Ганнибал повел свою армию в Италию, начав тем самым осуществление планов своего отца.

81

Узнав о походе Ганнибала, римляне не предприняли решительных действий, чтобы воспрепятствовать его движению. Римская армия была разъединена.
Ганнибал беспрепятственно прошел Северную Иберию и стал продвигаться по Южной Галлии к реке Родану (Роне), приближаясь к Альпам. С многочисленными племенами, через территорию которых он проходил, Ганнибал либо заключал мирные договоры, либо воевал. Римляне не сумели остановить движение карфагенской армии даже при переправе через широкую реку Родан.
Когда римляне подошли к переправе, карфагенская армия была уже на расстоянии трех дней пути и направлялась к альпийским проходам в Италию. Только теперь римляне поняли всю опасность планов Ганнибала. Срочно было принято решение соединиться обеим римским армиям и всеми силами защищать северные районы. Карфагенянам удалось навязать свой план ведения войны, что и предопределило их преимущество в течение ее первого периода. Осенью 218 г. до н. э. карфагенская армия, совершившая беспримерный в истории переход из Испании в Италию, спустилась с Альп в плодородную долину По. Цель похода была достигнута, но дорогой ценой. Если в начале похода у Ганнибала было около 80 тыс. пехоты, 10 тыс. конницы и 37 слонов, то в Италию он привел только 20 тыс. пехоты, 6 тыс. конницы и несколько слонов.
Консул Публий Сципион сделал попытку задержать Ганнибала. Не дожидаясь подхода другого консула с большей частью армии, он дал сражение Ганнибалу у реки Тицин (совр. Тичино) и потерпел поражение. Римская армия отступила к городу Плаценции, где и соединилась с подходившими свежими войсками. Ганнибалу удалось навязать сражение и на этот раз. Застигнув объединенную римскую армию врасплох, когда она переходила реку Требию, он в ожесточенном сражении разбил ее (битва при Требии, зима 218 г. до н. э.). Против Рима восстала большая часть Цизальпинской Галлии, и Ганнибал стал хозяином Северной Италии. За зиму 218/217 г. до н. э. он создал из кельтов новую армию: свыше 60 тыс. пехоты и 4 тыс. конницы влились в карфагенское войско, которое теперь насчитывало столько же солдат, сколько было в начале похода в Испанию. Ганнибал решил вторгнуться на территорию Средней Италии и, подняв на восстание покоренных Римом италиков, изолировать и разгромить Рим.
Римляне избрали в консулы популярного в народе Гая Фламиния, прославившегося своими победами над кельтами. Весной 217 г. до н. э. римские легионы во главе с Фламинием заняли укрепленную позицию в горных проходах Апеннинских гор, надеясь задержать Ганнибала. Однако Ганнибал, пройдя через Апеннины и через болота долины реки Арнуса (Арно), обошел позиции Фламиния, вышел в тыл римской армии. Он угрожал самому городу Риму. Фламиний бросился вслед за карфагенянами, стремясь прикрыть столицу. Используя поспешность Фламиния, Ганнибал устроил засаду на дороге по берегу Тразименского озера, по которой двигались воинские колонны. Римляне попали в окружение и были разбиты. Погиб и сам Фламиний (весна 217 г. до н. э.). Ввиду крайней опасности римляне избрали диктатора — старого, умудренного опытом и осторожного Фабия Максима — и приняли меры по обороне города. Но Ганнибал не пошел на Рим. Он избрал другой путь: вышел на побережье Адриатического моря и прошел в богатую Апулию, где дал отдых своему войску.
Римский диктатор Фабий, уклоняясь от решительной битвы, следовал за карфагенской армией по пятам, изматывая ее в мелких стычках. Ганнибал стремился к решительной битве, ему нужна была победа, чтобы склонить римских союзников к отпадению от Рима. Ганнибал умышленно отпускал без выкупа пленных италиков, не разорял их областей, стараясь всячески показать, что он воюет не против италиков, а против Рима. Из Апулии он медленно продвинулся в Самний, а из Самния — в Кампанию, склоняя на свою сторону италиков. Но попытки Ганнибала пока не давали результатов: Римско-италийский союз выдерживал испытание. Фабий предусмотрительно уклонялся от решительного сражения. Мало того, ему удалось запереть карфагенскую армию в одном из кампанских ущелий, недалеко от Казилина, и лишь военная хитрость и исключительные полководческие способности Ганнибала помогли карфагенцам вырваться из окружения.

82

Положение Ганнибала постепенно ухудшалось: его силы таяли, население было враждебным, римская армия начинала контролировать ситуацию. Однако осторожная тактика Фабия и разорение мелких земледельцев стали вызывать нарекания в Риме. Демократические круги народного собрания требовали решительных действий, и на 216 г. до н. э. консулами были избраны опытный военачальник Луций Эмилий Павел и популярный сторонник решительных действий Гай Теренций Варрон. Во главе объединенной армии, насчитывавшей 80 тыс. пехоты и 6—7 тыс. конницы, консулы летом 216 г. до н. э. близ местечка Канны встретились с карфагенским войском Ганнибала. У Ганнибала было почти вдвое меньше сил: 40 тыс. пехоты и 14 тыс. конницы. Несмотря на возражения Эмилия Павла, Теренций Варрон, полагаясь на количественный перевес в силах, развернул войска для битвы, не посчитавшись с тем, что широкая равнина позволяла его противнику использовать преимущества в коннице. Ганнибал выдвинул по направлению к противнику центр, где поставил более слабые части кельтов, а на флангах разместил отборные войска, выстроенные глубокими колоннами. Когда римляне ударили на выдвинутый центр противника и стали теснить его, они постепенно втянулись в мешок между карфагенскими флангами. Довершила окружение сильная карфагенская конница, отбросившая неприятельских всадников и обрушившаяся с тыла на легионную пехоту. Оказавшись в окружении, легионы пытались сопротивляться, образовав круг, но теснились и мешали друг другу. Вскоре битва перешла в избиение. Большая часть римлян была изрублена или взята в плен. Битва при Каннах считается классическим образцом военного искусства по полному окружению и уничтожению многочисленного противника армией меньшей численности.
Морально-политическое значение победы Ганнибала было очень велико. «Победа,— писал Плутарх,— резко изменила положение Ганнибала… теперь он сделался господином почти всей Италии. Большая часть самых значительных племен добровольно покорилась ему, Капуя — первый город в Италии после Рима — распахнула перед ним свои ворота».
Тонкий дипломат, Ганнибал, используя победу, попытался создать антиримскую коалицию. В 215 г. до н. э. он заключил договор с македонским царем Филиппом V, который обязался вторгнуться в Италию. Ганнибал привлек на свою сторону Сиракузское государство и некоторые греческие города в Сицилии. Рим оказался в кольце врагов.
Перед лицом столь грозной опасности римское правительство приняло энергичные меры. Прекратились внутренние раздоры между демократической партией и сенатом. Сторонники решительных военных действий, потерпев ряд поражений, потеряли политический авторитет, а влияние сената резко возросло. Обещаниями и угрозами Риму удалось сохранить верность большего числа латинских и италийских союзников. Были собраны новые войска. В их состав пришлось включить даже рабов, выкупленных государством. Вторжение македонского царя удалось предотвратить дипломатическим путем. Римляне поддержали выступление Этолийского союза против Македонии и вынудили Филиппа V воевать в Греции. Во главе новых легионов были поставлены опытный Фабий Максим и решительный Клавдий Марцелл. С 215 г. начался новый этап войны, который в целом можно определить как этап относительного равновесия. Римляне отказались от идеи достижения победы в решительном сражении и сделали ставку на длительную войну, рассчитанную на изматывание сил противника. Они раздробили свою армию на несколько частей, которые должны были действовать самостоятельно Одна из них должна была блокировать Ганнибала в Италии, препятствуя его дальнейшим успехам, другая была послана в Сицилию (овладев Сицилией, Ганнибал мог бы установить тесные связи с далеким Карфагеном, что вывело бы его из изоляции, потому римляне так дорожили Сицилией). Третья армия действовала в Иберии и сковывала здесь карфагенские войска, руководимые братом Ганнибала — Гасдрубалом. Постепенно коммуникации Ганнибала с его основными базами были перерезаны, а его италийская армия оказалась отрезанной и обреченной на уничтожение. Его наемные войска, не готовые к длительной войне, не могли долгое время сохранять боевой дух. Римлянам удалось привести к повиновению италий-

83

ских союзников, для которых карфагенское господство было не менее тяжелым, чем римское. К тому же сенат стал проводить более мягкую политику по отношению даже к отпавшим союзникам. Римлянам удалось выиграть несколько мелких стычек в Италии, а в 211 г. до н. э. осадить и взять крупнейший город Сицилии Сиракузы.
Захватив Сицилию, римляне отрезали Ганнибала от Карфагена, блокировали все связи вражеской столицы с ее победоносным военачальником.
В свою очередь, Ганнибал нанес Риму еще несколько чувствительных ударов. В 214 г. до н. э. в битве при Апулии он разгромил войско под командованием Фульвия, разбил Марцелла в сражении при Канузии (212 г. до н. э.), взял в том же году важный порт Тарент и продолжал опустошать Южную Италию.
С переменным успехом шла борьба в Иберии. Римлянам в 214—212 гг. до н. э. удалось оттеснить карфагенян в приморские города, но в сражении на реке Эбро римские войска были наголову разбиты, и вся Южная Иберия опять перешла к карфагенянам.
Окончательный перелом в пользу римлян наступил лишь с 211 г. до н. э. Он был связан с захватом перешедшей на сторону Ганнибала в 216 г. до н. э. богатой и многолюдной Капуи. Капуя была опорной базой Ганнибала. Потеря Капуи ставила карфагенян перед катастрофой. Чтобы помочь осажденному городу и заставить римские войска снять осаду, Ганнибал решился на отчаянный шаг: он повел свою армию на город Рим. Среди римского населения поднялась паника. Слова «Hannibal ante portas» вошли в поговорку. Но штурмовать сильно укрепленный город Ганнибал не мог, да это и не входило, видимо, в его планы. Римляне продолжали осаждать Капую и вскоре взяли город. Демонстративный поход Ганнибала на Рим окончился полной неудачей (211 г. до н. э.).

План римского военного лагеря, защищенного валом и рвом. Ряды улиц с палатками воинов. Внизу — площадь для сходок с палаткой полководца (преторий) в центре

В 210 г. до н. э. в Испанию была послана новая римская армия во главе с молодым талантливым военачальником Публием Корнелием Сципионом, сыном консула 218 г. Публия Корнелия Сципиона. Сципион в 209 г. до н. э. смелым налетом овладел основной опорной базой карфагенских войск в Испании — Новым Карфагеном. После этого поражения Гасдрубал решил не продолжать борьбу за Испанию, а двинуться в Италию на соединение с армией Ганнибала.
Осторожный Фабий, отвлекший основные силы Ганнибала, смелым маневром и с помощью измены захватил важный для Ганнибала приморский город Тарент (209 г. до н. э.).
Военно-политическое положение Ганнибала в Италии продолжало ухудшаться. Хотя в 208 г. до н. э. ему удалось окружить и уничтожить выехавших на рекогносцировку римских консулов — знаменитого Клавдия Марцелла и Квинкция Криспина, однако этот частный успех не мог изменить общего хода военных событий. Сицилия и Иберия были потеряны карфагенянами. Италийские союзники, отпавшие было от Рима, снова стали переходить на его сторону. Наемная армия Ганнибала таяла. Двигавшийся из Иберии Гасдрубал с сильным и столь необходимым подкреплением был остановлен при реке Метавре и разбит (207 г. до н. э.). Ганнибал был прочно блокирован на юге Италии.
Вернувшийся из Испании Публий Корнелий Сципион предложил сенату перене-

84

сти войну в Африку, справедливо полагая, что вторжение на территорию Карфагена заставит Ганнибала быстрее очистить Италию и идти на защиту родного города.
В 204 г. до н. э. Сципион во главе экспедиционных сил высадился в Африке. Как он и ожидал, карфагенские правители срочно отозвали Ганнибала из Италии, который покинул ее не побежденный ни в одном крупном сражении. Сципион в 203 г. до н. э. в сражении при Великих равнинах разгромил карфагенское войско и в следующем, 202 году до н. э. в битве при Заме встретился с доселе непобедимым Ганнибалом. Большую помощь римлянам оказал заключивший с ними союз нумидийский царь Масиниса, предоставивший им свою превосходную конницу. Попытка Ганнибала расстроить римские ряды атакой слонов успеха не имела. Отчаянно сопротивлявшаяся карфагенская пехота долго удерживала свои позиции, но нумидийская конница обошла боевые порядки карфагенян и ударила им в тыл.
Таким образом, в битве при Заме повторилась ситуация боя при Каннах, только побежденной на этот раз оказалась карфагенская армия. Сам Ганнибал бежал в Карфаген и предложил совету города заключить мир на любых условиях.
У Карфагена не было ни денег, ни армии, дальнейшая борьба могла привести к полному уничтожению даже самого города. Поэтому карфагенские правители капитулировали (201 г. до н.э.).
Римляне продиктовали тяжелые условия мира. Карфаген лишался всех заморских владений, всего военного флота (500 кораблей), его территория ограничивалась небольшим городским округом в Африке. Карфаген терял право иметь военный флот, не мог без разрешения Рима вести войны и должен был выплачивать контрибуцию в 10 тыс. талантов в течение пятидесяти лет.
Вторая Пуническая война, видимо, самая тяжелая, самая опасная война, которую Рим вел в течение всей своей истории. Никогда он не стоял так близко к возможности уничтожения своей государственности, как во время этой страшной войны. Конечная победа Рима была достигнута путем предельного напряжения всех сил общества и государства.
Каковы же главные причины римской победы?
1. Рим и Римско-италийский союз располагал большим военно-экономическим потенциалом, чем Карфагенская держава. По данным Полибия, Рим и его союзники располагали возможностью мобилизовать свыше 700 тыс. (!) человек пехоты и 70 тыс. всадников. При всем своем богатстве Карфаген не мог набрать такое огромное наемное войско.
Вот почему римляне относительно безболезненно могли набирать новые контингенты после страшных поражений и гибели множества своих людей в первые годы войны. Римская армия напоминала лернейскую гидру, у которой на месте отрубленной Гераклом головы вырастали две.
2. Римско-италийский союз как государственная организация оказался более прочным, чем думали карфагенские олигархи. Попытки использовать просчеты и ошибки римской политики в отношении италийских союзников оказались тщетными. Правда, в первые годы войны Ганнибалу удалось склонить на свою сторону ряд союзных общин, включая Капую, но это все, что он мог сделать. Существование Римско-италийского союза, хотя и созданного в процессе завоеваний, как оказалось, отражало глубинную тенденцию италийских городов, общин и племен к объединению Апеннинского полуострова, и все попытки повернуть вспять колесо истории оказались тщетными.
3. По своим конечным целям Ганнибалова война была борьбой Рима и Карфагена за господство в Западном Средиземноморье, и, стало быть, войной агрессивной с обеих сторон. Однако внешне она выглядела как отечественная война римлян и их союзников с вторгнувшимися захватчиками, поскольку велась на территории Италии. Данное обстоятельство создавало немалые преимущества как в морально-политическом (защита своей страны), так и в военном отношении. На своей территории воевать всегда легче, поскольку против неприятеля неизбежно начинает воевать не только армия, но и все население, не говоря о том, что военные преимущества и слабость своей территории известны неизмеримо лучше, чем противнику.
4. Римская легионно-манипулярная организация, комплектование воинов из собственных граждан, оказалась с военной точки зрения значительно совершеннее,

85

чем наемная армия Ганнибала, боеспособность которой зависела от побед и казны полководца, которые в любой момент могли быть исчерпаны. Любое поражение или денежные затруднения могли резко ослабить боевой дух ненадежных наемников.
5. На стороне Рима не было такого гениального военачальника, каким был Ганнибал. Главнокомандующие римской армии — отец и сын Сципионы, Фабий Максим, Клавдий Марцелл, несмотря на свои военные таланты, уступали военному гению Ганнибала, но они были сильнее его в политическом отношении. Они были не только главнокомандующие, но вместе с тем и политические руководители, консулы, обладатели и гражданской власти. Поэтому в их действиях на форуме и на поле боя не было того разрыва, который ощущал главнокомандующий Ганнибал, к успехам которого весьма ревниво относились карфагенские политики и не упускали случая вставить ему палки в колеса. Практически Ганнибал в Италии был оставлен на произвол судьбы своим правительством, которое мало и неохотно оказывало ему помощь.
Анализируя соотношение всех факторов, определяющих течение этой страшной войны, нельзя не поражаться, как при подавляющем объективном преимуществе Рима над Карфагеном война оказалась предельно тяжелой для Рима. Эта особая тяжесть определялась тем обстоятельством, что кроме объективных факторов, особенно на первых порах, работал субъективный фактор, а именно военный гений, воля, мастерство и мужество одного человека — Ганнибала, давшего в детстве клятву быть вечным и непримиримым врагом Рима и выполняющего ее вплоть до своего последнего вздоха
5. Экономические и социально-политические последствия Пунических войн. 2-я Пуническая война оказалась проверкой силы и прочности Римско-италийского союза. В течение 17-летней войны некоторые союзники Рима перешли на сторону Ганнибала, многие колебались. После войны Рим сурово наказал отпавших союзников: конфисковал их земли, лишил их города городских прав, запретил их жителям носить оружие и т. д. В целом римская политика по отношению к союзникам стала более жестокой. Война опустошила Италию, в битвах погибло много земледельцев, их уча-
стки лежали необработанные. У наказанных италиков отбирали от 1/3 до 2/3 их земель. Это приводило к резкому увеличению фонда государственных земель. Разгром богатого Карфагена, захват заморских территорий, порабощение их жителей способствовали распространению в Италии рабовладельческих отношений.
Победа в Ганнибаловой войне имела и большое международное значение. Став господином Западного Средиземноморья, Рим превратился в сильнейшее государство средиземноморского мира той эпохи. Вскоре римляне обратили свои захватнические взоры на восток, где истощали себя в непрерывных войнах эллинистические монархи, преемники Александра. Искусно используя давние противоречия, Рим поддерживал политический разлад между эллинистическими государствами. Римский сенат справедливо полагал, что союз эллинистических правителей был бы очень опасен для римских захватнических планов. Ослепленные взаимной ненавистью, преемники Александра недооценивали силу нового государства, напротив, они пытались использовать его в своих корыстных целях, не догадываясь, что тем самым приближают свою неизбежную гибель.
После Ганнибаловой войны Рим приобрел много новых территорий за пределами Апеннинского полуострова: Сицилия, Сардиния и Корсика, карфагенские владения Иберии, переименованной римлянами в Испанию, Северная Италия; Нумидийское царство и греческий город Массилия искали союза и покровительства. Владения Рима теперь охватывали уже все Западное Средиземноморье. Перед римским правительством встали задачи по организации управления захваченными территориями.
Среди римского правящего сословия в связи с этим разгорелась борьба: одна группа сенаторов во главе с победителем Ганнибала Сципионом предлагала на завоеванных территориях образовать зависимые государства во главе с местными властителями; другая, возглавляемая сначала Фабием Максимом, а с начала II в. до н. э. Марком Порцием Катоном, настаивала на организации так называемого провинциального управления. Провинции — «поместья римского народа» —создавались на территориях, захваченных Римом вне Италии. Местное управление ограничивалось, а для

86

руководства провинцией высылались из Рима наместники, чаще всего магистраты после окончания ими срока управления: консулы, преторы, квесторы. Правителей провинций называли проконсулами, пропреторами, проквесторами. Они набирали себе отряды воинов и имели высшую власть (impenum), а также право вести войну, заключать мир, осуждать жителей провинции на смерть.
Первые заморские владения Рима — Сицилия, Сардиния и Корсика —получили статус провинций в 227 г. до н. э. В 197 г. до н. э. из захваченных иберийских территорий были образованы две новые провинции: Испания Ближняя (т.е. расположенная ближе к Риму) и Испания Дальняя —юго-восточная часть полуострова. На провинциальных жителей были наложены налоги: либо десятая часть доходов, как в Сицилии, либо постоянная денежная сумма, как, например, в Испании. За счет провинций содержались стоявшие там римские войска, должностные лица, наместники и их помощники. Значительная часть земель была отнята у жителей и стала составлять собственность Римского государства. Провинции рассматривались в качестве доходных поместий римлян, находились в полном и слабоконтролируемом распоряжении провинциальных наместников, которые вместе со своей администрацией и приезжими коммерсантами нещадно грабили и разоряли беззащитное население провинций. Обычной практикой того времени становится обогащение должностных лиц и дельцов, которые отправлялись в провинции поправлять свое пошатнувшееся состояние.
Организуя провинции, римляне руководствовались принципом «разделяй и властвуй»: часть провинциальных городов и общин получали свободу от налогов и назывались свободными городами, они дорожили этими привилегиями и служили верной опорой римлянам. Большая часть населения была лишена этих преимуществ и подвергалась нещадной эксплуатации. Провинциальное население ненавидело римское господство и при малейшей возможности поднимало восстания.
К началу II в. до н. э. Рим стал твердой ногой на всем Западном Средиземноморье, в его пределах уже не существовало серьезных сил, которые могли бы воспротивиться римскому господству.

Подготовлено по изданию:

История Древнего Рима: Учеб. для вузов по спец. «История»/ В.И. Кузищин, И.Л. Маяк, И.А. Гвоздева и др.; Под ред. В.И. Кузищина.— 4-е изд., перераб. и доп.— М.: Высш. шк., 2000.— 383 с: ил.
ISBN 5-06-003677-4
© ГУП издательство «Высшая школа», 2000

Древний Рим. Сципион Африканский. Взятие Нового Карфагена.

Сципион Африканский Взятие Нового Карфагена Когда ранней весной 209-го года, присоединив к своему экспедиционному корпусу войско Марцелла, Сципион во главе 30-тысячной армии покинул место своей высадки близ устья Эбро, ему в Испании противостояло три карфагенских полководца. В связи с набором испанских наемников их армии были порядочно удалены друг от друга. Гасдрубал, брат Ганнибала, находился в центральной части полуострова; его тезка Гасдрубал, сын Гисгона, — на западном берегу, а Магон — у Гибралтарского пролива. Сципион удержался от соблазна вступить с ними в сражение поочередно. Вместо этого он двинулся вдоль побережья на юг — к Новому Карфагену. Он рассчитал, что подойдет к городу на несколько дней раньше, чем любая из армий его противников, и таким образом, у него будет шанс взять крепость штурмом. А в Новом Карфагене (он знал это) находились не только большие запасы хлеба, военного снаряжения и военная казна карфагенян — там содержались знатные заложники из всех испанских племен, которых карфагеняне принудили к союзу с ними. Вообще в подготовке к штурму города Публий Сципион проявил необычайную для его возраста предусмотрительность. Сразу по прибытии в Испанию он собрал все возможные сведения о расположении крепости. Выяснилось, что она стоит на узком мысе, который с одной стороны омывает море, а с другой к стенам города подступают воды лагуны, соединенной с морем протокой. Корабли не могут пройти через протоку, и потому стены крепости со стороны лагуны невысоки и охраняются слабо, поскольку гарнизон невелик — не более тысячи человек. Между тем в часы отлива лагуна мелеет и ее можно перейти вброд. У Сципиона созрел план: начать штурм с суши, со стороны перешейка, привлечь туда всех защитников крепости, а тем временем совершить обходный маневр через лагуну. Перед началом сражения, как о том сообщает Полибий: «Публий сказал, что сам явившийся ему во сне Нептун внушил мысль об этом предприятии, что божество обещало проявить свое содействие на поле битвы с такой очевидностью, что все войско убедится в его участии». (Полибий. Всеобщая История. X, 11) Римский полководец слукавил — он хорошо знал, как проявится покровительство владыки морей. Но ему нужно было внушить уверенность своему войску, и он достиг этой цели. Началась первая часть операции: сперва сражение с защитниками крепости под ее стенами, а потом попытка штурма и самих стен. Все это должно было происходить с максимальным рвением, чтобы заставить обороняющихся стянуть на эту сторону крепости все свои силы. Поэтому, как свидетельствует тот же Полибий: «Публий сам принимал участие в битвах, по возможности, однако, уклоняясь от опасности. Так, при нем находилось три щитоносца, которые ставили свои щиты в ряд и прикрывали Публия со стороны городской стены, защищая его от опасности. Появляясь на флангах и на высоких местах, он много содействовал успеху сражения частью потому, что видел все происходящее, частью же потому, что был сам на виду у всех и тем воодушевлял сражающихся, ибо благодаря его присутствию не было упущения ни в чем; напротив, все, что требовалось положением дела, исполнялось быстро, должным образом согласно его приказанию». (Там же. X, 13) Но вот первый приступ отбит. Наступает пауза. Затем приближается время отлива, и Сципион начинает вторую, не менее яростную, атаку стен крепости со стороны городских ворот. Тут-то наступает момент для вмешательства Нептуна, засвидетельствованный все тем же Полибием: «Но вот в самый разгар битвы на лестницах начался отлив, вода мало-помалу покидала верхние части лагуны и сильным, громадным потоком хлынула через отверстие в соседнее море. При виде этого несведущие из римлян не верили своим очам, а Публий, уже имевший наготове проводников, посылал вперед и ободрял солдат, поставленных на этом месте… В то время как эти солдаты, согласно приказанию, шли вперед по обмелевшему озеру, все войско было убеждено, что происходящее есть дело промысла божества.. И потому воспылали таким рвением, что под прикрытием черепахи (щиты, составленные над головами — Л.О) пробились до ворот и начали рубить двери снаружи топорами и секирами. Между тем другие солдаты подошли к стене по обмелевшему озеру и, не нашедши никого на стенных зубцах, не только поставили беспрепятственно лестницы, но и взошли по ним и без боя завладели стеною…» (Там же. X, 14) Аппиан утверждает, что операцией «лагуна» Публий руководил самолично, своим примером увлекая воинов на штурм: «… он быстро прошел по всем рядам римлян, громко крича: «Теперь время, воины! Теперь мне помощником явился бог! Идите к этой части стены! Море уступило нам место! Несите лестницы! Я иду впереди вас!» И он первый, схватив какую-то лестницу, перенес ее через болото и стал подниматься на стену, когда еще никто на нее не поднимался. Но окружавшие его телохранители и все остальные воины удержали его и сами, приставив много лестниц, стали стремительно взбираться на стены. С обеих сторон поднялся крик, и началось стремительное нападение; много было здесь и успехов и неудач; в конце концов, одолели все-таки римляне. ..» (Аппиан. Римская История. VI, 21) Впрочем, из рассказа Полибия и из свидетельства Аппиана видно, что личную храбрость Публий умел сдерживать необходимой для полководца осторожностью. Свое описание римский историк заканчивает так: «Благодаря своей смелости и счастью, взяв в одни день богатый и могущественный город… Сципион страшно возвысился в глазах всех, и еще больше утвердилось убеждение, что он все делает по указанию бога, да и сам он стал так думать и, начиная с этого времени, и в дальнейшей жизни распространял о себе такие слухи. Часто он уходил один в Капитолий и сидел там, закрыв двери храма, как будто узнавая что-то от бога». (Там же. VI, 23) Итак, Новый Карфаген Сципиону удалось взять, как говорится, с ходу. Город солдаты, разумеется, порядком пограбили, но насилия над его жителями Публий не допустил. Граждан он отослал по домам, призвав их стать друзьями римлян. Рабов-ремесленников объявил собственностью Рима и обещал, что если они проявят усердие, то после победы над Карфагеном получат свободу. Других рабов на тех же условиях он посадил на захваченные у противника корабли. Но особо важное значение Сципион придавал процедуре освобождения испанских заложников. По свидетельству Полибия: «… Публий приказал позвать заложников, всего триста человек с лишним. Детей он подзывал к себе по одному, ласкал их и просил ничего не опасаться, так как, говорил он, через несколько дней они снова увидят своих родителей. Что касается остальных, то всем им он предлагал успокоиться и написать родным прежде всего о том, что они живы и благополучны, потом, что римляне желают отпустить всех их невредимыми по домам, если только их родные вступят в союз с римлянами. С этими словами он наделил их довольно ценными подарками, приличными возрасту и полу каждого, которые ради этого заранее выбрал из добычи; девушкам раздавал серьги и запястья, а юношам кинжалы и мечи». (Полибий, Всеобщая История. X, 18) И наконец, что тоже немаловажно для суждения об облике молодого римского полководца: «Публий передал квесторам все деньги, какие взяты были у карфагенян из государственной казны, а их было более шестисот талантов». (Там же. X, 19) «Передал квесторам» означает — полностью отдал государству. Вспомним эту деталь в конце главы, где речь пойдет о последних годах жизни Сципиона. И еще одна, прямо-таки идиллическая история. Может быть, вымышленная, но точно характеризующая восхищение, каким был окружен облик Публия Сципиона в глазах римлян последующих эпох: «В это время, — рассказывает все тот же Полибий, — несколько римских солдат повстречали девушку, между всеми женщинами выдававшуюся юностью и красотой. Зная слабость Публия к женщинам, солдаты привели девушку к нему и предложили ее в дар. Пораженный и восхищенный красотою, Публий, однако, объявил, что для него как для частного человека, но не военачальника, не могло бы быть дара более приятного. Солдатам он выразил благодарность и велел позвать отца девушки, которому тут же передал ее и посоветовал выдать замуж за кого-либо из своих сограждан. Этим поступком Публий доказал умение владеть собой и воздерживаться, чем снискал себе большое расположение со стороны покоренного народа». (Там же). А он был молод, и испанка, надо полагать, была исключительно хороша собой!

Вторая Пуническая война wiki | TheReaderWiki

Вторая Пуническая война
Основной конфликт: Пунические войны
Корнелис Корт. Битва при Заме (1567)
Дата	218 год до н. э. — 201 год до н. э.
Место	Италия, Сицилия, Испания, Цизальпинская Галлия, Трансальпийская Галлия, северное побережье Африки, Греция[1]
Причина	для Карфагена: завоевание Римом Сардинии в 238 до н. э.; для Рима: нападение Ганнибала на Сагунт и переход реки Эбро в 219 до н. э.
Итог	Победа Древнего Рима
Изменения	Рим захватил Иберию Баркидов и Балеарские острова, суверенитет Карфагена серьёзно ограничен Римом, Нумидия становится независимым государством — союзником Рима
Публий Корнелий Сципион †, Гней Корнелий Сципион Кальв †, Тиберий Семпроний Лонг, Гай Фламиний †, Гней Сервилий Гемин †, Марк Атилий Регул, Квинт Фабий Максим Кунктатор, Марк Минуций Руф †, Луций Эмилий Павел †, Гай Теренций Варрон, Марк Клавдий Марцелл †, Марк Ливий Салинатор, Гай Клавдий Нерон, Публий Корнелий Сципион Африканский, Сифакс (середина войны), Масинисса (конец войны), Маханид † Ганнибал Барка, Гасдрубал Барка †, Магон Барка †, Гасдрубал Гискон, Магарбал †, Ганнон Старший †, Ганнон (сын Бомилькара), Сифакс # (конец войны), Масинисса (середина войны), Филипп V Македонский, Филопемен
От 60 000 до 400 000 человек неизвестно
350 000 военных 50 000 мирных жителей 350 000 военных 100 000 мирных жителей
Медиафайлы на Викискладе

Вторая Пуническая война (называемая также римлянами «войной против Ганнибала» и Ганнибаловой войной^[3], 218—201 до н. э.) — военный конфликт между двумя коалициями, во главе которых стояли Рим и Карфаген, за гегемонию в Средиземноморье. В разное время на стороне Рима воевали Сиракузы, Нумидия, Этолийский союз и Пергам, на стороне Карфагена — Македония, Нумидия, Сиракузы и Ахейский союз.

Официальной причиной войн стала осада и взятие испанского города Сагунта (союзника Рима) карфагенским полководцем Ганнибалом. После этого римляне объявили Карфагену войну. Поначалу карфагенская армия под предводительством Ганнибала одерживала верх над римскими войсками. Самой значительной из побед карфагенян является битва при Каннах, после которой в войну на стороне Карфагена вступила Македония. Однако римляне вскоре смогли перехватить инициативу и перешли в наступление. Последним сражением войны стала битва при Заме, после которой Карфаген запросил мира. В результате войны Карфаген потерял все свои владения за пределами Африки, Рим же стал сильнейшим государством западного Средиземноморья.

Основным источником о второй Пунической войне является труд римского автора Тита Ливия «История от основания города», книги 21-30. Другой римлянин Дион Кассий написал книгу «Римская история», в которой описываются события войны.

Также важны для нас и греческие источники. Полибий во II в. до н. э. написал историческую книгу под названием «Всеобщая история», которая включает в себя события 264—146 до н. э. Плутарх в начале II в. написал труд «Сравнительные жизнеописания», в котором рассказываются биографии знаменитых греков и римлян. О второй Пунической войне рассказывается у него в биографиях Фабия Максима и Марцелла, римских полководцев в этой войне. Александриец Аппиан написал в 160-е гг.^[4] книгу под названием «Римская история», которая описывает историю Рима от основания (753 до н. э.) до царствования Траяна (98-117). Вторая Пуническая война описана у него в VII книге его труда, которая называется «Ганнибалова». Также возможно Диодор Сицилийский описывал эту войну в своей «Исторической библиотеке», но эти книги не сохранились.

Владения Рима и Карфагена к началу войны

Мир 242 года до н. э. был куплен за большие суммы. К римлянам перешли не только все доходы, которые карфагеняне получали с Сицилии, но и почти монопольное торговое господство Карфагена на Западе было существенно ослаблено. Поведение Рима во время восстания наёмников ясно показало его враждебный настрой — стало ясно, что мирное сосуществование абсолютно невозможно.

Вновь получив после подавления восстаний должность главнокомандующего, Гамилькар Барка начал войну на Пиренейском полуострове. Ещё в глубокой древности, в конце II тысячелетия, эта территория была объектом интенсивной колонизаторской и торговой деятельности финикийцев. В конце II — начале I тысячелетия они основали на юге полуострова целый ряд больших городов, и среди них такие крупные торгово-ремесленные центры, как Гадес и Малака. Объединившись в ходе ожесточённой борьбы против Тартесса и греческой колонизации Пиренейского полуострова, они сравнительно рано вынуждены были признать верховенство Карфагена. Понятно, что при таких связях, уходящих в глубокую древность, именно Испания была наиболее удобным плацдармом для организации похода в Италию. Гамилькар и его зять Гасдрубал в течение 9 лет расширяли владения Карфагена, пока первый не пал в битве при осаде города Гелики, а второго убил в Новом Карфагене ибер-варвар^[5].

Первоначально осада складывалась благоприятно для пунийцев, и их командующий решил отправить большую часть своей армии и слонов зимовать на основную базу пунийцев — Акра Левке. Но в этот момент вождь племени ориссов, связанный, как казалось, дружескими отношениями с Гамилькаром, неожиданно пришёл на помощь Гелике, и пунийцы, не выдержав его удара, обратились в бегство. Возникла непосредственная опасность для сыновей Гамилькара, находившихся в боевых порядках, и для того чтобы её ликвидировать, Гамилькар принял основной удар на себя — преследуемый противниками, он утонул в реке, а дети тем временем были доставлены в Акра Левке.

Политику Гамилькара продолжил его зять Гасдрубал, избранный войском новым главнокомандующим. Важнейшим политическим актом Гасдрубала, которым он ещё более, чем другими своими действиями, продолжил начинания Гамилькара, было основание на пиренейском берегу Средиземного моря Нового Карфагена. Этому городу, расположенному на берегу удобного залива и окружённому цепью неприступных холмов, повезло больше, чем Акра Левке: если последний, насколько об этом можно судить, всегда оставался заштатным городом и с Гадесом соперничать был не в состоянии, то Новый Карфаген сразу же превратился в административный центр пунийских владений в Испании и в один из важнейших торговых центров всего Западного Средиземноморья. Трудами этих людей Карфаген не только полностью компенсировал потери в ходе Первой Пунической войны, но и приобрёл новые рынки сбыта, а серебряные рудники приносили такие доходы, что политические противники Гамилькара и Гасдрубала были совершенно лишены возможности им противодействовать. Действия Барки вызвали естественное беспокойство греческих колоний на Пиренейском полуострове. Они почувствовали угрозу своей самостоятельности и обратились за защитой к Риму, который получил желанный повод вмешаться в испанские дела. Уже при жизни Гамилькара состоялись переговоры между Римом и Карфагеном, и между ними были разделены сферы влияния (южная — пунийская, северная — римская), а их границей признавалась река Ибер.

В момент смерти отца Ганнибалу исполнилось семнадцать лет. Судя по дальнейшим событиям, он вместе с братьями Магоном и Гасдрубалом покинул Испанию и вернулся в Карфаген. Обстановка военного лагеря, участие в походах, наблюдения за дипломатической деятельностью отца и зятя, несомненно, оказали решающее воздействие на его формирование как полководца и государственного деятеля.

Именно отцу Ганнибал был обязан и своим незаурядным образованием, в том числе знанием греческого языка и литературы, умением писать по-гречески. Насколько принципиальным было приобщение Гамилькаром Баркой детей к эллинской культуре, видно из того, что оно было сделано вопреки старинному закону, запрещавшему изучать греческий язык. Переступая через давнее установление, которое должно было отгородить пунийцев от исконного врага — Сиракуз, а фактически изолировало их от окружающего мира, Гамилькар не только стремился подготовить своих детей (прежде всего Ганнибала) к активной политической деятельности в будущем. Он хотел подчеркнуть своё стремление ввести Карфаген в эллинистический мир — и не как чужеродное явление, но как органическую часть — и обеспечить ему поддержку и сочувствие греков в предстоящей борьбе с римскими «варварами». Между тем Рим начал интересоваться делами на западе Средиземноморского бассейна и заключил союз с Сагунтом, направленный прямо против Карфагена и имевший целью остановить продвижение последнего на север.

А Ганнибал вернулся в Испанию, где благодаря своим личным качествам стал очень популярным в армии — после смерти Гасдрубала солдаты выбрали его главнокомандующим^[6].

Когда Ганнибал пришёл к власти, ему было двадцать пять лет. Господство карфагенян в Испании было прочно установлено, и южная часть Пиренейского полуострова казалась надёжным плацдармом для наступления на Рим. Сам Ганнибал обзавёлся уже традиционными для Баркидов прочными связями с иберийским миром: он был женат на иберийке из союзного Карфагену города Кастулона. Ганнибал сразу повёл себя так, будто война с Римом уже решена и поручена ему, а сферой его деятельности назначена Италия. Ганнибал, по-видимому, и не скрывал своего намерения напасть на союзный римлянам Сагунт и тем самым вовлечь Рим в прямой конфликт, однако стремился при этом сделать вид, будто атака на Сагунт произойдёт сама собой, в результате естественного развития событий. С этой целью он одержал ряд побед над испанскими племенами, жившими на границе северных владений Карфагена и вышел непосредственно к границам области Сагунта. Несмотря на то, что Сагунт был римским союзником, Ганнибал мог рассчитывать на невмешательство Рима, который был занят борьбой с галлами и иллирийскими пиратами. Спровоцировав конфликты между Сагунтом и иберийскими племенами, находящимися под пунийской властью, Ганнибал вмешался в конфликт и под незначительным предлогом объявил войну. После довольно тяжёлой 7-месячной осады город был взят, а Рим так и не решился оказать Сагунту военную помощь, лишь посольство, посланное в Карфаген уже после взятия города, прямо объявило о начале войны.

Перед походом в Италию Ганнибал дал армии отдых на всю зиму. Серьёзное внимание он уделял обороне Африки и Испании. В Африке Ганнибал оставил 13 750 пехоты и 1200 всадников^[7], набранных в Испании, туда же были направлены 870 балеарских пращников. Сам Карфаген дополнительно усилили 4-тысячным гарнизоном. Командовать пунийскими войсками в Испании Ганнибал назначил своего брата Гасдрубала и передал в его распоряжение значительные воинские силы: пехотинцев — 11 850 ливийцев, 300 лигуров, 500 балеаров, и всадников — 450 ливиофиникиян и ливийцев, 300 илергетов, 800 нумидийцев^[8]. Кроме того, у Гасдрубала были 21 слон и для обороны побережья от римского вторжения с моря флот в составе 50 пентер, 2 тетрер и 5 триер^[8]. Армия вторжения состояла примерно из 50 000 пехотинцев, 9000 всадников и 37 слонов.

Между тем римляне также готовились к войне. Консул Тиберий Семпроний Лонг располагал 24 000 пехоты, 2400 всадниками и 160 кораблями. Второй консул — Публий Корнелий Сципион — имел 22 000 пехоты и 2200 всадников. Армия Рима в Галлии, под начальством претора Луция Манлия, насчитывала 18 000 пехоты и 1600 всадников. В целом римская армия насчитывала 64 000 пехоты и 6200 кавалерии — немногим более, чем было у Ганнибала. Существенное преимущество римлян заключалось в том, что им предстояло воевать на родине и для них мобилизация дополнительных воинских контингентов была более простым делом, чем для пунийского полководца получение подкреплений. Нельзя, впрочем, не видеть и распылённости римской армии, и отсутствия единого командования, что, конечно, затрудняло римлянам ведение боевых операций. К счастью для Карфагена, Ганнибал был гением военного дела.

Весной 218 года до н. э. Ганнибал выступил в поход. Переговоры, которые он предусмотрительно вёл с галлами, обеспечили ему возможность осуществить беспрепятственный проход через их земли. Лишь при переправе через Родан ему пришлось применить силу. А римская армия Публия Корнелия Сципиона не смогла помешать его движению из-за недоразумений с обеих сторон.

Переход Ганнибала через Альпы

У. Тёрнер. Снежный шторм. Ганнибал и его армия переходят Альпы (1810—1812)

Однако при переходе через Альпы он понёс очень тяжёлые потери (около половины всех войск) — из-за суровых условий перехода и из-за галльского племени аллоброгов, постоянно устраивавших ему засады по пути следования. Спуск с перевала обошёлся армии даже тяжелее подъёма. Ганнибал, придя в Италию, располагал всего примерно 12 тыс. ливийских и 8 тыс. иберийских пехотинцев и не более чем 6 тыс. всадников и 15 слонами. Вскоре он заставил окрестные галльские племена признать свою власть. Тем временем Публий Сципион сумел привести в Северную Италию значительную армию, и Ганнибал был вынужден начать наступление. Однако у Ганнибала и его войска хватило времени на отдых перед первой их битвой в Италии.

Первые победы Ганнибала

Сражения Второй Пунической войны

Битва состоялась у реки Тицин^[9]. Противники расположили свои войска следующим образом: Сципион поставил впереди копьеметателей и галльских всадников, а остальных — римлян и отборные силы союзников — выстроил за ними в линию. Ганнибал разместил тяжёлую кавалерию прямо против фронта римлян, а на флангах — нумидийских всадников, рассчитывая в дальнейшем окружить неприятеля. Враги стали быстро сближаться. Римские копьеметатели, едва бросив по одному дротику, бежали между отрядами стоявших за ними всадников. Началось конное сражение; многие всадники были сброшены с коней, а другие спешивались сами. Сражение постепенно превратилось в бой пехотинцев. Тем временем нумидийские всадники Ганнибала, обойдя сражающихся с флангов, появились в тылу римской армии; копьеметатели были растоптаны их конями; в рядах римлян началась паника. Сам Сципион чуть не погиб.

Остатки римской армии отступили к холмистой местности у реки Требия. К ним вскоре подошла армия второго консула — Тиберия Семпрония Лонга, который заменил раненого Сципиона. Дав ему победить в незначительной стычке, Ганнибал внушил новому римскому командующему уверенность в победе. А Лонг был весьма честолюбив (о чём Ганнибалу было известно) и после лёгкой победы горел желанием разбить армию Ганнибала. И вскоре, совершенно неожиданно для римлян, очередная небольшая стычка превратилась в генеральное сражение.

Карта похода Ганнибала в Италию

Ганнибал поручил своему брату Магону, который уже возглавлял нумидийскую кавалерию после битвы при Тицине, выбрать для засады 100 пехотинцев и 100 всадников. Когда с отобранными воинами Магон явился к Ганнибалу, тот приказал каждому из них, в свою очередь, отобрать из своих подразделений ещё по 9 человек. Набрав, таким образом, 1 тыс. пехотинцев и столько же всадников, он расположил их ночью в месте, которое до того сам облюбовал. Был день зимнего солнцестояния. Рано утром шёл снег, потом пошёл дождь. Ганнибал приказал своей нумидийской коннице перейти через Требию и, подскакав к воротам неприятельского лагеря, забросать дротиками караулы, вызвать римлян на бой, а когда сражение начнётся, медленно отступать к реке и заставить противника, в свою очередь, перейти на тот берег, где стояли карфагеняне. Всем остальным было предписано завтракать, подготовить оружие, коней и ждать сигнала.

Нумидийцы блестяще выполнили задачу. Когда они устроили у лагерных ворот шум и беспорядок (по Полибию, едва только было замечено их приближение), Семпроний, ни минуты не сомневавшийся в успехе, вывел против них свою конницу, а потом и остальных солдат. Однако проделал он это слишком торопливо. Его воины вышли на поле голодными и недостаточно тепло одетыми, кони были не кормлены. Когда римляне вступили в полосу речного тумана, преследуя отходящих нумидийцев, они все больше и больше мёрзли. В реке холодная вода доходила им до уровня груди, так что, когда солдаты Семпрония вышли на другой берег, они едва могли держать в руках оружие.

Карфагенские воины тем временем грелись у костров, растирались оливковым маслом и завтракали. Получив условленный сигнал о том, что римляне перешли через реку, Ганнибал вывел свои войска в поле. Впереди он поставил балеаров — лёгкую пехоту (8 тыс. человек), за ними — тяжеловооружённую пехоту (иберы, галлы и ливийцы; 20 тыс. человек), а на обоих флангах — 9 тыс. всадников и слонов. Семпроний, увидев, что его всадники чрезмерно увлеклись преследованием нумидийцев, то отступавших, то вновь переходивших в контратаку, и подвергают себя чрезмерной опасности, приказал им отступить и присоединиться к основным силам. В центре Семпроний выстроил 18 тыс. римлян; 20 тыс. союзников и тех, кто имел права латинского гражданства; сверх этого воинов из галльского племени кеноманов, а на флангах — кавалерию (около 4 тыс. всадников).

Схема битвы при Требии

Сражение начали балеары, заставившие римских копьеметателей отступить, а затем присоединившиеся к карфагенским всадникам, наносившим фланговый удар. Римская конница была смята превосходящей по численности кавалерией противника, балеарами и слонами. Тяжеловооружённые пехотинцы дрались с большим упорством и ожесточением, но без определённого результата. Внезапно для римлян в их тыл ударил из засады отряд Магона и привёл заднюю шеренгу римлян в замешательство. Оказавшись в окружении, римская пехота мужественно сопротивлялась, прорвала боевую линию карфагенян и заставила повернуть назад слонов, едва не бросившихся на самих пунийцев. Ганнибал приказал отвести слонов на фланги и направить их против кеноманов, которые обратились в паническое бегство. В этих условиях 10 тыс. римских пехотинцев пробились сквозь карфагенские ряды и вырвались из окружения; не имея возможности вернуться в свой лагерь, они отступили к Плаценции. Туда же, а оттуда в Кремону, ушли под командованием Сципиона и подразделения, остававшиеся во время боя в лагере.

Карфагеняне победили и на этот раз, однако теперь со значительно большими потерями. Особенно сильные опустошения произвела в их рядах непогода: умирали люди, падали лошади, погибли почти все слоны (осталось всего 7). Но галлы доставили большие подкрепления (до 60 тыс. человек), и Ганнибал занялся их организацией.

Вскоре он двинулся в Этрурию, однако переход через Апеннины оказался неожиданно тяжёлым: армию застигла буря, погибло много людей, уцелел только один слон. Нетерпеливое стремление перенести войну в Этрурию легко объяснимо военно-политическим положением. Ганнибалу было, конечно, хорошо известно, что римляне отправляли свои гарнизоны во все пункты, где они могли ждать нападения, — в Сицилию, в Сардинию, в Тарент, что они построили ещё 60 пентер, что новые консулы (Сервилий и Фламиний) проводят в самом Риме мобилизацию новых контингентов и организуют ополчение союзников, что даже от сиракузского царя Гиерона они потребовали помощи, и тот прислал им 500 критян (то есть лучников, необязательно уроженцев Крита) и 1 тыс. пельтастов, наконец, что запасы продовольствия римляне сосредоточивали в Аримине и в Этрурии, явно намереваясь там преградить дорогу карфагенянам.

Карта битвы при Тразименском озере

В 217 году до н. э. новыми консулами стали Гай Фламиний и Гней Сервилий Гемин. Гай Фламиний, который достиг консульства благодаря своей борьбе с аристократами, нуждался в быстром успехе. Ганнибалу легко удалось спровоцировать новое сражение. В битве у Тразименского озера римская армия попала в засаду (30 тыс. пехотинцев и 3000 всадников). 15 тыс. римлян было убито, 6 тыс. попало в плен, а потери карфагенян составили всего 2 тыс. человек. Через несколько дней был уничтожен и четырёхтысячный отряд конницы, посланный Гнеем Сервилием.

Тактика Фабия

В Риме назначили диктатора; им стал римский аристократ Квинт Фабий Максим. Поняв, что в открытом сражении противодействовать Ганнибалу очень сложно, он применил новую тактику. Римская армия (пополненная двумя новыми легионами) постоянно контролировала все перемещения пунийской, но не вступала в бой, а Ганнибал, разумеется, не имел возможности вести активных действий, имея перед собой неразбитую римскую армию. Начальник конницы Фабия — Марк Минуций — был не согласен с этой тактикой, — ведь Италия становилась беззащитной перед разорением со стороны пунийцев, но когда он, получив командование, попытался вступить в битву, то едва не потерпел поражения, и лишь появление Фабия с другой частью войск позволило избежать нового разгрома. Ганнибал многократно пытался спровоцировать римлян на битву, но успеха не добился.

Начало военных действий в Испании

Тем временем в Испании Гней Корнелий Сципион — брат консула — сумел нанести пунийцам ряд поражений. Гасдрубал Барка не сумел оказать ему серьёзного противодействия. В Испании события развивались крайне неудачно для карфагенян. Был разбит их флот, в сухопутных битвах потери составили 15 тыс. убитыми и 4 тыс. пленными, к римлянам же пришли подкрепления в размере 8 тыс. воинов и 30 кораблей. Но попытка высадки в Африке закончилась неудачно.

Битва при Каннах

Карта основных военных действий Второй Пунической войны

В следующем 216 до н. э. консулами стали Гай Теренций Варрон и Луций Эмилий Павел. Рим готовился к решительным действиям: собрано 8 легионов, таким образом против Ганнибала, имевшего 50 тыс. воинов, была направлена армия в 90 тыс. человек. Битва состоялась у города Канны. Консулы выстроили всю римскую армию в боевой порядок: на правом фланге, более близком к реке, расположили всадников, на левом — конницу союзников, а ближе к центру — их пехоту. В центре находились римские легионы, а перед строем — пращники и другие легковооружённые воины. Командование левым флангом взял на себя Гай Теренций Варрон, правый фланг он поручил Луцию Эмилию Павлу и центр — Гнею Сервилию Гемину. Римляне рассчитывали удержать карфагенскую конницу своей, а преобладающим количеством пехоты уничтожить пехотинцев Ганнибала. Рано утром Ганнибал переправил на левый берег Ауфида балеарские части и другие легковооружённые формирования, а за ними и остальных солдат. На левом фланге, ближайшем к реке, он поставил иберийских и галльских всадников, которые должны были действовать против римской конницы, в центре — пехоту (половину — тяжеловооружённых ливийцев, посредине этого строя — галлов и иберов, а за ними — снова ливийцев) и на правом фланге — нумидийских всадников, которые здесь должны были сражаться с римскими союзниками. Ливийцы были вооружены трофейным оружием, отобранным у римлян. Армия Ганнибала состояла из 40 тыс. пехотинцев и 10 тыс. всадников.

Расположены были карфагеняне исключительно удобно: лицом к северу и спиной к ветру, нёсшему песок и пыль в лицо римлянам; солнечные лучи не слепили воинов. При построении Ганнибал выдвинул вперёд иберов и галлов, которые должны были первыми вступить в бой, а остальных расположил так, что образовалось нечто вроде выгнутого в сторону фронта огромного полумесяца, делавшегося по краям все тоньше и тоньше. Командование левым флангом Ганнибал поручил Гасдрубалу, правым — Магарбалу, а сам вместе со своим братом Магоном взял на себя центр. Сражение, как и обычно, завязали легковооружённые солдаты. Затем галльско-иберийская конница Ганнибала обрушилась на правый римский фланг и вскоре обратили римлян в бегство, после чего был разбит и левый фланг римлян. Тем временем в бой вступила пехота, и иберийско-галльские пехотинцы Ганнибала после упорного сопротивления начали медленно отступать, увлекая за собой римлян, проникавших все глубже в расположение карфагенских войск. Между тем ливийские пехотинцы атаковали римлян с обоих флангов, а пунийская кавалерия нанесла удар в тыл. Римская пехота оказалась в кольце, и вскоре судьба битвы была решена. 48 тыс. пало на поле боя, 4,5 тыс. было взято в плен, потери Ганнибала составили 8 тыс. человек, по Ливию — «все храбрейшие воины».

Последствия битвы были огромны. На сторону пунийцев перешли множество итальянских городов, и главное — Капуя. Из Карфагена было решено послать Ганнибалу 40 слонов и 4 тыс. конницы, а из Испании — 20 тыс. пехоты и 4 тыс. конницы. Сиракузы и Македония заключили с Карфагеном союз.

Но в Испании дела пунийцев шли всё хуже: итогом нового поражения стали 25 тыс. убитых и 10 тыс. пленных воинов. Подкрепления же, предназначенные Ганнибалу, были использованы в неудачной попытке захвата Сардинии.

В самой Италии Ганнибал, несмотря на победный энтузиазм своих соратников, так и не решился идти на Рим, жители которого пребывали некоторое время в панике после каннского разгрома. Стремясь обеспечить себе надёжную базу в Италии, карфагеняне занялись вытеснением римлян из оставшихся им верными городов на юге полуострова. Тем временем Рим постепенно оправлялся от страшного поражения, пополняя армию даже рабами.

Война в Италии в конце 216—215 до н. э.

Победное шествие Ганнибала после Канн, апогеем которого стало подчинение Капуи, завершилось у Нолы, где претор Марк Клавдий Марцелл, раскрыв заговор по сдаче города, сначала сорвал штурм карфагенян, а затем нейтрализовал противников римлян в своём тылу.

В виду приближения зимних холодов Ганнибал не решился осаждать Неаполь, который планировалось использовать в качестве морской базы против Рима, и отвёл армию на зимовку в Капую. Пиршества, безделье и блудницы в Капуе зимой 216/215 гг. до н. э. ослабили армию Ганнибала не меньше, чем марши, осады и штурмы. После зимовки в Капуе Ганнибал не одержал ни одной серьёзной победы.

Весной 215 до н. э. Ганнибал начал новое наступление, захватив несколько небольших городов. Однако капуанцы, союзники карфагенян, потерпели поражение, стремясь захватить Кумы. Помощь им от Ганнибала оказалась неэффективной, вторая попытка взятия Нолы также не удалась. Наступательный порыв армии Карфагена в Италии спал. Римляне, уклоняясь от больших сражений, постепенно начали организовывать карательные экспедиции против союзников карфагенян. На юге Италии разгоралась малая война, успех в которой был достигнут организацией снабжения войск и разведки, а не талантами полководцев. Для решительных успехов Ганнибал остро нуждался в подкреплениях. Чтобы он их не получал, римляне должны были максимально эффективно оттягивать силы Карфагена от Италии на «периферийную войну», театры боевых действий которой располагались на Сицилии, в Испании, Иллирии и Северной Африке.

Осада Сиракуз

В Сицилии после заключения союза с Сиракузами карфагеняне добились существенных успехов. Пятнадцатитысячная армия Сиракуз совместно с пунийскими частями сильно теснила римские войска, но вскоре появился Марцелл с сильной армией и двинулся на Сиракузы. Город был большой, и римляне рассчитывали, что им удастся быстро преодолеть стены, но они встретили, совершенно неожиданно, очень сильное сопротивление, организатором которого был Архимед. Марцелл был вынужден начать осаду. Карфагеняне тем временем отправили в Сицилию армию из 25 тыс. пехотинцев, 3 тыс. всадников и 12 слонов.

Нападение Македонии на Иллирию

Царь Македонии Филипп V, выполняя свои союзнические обязательства, напал на римские владения в Иллирии, однако существенной поддержки Ганнибалу это не принесло. Господствовавший на море римский флот успешно защищал побережье. Кампания 214 года окончилась тем, что блокированный римлянами македонский флот был сожжён самими отступавшими македонянами. В следующем году серьёзные боевые действия так и не начались. Тем временем римской дипломатии удалось организовать антимакедонский союз в Греции, на затянувшуюся борьбу с которым Филипп V тратил практически все свои ресурсы. На помощь со стороны Македонии Карфаген уже не рассчитывал.

Боевые действия в Испании

В 214 году до н. э. в Испании пунийцы потерпели два поражения, в которых потеряли до 12 тыс. убитыми, 3 тыс. пленными и 39 слонов. Таким образом после целого ряда поражений господство на Пиренейском полуострове начало переходить к Риму. В 213 г. до н. э. римляне взяли Сагунт и обеспечили себе контроль практически над всем восточным побережьем Испании.

Переход Сифакса на сторону римлян

В 213 году до н.  э. произошло ещё одно событие, которое и в самом Карфагене, и в лагере Ганнибала не могли не воспринять как серьёзную угрозу: братья Сципионы, успешно воевавшие на Пиренейском полуострове, высадились в Северной Африке. Это была уже вторая попытка римского командования перенести войну непосредственно на территорию Карфагенской державы. На этот раз африканская экспедиция привела к большому дипломатическому успеху римлян. Им удалось воспользоваться тем, что у карфагенян возникли столкновения с одним из нумидийских царей — вождём племени масайсилиев Сифаксом — и заключить с ним союз. Центурион Квинт Статорий даже остался у Сифакса обучать его воинов римскому боевому строю и военному искусству. Результаты не замедлили сказаться: вскоре в одной из стычек масайсилии разбили карфагенян.

Военные действия в Италии в 212—209 до н. э.

Карта Южной Италии и Сицилии во время войны

В 212 году до н. э. на сторону Ганнибала перешёл Тарент и, следом за ним, ещё несколько городов бывшей Великой Греции. Римляне потерпели ещё одно поражение (оно стоило им 16 000 убитых), но сумели осадить Капую, а главное — были взяты Сиракузы. После некоторых частных успехов карфагеняне были вынуждены оставить Сицилию.

В следующем году Ганнибал предпринял попытку деблокировать Капую. Непосредственно отогнать осаждавших от городских стен ему не удалось. Тогда он предпринял марш к Риму с целью увлечь за собой римские войска у Капуи. Ганнибал у ворот! Казалось, вся Италия, затаив дыхание, замерла в ожидании. В самом Риме то тут, то там возникала тревога, начиналась паника, люди в смятении ожидали, что бои вот-вот завяжутся на улицах города. Но никаких последствий это не имело, Рим был достаточно хорошо укреплён, и Ганнибал ушёл зимовать на юг Италии. Оставленная без надежд на снятие блокады, Капуя вскоре сдалась, — это был решительный успех. Римляне напрягали все силы. Под знамёна была призвана значительная часть взрослого населения от 17 до 47 лет, в армиях сражались 230 000 человек.

Реванш и тупик в Испании

В 211 году до н. э. карфагеняне высадили в Испании мощную армию, братья Сципионы понесли сильнейшее поражение и погибли в бою, но один из офицеров, Луций Марций, которого солдаты выбрали в командующие, сумел организовать остатки армий, и силы для сопротивления всё ещё оставались. В следующем году римский сенат прислал подкрепления во главе с Гаем Марцием и Клавдием Нероном, что стабилизировало положение. Очередная крупная победа Карфагена, на этот раз в Испании, вновь не дала ощутимых плодов.

Перелом

В 209 году до н. э. сын Корнелия Сципиона, Публий Корнелий Сципион принял командование в Испании и совершенно неожиданно захватил Новый Карфаген, а в Италии римлянами был взят Тарент.

Теперь все надежды Ганнибал связывал с братом Гасдрубалом, который, отбросив Сципиона, вывел в 208 г. до н. э. крупные силы из Испании в Галлию и начал подготовку к вторжению на Апеннинский полуостров. Переход через Альпы прошёл относительно легко, и в следующем, 207 г. до н. э. Гасдрубал вступил в Италию. Однако консул Гай Клавдий Нерон, узнавший из перехваченного письма планы карфагенян, совершил с частью своей армии марш-бросок на север и соединился с армией консула Марка Ливия Салинатора. Объединённые силы римлян полностью разбили войска Гасдрубала у реки Метавр, сам Гасдрубал пал в бою.

После разгрома столь необходимых подкреплений Ганнибал потерял надежду на ведение активных боевых действий в Италии, его незначительные успехи на юге полуострова уже не могли решить исхода войны.

В Испании в 206 году до н. э. Магон потерпел поражение при Илипе и был вынужден оставить весь Пиренейский полуостров под властью Рима. Его высадка у Генуи с 12 тыс. пехотинцев и 2 тыс. всадников ничего не решала, вскоре он был ранен и умер. Ганнибал не предпринимал активных действий, казалось, что он потерял всякую надежду.

В 205 году до н. э. македонский царь Филипп V после безрезультатных боевых действий был вынужден заключить мир, получив незначительные территории в Иллирии.

Война в Африке

Встреча Сципиона и Ганнибала перед битвой при Заме

В 204 году до н. э. Сципион высадился с тридцатитысячной армией в Африке. Заключив союз с вождём одного из нумидийских племён Массиниссой, он нанёс несколько поражений карфагенянам. Тогда сенат Карфагена призвал Ганнибала на родину, и он вернулся после 16 лет боевых действий в Италии. Ганнибал попытался добиться уступок при проведении мирных переговоров в личном свидании со Сципионом. Он признал превосходство римлян в предстоящем сражении и обещал все возможные уступки со стороны Карфагена, но успеха не добился.

В 202 году до н. э. у Замы состоялось генеральное сражение. Сципион построил свою армию не сплошным фронтом, а отрядами, между которыми были оставлены проходы, по которым в случае надобности могли идти боевые слоны. На левом фланге под командованием Леллия он поместил италийских всадников, на правом — нумидийскую конницу Массиниссы. Проходы между отрядами тяжеловооружённых пехотинцев он заполнил легковооружёнными солдатами, которые должны были при появлении слонов убежать в тыл или примкнуть к ближайшим отрядам. Животные, двигаясь по этим живым коридорам, попали бы под перекрёстный обстрел дротиками. Ганнибал перед своими войсками поставил 80 слонов, за ними вспомогательные отряды лигуров, галлов, балеаров и мавров, во втором ряду — карфагенян, ливийцев и небольшую группу македонян, которых наконец-то прислал на помощь Филипп, за ними — отряды италиков, большей частью брутиев, вынужденных навсегда покинуть родную землю и, наконец, на правом фланге карфагенскую, а на левом — нумидийскую конницу.

Битва началась с того, что римляне своим криком, сигналами труб и рожков перепугали слонов, и они, уж в который раз, обратились против своих, главным образом против стоявших на левом фланге мавров и нумидийцев. Туда же направил свой удар и Массинисса. Те немногочисленные животные, которые устремились на врага, попали под удары римских дротиков и в конце концов повернули направо, против карфагенских всадников, куда двинул свою конницу и Леллий. Так как на стороне римлян теперь сражались нумидийцы, то Магарбал, командир карфагенской конницы, решил отступить и заманить вражеских всадников подальше от места сражения, уравняв силы сторон. Второй ряд карфагенян попытался обойти римлян с флангов. После этого римский натиск несколько ослаб, и тогда Сципион, убрав раненых, ввёл в дело триариев, то есть основные резервы. Сражение возобновилось, а тем временем Леллий и Массинисса, которые разбили пунийскую кавалерию, сумели собраться и напали на карфагенскую пехоту с тыла. Под этим ударом строй карфагенян развалился и они побежали. В этом бою погибло более 20 тыс. карфагенян и их союзников, столько же попало в плен. Римляне потеряли несколько более 1,5 тыс. человек. Сам Ганнибал с небольшим отрядом всадников бежал в Гадрумет. Так закончилась война.

По условиям мира Карфаген выплачивал Риму огромную сумму денег (контрибуцию в 10 000 талантов) в течение 50 лет. Кроме этого Карфаген терял все свои заморские владения и весь свой флот (кроме десяти кораблей), а также он не имел право вести с кем-либо войну без разрешения Рима.

Вторая Пуническая война длилась 17 лет и закончилась победой Рима, который стал сильнейшим государством Средиземноморья.

Год

• 218 — по 2 в Италии, Сицилии и Галлии и Испании, всего 6;
• 217 — 4 в Италии, 2 в Сицилии и Галлии, 3 в Сардинии, 2 новонабранных в Испании, всего 11;
• 216 — 10 в Италии, 2 в Сицилии и Галлии, 3 в Сардинии, 2 новонабранных в Испании, всего 17;
• 215 — 8 в Италии, 2 в Сардинии, 2 новонабранных в Испании, всего 12;
• 214 — 6 новонабранных, из них 1 в Пицене, 2 в Риме, 2 в Сицилии и Галлии и 1 в Греции (Македонии), 9 в Италии, 2 в Сардинии, 2 новых в Испании, всего 19;
• 213 — 11 в Италии, 2 в Сицилии и Галлии, 6 в Сардинии, 1 в Греции (Македонии), 2 новонабранных в Испании, всего 22;
• 212 — 14 в Италии, 2 в Сицилии и Галлии, 6 в Сардинии, 1 в Греции (Македонии), 2 новонабранных в Испании, всего 25;
• 211 — то же самое

1. ↑ В Греции вела военные действия Македония, бывшая союзником Ганнибала. Войну там чаще всего выделяют в отдельную войну, которая называется первая Македонская война
2. ↑ Македония вела военные действия в Греции. См. Первая Македонская война
3. ↑ История войн (Энциклопедия для детей). С. 98 ISBN 978-5-98986-099-9
4. ↑ Историки античности. Т. 1, с. 27
5. ↑ Тит Ливий. История от основания города. 21.2.
6. ↑ Тит Ливий. История от основания города. 21.3.
7. ↑ Тит Ливий. История от основания города. 21.21.
8. ↑ ^{1 2} Тит Ливий. История от основания города. 21.22.
9. ↑ Тит Ливий. История от основания города. 21.46

История Карфагена. Часть V — Первая Пуническая война

Доброго времени суток, коллеги. Продолжаю публиковать статьи на тему истории Карфагена, и сегодня речь пойдет о Первой Пунической войне, а точнее – краткий пересказ ее хода на суше. Описание боевых действий на море уже было подробно мною рассмотрено в другой статье.

Содержание:

Вступление

Первой Пунической войне обычно уделяют мало внимания. Куда более интересен в этом плане Ганнибал, который фактически поставил Рим на колени так, как это не делал никто ни до, ни после него. Определенный интерес представляет нам противостояние македонских фаланг и римских легионов, да и более поздние времена, когда римляне воюют с римлянами, тоже пользуются гораздо большей популярностью. Про Первую Пуническую войну говорят мало, да про нее и известно мало – хотя по факту это одна из самых тяжелых и масштабных войн античного времени, уступающая по размаху лишь Второй Пунической войне. Поход Ксеркса в Грецию был менее продолжителен, Пелопоннесская война большей частью являлась сидением на одном месте, а Сицилийские войны никогда не набирали того количества жертв и участвующих в них войск, каким стало первое столкновение Рима и Карфагена. И все же эта война фактически забыта – во многом потому, что не было в ней славных страниц и великих полководцев, а была лишь одна и очень долгая, очень кровавая война на истощение двух сильнейших государств Западного Средиземноморья.

Пересказ хода войны дается краткий, без лишней детализации. Делается это потому, что война была богата на различные события, однако большинство из них не имели большого значения. Боевые действия на Сицилии временами напоминали «гуммкриг» – «резиновую войну», когда никакие наступления и отступления не могли изменить фактического положения дел, которые стремились к некоему среднему, и лишь упорство римлян и ошибки карфагенских командующих позволяли войне склоняться в чью-то пользу. Да и вообще, в Первой Пунической по сути не было ничего эпического, героического и приметного, за исключением некоторых эпизодов – ибо вся война представляла собой постоянную непрерывную мясорубку при минимуме достижений.

Как и всегда, из-за каши в источниках я могу сильно ошибаться касательно описания тех или иных эпизодов, за что прошу прощения. Описания хода большинства битв также опущены, ибо это отдельная песня, и петь я ее пока не собираюсь – тут как бы альтернативу начать толком, а то все хожу вокруг да около нее…

Разжигание войны

Карта Первой Пунической войны. Местами сильно упрощена – если бы рисовался весь ход войны на Сицилии, то остров был бы утыкан стрелками.

Началась эта война во многом по случайности. Еще после окончания войн Агафокла его наемники решили обосноваться на Сицилии, а не расходиться по домам. Ими была завоевана Мессана – в городе перебили всех мужчин, женщин взяли в жены, имущество присвоили, в результате чего образовалось эдакое наемничье государство. Однако Сиракузы, побывав в очередном упадке, укрепились при тиране Гиероне, и с 265 году до н.э. стали совершать набеги на Мессану, явно намереваясь постепенно ее захватить. Мамертинцы, предчувствуя возможную расправу со стороны Сиракуз, решили обратиться за помощью одновременно в два города – Рим и Карфаген. Чем они думали – неизвестно; вполне возможно, что приглашения просто исходили из различных группировок наемников. Такая комбинация оказалась крайне неудачной – несмотря на недавний союз против Пирра, оба государства испытывали резкое охлаждение отношений, и некоторым даже приходила в голову мысль о возможной войне между ними.

Карфагеняне ответили молниеносно, отправив свою армию на защиту Мессаны. Решающим фактором в этом случае сыграло то, что город был традиционной сферой влияния Сиракуз, и подчинив его себе, пунийцы тем самым ослабили бы своего старого врага на Сицилии. Ответили и римляне – Сенат, после долгих размышлений, решил отправить в город армию консула Аппия Клавдия Каудекса. Погрузившись на союзнические корабли, римляне попытались было переправиться из Регия в Мессану [1], но были остановлены карфагенским флотом. Еще одна попытка переправы закончилась так же, при этом несколько кораблей с римскими экипажами попали в плен. Командующий гарнизоном Мессаны Ганнон предложил римлянам прекратить этот неясный конфликт, пообещав освободить пленных и вернуть корабли в целости и сохранности. Римляне отказались, и их упрямство, как и всегда, принесло свои плоды – новая попытка переправы по непонятным причинам удалась.  В конце концов мамертинцы организовали встречу Аппия Клавдия с Ганноном, на которой карфагенский военачальник был схвачен, после чего «повязали» и карфагенский гарнизон. Впрочем, их вскоре отпустили – без оружия и доспехов. Ганнон до карфагенских владений не дошел – его распяли собственные воины [2].

После такого коварного захвата Мессаны остров всколыхнулся. Буквально сразу же между Сиракузами и Карфагеном был заключен союз – весьма показательный факт всеобщих опасений касательно дальнейших действий римлян. Объединенная армия во главе с Ганноном [3] осадила Мессану, и римляне оказались в очень неловкой ситуации – переправилась-то их небольшая часть, а в проливе гарцевал карфагенский флот, недовольный тем, что упустил даже это небольшое число римлян. Однако худшее было впереди – консулу удалось снабдить карфагенян дезинформацией, и их флот ушел в другое место, благодаря чему на Сицилию переправились главные силы его армии. Союзная армия была отброшена, армия консула осадила Сиракузы (впрочем, неудачно – к концу года Аппию Клавдию пришлось отступить в Регий). Весьма характерной стала неспособность карфагенского флота заблокировать переправы римлян через пролив между Регием и Мессаной – причины этого, увы, неизвестны.

Война на истощение

Абордаж во время битвы у мыса Экном

В 263 году до н.э. римляне собрали для действий на Сицилии большую армию – численностью около 40 тысяч человек. Карфаген тоже начал набор наемников по всей Европе, однако его действия фатально отставали от римских – всего за год римляне захватили около 50 греческих городов из числа союзников Карфагена, включая Сиракузы, которые после смены сторон стали главным источником продовольствия для римских армий. Вообще, в это время боевые действия велись относительно вяло (греческие города в большинстве своем просто перешли на сторону Рима добровольно), ни одна сторона не спешила вкладываться в конфликт по полной программе. Однако отсутствовало и желание примирения, из-за чего война постепенно начала набирать обороты.

К 262 году Карфаген все же набрал большую армию и переправил ее на Сицилию [4]. Главной ее базой стал Агригент, а командующим – Ганнон, тот же самый, который до этого командовал Сицилийской армией [5]. В бою с римлянами он совершил воистину идиотскую ошибку – поставил перед боем слонов позади пехоты. В результате те, идя в бой, смяли ряды собственных воинов, а когда римляне, уже знакомые (после Пирра) со слонами, повернули их вспять, бедная животинка попросту перетоптала собственную армию. Результат – полнейший разгром, командующий бежал. Бежал и гарнизон Агригента, оставив в городе мирных жителей. Римляне, не задумываясь, продали 25 тысяч человек населения в рабство. Ганнона за такое поражение лишили командования, гражданских прав и оштрафовали на 6 тысяч золотых шекелей [6][7]. Для римлян эта победа имела двоякий результат – с одной стороны, сенаторы воодушевились и решили воевать до полного захвата Сицилии, а с другой – стало ясно, что одной армией морскую державу не победить. Дальнейшие действия в войне на море подробнее описаны в моей другой статье, и повторять их я не буду.

После сражения при Агригенте карфагеняне решили вернуться к тактике истощения, оправдавшей себя в войнах с Сиракузами. И действительно, пока карфагенский флот терпел поражения на море, пуническая армия, используя тактику молниеносных рейдов и быстрых штурмов, начала возвращать под свой контроль Сицилию, избегая больших сражений с римлянами. Римлянам такая война пришлась не по вкусу – их полководцы занимали свои должности лишь по году, а амбиции требовали новых решительных побед, что часто толкало консулов на рискованные действия. Дополнительные проблемы римлянам доставляло мирное население – потомки Ромула и Рема не отличались благосклонностью к нему, в результате чего греки очень быстро решили, что Карфаген все же лучше, чем Рим. Несмотря на общее превосходство Рима на Сицилии, стало ясно, что быстрая и легкая победа на острове им не светит.

вернуться к меню ↑

Африканский корпус Регула

Ксантипп и его армия перед битвой у Тунета

Когда стало ясно, что война на Сицилии затянется, два консула – Марк Атилий Регул и Луций Манлий Вульсон – решили пойти по стопам Агафокла и высадиться в Африке. И хотя Рим не находился в положении Сиракуз, готовых вот-вот пасть, ожидать многие годы положительного исхода конфликта на Сицилии римляне тоже не собирались – потому вариант с высадкой в Африке и ударом по самому Карфагену выглядел единственным действенным вариантом быстро закончить войну. Благо, к тому моменту римляне вроде как завоевали господство на море, и могли обеспечить такое предприятие – и Сенат одобрил этот план.  В 256 году до н.э. 140 тысяч легионеров [8] высадились в Африке у мыса Бон. Им противостояло ограниченное количество войск карфагенян, которые сильно уступали им по численности.

Однако вскоре после высадки Сенат отозвал большую часть войск из Африки, оставив Регулу лишь 15 тысяч пехотинцев и 500 всадников. Карфаген также отозвал часть своей армии с Сицилии, пользуясь передышкой. В результате армии встретились у городка Адис – при этом карфагеняне не спешили атаковать римлян и построили лагерь на холме близ города. Впрочем, позиция эта оказалась неудачной, так как слишком крутые склоны мешали использовать кавалерию и слонов [9]. Римляне, будучи уверенными в победе, напали на лагерь армии Карфагена и разбили ее, после чего заняли город Тунет, находившийся уже в нескольких километрах от городских стен пунической столицы. Карфаген сразу же наполнили беженцы, упоминается также о том, что после занятия Регулом Тунета в городе начался голод [10]. При начале переговоров римский консул выдвинул невыполнимые требования – передача Сицилии и Сардинии, освобождение пленных, выкуп карфагенских пленных, возмещение военных расходов и выплата ежегодной дани. В Карфагене к такому еще не были готовы, и потому переговоры провалились. Заодно стало ясно, что пора браться за голову и что-то делать со своей армией, которая постоянно проигрывает бои римской, и полководцами, которые проявили больше глупости, чем тактических дарований.

В результате среди наемников удалось «раздобыть» спартанца Ксантиппа, который не стеснялся критиковать карфагенскую армию. Вопреки всем опасениям, Ашарат решил поставить его во главе армии. Подготовка воинов была кардинально изменена, пересмотрели и тактику использования слонов – наконец-то карфагенянам объяснили, что ставить слонов позади своей пехоты можно только в том случае, если их не будут использовать в бою. Как результат – битва при Тунете закончилась полным разгромом армии Регула, 500 человек во главе с самим консулом [11] попали в плен, уцелели лишь гарнизоны захваченных ранее городов, оказавшиеся в незавидном положении. Ксантипп после победы поспешил покинуть Карфаген – вероятно, опасаясь реакции Ашарата, который опасался слишком популярных и успешных полководцев. Римляне были вынуждены отправить армию и флот для эвакуации выживших – но эвакуация в результате вылилась в гибель большинства кораблей и около 100 тысяч человек. После того, как пунийцы избавились от римлян на своей территории, их войска были отправлены на подавление восстаний нумидийцев и ливийцев, начавшихся после высадки Регула.

Африканская кампания в чем-то напоминает игру в поддавки с самого своего начала – отозвав большую часть армии обратно, Сенат поставил Регула в фактически безвыходное положение: ему оставалось атаковать в надежде, что карфагеняне не найдут толкового командующего. Сам Регул поставил себя в еще более невыгодное положение, не доверяя ливийцам и нумидийцам, из-за чего их войска не были включены в состав римской армии. Карфаген действительно оказался в затруднительном положении, однако сделал мудрую ставку на командира наемников, что позволило избавить город от опасности. Впрочем, Ксантипп покинул пунийцев, а с собственными полководцами у них все было очень плохо. Это была главная проблема Карфагена на протяжении всей его истории – у него были храбрые и умелые воины, возможность обеспечивать огромные армии и привлекать большое число наемников, однако все это ничего не значило без толковых командиров, а подавляющее большинство полководцев карфагенян были не то что средними – а просто ужасными военачальниками. Впрочем, надежды на победу все же были, и их связывали с новым командующим на Сицилии….

вернуться к меню ↑

Позиционный тупик

Римские легионеры времен Первой Пунической войны

В 254 году до н.э. римляне захватили Панорм – один из ключевых городов Карфагена на Сицилии. Карфагенянам удалось отвоевать Агригент, однако возможности удержать его не было, из-за чего пунийцы решили сравнять город с землей, оставив лишь небольшую его часть для немногочисленных оставшихся в живых жителей. Попытка же отвоевать Панорм обернулась капитальным поражением – причем римлянам удалось захватить в плен даже карфагенских слонов. В качестве причины поражения командующий Гасдрубал приводил галльских наемников, которые перед битвой настолько напились, что были небоеспособны, а также непредвиденное поведение слонов. Сложно сказать, так ли это, или Гасдрубал попросту пытался «отвертеться» – однако, по римским источникам, его все же распяли.

Римляне же после битвы у Панорма нацелились на Лилибей. И вот тут коса нашла на камень – командующий гарнизоном оказался толковым командиром и постоянно тревожил римлян вылазками, а флот Карфагена наладил постоянное снабжение гарнизона продовольствием и подкреплениями, игнорируя римскую блокаду. Особо проявил себя некий Ганнибал Родосец – его тетрера выступила первым «прорывателем блокады», а смелые и зачастую даже наглые действия ее капитана приводили к победоносным стычкам с римлянами. После ряда поражений на море и неудач на суше Карфаген предложил Риму мир. Будь это война с Сиракузами или любым другим врагом, мир, скорее всего, был бы заключен – на любых условиях, так как ситуация складывалась безвыходная. Однако Рим всегда доводил войну до победного, и на сей раз изменять себе он не собирался. И вновь их упорство принесло плоды – хоть Лилибей взять не удалось, но вместо этого пал Эрикс, важный религиозный центр пунической Сицилии. Карфаген уже испытывал значительные финансовые затруднения – дело дошло даже до обращения к Птолемеям с просьбой дать в долг 2000 талантов, в чем, конечно же, было отказано.

Однако в 247 году положение, казалось, начало понемногу исправляться. На Сицилии командующим армией стал Гамилькар Барка. Про его положение можно сказать, что «Гамилькар должен думать не о том, как выиграть войну, а о том, как ее не проиграть» – и действительно: денег для оплаты наемников не было, Карфаген удерживал всего два города на острове, и те были блокированы с суши римлянами. Положение он стал исправлять радикально – попытавшихся поднять мятеж наемников он казнил, после чего начал совершать постоянные набеги на позиции римлян, включая даже юг Италии. При этом выбирались наиболее легкодоступные цели, которые не защищались значительными контингентами римских войск. Череда побед подняла популярность Гамилькара в рядах наемников, а также постепенно улучшила моральный дух далекого Карфагена, однако фактически Гамилькар ничего сделать не мог: остров все равно контролировался римлянами, и его «армия партизан» не могла ничего с ними сделать.

Карфагенская пехота атакует. Рисунок красивый, но мне всегда почему-то казалось, что происходящее здесь выглядит несколько неправильно…

Впрочем, в 244 году Гамилькар решил отбить Эрикс, и атака завершилась успешно. При этом римский гарнизон города, отступив с боем на укрепленную гору вблизи, остался нетронутым – заняв выгодную позицию, он отбил бы любую атаку карфагенян без особо труда, что Гамилькар прекрасно понимал. Однако взятие Эрикса все равно ничего не меняло – римляне осаждали Дрепаны и Лилибей, но не могли взять оба города, а карфагеняне не могли нанести им сколь-либо значительное поражение, находясь при этом в сомнительном положении в Эриксе. Фактически получался позиционный тупик, где ни одна сторона не обладала достаточными возможностями для одержания победы. В конце концов, римляне сделали ставку на флот – и не прогадали: после битвы у Эгатских островов остатки воли к дальнейшей борьбе в Карфагене окончательно испарились. Командующему Гамилькару на Сицилии дали полномочия и указ заключить мир с Римом. По его условиям Карфаген должен был выплатить 3200 талантов контрибуции, передать Риму Сицилию и все окрестные острова, выкупить своих пленных и безвозмездно освободить римских, обе стороны обязывались не вмешиваться в дела друг друга и не набирать наемников на территориях другой стороны. Кроме того, позднее Карфагену пришлось дополнительно выкупить право эвакуировать остатки своей армии с Сицилии. Гамилькар весьма неохотно принимал участие в переговорах, играя роль «человека подневольного», что сыграло на пользу его репутации.

Таков был результат Первой Пунической войны – войны двух могучих государств, в которых одно показало себя с лучшей стороны, а другое выявило полную несостоятельность собственной армии и командующих. Однако история Карфагена на этом не закончилась – впереди еще было много свершений….

вернуться к меню ↑

Примечания

1) Оба этих города располагались друг напротив друга, на разных берегах одного пролива.

2) Что очень, очень сомнительно.

3) Считается, что другой, хотя кто их там знает.

4) Официально 50 тысяч пехоты, 6 тысяч конницы и 60 слонов.

5) Или нет. И тот, и тот – Ганнон бен Ганнибал (Ганнон, сын Ганнибала), однако это настолько популярные имена у карфагенян, что все может быть.

6) Шекель был официальной монетой Карфагена.

7) Но не распяли на кресте, в отличие от остальных! Вполне возможно, что такой же путь постиг и большинство его неудачливых коллег, распятых римлянами в своих трудах.

8) Если верить Полибию.

9) Такую версию предлагают нам источники. Странным выглядит то, что эти слишком крутые склоны не помешали римлянам атаковать карфагенян и разбить их

10) Без длительной предварительной осады? Карфагеняне не готовились к такому повороту событий? Что-то тут не то.

11) Судя по всему, он умер в плену, хотя имеется и легенда, полная коварства карфагенян по отношению к бедному Регулу.

Предыдущая статья

Следующая статья

Вторая Пуническая война. Завоевание Средиземноморья Римом во II в. н. э. Реформы братьев Гракхов

Вторая Пуническая война. Завоевание Средиземноморья Римом во II в. н. э. Реформы братьев Гракхов

В 218 году. Рим объявил войну Карфагену под предлогом нарушения договора 226 года. Однако в начале стратегическая инициатива в войне была захвачена Ганнибалом, который совершил знаменитый переход Испании в Италию через Альпы (218).). В течение первых трех лет войны Ганнибал наносил несколько поражений римлянам, заканчивая полным разгромом в битве при Каннах (216 г. ). Но римляне не ставили свое оружие, война заняла длительный характер, создавая новые театры военных действий в Испании, Сицилии, Балканах, Африке. Постепенно чаша весов наклоняется в пользу римлян: неудача заканчивается походом Ганнибала в Рим, Публий Корнелий Сципион захватил новый Карфаген и вытеснил карфагенов из Испании, а в 204 году.приземляется в Африке. Ганнибал вынужден покинуть Италию, но не может спасти Карфаген – в битве при Заме его армия была разбита (202 г.) Вторая Пуническая война заканчивается полной победой Рима.

218 г. – начало Второй Пунической войны – поход Ганнибала в Италию.

216 г. – битва при Каннах.

211 г. – поход Ганнибала на Рим, взятие римлянами Капуи.

209 г. – захват римлянами Нового Карфагена.

202 г. – битва при Заме

201 г. – окончание войны, заключение мира

 

Исторические последствия Второй Пунической войны были огромными. Разбив Карфаген, Рим не только входит в ряд средиземноморских сил, но и становится самым сильным из них. Все дальнейшие завоевания Рима были бы невозможны без победы во Второй Пунической войне.

Вторая Пуническая война превратилась в прекрасную боевую школу для Рима. Он вышел из нее как первоклассная военная сила, равная которой он больше не был в районе Средиземного моря.

 

Война римлян с Пирром.

В 80-е годы луканы атаковали греческий город Фурин.

Весной 280 года Пир приземлился в Италии. Его армия состоит из 22 пехотинцев, 3 тысяч хорошо обученных гонщиков и 20 боевых слонов, использование которых было взаимно греками с востока. Первое столкновение пир с римлянами произошло недалеко от города Гераклиа. Битва была чрезвычайно тяжелой. Исход битвы решили слонов и фессалийская конница Пирра; в результате поражения римляне потеряли Луконию, а со стороны их врахов прошли бруттии, луканы, самниты, и почти все сложные греческий город.

Весной 275 годасостоялась решающая битва недалеко от города Беневента, в центре Самния. Пир потерпел полное поражение, его лагерь был захвачен, он сам бежал в Таррент. Вскоре после этой битвы он покинул Италию, а три года спустя умер в Аргосе во время уличной битвы.

Победа Рима над Пирром была победой сельской страны с ее гражданской милицией над армией наемников, прекрасно вооруженных и управляемых талантливым командиром, но занимающихся безнадежным военным приключением. Эта победа помогла Риму завоевать Южную Италию. В 272 году. римляне осаждают и берут Тарент. Примерно через пять лет Рим сокрушил сопротивление других племен, которые по-прежнему сохраняют свою независимость. Таким образом, вся Италия от мясного пролива до реки Рубикон на границе Цизальпинской Галлии оказалась под властью римлян. Рим стал одним из крупнейших государств Западного Средиземноморья.

В 133 году.услуга PTT. н. ну. Тиберий Семпроний Гракх, избранный народным трибуна, предложил аграрный закон, который направлен на частичное восстановление полисното равновесия времен ранней Республики.

Летом 133 года.услуга PTT. н. ну., когда Гракх вторично поднимает свою кандидатуру на народные трибуны, его богатые оказывают серьезное сопротивление.

В 125 году.услуга PTT. н. ну. гракханы пытались урегулировать свои отношения с итоликами.

В 123-122. услуга PTT. хр народный трибуном является младший брат Тиберия Гракха, Гай, выступая целый ряд законов, которые по существу обманули социально-политической структуры общества.

В 122 году.услуга PTT. н. ну. Гракх издает закон о выводе колоний.

Реформы 123 года. они делают Гракху самым популярным политиком в Риме. В то время Гракх предложил один из самых радикальных законов: закон о предоставлении прав итальянцам римского гражданства.

Гракх потерпел неудачу на выборах в 121 году., а консул стал его злейшим врагом Луцием Опимием.

В 121 году. сл. Н. Ну. был отмечен не отчуждение гражданских участков, еще два года спустя аграрная комиссия перестала существовать.

В третий. по закону народного трибунала спуриа тория все государственные земли, которые являются частными арендами, были объявлены частной собственностью. Все останавливалось. В дальнейшем частным лицам запрещено занимать государственную землю. Закон является важным этапом победы частной собственности на земле. Государственная собственность, бывший главный полисного земельного участка, начинает терпеть неудачу.

Значение гракханских реформ было огромным. Они были первым шагом на пути превращения политики в великую силу, Граки представил ряд серьезных национальных задач на повестке дня, решение которых стало необходимостью. Их деятельность привела к некоторой демократизации римского общества, хотя вряд ли законно приписывать им желание демократического переворота. Граки были первыми, кто ввел новый стиль политики, основным элементом которого было достижение своих собственных целей, опираясь на Национальное собрание и используя демократические лозунги.

Политики этого типа получили название населения. Популяции не представляют собой одно целое и преследуют разные цели, обычно чисто личные, но активность населения играет большую роль в гражданских войнах. Борьба вокруг реформ в гракхе стала отправной точкой конфликта в Римской общине.

Ганнибал против Рима. Республика на краю бездны

История знает немало случаев, когда единственный человек олицетворяет собой всю эпоху. Одним из таких исторических персонажей был Ганнибал, сын Гамилькара, карфагенского полководца последних лет Первой Пунической войны, названный божественным именем (дословно «Ганнибал» – «благоволение Ваала») – он по самому факту рождения был врагом Рима и посвятил всю жизнь войне с Республикой.

Ганнибал Барка

Помимо традиционного карфагенского образования Ганнибал обучался греческому языку и эллинской культуре. Всё детство и юность он провёл в военных походах и лагерях. Ганнибал развивал свой ум и талант полководца, получил военную закалку и воспитывался в армейских условиях. «Он первым вступал в бой и последним покидал поле брани», – говорили о нём историки. Враги не могли простить ему многочисленные победы скорее за счёт смекалки, чем ценой жизни солдат. Ветераны карфагенской армии видели в Ганнибале вернувшегося к ним Гамилькара, молодые солдаты уважали за заботу о людях. Командующим армией Ганнибал стал в двадцать восемь лет.

Ганнибал вошёл в историю как один из величайших полководцев и стратегов, едва не уничтоживший Рим. Согласно легендам, он поклялся пред смертным ложем отца, что не успокоится, пока Рим не падёт. Как известно, боги распорядились иначе.

Начало войны

Мир, заключённый с Римом по итогам Первой Пунической войны, не мог длиться долго. Ганнибал прекрасно понимал это и готовился к новой войне за господство над Средиземноморьем. Чтобы не повторять ошибок предыдущего конфликта и не воевать с Республикой до полного истощения ресурсов, карфагенянам необходимо было взять Рим – другого выхода попросту не существовало.

Ганнибал прекрасно понимал, что попытка высадки в Италию с моря закончится тем, что до Рима не дойдёт ни один карфагенский солдат – у Рима была прекрасно налаженная разведывательная служба, и возможный десант встретил бы республиканский флот на море и легионы на суше. Оставался единственный путь – по суше, через карфагенскую Испанию.

Подобно Первой Пунической, Вторая война началась с незначительного конфликта на спорной территории. В 219 г. до н.э. римляне организовали в Сагунте – карфагенском городе на востоке Испании – переворот, установив там власть враждебной Карфагену партии. В ответ на это Ганнибал осадил город. Незамедлительно последовал обмен обвинениями в нарушении обязательств: Рим выразил протест и потребовал снять осаду, Карфаген заявил, что вмешательство в дела Сагунта противоречит ранним договоренностям. Столкновение стало неизбежным.

После взятия Сагунта и укрепления своих позиций в Испании Ганнибал решился на переход через Пиренеи. Чтобы не оставлять открытый тыл, он оставил в завоёванных землях одиннадцатитысячное войско под предводительством своего брата. Сам Ганнибал возглавлял армию из пятидесяти тысяч пехотинцев и девяти тысяч всадников. Карфаген помнил об ошибках прошлого конфликта, поэтому эти воины уже не были наёмниками, большинство из них составляли ливийцы и испанцы. Часть армии отказалась от пиренейского похода и была распущена, некоторые дезертировали, но основной костяк был готов идти на Рим.

Владения Карфагена и Рима к началу Второй Пунической войны

Переход через Пиренеи тяжело дался Ганнибалу и его воинам. Ожесточённое сопротивление оказывали галльские племена, люди и животные погибали в тяжёлых условиях гор. Чтобы достичь Роны, карфагенянину пришлось всё лето вести бои с галльскими племенами, а чтобы переправиться через неё – вступить в тяжёлое сражение.

Из Галлии Ганнибал мог пройти в Италию либо побережьем, где ему предстояло бы столкнуться с сильной римской армией консула Публия Корнелия Сципиона, либо напрямую – через Альпы. Решив не затягивать войну и любой ценой дойти до Рима, Ганнибал направился прямиком в горы, надеясь атаковать с северо-запада плохо защищённые римские границы. Публий Сципион также уклонился от сражения, направив большую часть своих войск в Испанию.

Поход через Альпы

Альпийский поход был очень рискованной затеей, но именно он и прославил Ганнибала в веках. За семнадцать дней перехода армия потеряла больше половины людей и слонов, переправить которых по узким горным тропам было особенно тяжёлой задачей. В первые дни похода карфагеняне не встречали особого сопротивления, пока не перешли реку Друенцию и не начали восхождение. По мере приближения к Альпам воинов Ганнибала охватил ужас при виде непреодолимых гор и ледников, «почти сливающихся с небесным сводом». Следовало учитывать, что предгорья были населены враждебными галлами, отлично знавшими местность и горные тропы, отчего их атаки становились непредсказуемыми.

С большим трудом и огромными потерями на девятый день карфагеняне достигли перевала, где встали на двухдневный отдых. Впереди армию ждал спуск по склонам куда более крутым, чем те, что пришлось одолевать на подъёме. Вдобавок к этому, в Альпах пошёл снег, совершенно непривычный для карфагенской армии. Войско охватило уныние. Именно тогда, как гласит ещё одна легенда, Ганнибал произнёс воодушевляющую речь, которую донёс до нас историк Тит Ливий:

Теперь вы одолеваете стены не Италии только, но и Рима. Отныне всё пойдёт как по ровному, отлогому склону; одна или, много, две битвы отдадут в наши руки, под нашу власть крепость и столицу Италии.

В конце спуска карфагеняне наткнулись на неприступную скалу, обойти которую было невозможно из-за льда и смёрзшейся грязи. По свидетельству упомянутого Тита Ливия, «…Ганнибал развёл огромный костёр. Когда костёр выгорел, карфагеняне залили раскалённый камень уксусом, превращая его этим в рыхлую массу. Таким образом, Ганнибал взрывал горную породу с помощью уксуса. Потом, сломав железными орудиями растрескавшуюся от действия огня скалу, карфагеняне сделали её проходимой, смягчая плавными поворотами чрезмерную крутизну, так что могли спуститься не только вьючные животные, но и слоны. Всего у этой скалы было проведено 4 дня, причём животные едва не умерли в это время от голода».

Местные племена галлов встретили Ганнибала как освободителя и присоединились к его войску. Отнесись они к Ганнибалу враждебно, поход так и закончился бы в альпийских предгорьях, поскольку с Альп спустилось только 26 тысяч воинов.

Ганнибал в Италии

Тем не менее, в Риме к этой кажущейся незначительной угрозе отнеслись с предельной серьёзностью. Сенат немедленно мобилизовал все доступные людские ресурсы и собрал армию из 300 000 пехотинцев и 14 000 всадников. В резерве Республики оставалось ещё до полумиллиона взрослых мужчин, способных влиться в состав легионов.

Первое столкновение произошло в декабре 218 г. на берегах Тичино. Армия Ганнибала уступала римлянам в пехоте, но вдвое превосходила по числу конных – под командование карфагенянина перешли некоторые цизальпинские галлы. Полководец понимал, что уставшая от походов и хуже снаряжённая армия не сможет противостоять римлянам во фронтальной атаке, и решил действовать хитростью. Армии расположились по разным берегам реки, небольшой отряд карфагенской конницы переправился через Тичино и отступил назад, спровоцировав римлёян на преследование. Римские легионеры перешли на другой берег и сразу столкнулись с войском Ганнибала. Когда завязалось пешее сражение, в тыл римлянам ударила ожидавшая в укрытии карфагенская конница, обратив противника в бегство.

После победы Ганнибал решил укрепиться на севере Италии, не рискуя атаковать Рим. Он рассчитывал набрать союзников, однако только галлы согласились в открытую выступить против Рима и присоединиться к врагам Республики. Кроме того, поджимало время – из-за болезни, полученной в походах, Ганнибал потерял зрение на одном глазу, отсутствовало снабжение и финансирование из Карфагена.

В марте 217 г. новые римские консулы Гай Фламиний и Гней Сервилий направились на север, чтобы остановить поход карфагенян. Ганнибал столкнулся с тридцатитысячной армией Фламиния у Тразименского озера и разгромил её, в очередной раз схитрив: заманил римлян в ловушку в долине озера и атаковал с тыла. После этого под контролем Ганнибала была уже вся Северная Италия.

Невзирая на видимые успехи, Ганнибал не торопился идти на Рим, защищённый в полном соответствии со статусом столицы. Карфагенская армия была недостаточно сильна для взятия города и не имела осадных орудий, римляне же обладали многочисленным и прекрасно обученным войском. Более того, захватить столицу – это только половина победы, Рим требовалось ещё и удержать. Ганнибал рассчитывал на поддержку римских провинций, надеясь, что, видя поражения республиканской армии, италики перестанут поддерживать Рим. На протяжении всего 217 г. он двигался по полуострову, стараясь переманить италийские полисы на свою сторону и выбирая наилучшую базу для подготовки к генеральному сражению за Рим. Ни то, ни другое не увенчалось успехом. Карфаген, тем временем, также не торопился помогать своему полководцу в Италии, так как Испания с её богатейшими рудниками находилась под ударом римской армии.

Рим старался получить максимальную выгоду от нерешительности своего врага. Выбранный диктатором Квинт Фабий Максим использовал тактику «мастерского бездействия», не ввязываясь в сражения с Ганнибалом. Максим справедливо полагал, что армия противника не сможет долго продержаться без поддержки Карфагена и ослабеет от голода, разногласий и болезней. Молчаливое противостояние длилось около года, пока разорение италийских земель Ганнибалом не вызвало волну негодования римского плебса. В помощь (хотя, скорее, в нагрузку) Максиму был назначен второй диктатор – Марк Мунций Руф. Мунций незамедлительно вступил в сражение с Ганнибалом при Геронии и проиграл.

Каннская битва

Война затягивалась. Рим больше не мог терпеть армию врага на своей земле, а враг не торопился разбиваться о римские стены. В 216 г. на место диктатора Фабия назначили консулов Гая Терренция Варрона и Луция Эмилия Павла, в чьё распоряжение Сенат передал войско в 80 000 пехотинцев и 7 000 всадников. Армия Ганнибала на тот момент включала 40 000 пехотинцев и 10 000 и всадников соответственно.

Очередная битва состоялась у города Канны, захваченного карфагенянами ради пополнения запасов провизии. Римляне разбили лагерь неподалёку. Как бы странно это ни звучало, консулы командовали армией по очереди – через день. Теренций Варрон хотел незамедлительно атаковать врага и быстрее вернуться в столицу за триумфом, Эмилий Павел не хотел рисковать, считая позицию римлян невыгодной. 2 августа 216 г., в день командования Варрона, легионеры двинулись в атаку.

Ганнибал завлёк Варрона на широкую равнину, идеально подходящую для конницы. В центре поля он расположил галлов, втайне ожидая, что те не выдержат фронтального удара римских легионов. Во время битвы галлы побежали, и преследовавшие их римляне оказались в котле. Карфагенская конница и ливийские ветераны атаковали римлян с флангов и тыла, захлопнув ловушку. Римская армия попала в окружение, потеряла манёвренность и была почти полностью уничтожена: пало 44 000 легионеров, в их числе консул Эмилий Павел. Уцелевшие десять тысяч римлян вместе с Варроном бежали в Канузий. Ганнибал потерял 6 000 бойцов, две трети которых были галлами.

Гибель Эмилия Павла. Джон Трамбулл, 1773

Настолько сокрушительное поражение Рима удалось благодаря непревзойдённому полководческому мастерству Ганнибала. Гегемония Рима в Южной Италии пошатнулась, дорога на столицу была открыта.

Но даже победа при Каннах не вселила в Ганнибала уверенность в победе над Римом. Он опасался, что в случае осады столицы за оружие возьмутся все граждане Республики. Вместо атаки на Вечный Город он начал набирать союзников: самниты, бруттии, луканы, даже Сиракузы и Македония готовы были присоединиться к Ганнибалу, чтобы довершить расправу над изрядно надоевшим всем Римом. Карфаген отправил полководцу небольшие подкрепления, более для того, что выразить одобрение его успехам. Ганнибал захватил Капую и вёл незначительные бои на юге Италии.

В Риме нарастала паника – Сенат оставил в городе маленький гарнизон, не способный к серьёзной обороне. Матроны из знатных семей бежали, рыдая, в храмы, где своими волосами вытирали статуи богов. Вдовы павших воинов, ради сохранения знатного рода, сходились с рабами и чужеземцами – невиданная для спесивых римлян практика! Сенат даже санкционировал человеческие жертвоприношения, полагая, что беды республики вызваны немилостью богов.

Ганнибал считает кольца павших римских всадников. Себастьян Слодтц, 1704

Историк Полибий писал, что римляне «опаснее всего именно тогда, когда оказываются перед смертельной угрозой». Всё население Лация бросилось спасать Республику в яростном желании отстоять Рим. На снаряжение армии люди несли свои сбережения. Все мужчины, способные держать оружие, стали под алые вексиллумы легионов. В армию брали даже рабов, обещав им в случае победы свободу. Настало время римского реванша.

Римляне осадили Капую. Чтобы отвлечь легионеров, Ганнибал подошёл на расстояние в несколько миль от Рима – и ближе к столице республики он уже никогда не оказывался. Встретив на пути ещё 200 000 человек против своих 40 000, он был вынужден отступить на юг. В 211 г. Капуя вернулась Риму, карфагеняне отошли в Бруттию.

Судьба ещё даст Ганнибалу шанс отыграться. Впереди его будет возвращение в Карфаген, заключение мира с Римом и бегство в Антиохию. А нам остаётся только догадываться, о чём думал полуслепой воин, оттеснённый бесчисленной лавиной врагов, понимая, что все труды пятнадцатилетней войны оказались напрасны.

Окончание следует

---

Публикуется в авторской редакции

Падение Карфагена — HeritageDaily

Карфагенская империя была одной из великих сверхдержав древнего мира, центром которой был город Карфаген на восточном берегу Тунисского озера в Тунисе.

Согласно греческому историку Тимею из Таормины, город был основан примерно в 9 веке до н.э. финикийцами из Тира, которые постепенно расширили свою экономическую и политическую гегемонию в западном Средиземноморье, создав сеть вассалов и государств-сателлитов.

Стратегическое положение на нескольких крупных морских торговых путях обеспечило обширную торговую систему, поддерживаемую мощным флотом и армией, состоящей из тяжелых иностранных наемников и вспомогательных войск, что сделало Карфаген доминирующей державой в Средиземноморье.

Это расширение неизбежно привело Карфаген к конфликту со многими соседями, такими как коренные берберы Северной Африки и греческие города-государства, такие как греки Сиракуз.

Карфагенское судно – Изображение предоставлено: Массимо Тодаро – Shutterstock

После смерти Агафокла Сиракузского в 288 г. до н.э. мамертинцы («Сыны Марса») захватили город Мессана на Сицилии, в результате чего карфагеняне отправили флот к проливу Мессана. .Мамертинцы разделились на две фракции, одна из которых выступала за их сдачу Карфагену, а другая искала помощи у Римской республики.

Римляне считали, что карфагенское присутствие угрожает Риму и его интересам, и отправили экспедиционный корпус, чтобы вернуть контроль над Мессаной мамертинцам, что спровоцировало начало непрекращающихся военных действий между двумя великими державами и начало Пунических войн.

Первая Пуническая война была в середине 3-го века до нашей эры, когда римляне высадились в Африке и в конечном итоге были отброшены.Зная о превосходстве карфагенской морской мощи, римляне построили флот и, используя новую тактику, нанесли несколько поражений на море.

Битва при мысе Экномус – Изображение предоставлено: Габриэль де Сент-Обен – Музей Дж. Пола Гетти – общественное достояние

Самым заметным сражением была битва у мыса Экном в 256 г. до н.э., в которой 330 римских военных кораблей вступили в бой с 350 карфагенскими кораблями (считается одним из крупнейших морских сражений в истории человечества), но в конечном итоге римляне потопили или захватили 94 карфагенских корабля.

После нескольких лет безвыходной ситуации поражение в битве у Эгатских островов в 241 г. до н.э. вынудило карфагенян просить мира и выплатить репарации в соответствии с продиктованным римлянами договором Лутация, включая сдачу части Сицилии, которая был присоединен к римской провинции Сицилия.

В 237 г. до н.э. Гамилькар Барка создал квазимонархическое автономное карфагенское государство в южной и восточной Иберии. Это дало Карфагену серебряные рудники, сельскохозяйственные богатства и рабочую силу, чтобы снова противостоять Риму на равных.

Армия Ганнибала пересекает Альпы — Изображение предоставлено: Массимо Тодаро — Shutterstock

Рим согласовал новые условия в 226 г. до н.э. в соответствии с договором Эбро, указав, что все территории к югу от реки Эбро в Иберии были границей карфагенского правления. Но Рим также встал на сторону города Сагунтум в карфагенских землях, что в конечном итоге привело к разграблению города Ганнибалом (сыном Хамикара) и началом Второй Пунической войны.

г. В войне было три основных военных театра: Италия (со случайными вспомогательными кампаниями на Сицилии, Сардинии и Греции), где Ганнибал пересек Альпы и почти достиг ворот Рима; Иберия, где Гасдрубал, младший брат Ганнибала, защищал карфагенские колониальные города; и Африка, закончившаяся решающей битвой при Заме и поражением Карфагена.

Договор, навязанный римлянами, по существу лишил Карфаген всех его заморских территорий, оставив Карфагенскую империю простым городом-государством, и обязал Рим выплатить контрибуцию в размере 10 000 серебряных талантов в течение 50 лет. Карфаген теперь также требовал разрешения Рима на ведение войны, и карфагенская военная машина была демонтирована, оставив флот всего в 10 военных кораблей.

Воспользовавшись ослабленным положением, царь Масинисса из Нумидии воспользовался запретом на Карфаген и постоянно совершал набеги или аннексировал земли.Карфаген послал войска для защиты своей территории без одобрения Рима, и антикарфагенские группировки в Риме использовали незаконные военные действия как предлог для подготовки карательной экспедиции, начав Третью Пуническую войну в 149 г. до н.э.

Римляне предприняли свой последний штурм и в течение шести дней систематически разрушали город и убивали его жителей; только в последний день взяли пленных, из них 50 000 проданных в рабство.

В 120 – 130 гг. до н.э. Рим основал новую колонию на руинах Карфагена под названием Колония Юнония, но позже Сенат упразднил колонию.Новый римский город Карфаген был построен Юлием Цезарем под названием Колония Юлия Карфаген, превратившийся в один из крупнейших городов западной половины Римской империи и центр римской провинции Африки.

Изображение заголовка

Кредит: Гордон Синклер – Istock IY01451665

 

Почему идея Карфагена пережила римское завоевание

Разрушение города Карфагена от рук римских легионов в 146 г. до н.э. печально известно даже по жестоким меркам древнего мира.

Прорвавшись в город после трех долгих лет осады, римские войска под командованием своего полководца Сципиона Эмилиана предприняли последний штурм Бирсы, цитадели Карфагена и религиозного и административного центра города. Однако легионеры были вынуждены сражаться на каждом шагу на узких улочках, ведущих вверх по холму, когда отчаянные защитники обрушивали на них ракетный дождь. Тщательно Сципион добился того, чтобы те, кто искал убежища в высоких домах по обеим сторонам улиц, были смыты, поджег их.

Основной сохранившийся исторический отчет о падении Карфагена, написанный Аппианом, был достоверно основан на показаниях очевидца его коллеги-греческого историка Полибия, который в качестве члена окружения Сципиона действовал как «внедренный историк» на римской стороне. Его рассказ об ужасах, которые впоследствии развернулись, не избавляет читателя от жестокости этой формы войны, когда мужчин, женщин и детей убивали, а их трупы утаскивали с дороги крюками римских отрядов зачистки.

Бойня продолжалась еще шесть дней и ночей, и Сципион менял свои войска, чтобы поддерживать атаку в высоком темпе. В конце концов боевой дух большинства оставшихся карфагенских защитников был сломлен, и после заключения перемирия около 50 000 из них, как нам говорят, сдались и покинули город, чтобы жить в рабстве. Те, кто остался, — карфагенский главнокомандующий Гасдрубал и его ближайшие родственники, а также 900 римских дезертиров, не ожидавших пощады, — укрылись сначала в храме Эшмуна на вершине холма Бирса, прежде чем занять последнее место на холме Бирса. крышу здания после того, как они подожгли ее.Осада закончилась весьма драматично: Гасдрубал потерял самообладание и улизнул, чтобы сдаться Сципиону. Последнее слово осталось за его женой, когда она обрушила на мужа презрение и оскорбления за его трусливое поведение, прежде чем бросить себя и своих детей в огонь на глазах у Гасдрубала и римской армии внизу.

Жестокое разрушение Карфагена римлянами до сих пор сохраняет свою силу как шокировать, так и провоцировать. Например, когда поэт и драматург Бертольт Брехт искал историческую метафору, чтобы напомнить своим соотечественникам об опасностях ремилитаризации в 1950-х годах, он инстинктивно обратился к событию, которое произошло более двух тысяч лет назад: «Великий Карфаген гнал три войны. После первого он все еще был сильным. После второго он был еще обитаем. После третьего найти ее уже было невозможно».

Брехт определенно был не одинок. Комментарии в газетах по всему миру были переполнены ссылками на Карфаген как во время первой, так и во второй иракской войны. Американский социолог и историк Франц Шурманн отмечал: «Две тысячи лет назад римский государственный деятель Катон Старший все время выкрикивал: « Delenda est Carthago ».Карфаген должен быть разрушен! Катону было ясно, что либо Рим, либо Карфаген, но не оба могут доминировать в западном Средиземноморье. Рим победил, и Карфаген был стерт с лица земли. Ирак теперь является Карфагеном Вашингтона».

Непрекращающийся позор разрушения Карфагена связан не с его кровавой природой, а с хладнокровием и методичностью его исполнения. После первоначального разорения города легионами сенат отправил из Рима комиссию из десяти человек для наблюдения за рядом мер, направленных на то, чтобы Карфаген оставался необитаемым. Хотя история о том, что это место было вспахано солью, является современной выдумкой, Сципиону было приказано сровнять с землей оставшуюся часть города, и было наложено торжественное проклятие на всех, кто в будущем мог попытаться там поселиться.

Столь же шокирующим, как уничтожение города и его жителей, была забота римлян об уничтожении более чем полутысячелетней карфагенской науки. Содержимое тех библиотек Карфагена, которые пережили пожар, было разбросано по всей Африке.Было сделано только одно исключение. После взятия города римский сенат приказал вернуть в Рим и перевести на латынь все 28 томов знаменитого земледельческого трактата карфагенского магона.

Остались дразнящие улики. В сгоревшем здании, которое, как считается, было храмом Аполлона, разграбленным римскими солдатами в 146 году, находились остатки архива, который, как считается, содержал завещания и деловые контракты, хранившиеся там, так что их целостность и сохранность гарантировались властями. священная власть сына Зевса. Папирусный документ был свернут и обмотан веревкой, затем на веревку был помещен кусок влажной глины, чтобы документ не распутался, и на нем была отпечатана личная печать. Однако в данном конкретном случае тот же набор обстоятельств, который обеспечил чудесную сохранность печатей, потому что они были сожжены пламенем, охватившим город, также, к сожалению, означал, что драгоценные документы, которые они содержали, сгорели дотла.

Конечно, всегда существует опасность романтизации свода утерянных знаний, хранящихся в библиотеках Карфагена, по сравнению с великими интеллектуальными центрами Вавилона или Афин.Однако своим леденящим душу решением не щадить даже прошлое Карфагена после уничтожения его настоящего и будущего римский сенат, несомненно, сделал серьезное предупреждение тем, кто решил сопротивляться его неумолимому восхождению к господству. Рим также рассматривал свой конфликт с Карфагеном как борьбу между цивилизацией и варварством, между верностью и обманом, а не как простой имперский захват земель.

Рассеивание и разрушение собственных знаний Карфагена не означало конца Карфагена.Это было бы просто переписано Римом. Военные трофеи включали не только владение карфагенской территорией, ресурсами и людьми, но и ее прошлое. Карфаген был незаменим для Рима из-за центральной роли, которую он сыграл в восхождении Рима к имперскому величию. Римские историки, такие как Саллюстий, утверждали в первом веке до нашей эры, что поражение Римом Карфагена в конце Второй Пунической войны было апогеем римского успеха и что его последующий упадок был результатом потери Карфагена, точильного камня, на котором Римское величие обострилось.Борьба и возможная победа над Карфагеном в Пунических войнах когда-то были тем, к чему неоднократно возвращались поколения римских писателей, когда они исследовали причины подъема, а затем предполагаемого упадка своего города и империи.

В анналах римской истории и литературы Карфаген будет жить скорее как противопоставление римскому величию и как антитип римской добродетели, чем как великая торговая сверхдержава, которой он был задолго до того, как Рим достиг какой-либо известности.

Карфагенская неверность, варварство и жадность изображались как зеркальные отражения римской верности, цивилизации и честности. Как и во многих аспектах римской культуры, враждебное этническое профилирование карфагенян возникло у греков, которые долгое время были соперниками Карфагена в западном и центральном Средиземноморье, но римляне уделяли такое внимание карфагенскому предательству, что латинская идиома , fides Punica, , буквально «Пуническая вера», стало широко используемым ироническим выражением, обозначающим вопиющее неверие.Теперь карфагеняне будут отмечены в анналах их смертельных врагов как лживые, жадные, ненадежные, жестокие, высокомерные и нерелигиозные.

Самые прославленные сыновья и дочери Карфагена были переделаны — или даже изобретены — как фольга для римского величия. Величайший полководец Карфагена Ганнибал Барка, который едва не захватил город Рим и привел римлян к полному поражению во Второй Пунической войне, был представлен как вдохновенный полководец, но обладавший фатальными недостатками, которые в конечном итоге саботировали военные действия Карфагена. В частности, римский историк Ливий изображал Ганнибала полководцем, гению которого мешали его нечестие, жестокость и коварство. Ганнибал также испытал унижение из-за того, что его неблагоприятно сравнивали со Сципионом Африканским, молодым римским полководцем, который окончательно победил его в битве при Заме в 202 г. до н.э. В отличие от его нравственного склада, репутация Ганнибала как полководца никогда не была запятнана, потому что от этого зависела славная репутация Сципиона и Рима как победителей. Величие можно обеспечить, только победив величие, а не посредственность.Однако победитель часто подрывает героический статус побежденного мелкими унижениями. Хороший пример этого можно найти в Апсли-Хаусе, лондонской резиденции Артура Уэлсли, герцога Веллингтона. В вестибюле стоит колоссальная статуя Наполеона высотой 11 футов работы знаменитого итальянского скульптора Кановы. Первоначально он был заказан не Веллингтоном, а самим карманным императором. После поражения Наполеона статуя была помещена в Лувр, откуда ее приобрело британское правительство в 1816 году. Затем он был подарен Веллингтону принцем-регентом в качестве подарка от нации. Наполеону никогда не нравилась статуя, так как она изображала его мускулистым героическим обнаженным телом, а его скромность сохранял только виноградный лист. Издевался ли Веллингтон над своим противником, помещая статую на такое видное место? Или огромный, мускулистый, длинноногий корпус должен был подчеркнуть масштаб достижений Веллингтона в победе над Наполеоном? Ответ был и тем, и другим. Положение знатного побежденного в равной мере приносило и похвалу, и унижение.

Знаменитый роман о Дидоне и Энее, часто используемый ранними современными и современными писателями для порицания безжалостных амбиций Рима, на самом деле был изобретением великого римского поэта Вергилия спустя много времени после разрушения города. Сама Дидона, хотя и продукт более ранней финикийской или греко-сицилийской истории, была полностью развита как персонаж более поздними римскими писателями, особенно Вергилием, только в первом веке нашей эры. В его Энеиде римский империализм и милитаризм, которые привели непосредственно к Пуническим войнам и окончательному разрушению Карфагена, были заменены гораздо более старой враждой, основанной на обреченной любви между Дидоной, карфагенской царицей, и Энеем, троянским принцем. и предок римского народа.В одной из самых ярких сцен поэмы брошенная Дидона, готовясь к своей неминуемой смерти в результате самоубийства, издала проклятие, объясняющее Пунические войны стремлением Карфагена отомстить своему основателю, а не римскими геополитическими амбициями. Вергилий писал(а):

Тогда, о тирийцы, преследуйте мою ненависть против всего его рода И расы грядущей, и предложите ее как дань моему праху. Пусть не будет любви и договоров между нашими народами.

Поднимись из моей пыли, какой-то неизвестный мститель, который будет преследовать троянских колонистов огнем и мечом, сейчас,

Или в будущем, когда сила будет дарована ему. Я молюсь, чтобы берег был против берега, вода против волны,

Оружие к оружию: пусть сражаются, они и их потомки.

Таким образом, за удалением карфагенской истории последовало ее воссоздание в качестве памятной записки для поколений римлян, чтобы они могли насладиться славными деяниями своих предков и могуществом своей имперской судьбы.

Такова была приверженность римлян возрождению своего извечного врага, что первый император Рима проигнорировал проклятие, наложенное на это место, и построил новый город Карфаген в последние годы первого века до нашей эры.Административный и религиозный центр нового фонда был построен на вершине Бирсы, в сердце старого пунического города. Вершину холма теперь венчал ряд великолепных монументальных зданий и величественных пространств, включая огромную гражданскую базилику, храмы и форум. Это драматическое изменение физического ландшафта не только провозгласило абсолютное превосходство Рима, но и способность режима Августа принести мир и согласие даже самым заклятым врагам Рима, которые так необходимы после десятилетий гражданской войны. Карфаген возродился как Колония Юлия Конкордия Карфаген .

Самым необычным аспектом основания нового города Карфагена была степень, в которой воспринимаемые отрицательные качества пунических карфагенян, такие как лживость, неверность, нечестие и жестокость, были переданы жителям нового города, большей части которые были поселенцами из Италии без африканского наследия. Римские тексты этого периода последовательно ставили под сомнение лояльность нового римского Карфагена и его жителей, несмотря на то, что он был административной столицей римской провинции Африки, как будто враждебность древнего города каким-то образом просочилась в новые устои.На это ясно указал географ Помпоний Мела: «Сейчас это колония римского народа, но когда-то он был их [римлянам] решительным соперником за имперскую власть». На самом деле, Карфаген теперь снова богат, но он по-прежнему более известен разрушением притязаний своих предков, чем богатством своих нынешних жителей».

Однако развитие пунической идентичности римского Карфагена не оставалось каноном знаний, курируемым исключительно имперскими властями Рима по принципу «сверху вниз», а каноном, авторами которого все чаще стали те, к кому он относился, — граждане Рима. Сами римский Карфаген.Они активно восприняли новую пуническую идентичность, покровительствуя своему божеству-хранителю, богине Деа Целестис, чьи святилища и праздники были самыми выдающимися в Карфагене и чей образ был обычным мотивом на монетах города. Хотя обряды и большая часть иконографии, связанной с богиней, были столь же безошибочно римскими, как и те, кто поклонялся ей, предшественником Деа Целестис была пуническая божество Танит, которая была богиней-покровительницей Пунического Карфагена.

Эта новая Пуническая идентичность Карфагена, созданная римлянами, была настолько устойчива, что пережила крах римской имперской власти в Северной Африке и продолжала развиваться новыми и интересными путями.В 424 г. н.э. вандалам, могущественной варварской конфедерации, удалось проникнуть в Северную Африку из Испании, и в последующее десятилетие они захватили большую часть прибрежной полосы Магриба, прежде чем, наконец, захватили Карфаген в 434 г. н.э. и основали там свое собственное королевство. . Вандалы были быстро изображены латинскими поэтами, жившими на окраинах западной Римской империи Галлии и Италии, как новая пуническая угроза, посланная, чтобы разжечь «Четвертую Пуническую войну»:

г.

За войну и за четвертый бой,

Звучат вероломные рожки Бирсы Дидоны.

Однако существуют интригующие свидетельства того, что сами вандалы могли играть активную роль в своем представлении в качестве наследников пунического наследия Африки и использовали это в качестве инструмента пропаганды против римлян. Король вандалов Гейзерих, по-видимому, быстро вновь открыл монетный двор в Карфагене после захвата города и со временем начал чеканить монеты с использованием мотивов, которые в последний раз использовались на пунических монетах почти полтысячелетия назад. Выдающейся была голова лошади, отсылка к мифу об основании Карфагена, в котором последователи Элиссы/Дидоны выкопали голову лошади на месте будущего города, а пальму – символ плодородия.

Эта чеканка представляет собой смелую и частично успешную попытку захватить контроль над традиционным римским имперским повествованием, которое подчеркивало антагонистические отношения между Римом и Карфагеном. Претендуя на мантию Пунического Карфагена, вандалы умело претендовали на роль традиционных защитников Африки от римской агрессии. Упырь Пунического Карфагена, который на протяжении веков служил чревовещательным фоном римскому величию, снова обрел свой собственный независимый голос.Он провозгласил, что Карфаген больше не находится в рабстве у римлян и может снова идти своим собственным независимым курсом. Это было послание, искусно направленное как на создание солидарности с новыми романо-африканскими подданными вандалов, которые давно приняли свою пуническую идентичность, так и на противодействие тому, что осталось от Римской империи.

В заключение, уничтожение Римом физической структуры и населения древнего города Карфагена, а также уничтожение знаний, накопленных им за 500 лет его существования, является свидетельством жестокой разрушительной силы, лежавшей в основе самых успешных империя древнего средиземноморского мира. Последующее воссоздание массива знаний, созданных римлянами, которые изображают одну из великих средиземноморских сверхдержав не более чем фоном для римского имперского величия, представляет собой еще более пугающий образец римской мощи. Однако самый важный исторический урок из разрушения и последующего возрождения Карфагена, полученный группой германских захватчиков, которые положили конец римскому контролю над городом, является более обнадеживающим, а именно: «знание», каким бы тщательным образом оно ни создавалось, как бы ни манипулировалось и пропагандировалось , всегда в конце концов вырвется на свободу от своих авторов и будет развиваться неожиданным и часто подрывным образом.

Это эссе Ричарда Майлза было первоначально опубликовано под заголовком Информация Удалить: случай Древнего Карфагена в Знания и Информация: Перспективы семинара в Энгельсберге, Axess Publishing , 2018

Падение Карфагена — Закат Римской республики | Джордан Ферн

Начало поворотного момента

Катапульта Эдвард Пойнтер. Написанная в 1868 году, она изображает осадные машины, атакующие стены Карфагена.Источник: Викисклад.

Год был 218 до н.э., когда Ганнибал появился из Альп. Поступком, который ошеломил римлян, живших в Италии, и отразился в истории таким образом, что он до сих пор звучит в наших ушах — его изучали мастера военного дела, такие как Наполеон, — он посеял хаос на полуострове.

В течение пятнадцати долгих лет он, его армия и галльские союзники прорывались через города и деревни, сжигая, грабя, разрезая и выпотрошая самое сердце Римской республики.Целые поселения были превращены в руины на его пути разрушения, а в битве при Каннах он убил более 80 000 человек в своем тактическом шедевре.

Тем не менее, несмотря на весь хаос и разрушения, которые он учинил, Ганнибал не смог забрать приз: сам Рим. В важный поворотный момент, сразу после битвы при Каннах в 216 г. до н.э., когда дорога на Рим была открыта, Ганнибал вернулся к мародерству и мародерству вместо того, чтобы идти на город. Даже по сей день ученые спорят о том, что случилось бы, если бы он выбрал сердце.

Бюст, предположительно Ганнибала. Источник: Wikimedia Commons

Тем не менее, он отправил посланника в римский сенат со своими требованиями. Считается, что после двух лет мародерства он сократил мужское население Рима на пятую часть, при этом число погибших только мужчин составило 200 000 человек. В городе Риме люди запаниковали, услышав о своей потере, сенат был охвачен дискуссией от восхода до заката. Плутарх говорит, что женщины ходили по улицам в поисках своих сыновей и мужей — над городом нависла смерть.Затем в Рим вошел Карталон, глава делегации Ганнибала, предложив разумные условия капитуляции и прекращение войны.

Рим был в хаосе. Их люди были мертвы, их союзники дезертировали, а их люди были напуганы мыслью о новой битве при Каннах — с чудовищем Ганнибалом, которое притаилось за сервийской стеной и чья тень затмила землю. Страх был словом дня. Боевой дух был сломлен, и будущее висело на волоске, пока Картало читал свои условия.

«Никогда, когда город был в безопасности, в стенах Рима не было такой паники и смятения.— Ливий обсуждает последствия битвы при Каннах, книга 22, глава 54.

Выслушав его условия и решив, что они оскорбляют римскую гордость и оскорбление богов, Сенат собрал еще одну армию.

Ганнибал потерпел поражение на своей родине в северных пределах Африки в битве при Заме в 202 г. до н.э. После более чем десятилетнего разрыва Италии на части и преследования со стороны второй армии Рима в медленно разворачивающейся битве за Италию, ему пришлось вернуться на карфагенскую землю, чтобы встретиться с человеком, который вскоре будет известен как Публий Корнелий Сципион Африканский за его решающую победу. .

Бюст, предположительно Сципиона Африканского. Источник: Wikimedia Commons

Вторая Пуническая война подошла к концу, поскольку Рим наложил унизительные условия на древнюю торговую империю, когда тот потребовал мира. Поскольку Сципион Африканский находился в нескольких шагах от самого Карфагена, а Пиренейский полуостров перешел к нему несколькими годами ранее, это было не столько вопросом, сколько требованием.

Таким образом, Рим остановил рост древней державы, еще более древней, чем он сам, и проложил путь к тому, чтобы стать сильнейшей державой Средиземноморья.Однако это не означало, что в Риме все было хорошо. Многие в Сенате все еще призывали к войне, память о битве при Каннах и всех последовавших за ней разрушениях все еще была свежим шрамом на римской гордости. Катон Старший классно и, возможно, скучно заканчивал каждую свою речь в Сенате фразой «Carthago delenda est!» (« Карфаген должен быть разрушен!»).

Так получилось, что в 149 г. до н.э., спустя более пятидесяти лет после окончания Второй Пунической войны и под сомнительным предлогом того, что Карфаген нарушил договор, заключенный в их первоначальном договоре, Рим объявил войну.

«Решено было объявить войну Карфагену, потому что карфагеняне имели, вопреки договору, корабли, потому что они выслали войско за пределы своей территории, потому что они вели войну против Массиниссы, союзника и друга Рима людей, и потому, что они отказались принять в своем городе сына Массиниссы Гулуссу (который был с римскими посланниками)». — Ливий, История Рима, книга 49

Вторая Пуническая война длилась семнадцать лет, а третья — всего три.В ураганной бойне Сципион Эмилиан (приемный внук Сципиона Африканского) прервал два года застоя в Африке своей морской победой, которая переросла в полное разрушение Карфагена. За шесть дней город был сожжен, разграблен и засолен. Его граждане скованы цепями и изнасилованы.

Первым над стенами города поднялся человек, о котором мы будем говорить в самое ближайшее время — Тиберий Семпроний Гракх — будущий герой римского народа и вождь плебеев.

В этот момент вам может быть интересно, какое это вообще имеет отношение к закату Римской республики. Как самая знаменитая победа республики, почти немыслимое возвращение на грань отчаяния и разрушения, могла хоть как-то рассматриваться как причина ее гибели. Чтобы получить ответ на этот вопрос, мы можем обратиться к современному миру.

Соединенные Штаты часто сравнивают с Римской республикой с точки зрения власти и политической системы. Сами отцы-основатели смоделировали систему правления по образцу древней Римской республики.В коридорах Капитолия слабым эхом раздаются голоса таких людей, как Сципион, Цицерон и Катон. Память об их демократии все еще жива на континенте, о существовании которого они никогда не знали.

Римская осада Карфагена: Третья Пуническая война, 149–146 гг. до н.э.

Конфликт традиционно называют Третьей Пунической войной, но Осада Карфагена могла бы быть более точным названием, так как была только одна военная операция, осада Пунической столицы. Римляне начали войну с Персеем, заставив его поверить, что войны можно избежать путем переговоры, но на самом деле они уже шли в Греции.Эта стратегия повторилось с Карфагеном. Римляне начали предъявлять требования. консулы, которые прибыл на Сицилию в 149 г. с 80 000 пехотинцев, 4 000 всадников, 50 quinqueremes и 100 hemiolia — быстрых двубортных галер — доставили объявление войны Карфагену посланником. Карфагеняне отправили посла в Рим, чтобы решить проблему любыми условиями, которые они могли. Сенат заявил, что свобода и автономия Карфагена должны быть сохранены, и Карфаген будет сохранить свои земли в Африке, если передаст их консулам в Лилибее 300 г. детей из ведущих семей в качестве заложников.Пленники были отправлены и доставлен в Рим в шестнадцать. Тем не менее консулы отплыли в Утику, которая дезертировала к ним и разбили лагерь на Кастра Корнелии; флот остался в гавань в Ютике. Следующие встречи состоялись в Ютике. Теперь консулы потребовал передачи карфагенского арсенала. Он включал полный доспехи на 200 000 человек, бесчисленное количество дротиков и дротиков и 2 000 катапульт для метание остроконечных снарядов и камней. Спрос включал карфагенские корабли. Когда это было выполнено, наконец, римляне потребовали, чтобы Карфагеняне должны покинуть город, а горожане поселиться в сельской местности. около 20 км вглубь.Был предоставлен свободный доступ к храмам и гробницам, но остальная часть города должна была быть разрушена. Карфагеняне не были разрешили послать посольство в Рим, но послы вернулись в Карфаген, чтобы обсудить требования в сенате. Рассказ Аппиана рассказывает о гневе и разочарование людей; посланников линчевали, как и сенаторов, говорил о принятии римских требований о заложниках и оружии. Некоторые итальянцы, которые оказавшихся в Карфагене, тоже подверглись жестокому обращению. Сенат объявил войну Рим.Приготовления начались, как утверждает Аппиан:

Все священные места, храмы и прочие незанятое пространство, были превращены в мастерские, где мужчины и женщины работали вместе день и ночь без перерыва, принимая пищу по очереди по установленному графику. Каждый день они делали 100 щитов, 300 мечей, 1000 ракет для катапульт, 500 дротики и дротики, и сколько угодно катапульт. Чтобы струны сгибались им женщины отрезали волосы за неимением других волокон.

У карфагенян было две армии, защищавшие свой город: одна в Неферисе, в 25 км к югу от Карфагена, во главе с Гасдрубалом, который потерпел поражение от Масиниссы, а один в городе под предводительством другого полководца по имени Гасдрубал. Армия снаружи также организовала доставку припасов из сельской местности до Карфагена. Консулы начали осаду Карфагена, но из-за энергичной обороны Карфагена римляне не добились многого в 149 г. или 148. Они потерпели поражение в своих попытках одолеть армию при Неферисе. и взять Бегемота Акру. Они атаковали Аспис с суши и моря и были отбиты. Они предприняли неудачную попытку осадить город Гиппагрета, расположенный между Карфаген и Утика, потому что перехватили римские корабли снабжения.В 147 г. Публий Корнелий Сципион Эмилиан был избран консулом, хотя ему было всего 38 лет. лет — минимальный возраст для консульства был 42 — и отправлен для продолжения операций в Африке. Он начал с восстановления дисциплины в армии. То проблемы, о которых сообщил Аппиан – праздность и жадность солдат, в несанкционированных грабительских экспедициях и спорах о том, как добыча должна быть разделены — были в основном те же проблемы праздной армии, что и у римлян иметь дело в войне с Персеем.

Карфаген в основном зависел от поставок с суши. но некоторые поставки по морю также проходили, потому что блокада римлян флот, дислоцированный под Карфагеном, был неполным. В его изображении ситуации Аппиан описывает все типичные трудности морской блокады: Римляне не смогли удержать свои позиции, так как у них не было укрытия и моря. был полон подводных камней; они не смогли бросить якорь возле самого города, так как Карфагеняне стоят на стенах, а море бьется о скалы.Некоторые купцы, ожидая сильного и попутного ветра, расправили паруса. и прорвали блокаду с римскими галерами, неспособными преследовать их, поскольку они плыл перед ветром. Сципион заставил солдат выполнять работы, Карфаген отключен от снабжения, идущего из Африки. Это привело к нехватке еды в Карфагене. Он также установил мол, чтобы предотвратить вход в две гавани. что Аппиан описывает следующим образом:

Гавани имели сообщение друг с другом и общий вход с моря шириной в семьдесят футов, который можно было закрыть железом цепи.Первый порт был для торговых судов, и здесь собирались все виды корабельных снастей. Во втором порту находился остров, который вместе с самим портом, был обнесен высокими насыпями. Эти набережные были полный верфей, которые вмещали 220 судов. Над ними были журналы за их снасти и мебель.

Археологические раскопки подтвердили, что описание существенно правильно. Карфагеняне начали тщательно засекреченную операцию изнутри гавани, чтобы раскопать еще один вход в другой части гавани. гавань посреди моря.Женщины и дети помогали копать. В то же время они построили триеры и квинкверемы из старого материала и спустили на воду пятьдесят триеры и меньшие корабли от нового входа. Однако они потерпели поражение, римлянами в двух морских сражениях за пределами гавани, так что их последняя попытка взять ситуацию под контроль не удалось. Наконец, римские войска взяли город штурмом. и начал принимать его поэтапно в уличных драках, начиная с нижнего города и заканчивая верхним. После недели ужаса, который можно было бы узнать в любые современные кадры уличных боев среди мирного населения, оставшиеся в живых горожане были проданы в рабство, а город разрушен до основания. земля.Сципион дал воинам определенное количество дней на грабеж, сохранение золота, серебра и храмовых даров. Римляне заявили, что город Карфаген следует оставить необитаемым, а территорию Карфагена отдать ютиканцы в награду. Сципион отпраздновал триумф, украшенный золотом и переполненный статуями и подношениями по обету, которые были у карфагенян собранные со всех концов света на протяжении многих эпох; плоды их бесчисленные победы. В следующем году римляне праздновали триумф Луций Муммий из Ахеи и Коринфа, другого беспомощного города, уволен.

Морское соперничество между Римом и Карфагеном, начавшееся в четвертый век до нашей эры закончился в 201 году. Рим бросил вызов — и победил — Карфагеняне, македонцы и селевкиды в кораблестроительной гонке вооружений. В этом соревнование Карфаген преуспел лучше всего, в то время как ресурсы Македонии и Селевкидов оказалось очень ограниченным. Все эти государства имели бы шанс завоевание господства в Средиземноморье, если бы римляне не были вовлечены. Успех Рима можно объяснить хорошим планированием, решимостью добиться успеха и большой пул ресурсов в Италии, включая финансы, рабочую силу и древесину.Союзники сыграли важную роль в конфликте. Римляне не могли взять и сохранил Сицилию без поддержки Сиракуз; Массилианский флот помог римляне на испанском побережье; а в восточном Средиземноморье римляне выиграли от помощи, оказанной этолийцами, Пергамом и Родосом, получив доступ к портам и консультации по местным условиям. Никто из противников Рима имел аналогичную поддержку со стороны своих союзников, и ни один из них не мог использовать ресурсы тот же масштаб. В результате Рим победил всех своих врагов в Средиземноморье, на западе и на востоке, и был хозяином моря.

Нравится:

Нравится Загрузка…

Связанные

Прелюдия к падению Рима

Согласно легенде, город был основан королевой Дидоной в 813 г. до н.э. Ее роман с Энеем на протяжении веков был одним из самых популярных источников материала для пьес и опер.

Его расположение на основных торговых путях из Леванта в Испанию сделало его доминирующей державой в Средиземноморье. Карфаген продолжал колонизировать юг Испании, Сардинию и западную Италию.Они оставались ведущей державой в Средиземноморье в течение трехсот лет.

Дидона строит Карфаген «Возвышение Карфагенской империи»

Этот город, Карфаген, будет соперничать с Римом как региональная держава. Это также дало бы миру изобретения стекла и метод управления кораблями с помощью звезд.

Первоначально известный как Карт-Хадашт (буквально новый город), греки стали называть его Карчедон, который под влиянием Рима стал Карфагеном.

 

Национальный музей Карфагена.By Touzrimounir / CC BY-SA 4.0

Карфагенская цивилизация просуществовала семьсот лет, прежде чем внезапно прекратилась в 146 г. до н.э. За это время они построили чудо города. Сама гавань считается шедевром инженерной мысли.

В отличие от римского завоевания греков, о котором Гораций прокомментировал: «Греция захватила своего завоевателя», карфагенское влияние не пережило падения Карфагена. Вместо этого Карфаген стал примером всех злых и низменных инстинктов, над которыми якобы превосходила римская цивилизация.Римляне сделали карфагенян злодеями в своей римской истории победы добра над злом.

Древний карфагенский шекель, датированный 237 – 227 гг. до н.э. На аверсе изображение Геракла/Мелькарта, скорее всего, с чертами лица Гамилькара Барки, отца Ганнибала Барки. На реверсе изображен мужчина верхом на слоне.

Это был лишь вопрос времени, когда две силы вступят в конфликт, чтобы решить раз и навсегда, какая цивилизация была доминирующей в то время.Этот конфликт теперь известен как Три Пунические войны, серия из трех войн между двумя средиземноморскими сверхдержавами.

Пожалуй, самой известной карфагенской армией руководил Ганнибал, чья тактика на пути к победе в битве при Каннах до сих пор считается одной из самых известных в истории. Но Ганнибал допустил две серьезные ошибки в отношениях с римлянами.

Подвиг Ганнибала в переходе через Альпы на боевых слонах. Хосе Луис Бернардес Рибейро / CC BY-SA 4.0

Ганнибал начал с использования блестящей военной тактики наряду с дипломатическим маневрированием, чтобы отделить римлян от их итальянских союзников.Но так же, как Наполеон предполагал, что русские будут искать мира, Ганнибал не смог составить план действий, если римляне не потребуют мира. Нуждаясь в подкреплении и не найдя его, Ганнибал попытался сбежать.

Вот и вторая ошибка. Желая бежать морем, он обнаружил, что на его пути стоят греческие государства. Однако одно из штатов пропустило бы его, если бы другие штаты подчинились своей суверенной власти. Другие государства не желали отказываться от своего суверенитета и поэтому оставались верными Риму.Итак, Ганнибал оказался в ловушке без необходимого подкрепления, чтобы спасти его.

Бронзовый бюст Сципиона Африканского в Национальном археологическом музее Неаполя. Автор Miguel Hermoso Cuesta / CC BY-SA 3.0

Тем временем римский полководец Сципион учился у Ганнибала. Он решил сразиться с Карфагеном так же, как Ганнибал сразился с Римом. Он устроил осаду Карфагена и продолжал ее в течение трех лет, пока Карфаген окончательно не пал.

Завоевав город, римляне разрушили его.Они не оставили ни одного камня на другом.

Римские виллы, построенные на месте разрушенного Карфагена.

Однако победа не обошлась без последствий. Обилие добычи, рабов и территории, полученной Римом от завоевания Карфагена, стали причиной распрей среди римских сенаторов. Эта нестабильность в правительстве продлится десятилетия и приведет к концу Римской республики.

Как отмечает Ричард Майлз в своей книге «Карфаген должен быть уничтожен», победа над Карфагеном означала приход Рима в качестве доминирующей мировой сверхдержавы.Но та же самая победа привела в движение цепь событий, приведших в конечном итоге к падению Рима.

КЛАСС 281: Война с Карфагеном II

КЛАСС 281: Война с Карфагеном II

Вторая Пуническая война (продолжение)

Римское завоевание Испании

• P. Scipio cos. 218 решает избежать Ганнибала, отвести армию в Испанию.
• Устанавливает постоянное римское присутствие в Испании
• Побежден, убит в 211
• П. Корнелий Сципион избран командующим в Испании
  • Сын П.Сципион cos. 218
• Сципион подрывает карфагенян
  • Показывает себя равным Ганнибалу в качестве генерала
• Брат Ганнибала ведет армию из Испании в Италию
  • Поражение в Италии, 207
  • Нет облегчения для Ганнибала

Римское вторжение в Африку

• Сципион cos. 205 ведет армию в Африку в 204 г.
• Карфагеняне просят мира, 203
• Ганнибал возвращается в Карфаген, вызывает возобновление войны
• Зама, 202
• Карфаген сдается
  • Отказ от всех заморских территорий
  • Выплачивает огромную компенсацию за 50 лет
  • Запрещено строительство нового флота
  • Подчиненный Риму
• Сципион получает титул Африканский

Третья Пуническая война

• Римляне очень враждебно относились к карфагенянам в течение 50 лет уплаты карфагенской дани
  • Поддержка Массиниссы, царя Нумидии
  • К большому неудовольствию карфагенян
• По мере приближения конца 50-летнего мира римляне проясняют желание войны
  • Катон Старший
    • «Карфаген должен быть разрушен» ( ceterum censeo delendam esse Carthaginem )
• Война объявлена ​​в 149
  • Римские консулы приказывают карфагенянам покинуть свой город
  • Они отказываются
• Много римских добровольцев на войну
  • Ожидание большой добычи
• Отчаянные карфагеняне сражаются гораздо ожесточеннее, чем ожидалось
• Недавно созданная римская армия не очень эффективна
  • Требуется время, чтобы привести новую армию в порядок
  • Командиры не слишком эффективны
• Сципион Эмилан избран консулом в 147 г.
  • Внук (при усыновлении) Сципиона Африканского
  • Еще не имеет права на консульство
    • Слишком молод
    • не занимал необходимых младших должностей
    • Беспорядки среди избирателей, пока сенат не разрешит избрание Сципиона
      • Большое недовольство ведением войны
• Сципион наводит порядок в деморализованной римской армии
• Карфаген захвачен в 146 г. после массированных осадных операций
  • Выжившие порабощены
  • Город поднят на землю

---

Назад к КЛАССУ 281 Расписание чтения

«Карфаген должен быть разрушен» — римские революции

На изображении выше вы можете увидеть мое селфи с картиной Джованни Баттиста Тьеполо 18 ^го века (точнее, 1725-1729), найденной на вершине Большой лестницы в Метрополитен-музее (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк). ).Картина входит в серию из десяти полотен, созданных для украшения стен салона Ca’ Dolfin в Венеции, дома аристократической семьи Долфинов. Еще две из десяти серий можно найти в том же атриуме Метрополитена (Битва при Верселле и Триумф Мариуса, последняя завершенная картина). Все картины изображают важные события из истории Древнего Рима. Ни одна из картин не осталась в Италии, поскольку с тех пор они были проданы в три музея: две в Кустисторический музей в Вене, три в Метрополитен в Нью-Йорке и пять в Эрмитаж в Санкт-Петербурге.

На этой картине, написанной маслом на холсте, в частности, изображено «Взятие Карфагена» Сципиона Эмилиана. Сама сцена, вероятно, была выбрана как напоминание о недавних кампаниях венецианцев против турок в Средиземном море, в которых участвовал Даниэле Долфин.

Помимо противопоставления прошлого и настоящего и попытки связать Долфина со Сципионом Эмилианом/Африканом, тот факт, что эта сцена остается увековеченной на протяжении всей истории, показывает, что она была достаточно важна для римской культуры (и других культур после падения Рима). ), что он передавался из поколения в поколение. Это была крупная победа римлян над карфагенянами, которые были одним из их давних врагов, и конец Пунических войн. Более того, это важный момент для Сципиона Эмилиана, важной фигуры в Риме. До того, как Сципион присоединился к битве в качестве консула , Карфаген (город) находился в осаде в течение трех лет, но упал только тогда, когда он вернулся в Африку. После прорыва осады и вступления римлян в Карфаген якобы шесть дней шли уличные бои, поскольку Карфаген был разрушен (по словам Катона Старшего), а пожары должны были длиться семнадцать дней.Говорят, что на месте прекрасного города в руинах Сципион плакал рядом со своим другом, историком Полибием. Карфаген долгое время был врагом Рима, но достойным врагом.

Эта сцена и история не только показывают мощь римской армии и римских народов, что само по себе является ценностью — римская армия является одним из ее сильнейших активов, — история также демонстрирует мораль, которая является одним из причины, по которым Сципион какое-то время удерживался на пьедестале и, даже после того, как он потерял популярность из-за политических проблем и братьев Гракхов, оставался важной фигурой.