Книга верный и бескорыстный наиболее сведущий друг л леонов: Книга верный бескорыстный и наиболее сведущий друг. Она самый терпеливый учитель, готовый десятки раз повторять недоступную - Управленческое образование

Содержание

Диктанты для экзаменов 9 класс

Великий язык

Где бы вы ни были: в городе или в деревне, в вагоне поезда или на палубе речного парохода, на севере или на юге нашей страны, в поле или на степном большаке — всюду прислушивайтесь к русскому языку, к певучему народному говору, запоминайте и впитывайте в себя этот единственный по богатству, образности и поэтичности, поистине самый свободный и волшебный из всех языков мира.

Нет ничего такого в окружающей нас жизни и в нашем сознании, чего нельзя было бы передать русским словом: и звучание музыки, и спектральный блеск красок, и шум садов, и сказочность сновидений. И тяжелое громыхание грозы, и гнев, и скорбь утраты, и ликование победы.

Из народных глубин, из подчас не прослеженных и неведомых истоков расцвел этот изумительный язык. И сколько бы мы его ни изучали, как бы мы ни определяли законы его образования, он всегда будет производить на нас впечатление радостного чуда. (144 слова)

По К.

Паустовскому

Бескорыстный и сведущий друг

Среди великих изобретений былых времен, окончательно выделивших род людской из приниженного состояния, наибольшую роль сыграла письменность. Именно по книгам, как по ступенькам, поднимается человек в свою нынешнюю высоту. Таким образом, не только великолепную материальную часть современного мира, но и книгу надо считать опорным камнем фундамента цивилизации.

Книга — это кристаллический, плотно упакованный в страницы наш многовековой опыт. Только благодаря книге накопленные знания обретают могущество лавины, способной с тысячелетнего разгона преодолеть любое препятствие на столбовой дороге прогресса.

Книга — верный, бескорыстный и наиболее сведущий друг. Она самый терпеливый учитель, готовый десятки раз повторять недоступную сразу мысль, прежде чем ее освоит неопытный или ленивый разум. Не всякая пачка исписанной второпях бумаги достойна стать книгой. Люди бывают пристрастны, бесчестны, несовершенны в своих увлечениях, и опять только книга может безошибочно распознавать добро и зло, истину и ложь, красоту и безобразие.

(138 слов)

По Л. Леонову

«Проверочная работа по русскому языку»

Проверочная работа

«Повторение материала, изученного в 8 классе»

Книга верный бе(з;с)корыс..ный и наибол..е сведущий друг. Она самый т..рпеливый учитель готовый десятки раз повт..рять (не) доступную сразу мысль, прежде чем ее осво..т (не) опытный или л…нивый разум. (Не) всякая пачка исписа…ой (в) тропях бумаги достойна стать книгой. Люди бывают пристрас…ны бесчес…ны (не) соверше…ы в своих увл..чениях, и опять только книга мож…т научить нас без..шибочно ра(з;с)познавать добро и зло ист..ну и лож.. красоту и безобразие.

Старшее пок..ление вручая своей юн..ой смен.. страну мир и вечные идеи спр..ведливости на земле ост…вляет единстве…ое наибол..е полное зав..щание книгу. (По) этому любите книгу хр.

.ните ее выше всякого другого дост..яния. Учитесь у старших предан..ости книге знанию. Пусть каждый образован..ый и знающий человек (не) пож..леет врем..ни и досуга, что (бы) разъ..снить все это тем кто(не) умеет пока пользоват..ся книгой.

(Л. Леонов)

1. Озаглавьте текст _________________________________________________________

2. Докажите, что это текст.

____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

3. Определите тему текста

__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

4. Запишите основную мысль текста _______________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

5. Определите стиль текста (докажите свое мнение):

6.Тип текста (докажите свое мнение):

7. Расставьте недостающие знаки препинания. Вставьте, где нужно, пропущенные буквы.

8. Выпишите из текста слова с непроизносимой согласной в корне, подберите проверочные слова, дополните список слов своими примерами

9. Произведите фонетический разбор слова есть:

10. Определите лексическое значение слов

бескорыстие _________________________________________________________________

_____________________________________________________________________________

достояние ___________________________________________________________________

_____________________________________________________________________________

досуг ________________________________________________________________________

_____________________________________________________________________________

11. Выпишите из текста слова-антонимы

12.

Выпишите из текста примеры слов, соответствующие схемам:

Приставка, корень, суффикс, окончание _________________________________________

Две приставки, корень, суффикс, окончание ______________________________________

Приставка, корень, суффикс ___________________________________________________

Приставка, корень, три суффикса ______________________________________________

13. Произведите морфологический разбор слова времени:

I. __________________________________________________________________________

II._________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

III. ___________________________________________________________________________

14. Определите способ связи между следующими предложениями текста:

1 и 2 _________________________________________________________________________

2 и 3 _________________________________________________________________________

3 и 4 _________________________________________________________________________

15. Выпишите из текста первое предложение и сделайте его синтаксический разбор ____________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

16. Графически обозначьте в тексте обособленные члены предложения

17. Какую роль играет книга в вашей жизни? Напишите небольшое сочинение на эту тему

План. По страницам любимой книги

По страницам любимой книги

… лучшие из книг – те, которые дают больше

всего пищи для размышлений, и при этом на

самые различные темы.

А. Франс

План

I Любимое занятие – рыться в книгах.

II «… великий праздник – хорошая, правильная книга»

(А. М. Горький)

Я – перед книжной полкой и выбором.

— разные авторы, названия книг

(можно назвать имена знакомых

вам писателей, поэтов, драматургов)

— какую книгу выбрать

— от чего зависит мой выбор

— что мне интереснее читать

Многообразие сюжетов, мыслей, чувств.

— что такое сюжет

— какие бывают сюжеты

(приключенческие, фантастические и т. д.)

— какой сюжет – мой

— почему?

— что из такого сюжета я могу взять для себя

«Капитанская дочка» — одна из лучших книг:

— историческая и семейная повесть

— морально – бытовые стороны жизни

— тема человеческого счастья, любви,

истинного благородства

а) учит хранить честь, достоинство человека;

— образы Гринёва и Швабрина

можно дать в сопоставлении

— Гринёв – храбрый офицер,

честно выполняющий свой долг, он

решительно отказывается

служить Пугачёву: «Голова моя в

твоей власти: отпустишь меня – спасибо; казнишь – бог тебе судья »

— отец Гринёва – честный, чуждый искательства перед высшими чинами :-«Служи верно , кому присягнёшь; слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся, и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду»

— тема чести и Пучачёв

(он справедлив, отзывчив, великодушен)

— гибель капитана Миронова, а потом

и Пугачёва—— а смерть Швабрина

б) внушает правильные мысли;

— долг и присяга

— быть верным долгу и своему слову

( присяга – Гринёв и Швабрин)

— прямота и искренность Гринёва,

его мягкость и доброта

— отвечать за свои слова, мысли и поступки

— чувствовать ответственность за

тех, кто в тебя верит

(Гринев – Маша – дуэль;

Гринёв – отец – верность наказу отца )

в) помогает разбираться в жизни, в людях;

— как не ошибиться, где правильная граница различий

— сослуживец Швабрин – предатель, клеветник

— враг Пугачёв – помощник во всём Гринёва

— человек – в мире людей

— Гринёв доверчив и плохо разбирается в людях

такого типа, как Швабрин

г) даёт ответы на трудные вопросы жизни.

— что такое верность, как её сохранить

в себе

— Гринёв, Маша , Пугачёв верны во всём

— что такое трусость, как уберечься от неё

— Швабрин струсил

— что такое любовь, как научиться быть

в любви бескорыстным

и как правильно любить ——

Гринёв – Маша – Швабрин

— Гринёвым в Оренбурге движет не долг офицера, а чувство любви – он едет в крепость спасти Машу Миронову — как можно отнестись к этому

— поведение Гринёва в каждом случае психологически мотивировано

— можно ли мстить , и нужна ли она, эта месть

4. Я и Гринёв – есть ли общее?

(Можно : «Я и маша Миронова –

есть ли общее?»)

— как быть похожим, но всё – таки

остаться самим собой

— не повторять, а расти самому до их уровня

5. Вечные темы вечной книги.

— как быть справедливым и ровным со

всеми, кто тебя окружает

— как достойно смотреть смерти

в лицо: гибель капитана

Миронова и его жены, Василисы

Егоровны , казнь Пугачёва

— как понимать самопожертвование

( Савельич готов пойти на

виселицу вместо Гринёва; Гринёв едет

из крепости к Пугачёву спасти Машу )

— как сохранить в себе чувство собственного достоинства (реакция Савельича на письмо отца Гринёва, поведение самого Гринёва на

допросах после ареста)

III «Книга – это … совет умирающего старца юноше, начинающему жить…» (А. И. Герцен)

Цитаты к сочинению.

«Человек, любящий и умеющий читать, по – настоящему счастлив. Он окружён множеством умных и верных друзей. Это книги».

К. Паустовский

2. «Книги встречают нас в самом раннем детстве и сопровождают всю жизнь. Они заставляют нас непрерывно совершенствоваться, чтобы мы могли стать настоящими передовыми людьми».

К. Паустовский

3. «Книга есть жизнь нашего времени. В ней все нуждаются – и старые, и молодые, и деловые, и ничего не делающие; дети — также».

В. Г. Паустовский

4. «Книга – верный, бескорыстный и наиболее сведущий друг. Она самый терпеливый учитель, готовый десятки раз повторять недоступную сразу мысль».

Л. Леонов

5. «Старшее поколение , вручая своей юной смене страну, мир и вечные идеи справедливости на земле, оставляет ей единственное, наиболее полное завещание – книгу. Поэтому любите книгу, храните её выше всякого другого достояния».

Л. Леонов

О книге и отношении к ней — 4ЕГЭ

Бескорыстным и верным другом назвал книгу выдающийся русский писатель Леонид Леонов. Кипой пыльной бумаги назвал книгу молодой программист в одной из недавних телепередач.

Очень часто, когда приходится долго пассажиром ехать на учебу, в гости, к семье и друзьям, я беру в дорогу книгу. Мои книги разные: это и захватывающая фантастика, и строгая классика. Я оглядываюсь и вижу, что таких, как я, немного. Держась одной рукой за поручни, основная масса людей второй рукой держит телефон. Иногда на коленях величественно лежит планшет или ноутбук. Уже давно в метро никто не вяжет, не читает, не решает кроссворды. Книги ушли на второй и третий планы. Почему?

Проблема данного текста — вытеснение книги из жизни современного человека в обществе, охваченном компьютеризацией. И.П. Косолапов рассуждает о том, что книга, наш «честный и бескорыстный друг» все чаще отодвигается в сторону. И, что самое печальное, мы принимаем это, как должное, не стремясь отвоевать потерянные позиции вечных ценностей.

Актуальность данной проблемы обоснована современными реалиями: книга не утратила своей ценности, не стала хуже или бесполезнее, но кто откажется от современных благ цивилизации? Кто сможет устоять перед всеобщей доступностью и простотой технологий?

Легко заметить, что автор обеспокоен. Он пытается эмоционально воздействовать на читателя, направить его на истинный путь. Авторская позиция однозначна: он видит реальную угрозу манипулирования людьми, навязывание ложных ценностей и пытается противостоять этому.

Я согласен с автором. Очень многие люди не могут или не хотят мыслить критично. Меня тревожит пренебрежение книгой в угоду техническому прогрессу.

Данный текст очень образен и явно передает обеспокоенность автора. Публицист наполнил текст большим количеством художественных средств выразительности: гнетущими эпитетами («скорбно-похоронное молчание»), рядом однородных членов («кнопочками, тумблерами, лампочками»).

Конечно, многим наших современникам близка идея этого текста. Но ведь и классики говорили о прогрессе еще сотни лет назад. Вспомнить хотя бы слова Л. Толстого о том, что человека человеком делает труд, усилия души, познание нового. Он считал, что отказ от труда и переход к упрощенным современным «помощникам» ведет к деградации. Другой великий классик — Ф. Достоевский — в своем бессмертном романе «Преступление и наказание» показал нам, к чему на самом деле могут привести даже мысли о сверхидее.

Прогресс не стоит на месте. Глупо не признать пользу современных достижений. Но, я считаю, все доступное нужно использовать умом и во взаимосвязи. Не стоит отказываться от книги и от того, что тебе служило верой и правдой только потому, что появились более простые и доступные источники.

Solaris Станислав Лем

Когда я был ребенком, мой отец был одержим идеей НЛО и контакта с инопланетянами. Он заставил меня и моего брата смотреть бесконечные эпизоды дрянных американских документальных фильмов о наблюдениях и похищениях.

На самом деле, я просмотрел так много из них, что мне начали сниться кошмары о пучеглазых инопланетных существах, входящих в мою комнату по ночам. Я предполагаю, что для моего отца — у которого не было партнера, чьи дети были эмоционально, если не физически, отчуждены от него, и чья работа не была особенно стимулирующей — обещание других планет и других видов быть увезенным прочь от его скучная жизнь, должно быть, была довольно привлекательной.Хотя я тоже хотел каким-то образом вырваться из ситуации, в которой оказался, перспектива других миров или существ никогда не возбуждала моего воображения. Мне было достаточно сложно разобраться в поведении и мотивах людей, у меня было достаточно проблем с пониманием моего собственного мира, поэтому возможность осмысленного взаимодействия с инопланетянами показалась мне практически невозможной.

По той же причине меня никогда особенно не привлекала научная фантастика. Мне больше всего нравятся писатели и книги, которые, как я считаю, содержат идеи о человеческой природе, которые помогают мне понять, кто я и как устроен мой мир. Здесь, я думаю, появляется Станислав Лем. Во-первых, сам Лем не был особенно очарован этим жанром, он считал, что большая часть его слишком зависит от формулы приключенческого рассказа. Мое знакомство с работой поляка было «Голосом его хозяина», и на основе этого романа я понял, почему он считал себя своего рода изгоем в научно-фантастическом сообществе. Сюжет почти отсутствует и вполне правдоподобен; нет странных существ, нет космических путешествий. Больше всего «Голос Его Учителя» — это спекулятивный, философский роман идей, который говорит больше о нас, чем о том, что потенциально существует.Так и этот.

Сказав это, Солярис обеспечивает более традиционное, менее умственное наслаждение, чем Голос Его Учителя, и поэтому более доступен. Лем, возможно, критически относился к использованию в научной фантастике формулы приключенческого рассказа, но динамика сюжета «Соляриса» заимствована из столь же шаблонного жанра ужасов/триллеров. Доктор Крис Кельвин прибывает на космическую станцию, изучающую планету Солярис, которую должны обслуживать еще три человека. Однако Кельвин обнаруживает, что один из них пьян в стельку и явно напуган, один заперся в своей лаборатории, а другой мертв.Конечно, он подозревает и чувствует, что что-то не так. Мало того, что Сноу явно потрясен, у него еще и кровь на руках; из лаборатории Сарториуса доносятся тревожные звуки; и сам Кельвин чувствует, что за ним наблюдают. По мере развития повествования все становится еще более странным: выясняется, что на борту есть другие люди, и непонятно, как они туда попали и дружелюбны ли они.

«В наушниках раздавались последовательные всплески помех на фоне глубокого, низкого бормотания, которое казалось мне самим голосом самой планеты.”

Хотя все это доставляет массу удовольствия, а местами действительно напрягает и нервирует, особенно если вы не видели ни одну из двух экранизаций, если бы это было все, что может предложить «Солярис», вряд ли я бы оценил книгу так высоко. Чтобы начать объяснять, почему я это делаю, я бы, прежде всего, указал на цитату из текста, а именно: «Как вы собираетесь общаться с океаном, когда вы даже не можете понять друг друга?» Это, на мой взгляд, подытоживает философское, эмоциональное сердце романа. «Океан» — это инопланетная форма жизни [если она действительно живая; он определенно демонстрирует поведение, согласующееся с тем, что он «живой», и, по-видимому, демонстрирует некий вид разума], который присущ Солярису. Как и в случае с Голосом Его Хозяина, Лема интересует, что на самом деле означает слово «инопланетянин». Океан абсолютно нечеловеческий и, следовательно, недоступен для нас, никогда не может быть доступен для нас, потому что мы можем только попытаться понять его, используя человеческие понятия, идеи, рассуждения и т. д.

Здесь речь идет не о не на «личности» или возможностях океана, а на наших собственных ограничениях и высокомерии.В одном месте книги Лем пишет, что мы, человеческий род, на самом деле не заинтересованы в подлинно чужом, а просто хотим расширить границы человеческого мира. Другими словами, сталкиваясь с чем-то, чего мы не понимаем, чего мы никогда не сможем понять, мы хотим объяснить, истолковать это по-человечески; по сути, мы стремимся найти все человеческое. Я нашел все эти волдыри, и это то, что я вижу вокруг себя каждый день. Не с инопланетянами, конечно, а с животными, машинами, горами и так далее.Подумайте, что больше всего нас радует или очаровывает в наших питомцах те моменты, когда мы можем видеть в них себя, когда они делают что-то, что мы считаем по-человечески узнаваемым.

«Нам не нужны другие миры. Нам нужны зеркала. Мы не знаем, что делать с другими мирами. Нам достаточно одного мира, нашего собственного; но мы не можем принять его таким, какой он есть».

Для книги, которая на первый взгляд посвящена нашим отношениям [или не отношениям] с инопланетянами, «Солярис» каким-то образом удается быть необычайно трогательным.Это все из-за Реи. Я должен признать, что она разбила мне сердце. Есть несколько способов интерпретировать ее роль в романе, так же как и Рейи несколько. Прежде всего, это настоящая Рея, молодая женщина, на которой был женат Кельвин, которая покончила с собой за много лет до того, как он оказался на космической станции на Солярисе, и за смерть которой он чувствует себя ответственным. Таким образом, фальшивая Рея, Рея2, та, что появляется на космической станции, можно назвать физическим проявлением горя или вины Кельвина.Таким образом, Рея2 является своего рода мучителем; это не благословение для Кельвина столкнуться с факсимиле женщины, которая, как он чувствует, потерпела неудачу и плохо с ним обращалась, женщина, которая так похожа на нее, но не является ею. Нет, это форма пытки.

Также можно интерпретировать появления Реи в тексте вне какого-либо инопланетного контекста. На протяжении всего чтения я постоянно возвращался к этой ключевой строке: «Как вы собираетесь общаться с океаном, если вы даже не можете понять друг друга?» Мы знаем, что у Кельвина и Реи были бурные отношения на земле, которые закончились ссорой и самоубийством женщины.С Rheya2 Кельвин воспроизводит эти отношения. Если вы на мгновение забудете, что она не человек, взаимодействие между парой будет неотличимо от взаимодействия любой пары, переживающей трудные времена, пары, которая плохо общается, скрывает что-то друг от друга, ссорится. дразнят и подстрекают друг друга от раздражения, которые любят и нуждаются друг в друге, но не могут, несмотря на свои самые лучшие намерения, всегда проявлять друг к другу терпение и привязанность, которые должны. Таким образом, «Солярис» — это классический рассказ о браке в кризисе; это роман о сильных тяготах любви.

И, наконец, самый душераздирающий вопрос о личности. Рея вначале не знает, кто она такая; она считает себя Реей, человеческой женщиной, влюбленной в человека по имени Крис Кельвин. Следовательно, она не является злонамеренным существом, во всяком случае, сознательно. По мере развития повествования она чувствует, что что-то не так; ей не нужно ни есть, ни спать, ей нельзя причинить физический вред, она очень мало помнит о своей жизни до Соляриса и не может вынести [т.е. это вызывает у нее сильную физическую боль] отсутствие Кельвина дольше минуты или около того. В конце концов, до нее доходит ее истинное положение, истинная природа ее существа, и, не стыжусь признаться, у меня в горле стоял ком размером с футбольный мяч.

[Кадр из экранизации книги Андрея Тарковского]

Что-то есть в этой установке, в существе, которое считает себя человеком, которое чувствует себя человеком, у которого есть человеческое сознание и человеческие эмоции, вдруг поняв, что она была создана инопланетным присутствием по непонятным причинам, это меня действительно поразило.Ее растерянность, ее тревога, ее борьба, ее храбрость и благородство (да, я знаю, как смешно это звучит, но я говорю серьезно) в примирении с самой собой чуть не погубили меня. И вот в чем загвоздка, кто или что именно она? Разве она не Рея? Она не такая, как настоящая Рея, это правда, но что это доказывает? Перед Кельвином стоит женщина, чье сердце бьется, которая дышит, которая называет себя Реей, так кем или чем еще она может быть? В тексте есть место, когда Кельвин говорит, что он больше не видит Рею и Рею2 как одну и ту же личность, что он принимает и любит Рею2 как саму себя.Природа личной идентичности терниста; только что это, что делает вас, вы? Твои воспоминания, твоя внешность, твоя личность? Rheya2 отвечает всем этим требованиям. Солярис заставляет задуматься, Рея2 — факсимиле или отдельная личность? Она вообще человек? Если нет, то почему?

Я мог бы рассказать обо всем этом подробнее, но я закончу, пока некоторые читатели еще со мной. Прежде чем закончить, хочу быстро разобраться с переводом. Я читал «Солярис» дважды, один раз и сначала в самом последнем [и единственном] переводе прямо с польского языка.Для этого перечитывания я прочитал общедоступную версию, которая является переводом с французского на польский. Книга понравилась в обоих вариантах. Более того, несмотря на заявление Лема о неадекватности польско-французско-английского перевода, а также принимая во внимание мои собственные опасения по поводу подлинности и точности переводов, мне показалось, что он ровный и ничуть не уступает версии, переведенной непосредственно с оригинала. Мне пришлось бы читать обе версии одновременно или, по крайней мере, близко друг к другу, чтобы иметь возможность сравнить их в деталях, но я действительно думаю, принимая во внимание ее негативную репутацию, что польско-французско-английскую версию следует защищать. Я много критикую переводы, и, несомненно, некоторые люди считают меня слишком придирчивым, но я искренне рад, что версия «Соляриса», с которой столкнется большинство людей, отлично читается, потому что, нравится вам научная фантастика или нет, вы надо читать Солярис. Это так же увлекательно, захватывающе, умно и красиво, как любой роман, с которым вы когда-либо сталкивались.

Возвращение к перевороту 1954 года в Гватемале на JSTOR

Абстрактный

В этой статье проводится переоценка США.В 1954 году в Гватемале произошел переворот, в результате которого был свергнут демократически избранный президент Гватемалы Хакобо Арбенс Гусман. Переворот обычно изображается как первый выстрел холодной войны в Западном полушарии и переломный момент в американо-латиноамериканских отношениях, когда Соединенные Штаты заменили свою политику добрососедства жестким антикоммунистическим подходом. Несмотря на обширную литературу о перевороте, взгляды Советского Союза на этот вопрос мало обсуждались. Используя архивные источники советского блока и Организации Объединенных Наций (ООН), эта статья показывает, что латиноамериканские коммунисты и сторонники Советского Союза оказали огромное влияние на формирование взглядов Москвы на отношения полушария.Хотя региональные коммунисты обращались к Советскому Союзу с просьбой оказать поддержку Арбенсу, официальные лица в Москве не желали поддерживать то, что они считали «буржуазно-демократической» революцией, пошатнувшейся под тяжестью военного давления США. Однако советские лидеры стремились использовать свое положение в Совете Безопасности ООН, чтобы бросить вызов авторитету Организации американских государств и подорвать американскую концепцию «солидарности полушария». Переворот, кроме того, выявил силу антиамериканских настроений.С. национализм в Латинской Америке в период, когда советская внешняя политика находилась в постоянном движении, а холодная война приобретала глобальный характер.

Информация о журнале

Журнал исследований холодной войны публикует рецензируемые статьи, основанные на архивных исследованиях бывшего коммунистического мира, западных стран и других частей земного шара. Статьи в журнале опираются на рассекреченные материалы и новые мемуары, чтобы освещать и поднимать вопросы по многочисленным историческим и теоретическим проблемам: теории принятия решений, сдерживания, бюрократической политики, институционального формирования, ведения переговоров, дипломатии, внешнеполитического поведения и международных отношений.Используя последние данные, авторы подвергают эти и другие теории строгому эмпирическому анализу. Журнал также включает обширный раздел рецензий на новые книги, касающиеся холодной войны и международной политики. Журнал издается издательством MIT Press для Гарвардского проекта исследований холодной войны.

Информация об издателе

Среди крупнейших университетских издательств мира The MIT Press ежегодно публикует более 200 новых книг, а также 30 журналов по искусству и гуманитарным наукам, экономике, международным отношениям, истории, политологии, науке и технологиям, а также по другим дисциплинам. Мы были одними из первых университетских издательств, предложивших книги в электронном виде, и мы продолжаем внедрять технологии, которые позволяют нам лучше поддерживать научную миссию и широко распространять наш контент. Энтузиазм прессы по отношению к инновациям отражается в том, что мы продолжаем исследовать эту передовую. С конца 1960-х годов мы экспериментировали с электронными издательскими инструментами поколение за поколением. Благодаря нашей приверженности новым продуктам — будь то цифровые журналы или совершенно новые формы коммуникации — мы продолжаем искать наиболее эффективные и действенные средства для обслуживания наших читателей.Наши читатели привыкли ожидать превосходства от наших продуктов, и они могут рассчитывать на то, что мы сохраним обязательство производить строгие и инновационные информационные продукты в любых формах, которые может принести будущее издательского дела.

Права и использование

Этот предмет является частью коллекции JSTOR.
Условия использования см. в наших Условиях использования
© 2015 г., президент и научный сотрудник Гарвардского колледжа и Массачусетского технологического института.
Запросить разрешения

Кошмар на Восходе 2 | Журнал Air & Space

«Восход-2» — первый космический полет Леонова.Прежде чем стать космонавтом, он летал на МиГах. НАСА

В марте 1965 года в возрасте 30 лет советский космонавт Алексей Леонов совершил первый в истории выход в открытый космос, опередив американского соперника Эда Уайта на корабле «Джемини-4» почти на три месяца. Летая вне своей крошечной капсулы «Восход-2» в течение 10 волнующих минут, Леонов чувствовал себя, как он пишет, «как чайка с распростертыми крыльями, парящая высоко над Землей». В соответствии с секретностью советской космической программы мало кто, даже его семья, не знали о выходе в открытый космос заранее. Еще менее известно, насколько близко Леонов и его товарищ по команде Павел (Паша) Беляев были близки к смерти в тот день. В своей недавно опубликованной книге Two Sides of the Moon , написанной вместе с американским астронавтом программы «Аполлон» Дэвидом Скоттом, Леонов рассказывает о выходе в открытый космос и его еще более драматических последствиях.

Когда моя четырехлетняя дочь Вика увидела, как я делаю первые шаги в космосе, как потом выяснилось, она закрыла лицо руками и заплакала.

«Что он делает? Что он делает?» она плакала.«Пожалуйста, скажи папе, чтобы вернулся внутрь».

Мой пожилой отец тоже был расстроен. Не понимая, что целью моей миссии было показать, что человек может выжить в открытом космосе, он выразил свое огорчение журналистам, собравшимся в доме моих родителей.

«Почему он ведет себя как малолетний правонарушитель?» — крикнул он в отчаянии. «Все остальные могут правильно выполнить свою миссию внутри космического корабля. Что он делает, карабкаясь снаружи? Кто-то должен сказать ему немедленно вернуться внутрь.Он должен быть наказан за это».

Его гнев вскоре сменился гордостью, когда он услышал прямую трансляцию поздравления президента Леонида Брежнева, переданного мне из Кремля через центр управления полетами.

«Мы, члены Политбюро, сидим здесь и смотрим, что вы делаете. Мы гордимся вами», — сказал Брежнев. «Желаем успехов. Заботиться. Мы ждем вашего благополучного прибытия на Землю».

Подтягиваясь к шлюзу, я услышал, как Паша говорит мне: «Пора возвращаться.Я понял, что свободно парил в космосе более 10 минут. В этот момент мой разум на секунду вернулся в детство, к моей маме, открывающей окно дома и зовущей меня, когда я играю на улице с друзьями: «Леша, пора зайти внутрь».

С некоторой неохотой я признал, что пришло время вернуться в космический корабль. Наша орбита вскоре унесет нас от солнца во тьму. Именно тогда я понял, насколько деформировался мой жесткий скафандр из-за отсутствия атмосферного давления. Мои ноги оторвались от ботинок, а пальцы от перчаток, прикрепленных к рукавам, что сделало невозможным повторное проникновение в шлюз ногами вперед.

Мне нужно было найти другой способ быстро вернуться внутрь, и единственный способ, который я мог сделать, это постепенно втягиваться в шлюз, головой вперед. Даже для этого мне пришлось бы осторожно стравить часть кислорода под высоким давлением в моем костюме через клапан в его подкладке. Я знал, что могу рисковать кислородным голоданием, но у меня не было выбора.Если я не вернусь в корабль, в течение следующих 40 минут мое жизнеобеспечение все равно будет израсходовано.

Единственным решением было снизить давление в моем скафандре, открыв клапан давления и выпуская понемногу кислород, пока я пытался проникнуть внутрь шлюза. Сначала я думал сообщить о своих планах в центр управления полетами. Но я решил против этого. Я не хотел создавать нервозность на местах. И вообще, я был единственным, кто мог взять ситуацию под контроль.

Но я чувствовал, что моя температура поднимается опасно высоко, и прилив жара от моих ног поднимался вверх по моим ногам и рукам из-за огромного физического напряжения, связанного с маневрированием. Это заняло гораздо больше времени, чем предполагалось. Даже когда мне, наконец, удалось полностью втянуть себя в шлюз, мне пришлось выполнить еще один почти невозможный маневр. Мне пришлось свернуться калачиком, чтобы закрыть шлюз, чтобы Паша мог активировать механизм выравнивания давления между ним и кораблем.

Как только Паша убедился, что люк закрыт и давление выровнялось, он открыл внутренний люк, и я вскарабкался обратно в корабль, весь в поту, с бешено колотящимся сердцем.

Серьезные проблемы, с которыми я столкнулся при возвращении в космический корабль, к счастью, не были показаны по телевидению. С того момента, как наша миссия оказалась под угрозой, передачи с нашего космического корабля, которые транслировались как по радио, так и по телевидению, были внезапно приостановлены без объяснения причин. Вместо них по государственному радио снова и снова звучал Реквием Моцарта. Таким образом, моя семья была избавлена от беспокойства, которое им пришлось бы пережить, если бы они знали, как близко я был к тому, чтобы оказаться в космосе. Они также были избавлены от травм, которые они получили бы, если бы знали о серьезной опасности, с которой Паша и я столкнулись в последующие часы. Трудности, с которыми я столкнулся при возвращении в космический корабль, были лишь началом серии ужасных аварий, чуть не стоивших нам жизни.

Всего за пять минут до того, как наш ретро-двигатель должен был начать сбрасывать нас с орбиты, я проверил наши приборы и понял, что наша автоматическая система наведения для входа в атмосферу не работает должным образом.Нам пришлось бы отключить программу автоматической посадки. Это означало, что нам придется ориентировать космический корабль перед входом в атмосферу вручную, а также вручную выбирать точку приземления и определять точное время и продолжительность запуска тормозной ракеты. Мы знали, что наша посадка должна быть осуществлена на следующем витке, и что, несмотря на все наши усилия, мы будем снижаться не по цели — в 1500 километрах [930 миль] к западу от того места, где мы должны были приземлиться.

Когда наша орбита подняла нас над Крымом, мы получили первое за долгое время сообщение с наземным управлением.— Как дела, Блонди? Где ты приземлился? Это был Юрий Гагарин; он всегда называл меня «Блонди». Было приятно услышать его голос. Даже в таких сложных обстоятельствах он казался полным тепла, даже расслабленным. Но из того, что он говорил, было ясно, что центр управления полетом думал, что мы уже приземлились.

Паша щелкнул микрофоном. «Нам пришлось отключить систему автоматической посадки. Топлива у нас хватает только на одну коррекцию, кроме того, индикатор показывает, что у маршевого двигателя для входа в атмосферу очень мало топлива, — как можно ровнее сообщил Паша.«Мы можем сделать только одну попытку входа в атмосферу. Поэтому мы просим вас перейти в режим чрезвычайной ситуации».

Моя работа как навигатора заключалась в том, чтобы определить, где мы приземлимся. Наша орбита проходила бы прямо над Москвой; мы могли бы сесть на Красной площади. Но нам нужно было выбрать место как можно менее населенное. Я выбрал район недалеко от города Пермь, к западу от Уральских гор. Даже если бы я просчитался и наша орбита вывела нас за Пермь, мы все равно смогли бы приземлиться на советской территории.Мы не могли рисковать настолько сильно, что упали в Китае; отношения с Народной Республикой в то время были плохими.

Паша начал ориентировать корабль для входа в атмосферу. Это была непростая задача — для того, чтобы использовать оптическое устройство, необходимое для ориентации, он должен был наклониться горизонтально через оба сиденья в космическом корабле, в то время как я держал его неподвижно перед иллюминатором ориентации. Затем нам пришлось очень быстро вернуться в правильное положение на наших сиденьях, чтобы центр тяжести космического корабля был правильным во время повторного входа. Как только Паша включил двигатели, мы услышали их рев и почувствовали сильный рывок, когда они замедлили ход нашего корабля. Согласно расписанию полета, наш посадочный модуль отделялся от орбитального модуля через 10 секунд после отстрела. Я отсчитывал секунды в уме.

Но что-то было очень не так. Было ощущение, что нас тянут сзади, как будто что-то тянет нас назад. Когда мы начали снова входить в атмосферу Земли, мы начали чувствовать гравитацию, тянущую нас в противоположном направлении.Противоборствующие силы — мои приборы показывали 10 g — были настолько сильны, что некоторые мелкие кровеносные сосуды в наших глазах лопнули. Выглянув в окно, я с ужасом понял, что происходит. Кабель связи соединял посадочный модуль с орбитальным модулем, и по мере того, как мы быстро входили в более плотную атмосферу Земли, кабель стал общим центром тяжести двух модулей, и мы вращались вокруг него.

В итоге вращение остановилось на высоте около 100 километров, когда перегорел соединительный трос и наш посадочный модуль выскользнул на свободу. Затем мы почувствовали резкий толчок, когда раскрылся сначала тормозной, а затем посадочный парашют. Все стало очень мирно, очень спокойно. Мы могли слышать и чувствовать ветер, свистящий в ремнях, когда модуль плавно раскачивался по посадочному парашюту.

Внезапно все стало темно. Мы вошли в облачный покров. Потом стало еще темнее. Я начал беспокоиться, что мы свалились в глубокое ущелье. Раздался рев, когда наш посадочный двигатель загорелся прямо над землей, чтобы снизить скорость нашего снижения.Наконец мы почувствовали, как наш космический корабль остановился. Мы приземлились в двухметровой толще снега.

Наша система ориентации показала, что мы приземлились в 2000 километрах за Пермью, в самой глубине Сибири. — Как скоро, по-твоему, нас подберут? — обеспокоенно спросил меня Паша, когда посадочный модуль вздрогнул и остановился.

Я пытался облегчить наше положение. – Месяца через три, может быть, нас на собачьих упряжках найдут.

Нам пришлось выйти из космического корабля, чтобы определить наше местоположение, но это было непросто. Когда мы щелкнули выключателем, чтобы открыть посадочный люк, сработали удерживающие его запорные болты, и кабину наполнил запах пороха. Но, хотя люк дернулся, открыть его не удалось. Выглянув в окно, мы увидели, что люк прижат к большой березе. У нас не было другого выхода, кроме как начать яростно раскачивать люк взад-вперед, пытаясь отодвинуть его от дерева. Затем, изо всех сил, Паше удалось отодвинуть люк от остатков засовов, и он скользнул назад и исчез в снегу.

Мы глубоко вдохнули свежий воздух и почувствовали, как наши легкие сжались от внезапного порыва холода. После стольких чрезвычайных ситуаций облегчение от того, что он снова вздохнул на Земле, было неописуемым. Мы обняли друг друга, хлопая друг друга по спине, как могли в наших громоздких скафандрах.

Мы оба вылезли через люк и увязли по подбородок в снегу. Подняв голову, мы увидели, что находимся посреди густого леса, тайги из елей и берез.Я попытался определить наше приблизительное местоположение, измерив высоту солнца над горизонтом. Но вскоре он скрылся за облаками. Небо потемнело, пошел снег, и мы снова укрылись в космическом корабле.

К счастью, мы с Пашей привыкли к суровому климату. Он родился в Вологодской области, к северу от Москвы, и провел большую часть своего детства, охотясь в лесу недалеко от своего дома; его первой мечтой было стать охотником. Я, мечтая стать художником, провел детство в средней Сибири.

Мы прекрасно знали, что тайга , куда мы приземлились, была местом обитания медведей и волков. Это была весна, брачный сезон, когда оба зверя проявляют наибольшую агрессию. У нас на борту корабля был только один пистолет, но у нас было много боеприпасов. Когда небо потемнело, деревья начали трещать от перепада температур — звук, который был так знаком мне с детства, — и завыл ветер.

Несмотря на то, что центр управления не знал, где мы находимся и выжили ли мы, нашим семьям сообщили, что мы благополучно приземлились и отдыхаем на уединенной даче перед возвращением в Москву. Нашим женам посоветовали написать нам письма, приветствуя нас дома.

Мы понятия не имели, был ли получен наш спасательный сигнал. Позже выяснилось, что Москва его не получила, но его уловили посты прослушивания даже в Бонне, Германия. Что еще более важно, его также подобрал грузовой самолет, летевший недалеко от нашей посадочной площадки. Была отправлена поисковая группа, и ближе к вечеру мы услышали звук приближающегося вертолета. Мы пробрались сквозь густой снег на поляну и остановились, размахивая руками.Пилот заметил нас. Но вскоре мы поняли, что это гражданский самолет, а не военный. Он и его команда понятия не имели, как нас спасти.

Они видели это по-другому. Стремясь помочь, они бросили нам веревочную лестницу и дали сигнал, чтобы мы хватались за нее и карабкались на борт. Это было невозможно. Это была хлипкая лестница, и наши скафандры были слишком тяжелыми и жесткими, чтобы мы могли подняться по ее ступеням.

Когда новости о нашем местонахождении передавались от пилота к пилоту в этом районе, над нами начали кружить новые самолеты. В какой-то момент их было так много, что мы боялись, что одна столкнется с другой. Но пилоты имели в виду хорошо. Из одного самолета выбросили бутылку коньяка; он сломался, когда он приземлился. Из другого вылетел тупой топор. Гораздо полезнее были две пары сапог из волчьей шкуры, пара толстых брюк и куртки. Одежда запуталась в ветвях, но нам удалось подобрать теплые сапоги и натянуть их.

Но свет быстро угасал, и мы поняли, что в эту ночь нас не спасти.Мы должны были бы позаботиться о себе, как могли. С наступлением темноты температура быстро падала. Пот, наполнивший мой скафандр, когда я пытался вернуться в капсулу после выхода в открытый космос, расплескался по моим ботинкам до колен. Меня начало холодить. Я знал, что мы оба рискуем обморозиться, если не избавимся от влаги в наших костюмах.

Пришлось раздеться догола, снять белье и выжать из него влагу. Затем нам пришлось выливать жидкость, скопившуюся в наших скафандрах.Затем мы отделили жесткую часть костюма от более мягкой подкладки — девяти слоев алюминиевой фольги и синтетического материала под названием дедерон, — а затем снова надели более мягкую часть костюма поверх нижнего белья и надели ботинки и перчатки. . Теперь нам было легче двигаться.

Мы долго пытались вытащить огромный парашют нашей капсулы из-под деревьев, чтобы использовать его как дополнительную изоляцию. Это была изнурительная работа, и нам пришлось ненадолго отдохнуть в снегу. Но по мере того, как становилось еще темнее, температура еще больше падала, и снег шел гораздо сильнее.Нам ничего не оставалось, как вернуться в капсулу и попытаться согреться, насколько это возможно. Нам нечем было закрыть зияющую дыру, оставленную оторванным выходным люком, и мы чувствовали, как тепло нашего тела резко падает, когда температура падает ниже -22 градусов по Фаренгейту.

На следующее утро мы проснулись от звука кружащего над головой самолета. Сквозь рев двигателей мы могли только слышать голоса вдалеке. Я взял сигнальное ружье и пустил сигнальную ракету. Медленно в поле зрения появилась небольшая группа мужчин на лыжах.Спасательная группа под руководством местных проводников включала двух врачей, товарища-космонавта и оператора, который начал снимать, как только увидел нас.

Прошло еще 24 часа, прежде чем другая команда спасателей смогла срубить достаточно деревьев, чтобы освободить место, достаточное для приземления вертолета. Нам предстояло пережить еще одну ночь в дикой природе, но эта ночь была намного комфортнее первой. Передовой отряд нарубил дров, построил небольшую бревенчатую хижину и огромный костер. Нам подогрели воду для мытья в большом баке, специально привезенном вертолетом из Перми.И накрыли ужин сыром, колбасой и хлебом. После трех дней с небольшим количеством еды это казалось праздником.

К утру следующего дня мы были готовы пройти девять километров до поляны, где стоял вертолет, чтобы доставить нас в Пермь. Оттуда нас доставили на стартовую площадку на Байконуре, где мы высадились и обнаружили, что нас ждет большая группа во главе с Сергеем Королевым, нашим начальником, и Юрием Гагариным. Сначала они выглядели серьезными, их смущали наши тяжелые куртки, полярные шапки и сапоги из волчьей шкуры.Но когда мы подошли, их лица вдруг расплылись в широких улыбках. Мы обнимали друг друга, смеялись и шутили.

Затем нас отвезли на джипе с открытым верхом в город Ленинск, а затем кортеж растянулся на несколько километров. Нас ждал правительственный комитет, готовый задать множество вопросов о нашем 26-часовом космическом полете. Мы должны были предоставить отчеты о том, как прошла наша миссия. Мой был краток и по существу: «При наличии специального костюма человек может выжить и работать в открытом космосе.Спасибо за Ваше внимание.»

Рекомендуемые видео