Исторический метод это: проблемы интерпретации – тема научной статьи по философии, этике, религиоведению читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

проблемы интерпретации – тема научной статьи по философии, этике, религиоведению читайте бесплатно текст научно-исследовательской работы в электронной библиотеке КиберЛенинка

ПОЛИТОЛОГИЯ

УДК 32+303

«Исторический метод» современного политического исследования: проблемы интерпретации

Н. И. Шестов

Шестов Николай Игоревич, доктор политических наук, профессор кафедры политических наук, Саратовский национальный исследовательский государственный университет имени Н. Г. Чернышевского, [email protected]

Предметом анализа в настоящей публикации является смысл «исторического метода», на который сегодня ориентировано использование этого метода в отечественных политических исследованиях. Автор приходит к заключению, что смысл этот близок к тому, которым руководствуются представители других современных гуманитарных наук, когда используют общенаучный «исторический метод» для изучения порядка и динамики изменений в природных и социальных системах в прошлом. Смысл этот вместе с тем вариативен. Вариативность эта влияет и на качество самих политических исследований, и в особенности на качество научной экспертизы их методологических оснований. В публикации анализируются условия, при которых вариативность общенаучного смысла «исторического метода» способна привести автора современного политического исследования и эксперта к разным оценкам качества методологии этого исследования и к недоверию объективности этих оценок. Ключевые слова: методы политического исследования, исторический метод.

«Historical Method» of Modern Political Research: Problems of Interpretation

N. I. Shestov

Nikolay I. Shestov, https://orcid.org/0000-0003-2220-7582, Saratov State University, 83 Astra-khanskaya Str., Saratov 410012, Russia, [email protected]

The subject of analysis in this article is the meaning of the «historical method», on which domestic political studies are based today. The author comes to the conclusion that this meaning is close to that which is followed by representatives of other modern humanitarian sciences when they use the general scientific «historical method» to study the order and dynamics of changes in natural and social systems in the past. This meaning, however, is variable. This variability affects the quality of political research itself and, in particular, the quality of the scientific expertise of their methodological foundations. The article analyzes the conditions under which the variability of the general scientific meaning of the «historical method» can lead an author of a modern political research and an expert to different assessments of the quality of the methodology of this research and to the distrust of the objectivity of these assessments. Keywords: political research methods, historical method.

DOI: https://doi.org/10.18500/1818-9601 -2019-19-1 -87-92

В ряду методов, при помощи которых отечественные политологи осуществляют сегодня свои исследования, довольно часто фигурирует «исторический метод». Внимание политологов к этому методу оправдано. Добросовестному специалисту трудно рассуждать о современной российской политике, ее особенностях и тенденциях и не принимать во внимание пространственного и временного масштаба процессов государственного строительства и общественного развития, результатом которых эта современная политика является. Применение «исторического метода» к изучению современной российской политики оправдано тем, что сама эта политика глубоко исторична с точки зрения ее целей, форм и смыслов.

Вместе с тем упоминание в политологическом тексте, в публикации или диссертации о применении его автором «исторического метода» каждый раз создает проблему. Проблему смысла, которым политолог наделяет понятие «исторический метод», когда включает это понятие в структуру своего научного текста. Для человека, которого в политологическом тексте интересуют, прежде всего, конечные оценки и выводы специалиста, она не очевидна. Более очевидна эта проблема для эксперта, задача которого оценить не только сам научный результат, но и качество того теоретического инструментария, при помощи которого данный результат был получен и кор -ректность применения которого обеспечила этому результату необходимую достоверность.

В современной политической науке за минувшее столетие сложилась традиция, как тот или иной метод понимать и применять. Она, эта традиция, прописана и закреплена в учебных пособиях по методам политического исследования. Ее придерживаются специалисты по теоретическим и прикладным проблемам политической науки. Эксперт и автор рецензируемого научного исследования, раз они в процессе своего профессионального становления приобщились к этой традиции своей науки, казалось бы, должны достаточно легко прийти к взаимопониманию в вопросе корректности методологии. На деле же взаимопонимание, именно взаимопонимание, достигается достаточно редко. Чаще его подменяет простое согласие эксперта не требовать от коллеги «слишком много» в плане работы над теоретическими основами своего исследования. То есть не выяснять в деталях, что именно тот имеет в виду, когда говорит о применении в своем политическом исследовании того или иного метода, например «исторического метода». Выяснение деталей, действительно, могло бы увести процедуру экспертизы в сторону, потому что автору политологического текста и эксперту пришлось согласовывать свои позиции по ряду трудных теоретических вопросов, далеких от проблематики конкретного политологического исследования, особенно прикладного.

В случае с «историческим методом» первое, что должны были бы сделать в идеале автор и эксперт, это как раз определиться со своим отношением к упомянутой традиции. Как часто бывает с традициями, у этой тоже есть свои минусы. Очевидный минус состоит в том, что традиция возводит в норму методологии политического исследования подмену автором этого исследования характеристики смысла и назначения того или иного метода его условным и общепринятым в науке названием. Методологию конкретного исследования современные политологи, особенно начинающие свою научную карьеру, часто собирают, как детский конструктор «Lego», из ярких и стандартных деталей. В роли таких деталей выступают некие «общепринятые» условные назва-

ния методов — «системного», «структурно-функционального», «институционального» и т. д.

Традиция эта своим происхождением обязана во многом обстоятельствам становления современной отечественной политологии. А конкретно тому, что многие методы изучения современной демократической политики (а именно на ней сосредоточилось внимание отечественных политологов в последние три десятилетия) отечественные специалисты в готовом виде заимствовали у своих зарубежных коллег. Зарубежная наука, ее достижения в разработке теории демократии и изучении разнообразных демократических процессов выглядели для отечественных политологов тем эталоном, который надо просто максимально аккуратно копировать и использовать для изучения российской политики. Тем более что политика эта, как тогда полагали многие отечественные политологи, могла и должна была развиваться строго по логике «демократического транзита». Все это стало основой для распространения в среде отечественных политологов уверенности, что методы политической науки, хотя и созданы для изучения либеральной демократии в Старом и Новом свете, в сущности, универсальны. А потому они не требуют от российского политолога какой-либо существенной доработки при их применении к изучению российской политики, в том числе в ее историческом измерении. Достаточно в политологическом тексте просто привести общепринятое условное название того или иного метода, «исторического метода» в частности, и, как говорили в Античности, «умному будет достаточно!».

Здесь, надо заметить, дает о себе знать фундаментальный пробел в профессиональном знании отечественных политологов, особенно последнего поколения. Большинство из них в период вузовского обучения не имели возможности профессионально, на научной основе, изучать историю даже собственной страны. По этой причине они чаще всего не в курсе тех дискуссий, которые вели прежде и ведут сегодня профессиональные историки по поводу «смысла и назначения истории» (если воспользоваться известной формулировкой К. Ясперса), а также о способах получения достоверного знания о прошлом разных государств и народов в разное историческое время. А потому для них ближе представление об «истории» как школьной дисциплине, как «истории вообще». Это представление об «истории» как более или менее кратком обзоре основных фактов из прошлой жизни разных государств и народов, для изучения и усвоения которого от школьника не требуется никаких особых теоретических знаний и исследовательских навыков. Максимум, что ему нужно, это уметь читать учебник по «истории» и запоминать события и даты. С таким порядком действий часто в сознании политологов и ассоциируется «исторический метод» изучения политики.

Такой в полном смысле мифологический подход к методологии своей науки не нарушает согласия в рядах отечественных политологов и привычной технологии экспертных процедур до тех пор, пока не найдется кто-то, кто, подобно мальчику из сказки Г.-Х. Андерсена, не скажет: «А король голый!». Иначе говоря, пока этот «кто-то» не обратит внимание своих коллег на тот факт, что за большинством условных и общепринятых в современной науке названий методов, «исторического метода» в том числе, стоят очень разные трактовки специалистами его смысла и порядка применения в научном исследовании.

Так обстоит дело, например, со всеми «базовыми» методами современного политического исследования. Отечественные и зарубежные классики теоретической политической мысли за минувшие два столетия наполнили понятия «системный метод», «структурно-функциональный метод», «институциональный метод», «неоинституциональный метод» очень разными, порой взаимоисключающими смыслами. Они же предложили очень разные варианты практического приложения этих методов.

Мы этих создателей методов политического исследования потому, собственно, и считаем сегодня «классиками», что они не повторялись в своих теоретических инициативах и предложили каждый свою, вполне законченную и функциональную трактовку того или иного метода. Тем самым каждый из них еще на шаг продвинул вперед развитие теоретических основ современной политической науки.

В такой ситуации автору политологического исследования и эксперту надо либо формально следовать сложившейся методологической традиции, т. е. делать вид, что «исторический метод» он и есть «исторический метод», и больше на эту тему рассуждать не имеет смысла, либо искать в разнообразии интерпретаций «исторического метода» точки соприкосновения в своих представлениях о смысле и порядке его применения в политическом исследовании.

Условия такого выбора, заметим, различны для автора политического исследования и эксперта. Преимущество автора в том, что он может легко оправдать свое нежелание вникать в теоретические детали. Автор может рассуждать так: раз новый и практически значимый результат мною достигнут, то какая разница, при помощи каких методов? Для эксперта, в принципе, важны именно детали того смысла метода, которыми руководствуется или не руководствуется исследователь. На основании этих деталей эксперту легче всего и надежней определить уровень новизны и достоверности выводов и рекомендаций, к которым пришел исследователь.

Если автор и эксперт решат все же в своей профессиональной дискуссии по поводу методологии руководствоваться не мифами об «истории», заложенными в их сознание школьным и

вузовским образованием, а современным требованием к научной методологии, то им придется согласовывать свои мнения по целому ряду позиций. Требование, в сущности, простое: уровень сложности понимания исследователем своего метода должен соответствовать уровню сложности понимания им своего предмета — исторических проблем современной политики в данном случае.

Выяснение деталей придется начинать с вопроса о статусе «исторического метода», о его принадлежности к ряду методов специально-научных или общенаучных. «Исторический метод» — это метод исторической науки, который политологи прямо заимствуют у своих коллег по цеху, или же это метод общенаучный, которым на равных правах могут пользоваться представители разных наук?

Для осуществления экспертизы политического исследования это практический вопрос. Потому как, если политолог говорит об использовании им «исторического метода» применительно к изучению политических процессов, институтов и технологий либо наследия политической мысли и понимает его как метод именно исторической науки (пусть даже в метафорическом смысле этого определения), это одно. Эксперт в таком случае вправе требовать от автора доказательств, что результаты его исследования, полученные с применением «исторического метода» как метода исторической науки, являются результатами действительно политологического, а не исторического исследования.

При этом и эксперту, и автору придется включить в повестку своего диалога о методе тот факт, что сами историки порой пользуются понятием «исторический метод» в его специфически-историческом статусе, как метафорой. Когда им важно подчеркнуть специфику того теоретического ракурса, в котором они, в отличие от других гуманитариев (например социологов, использующих «социологический метод», или философов, использующих «философский метод»), видят и фиксируют в качестве своего предмета научного исследования постоянно меняющуюся социальную реальность. Понятие «исторический метод» в устах историка в этом случае характеризует не столько его намерение изучать конкретный предмет с конкретных теоретических позиций, сколько содержит в себе его заявку на профессионально-корпоративную идентичность. В том смысле, что он, профессиональный историк, тем и отличается от других гуманитариев, философов, социологов и т. д., что в своих научных поисках реализует «исторический метод» как специфический набор профессиональных компетенций.

Если же политолог, в своем научном тексте упоминающий «исторический метод», имеет в виду общенаучный метод ретроспективного исследования природных и социальных процессов,

то это никак не может быть основанием для сомнений в «политологичности» его научного текста. Политолог вправе свободно пользоваться «историческим методом» как одним из базовых методов современной науки как таковой. У науки в целом и у отдельных ее направлений есть своя, более или менее длительная и масштабная «история», т. е. последовательность достижений и просчетов в постановке и решении теоретических и прикладных задач, поддающаяся интерпретации и упорядочению. Современной науке важно реконструировать, хранить и презентовать обществам и элитам такое знание о своем противоречивом прошлом в качестве свидетельства своего зримого прежнего вклада в общественный прогресс и своих возможностей увеличить этот вклад в будущем. Вклад этот, сделанный наукой прежде, служит оправданием нынешнего общественного и государственного доверия к ней.

Есть, кроме того, своя история становления у предмета каждой из современных наук, а также у ее теоретических основ. И все это физики, биологи, медики и т. д. изучают с опорой на современные общефилософские представления о причинах, порядках и последствиях изменений в базовых социальных практиках, одной из которых является наука в целом и в отдельных своих ответвлениях.

Автор политологического текста и его эксперт чаще всего в такие философские тонкости не вникают. Они полагаются на свой личный творческий опыт, интуицию и традицию теоретизирования, сложившуюся в отечественной политологии за минувшие три десятилетия ее развития. Все вместе это обеспечивает им возможность в своей научной коммуникации использовать «по умолчанию» то представление о статусе «исторического метода», которое, как им кажется, наиболее соответствует свойствам научного текста и потребностям его научной экспертизы. Это создает трудность, порой большую, в методологическом диалоге эксперта и автора.

Хорошо, если личный творческий опыт, интуиция и приверженность одной традиции оформления и теоретического оснащения политологического текста приведут того и другого к одинаково позитивному отношению к формулировке «в настоящем исследовании использован исторический метод». Тогда очень вероятна позитивная оценка экспертом корректности методологии и достоверности научного результата. В случае же несовпадения таких представлений возможна ситуация, когда эксперт будет критиковать автора за ненадлежащую методологию исследования, а автор рецензируемого труда -подозревать эксперта в желании «придраться к мелочам». Основой коммуникации автора и эксперта станет в этом случае взаимное подозрение в научной недобросовестности.

У эксперта и автора есть, в принципе, возможность не полагаться только на свою интуи-

цию и опыт, а конкретно определиться с пониманием статуса той теоретической конструкции, которую каждый из них в своем сознании определяет понятием «исторический метод». В разделе своего политологического исследования, посвященного методам работы, автор вправе объясниться по этому поводу со своим экспертом. Заявить, например, что в данном своем конкретном политическом исследовании, когда он говорит о применении «исторического метода», то имеет в виду метод ретроспективного изучения политики. Эксперт будет точно так же вправе с ним согласиться или не согласиться. В любом случае в методологическом диалоге автора и эксперта появится больше конкретики и объективности, и первый шаг к взаимопониманию будет сделан.

Останутся, вместе с тем, другие проблемы интерпретации «исторического метода» как метода политического исследования. Они не обязательно должны ставиться и решаться каждый раз, когда политическое исследование подвергается экспертизе в части методологии. Но представление участников экспертной работы о сути этих проблем определенно способно в лучшую сторону повлиять на ход и итог этой работы. Даже если автор политологического текста и эксперт, интуитивно или осознанно, сошлись во мнении, что понятие «исторический метод» в данном тексте является смысловым эквивалентом общенаучного ретроспективного метода, то им в этом случае неплохо было бы определиться еще и с конкретным общенаучным смыслом «исторического метода». Смыслы существуют разные. Отечественным политологам сегодня есть из чего выбрать в этом плане. Есть, соответственно, и почва для того, чтобы эксперт, принципиально согласившись с выбором автора политического исследования в пользу общенаучного «исторического метода», не одобрил того, как именно автор понимает смысл использования этого метода в своем исследовании.

С одной стороны, в научном тексте юриста, биолога или медика понятие «исторический метод» будет обозначать некий достаточно универсальный способ решения исследовательской задачи (С. Кандрычын1, Г. В. Федорова2, К. С. Бельский3, О. А. Егорова4). Способ этот подразумевает, что ученый судит о свойствах природного объекта или социального субъекта, а также о характере связей между ними на основе своих наблюдений за естественными изменениями в этих свойствах и связях в пространстве и времени, существовавших прежде. «Исторический метод» в своем общенаучном смысле выступает, таким образом, альтернативой эксперименту, в котором характер, порядок и скорость изменений устанавливает сам исследователь. Применение «исторического метода» имеет даже некоторое преимущество перед экспериментом. В том смысле, что исследователь, не вмешивающийся в изменения и лишь наблюдающий за

тем, как они происходили на определенных отрезках исторического пространства и времени, получает дополнительный стимул к уверенности в своей объективности; в том, что в своих суждениях и оценках он воспроизводит картину исследуемой природной или социальной реальности «так, как оно есть на самом деле».

Тем не менее главное, что определяет смысл обеих научных процедур, — возможность для исследователя выявить и проследить изменения в исследуемой реальности. Казалось бы, вот то оптимальное и для политолога-эксперта, и для автора политологического труда, который он рецензирует, толкование общенаучного смысла «исторического метода». Политика всегда была и остается той социальной практикой, в которой изменения идут постоянно и с высокой, в сравнении с другими социальными практиками, интенсивностью. С этим не станет спорить ни один профессиональный политолог. Здесь есть, соответственно, основания для применения «исторического метода» как инструмента изучения политики в ее естественных прошлых состояниях изменчивости.

С другой стороны, препятствием к такому простому решению является различие мнений все тех же юриста, биолога или медика (как и многих других пользователей «исторического метода» в его общенаучном смысле) по поводу того, какого именно рода «изменения» в окружающей природной и социальной реальности и для чего должен выявлять и наблюдать исследователь. По мнению одних теоретиков, порядок и смысл использования общенаучного «исторического метода» познания должны быть подчинены задаче выявления закономерностей в развитии различных процессов. Другие настаивают, что главное, дающее ученому применение «исторического метода», — это возможность увидеть изучаемую реальность в динамике. То есть для наблюдения важны не только сами изменения объектов или субъектов, изменения в структуре связей. Не менее важно наблюдение за изменениями тех пространственных и временных контекстов, в рамках которых меняются упомянутые объекты, субъекты и связи. Третьи, рассуждая о функциональности исторического метода, отождествляют его с методом «генетическим». В том смысле, что его применение должно быть продиктовано необходимостью для ученого выявить и сопоставить не развитые и развитые состояния реальности, изучаемой им, а также реконструировать процесс развития этой реальности5.

Это, надо заметить, только те различия в подходах представителей разных наук к функциональности «исторического метода» как метода общенаучного, которые обнаруживаются при адресации запроса «исторический метод исследования» в поисковой системе «Яндекс». С ними, соответственно, с большой долей вероятности столкнется начинающий отечественный

политолог, когда попытается уяснить для себя смысл и назначение «исторического метода» при подготовке методологического раздела публикации или диссертации. Даже из такого краткого перечня разных мнений специалистов он может сделать вывод, что под общим названием «исторический метод» на самом деле скрываются очень разные ракурсы изучения политической реальности в ее прошедших состояниях и, соответственно, разные порядки и теоретические инструменты познания политической реальности. Какой порядок и какие инструменты выбрать, какой, иначе говоря, интерпретацией «исторического метода» лучше руководствоваться в данном конкретном исследовании изменений в политических объектах и субъектах?

При наличном разнообразии интерпретаций смысла и назначения «исторического метода», доступных политологу, ответ на этот вопрос опять же зависит от субъективных предпочтений автора и эксперта. А значит, любой из вариантов ответа может быть и источником их несогласия в том, как именно следует понимать общенаучный смысл и общенаучный порядок применения «исторического метода».

Помимо субъективных предпочтений исследователя и эксперта, источником их несогласия в вопросе понимания смысла и назначения общенаучного «исторического метода» в политическом исследовании может быть также и разница в их взглядах на меру значимости знания именно об изменениях в политике в минувшие времена для понимания ее сути. Что наиболее точно характеризует смысл политики как одной из наиболее древних социальных практик: то, что в ней постоянно меняется, или то, что в ней устойчиво?

С одной стороны, политика представляет собой непрерывный процесс изменений. Но, с другой стороны, были и есть в этом процессе постоянных изменений и «островки стабильности». И они довольно часто представляют самостоятельный интерес для политолога. Были и есть в политике социальные и элитарные ценности, коммуникативные практики (социальная мифология, например), общественные и государственные институты, которые представляют интерес и практическую значимость для изучения их политологом именно потому, что на уровне смысла, а порой и организации не меняются десятилетиями и даже веками. Это то, что можно назвать цивилизационным фундаментом политики как таковой. Иначе говоря, выражением ее сущности как особой социальной мета-практики, которая хуже или лучше, но позволяет людям согласованно, в режиме баланса своих личных, общества и государства разнообразных интересов и ресурсов управлять всем спектром прочих, неполитических общественных и частных практик. Эти неизменные «основы политики» представляют особый научный интерес тогда, когда политологу нужно осуществить прогнозирова-

ние политики. Они для такого прогнозирования являются своего рода исходными пунктами. Но если автор политического исследования считает, что главное в политике — ее устойчивое начало, то у эксперта вполне могут быть иные представления о главном. Тогда возможно непонимание между автором и экспертом не только в вопросе, как изучать изменения в политике при помощи общенаучного «исторического метода», но также и в вопросе о том, насколько разумно политологу ограничивать себя в использовании этого метода только задачей выявления изменений в политике.

В связи с тем, что было сказано выше о смысле «исторического метода» в политическом исследовании, возникает еще один вопрос. Возможно ли специфически политологическое понимание того, что такое общенаучный «исторический метод» в политическом исследовании и для чего он там нужен? Разнообразие интерпретаций общенаучного «исторического метода» в рамках различных отраслей научного знания возникло не на пустом месте. Оно отражает естественное и общее для разных наук, гуманитарных и негуманитарных, стремление максимально адаптировать применение любого общенаучного метода, включая и «исторический метод», к особенностям своего объекта и предмета исследования. Политика как объект и предмет исследования тоже обладает несомненной спецификой. Формально это ее качество свидетельствует в пользу возможности для политолога, изучающего изменения в политике при помощи «исторического метода», привнести нечто свое в понимание и применение этого метода. Этим «своим» могло бы быть понимание политологом «исторического метода» как метода выявления не одних

только изменений в политических процессах и структурах. Более соответствующим структуре и тенденциям развития политического знания является понимание «исторического метода» как теоретического инструмента выявления и научного описания баланса устойчивых (постоянных) и неустойчивых (переменных) факторов, условий, ресурсов, целей движения политики — баланса, ориентируясь на который, как в прошлой, так и настоящей жизни цивилизованных обществ и государств политологи каждый раз достаточно точно определяют: где имеет место просто частный конфликт человеческих интересов, а где — именно непрерывный политический процесс в его прошлом и настоящем измерениях.

Примечания

1 См.: Кандрычын С. О методе изучения исторических структур // Клио. 2008. № 4 (43). С. 10-19.

2 См.: Федорова Г. В. О методах исторических исследований // Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины. 2004. № 6. С. 43-45.

3 См.: БельскийК. С. Об историческом методе познания в науке административного права // Право и государство : теория и практика. 2012. № 6 (90). С. 75-79.

4 См.: Егорова О. А. К вопросу об исторических и логических методах в юридическом познании // Фундаментальные и прикладные научные исследования : сб. ст. Междунар. науч.-практ. конф. / отв. ред. А. А. Сукиа-сян. Екатеринбург, 2015. С. 191-200.

5 См.: Столяров В. Исторический метод познания в современной науке. URL: https://www.litres.ru/stolyarov-vladislav/istoricheskiy-metod-poznaniya-v-sovremennoy-nauke/chitat-onlayn/ (дата обращения: 24.12.2018).

Образец для цитирования:

Шестов Н. И. «Исторический метод» современного политического исследования: проблемы интерпретации // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Социология. Политология. 2019. Т. 19, вып. 1. С. 87-92. DOI: https://doi.org/10.18500/1818-9601-2019-19-1-87-92

Cite this article as:

Shestov N. I. «Historical Method» of Modern Political Research: Problems of Interpretation. Izv. Saratov Univ. (N. S.), Ser. Sociology. Pomology, 2019, vol. 19, iss. 1, рр. 87-92 (in Russian). DOI: https://doi.org/10.18500/1818-9601-2019-19-1-87-92

ИСТОРИЧЕСКИЙ МЕТОД   — это… Что такое ИСТОРИЧЕСКИЙ МЕТОД  ?

ИСТОРИЧЕСКИЙ МЕТОД  

–  способ  изучения  сущности  и  содержания природных и  социальных объектов, когда основное внимание уделяется формированию, развитию  и  динамике  изучаемых  объектов.  В  основе  метода  лежит историзм – принцип научного познания являющийся методологическим выражением саморазвития  действительности,  который  включает  в  себя:  1)  изучение настоящего, современного состояния предмета научного исследования; 2) реконструкция прошлого – рассмотрение генезиса, возникновения последнего и основных этапов его исторического движения; 3) предвидение будущего, прогнозирование  тенденций  дальнейшего  развития  предмета.  Абсолютизация  принципа историзма может привести к: а) некритической оценке настоящего; б) архаизации или модернизации прошлого; в) смешению предыстории предмета с самим предметом; г) подмене основных этапов его развития с второстепенными; д) предвидению будущего без анализа прошлого и настоящего.

Философия науки и техники: тематический словарь. — Орёл: ОГУ. С. И. Некрасов, Н. А. Некрасова. 2010.

• ИСТОРИЧЕСКИЕ ТИПЫ ТЕХНОЛОГИЙ
• ИСТОРИЯ НАУКИ

Смотреть что такое «ИСТОРИЧЕСКИЙ МЕТОД  » в других словарях:

• Исторический метод — это метод, позволяющий получить представление об эмпирической истории объекта …   Исследовательская деятельность. Словарь

• ИСТОРИЧЕСКИЙ МЕТОД — Общий термин, охватывающий любую форму терапии, анализа или консультирования которая в работе с индивидом сосредоточивается на истории его жизни …   Толковый словарь по психологии

• ИСТОРИЧЕСКИЙ МЕТОД — способ изучения сущности и содержания природных и социальных объектов, когда существенное внимание уделяется длительности и скорости их формирования и развития, степени влияния на динамику изучаемых объектов внутренних закономерностей и внешних… …   Философия науки: Словарь основных терминов

• Исторический метод —  ♦ (ENG historical method)    средства, используемые историками для изучения и интерпретации текстов источников. Они также применимы для интерпретации библейских текстов …   Вестминстерский словарь теологических терминов

• «ИСТОРИЧЕСКИЙ МЕТОД» В БИБЛЕИСТИКЕ — термин, к–рым *ЛАГРАНЖ обозначил комплекс методов *новой исагогики и *историко–литературной критики библейской (1903). С тех пор этот термин прочно вошел в католич. экзегетику …   Библиологический словарь

• СРАВНИТЕЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ МЕТОД —         (или сравнит., кросскультурный, компаративный метод)         метод исследования, позволяющий путем сравнения выявлять общее и особенное в развитии стран и народов мира и причины этих сходств и различий. Широко применяется в истор. науках …   Энциклопедия культурологии

• сравнительно-исторический метод — 1) Метод исследования языков, основанный на понятии генетической общности и наличии семей и групп родственных языков; 2) сравнительно исторический метод – метод, основанный на факте существования родственных языков, появившихся в результате… …   Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило

• СРАВНИТЕЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ МЕТОД —         науч. метод, с помощью которого путём сравнения выявляется общее и особенное в историч. явлениях, достигается познание различных историч. ступеней развития одного и того же явления или двух разных сосуществующих явлений; разновидность… …   Философская энциклопедия

• Сравнительно-исторический метод (историч.) — Сравнительно исторический метод, научный метод, с помощью которого путём сравнения выявляется общее и особенное в исторических явлениях, достигается познание различных исторических ступеней развития одного и того же явления или двух разных… …   Большая советская энциклопедия

• Культурно-исторический метод — см. Метод культурно исторический. Литературная энциклопедия. В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература. Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929 1939 …   Литературная энциклопедия

(PDF) О МЕТОДАХ ИСТОРИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

существенными модификациями) к анализу истории революций в третьем мире (Goldstone 2002;

Гринин 2011, 2012; Гринин, Коротаев 2009б, 2012; Коротаев, Зинькина 2011а, 2011б, 2011в; Коротаев

и др. 2010, 2011, 2012; Малков и др. 2013; Korotayev et al. 2011).

Наиболее последовательно системный метод был использован при создании мир-системной

теории (см., например: Frank, Gills 1994; Frank 1998; Валлерстайн 1998, 2001, 2006; Абу-Луход 2001;

Арриги 2006, 2009; Гринин, Коротаев 2008а, 2008б, 2009а; Коротаев, Малков, Халтурина 2005а,

2005б, 2007, 2008; Крадин 2008; Korotayev 2005). Он также применяется в построении

клиодинамических моделей (см., например: Турчин 2007, 2011; Турчин и др. 2007; Коротаев 2006;

Нефедов 2011; Turchin 2003; Turchin, Korotayev 2006; Turchin, Nefedov 2009; Korotayev 2005).

Литература

Абу-Луход Дж. Переструктурируя миросистему, предшествующую Новому времени // Время мира. Альманах

современных исследований по теоретической истории, макросоциологии, геополитике, анализу мировых

систем и цивилизаций. Вып. 2. Структуры истории / Под ред. Н.С. Розова. Новосибирск, 2001. C. 449–461.

Андерсон П. Размышления о западном марксизме. М.: Интер-Версо, 1991.

Арриги Дж. Долгий двадцатый век. Деньги, власть и истоки нашего времени. М.: Территория будущего, 2006.

Арриги Дж. Адам Смит в Пекине: Что получил в наследство XXI век? М.: Институт общественного

проектирования, 2009.

Арьес Ф. Человек перед лицом смерти. М.: Прогресс; Прогресс-Академия, 1992.

Бентли Дж. Межкультурные взаимодействия и периодизация Всемирной истории // Время мира. Альманах

современных исследований по теоретической истории, макросоциологии, геополитике, анализу мировых

систем и цивилизаций. Вып. 2. Структуры истории / Под ред. Н.С. Розова. Новосибирск, 2001. С. 171–203.

Берталанфи Л. фон. Общая теория систем – критический обзор // Исследования по общей теории систем / Отв.

ред. В.Н. Садовский, Э.Г. Юдин. М.: Прогресс, 1969а. С. 23–82.

Берталанфи Л. фон. Общая теория систем: обзор проблем и результатов // Системные исследования:

Ежегодник. М.: Прогресс. 1969б. С. 30–54.

Блауберг И.В., Садовский В.Н., Юдин Э.Г. Системный подход в современной науке. Проблемы методологии

системных исследований. М.: Мысль, 1970. С. 7–48.

Блауберг И.В., Юдин Э.Г. Становление и сущность системного подхода. М.: Наука, 1973.

Блок М. Короли-чудотворцы: Очерк представлений о сверхъестественном характере королевской власти,

распространенных преимущественно во Франции и в Англии. М.: Языки русской культуры, 1998 [1924].

Блок М. Феодальное общество. М.: Издательство им. Сабашниковых, 2003.

Богданов А. А. Тектология: Всеобщая организационная наука: в 2 кн. М.: Экономика, 1989.

Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм. Т. 1–3. М.: Прогресс, 1986–1992.

Валлерстайн И. Миросистемный анализ // Время мира. Альманах современных исследований по теоретической

истории, макросоциологии, геополитике, анализу мировых систем и цивилизаций. Вып. 1 / Под ред. Н.С.

Розова. Новосибирск, 1998. С. 105–123.

Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб.: Университетская книга, 2001.

Валлерстайн И. Миросистемный анализ: Введение. М.: Территория будущего, 2006.

Васильев Л.С. Проблемы генезиса китайского государства. М.: Наука, 1983.

Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма // Избранные произведения / Под ред. М. Вебера. М.: Прогресс,

1990. С. 61–272.

Геллнер Э. Структура человеческой истории // Время мира. Альманах современных исследований по

теоретической истории, макросоциологии, геополитике, анализу мировых систем и цивилизаций. Вып. 2.

Структуры истории / Под ред. Н.С. Розова. Новосибирск, 2001. С. 80–90.

Грин В. Периодизация в европейской и мировой истории // Время мира. Альманах современных исследований

по теоретической истории, макросоциологии, геополитике, анализу мировых систем и цивилизаций. Вып. 2.

Структуры истории / Под ред. Н.С. Розова. Новосибирск, 2001. С. 39–79.

Гринин Л.Е. Производительные силы и исторический процесс. 3-е изд. М.: КомКнига, 2006.

Гринин Л.Е. Из мальтузианской ловушки в ловушку модернизации. К прогнозированию динамики политической

нестабильности в странах мир-системной периферии // Проекты и риски будущего. Концепции, модели,

инструменты, прогнозы / Под ред. А.А. Акаева, А.В. Коротаева, Г.Г. Малинецкого, С.Ю. Малкова. М.:

Красанд/URSS, 2011. С. 337–356.

Гринин Л.Е. Арабская весна и реконфигурация Мир-Системы // Системный мониторинг глобальных и

региональных рисков / Под ред. А.В. Коротаева, Ю.В. Зинькиной, А.С. Ходунова. М.: ЛИБРОКОМ/URSS, 2012.

С. 188–223.

Гринин Л.Е., Коротаев А.В. История и макроэволюция // Историческая психология и социология истории.

2008a. №2. С. 59–86.

Гринин Л.Е., Коротаев А.В. Пролегомены к краткой истории Мир-Системы // Философия и общество. 2008б.

№2. С. 22–53.

Гринин Л.Е., Коротаев А.В. Социальная макроэволюция. Генезис и трансформация Мир-Системы. М.:

ЛИБРОКОМ, 2009а.

Исторический метод и современные Цивилистические исследования Текст научной статьи по специальности «Право»

II. СТАТЬИ ОСНОВНЫХ АВТОРОВ

DOI 10.33397/2619-0559-2019-1-1-101-114 УДК 374.454

ИСТОРИЧЕСКИЙ МЕТОД И СОВРЕМЕННЫЕ ЦИВИЛИСТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

К.М. Арсланов

Кандидат юридических наук, доцент,

заведующий кафедрой гражданского права

Казанский (Приволжский) федеральный университет

420008, Россия, г. Казань, ул. Кремлевская, 18

ORCID: 0000-0001-7680-8581

ResearcherID: K-7616-2015

Статьи в БД «Scopus»/«Web of Science»:

DOI: 57189361885/K-7616-2015

E-mail: [email protected]

Введение: современные российские цивилистические исследования часто строятся на историческом анализе российского правового опыта. Исторический метод в большинстве случаев указывается в разделе о методологических основах диссертационных исследований. Исследователи действительно обращаются к истории. Однако зачастую отсутствует понимание того, для чего требуется такое обращение. Имеет ли исторический опыт практическое значение? Часто, несмотря на богатую правовыми традициями историю, российский законодатель и теоретики права обращаются не к истории права, а к другим аргументам (целесообразность, иностранный правовой опыт и др.). Обращение к таким аргументам представляется более простым, чем применение исторических правовых традиций. При этом исторические правовые традиции могут быть использованы лишь после соответствующей адаптации под современные реалии. Цели и задачи: обосновать необходимость обращения

к историческому правовому опыту российского права, особенно Х1Х—ХХ вв. Следует обращаться для развития российского права к российским самобытным правовым традициям. Методы: эмпирические методы сравнения, описания, интерпретации; теоретические методы формальной и диалектической логики, исторический метод и метод сравнительного правового анализа. Частнонаучный юридико-догматический метод. Результаты/обсуждение: Российское гражданское право (законодательство и теория права) во многом строится на историческом правовом опыте начиная с XIXв. В работе исследуются критерии для определения возможных границ допустимого использования исторического правового опыта. Заключения/выводы: необходимо сочетать использование отечественных правовых традиций XIXи XXвв. и другие аргументы (в том числе иностранный правовой опыт) для обеспечения самобытности национального права.

Ключевые слова: исторический метод; исторический метод научного исследования; исторический правовой опыт; современность научного исследования; практическая значимость исторического правового опыта.

HISTORICAL METHOD AND MODERN CIVIL LAW RESEARCHES

К.М. Arslanov

Kazan (Volga Region) Federal University 18, Kremlyovskaya St., Kazan, Russia, 420008 ORCID: 0000-0001-7680-8581 ResearcherID: K-7616-2015 Articles in «Scopus»/«Web of Science»: DOI: 57189361885/K-7616-2015 E-mail: [email protected]

Introduction: modern Russian civil researches are often based on historical analysis of Russian legal experience. The h istorical method is in most cases specified in the section on methodological bases of dissertation researches. Researchers, really, address to history. However, often there is no understanding of requires for such appeal to history. Whether has historical experience practical value? Often, despite rich history with legal traditions, the Russian legislator and the legal theory address not to legal history, but to other arguments (expediency, foreign legal experience, etc.). The address to such arguments is submitted to be simpler, than application of historical legal traditions. Thus historical legal tradi-

tions can be used only after the corresponding adaptation under modern realities. Purpose: to prove a need of the appeal to legal h istorical experience of Russian law, especially of XIX—XX centuries. It is necessary to address for development of Russian law to Russian original legal traditions. Methods: empirical methods of comparison, description, interpretation; theoretical methods of formal and dialectic logic, historical method and method of the comparative legal analysis; the private legal dogmatic method. Results: Russian civil law (legislation and legal theory) in many respects is based on historical legal experience since XIXcentury. In this research work criteria for definition of possible borders of admissible use of historical legal experience are investigated. Conclusions: it is necessary to combine use of domestic legal experience of XIX and XX centuries for ensuring identity of the national law.

Keywords: historical method; historical method of scientific research; historical legal experience; modernity of scientific research; practical importance of historical legal experience.

Концепция развития гражданского законодательства 2009 г.

Исторический метод научных исследований, как правило, указывается в каждой диссертации по праву на соискание степени кандидата и доктора наук в качестве одного из основных. Этот метод обозначается чаще других в методологической основе диссертационных исследований молодых ученых, как на это справедливо обратила внимание О.А. Кузнецова [8, с. 255]. И этот метод обычно воспринимается как некая дань традиции научного исследования, поскольку даже паспорт специальности 12.00.03 включает в себя среди прочего исследование науки гражданского права, «ее становление и развитие». При этом исследователи в области современного российского частного права часто обращаются к достаточно далекой истории права, классическому римскому праву, правовым памятникам Киевской Руси и т.д. Возникает вопрос, насколько необходимо такое обращение. Что такое «современная история»? Каким образом исторический подход помогает в современном исследовании права? Исторический метод действительно является одним из основополагающих в любом научном исследовании, поскольку позволяет показать сущность изучаемого правового явления в его развитии, объяснить его для современного правопонимания и правоприменения. Примером здесь может служить работа В.Г. Голубцова с анализом соотношения публичного и частного права в России в историческом аспекте [5]. В.Г. Голубцов наглядно показал возникновение проблемы соотношения публичного и частного права, используя исторический метод исследования.

В Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации 2009 г.1 закреплено очень важное положение, что российское гражданское право в своем развитии должно опираться на исторические основы начиная с правового регулирования и догматики XIX в. За основу здесь, очевидно, следует взять 1832 г. — год издания Свода законов Российской империи (далее — Свод законов)2. В этом случае российское гражданское право было бы к сегодняшнему дню 186-летним. Иначе говоря, оно не насчитывало бы в своем развитии те 27 лет, которые означают возраст российского права с учетом года принятия Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик3 (далее — Основы 1991 г.). Важно отметить, что Свод законов не раз упоминался законодательной комиссией при подготовке сегодняшней реформы гражданского законодательства, реформы положений ГК РФ 1994-2006 гг.4

Конечно, нельзя говорить, что нашему действующему (современному) праву 200 лет. Для этого пришлось бы установить факт непрерывного и поступательного развития российского права и науки гражданского права с того времени. Но этого мы сделать не можем. Российское право, как и наука гражданского права, развивалось определенными периодами: стремительное развитие российской науки и права до 1917 г., попытки отказа от «старого» права в период после 1917 г., политическая и социальная, в том числе и правовая, нестабильность российского общества и права на протяжении XX в., особенно к концу прошлого столетия. Подчеркнем, что сама Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации, которая находится в основе современных реформ российского гражданского законодательства, означает развитие законодательства «на будущее», опираясь на прошлое. Но нельзя не отметить и имеющиеся весьма критические позиции относительно использования исторического правового опыта. Так, автор настоящей работы на одной из недавних крупных всероссийских конференций подвергся интенсивной критике за обращение к прошлому в качестве аргумента для объяснения ряда

1 Одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 7 октября 2009 г. Разработана на основе указа Президента РФ от 18 июля 2008 г. № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации» // СЗ РФ. 2008. № 29 (ч. I). Ст. 3482.

2 Свод законов Российской империи от 31 января 1833 г. (Свод законов Российской империи, повелением государя императора Николая Павловича составленный. Изд. 1832 г. [Т. 1-15]. СПб., 1832) // http://civil.consultant.ru/code/.

3 Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик, утв. ВС СССР 31 мая 1991 г. № 2211-1 // Ведомости СНД и ВС СССР. 1991. № 26. Ст. 733.

4 Гражданский кодекс Российской Федерации, части 1-4 // СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3301; 1996. № 5. Ст. 410; 2001. № 49. Ст. 4552; 2006. № 52 (ч. I). Ст. 5496.

современных гражданско-правовых институтов. В свою поддержку критики привели то, что нельзя обращаться к прошлому, поскольку со временем любые представления претерпевают изменения. Так что первоначальное правовое регулирование, первоначальные правовые представления никак, по их мнению, не позволяют себя соотнести с современным правовым регулированием. С такой критической позицией полностью согласиться нельзя. Однако, конечно, следует избегать того, чтобы подходить к историческим аргументам как к истине в последней инстанции.

Примеры связи прошлого и настоящего в современном законодательстве (в ГК РФ)

Связь прошлого и настоящего наглядно прослеживается уже на примере положений ГК РФ. Например, разграничение договора купли-продажи и подряда строится в том числе на понимании того, чьим иждивением производится работа/оказывается услуга. Категория иждивения упоминается в ст. 704 ГК РФ. Абзац 2 ст. 1972 Проекта Гражданского уложения для Российской империи [6] (далее — Проект ГУ) гласит, что если материал для изготовления заменимых вещей должен быть поставлен исключительно подрядчиком, то «договор обсуждается по правилам о договоре продаже». Именно это понимание иждивения легло в основу ст. 704 ГК РФ [4].

Статья 812 ГК РФ предполагает, что заемщик вправе оспаривать договор займа по его безденежности, доказывая, что деньги или другие вещи в действительности не получены им от займодавца или получены в меньшем количестве, чем указано в договоре. Категория «безденежность», не используемая в обычном современном гражданском обороте и современном русском языке в соответствующем смысле, отражена в том числе в ст. 2014—2017 («безденежность заемных писем») Свода законов. Статья 1897 Проекта ГУ гласит, что «заемщик вправе доказывать безденежность займа, т.е. что деньги не переданы или переданы в меньшем количестве против показанного в договоре займа». Именно отсутствие денежного обеспечения договора и характеризует безденежность займа в ст. 812 ГК РФ. Кстати, в рамках реформы ст. 812 ГК РФ1 законодатель приблизил формулировку п. 1 названной статьи к формулировке Проекта ГУ: заемщик вправе доказывать, что предмет договора займа в действительности не поступил

1 Федеральный закон от 26 июля 2017 г. № 212-ФЗ «О внесении изменений в части первую и вторую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СЗ РФ. 2017. № 31 (ч. I). Ст. 4761.

в его распоряжение или поступил не полностью (оспаривание займа по безденежности).

Статья 785 ГК РФ содержит положение о том, что по договору перевозки груза перевозчик обязуется доставить вверенный ему груз в пункт назначения. «Вверение имущества» было обычной категорией XIX в. (ст. 2102 Свода законов), но не в современном юридическом языке.

Реальный характер договора хранения, согласно ст. 886 ГК РФ, подтверждается аналогичной формулировкой ст. 1900 Проекта ГУ. Пункт 3 ст. 891 ГК РФ о том, что если хранение осуществляется безвозмездно, хранитель обязан заботиться о принятой на хранение вещи не менее, чем о своей вещи, сопоставим с абз. 2 ст. 1903 Проекта ГУ: принявший вещь на хранение безвозмездно обязан заботиться о ее целости и сохранности с осмотрительностью, какую он прилагает к собственным вещам.

Эти примеры можно было бы продолжить и дальше. Речь здесь идет лишь о формулировках. Но и эти формулировки показывают взаимосвязь текста современного закона и законодательства XIX в.

Исторический метод Фридриха Карла фон Савиньи

В XIX в. получил распространение исторический метод Ф.К фон Савиньи. Ф.К. фон Савиньи отмечал в предисловии к первому изданию «Системы современного римского права» в 1839 г., что «когда такая научная область, как наша, осваивается благодаря непрерывным усилиям многих поколений, то нам, принадлежащим современности, предоставляется радость пользования богатым наследием. Это не просто масса полученной истины, которая нам достается. Ведь каждая попытка духовных сил, все устремления древних времен, будь они плодотворны или ошибочны, идут нам на пользу как образец или предупреждение, следовательно, в определенном смысле это означает для нас — работать, объединим наши усилия с усилиями минувших столетий» [11, с. 255]. Нынешняя актуальность этих слов обусловлена не только недостаточностью разработки многих современных проблем общественных отношений в сегодняшней правовой науке, но и присутствием элементов правового регулирования прошлого во многих современных правовых институтах. Об этом мы уже говорили выше. Эти институты во многом могут быть объяснены прежде всего обращением к правовым традициям, правовому опыту прошлого. Но для этого необходимо тщательно изучать наследие прошлого. Этому могут служить и специальные учебные курсы по истории науки гражданского права для современных правоведов, которые разрабатываются в том числе кафедрой гражданского права Казанского федерального университета.

Исторический метод Д.И. Мейера

Д.И. Мейера можно считать последователем исторической методологии Ф.К. фон Савиньи и даже учеником последнего. Д.И. Мейер полагал, что в науке гражданского права необходимо различать три «элемента»: исторический, догматический и практический [10, с. 10; 14 с. 74—75]. Д.И. Мейер считал, что в каждой науке есть своя историческая основа, поскольку «явления возникают не вдруг». Именно в науке гражданского права, как в никакой другой, предметом которой являются «юридические воззрения народа и попытки законодательной власти уловить их», исторический элемент «должен играть значительную роль» [10, с. 10—11]. «Историей объясняется, как образовались те или иные юридические определения» [10, с. 11]. Под «догматическим элементом», или догматикой, Д.И. Мейер понимает «изложение самих законов, по которым происходят имущественные явления в юридическом быту» [10, с. 11]. Определения, составляющие законы, по мнению Д.И. Мейера, имеют «основные начала», раскрытие которых и составляет «дело науки» [10, с. 11—12]. Немаловажной задачей, которую видит Д.И. Мейер в науке гражданского права, в догматике гражданского права, является объяснение возможного уклонения законодательных определений от народных воззрений [10, с. 12]. В этом Д.И. Мейер усматривает научность догматики гражданского права. Практический элемент Д.И. Мейер отмечает в «соприкосновении права с действительной жизнью» [10, с. 12]. Подход Д.И. Мейера нашел полную поддержку со стороны Г.Ф. Шершеневича, назвавшего методологию Д.И. Мейера интересной и новой для русской науки гражданского права [14, с. 74].

На первое место Д.И. Мейер справедливо поставил исторический метод. Действительно, российское право насчитывает много столетий в своем историческом развитии. Среди крупных «правовых памятников» можно отметить Русскую правду (XI в.), Судебник Ивана III (1497 г.), Судебник Ивана IV Грозного (1550 г.), Соборное уложение 1649 г., Свод законов 1832—1833 гг. и многие другие законодательные акты русского права. Все эти «источники» являются необходимой составной частью в программе подготовки современного юриста. Более того, часто в современных исследованиях многие современные положения обосновываются ссылками на такие «правовые памятники». Но в связи с этим логично поставить вопрос: насколько сами юристы понимают, зачем они изучают те или иные явления, события, акты? Без понимания этого смысл изучения как такового вряд ли можно постичь. Может ли современный юрист в судебном процессе, в правовом споре, в процессе изучения правовой нормы сослаться на Судебник Ивана Грозного? Может ли он, обосновывая специфику аренды

транспортного средства в виде гужевого транспорта, аргументировать свою позицию Русской правдой? [10, с. 8, 18]. Для чего нужна так называемая историческая часть практически любого исследования? Только ли для того, чтобы показать значение исследуемого вопроса? Ведь правовой институт может возникнуть только сейчас, в настоящее время, и все равно быть актуальным. Иначе говоря, правовой институт может и не иметь так называемых исторических основ, быть развитым в результате изменений общественных отношений. Но правовой институт может прийти к нам из далекого прошлого и не иметь сегодня практически никакого значения.

О практической значимости исторических ссылок.

Г.Ф. Шершеневич

Нужно учесть, что юридическое образование, наука права подчинены практической цели, на что всегда обращалось внимание в науке гражданского права [9; 3, с. 32—36]. Насколько «исторические» ссылки являются правомерными и практически значимыми? Каковы границы обоснования имеющих практическое значение выводов в деятельности современного юриста? Насколько история и историческое развитие позволяют понять современное правовое регулирование? Может ли историческое знание помочь в дальнейшем развитии современного права? Необходимо ли при подготовке современного юриста обращаться к историческим правовым документам? Эти и многие вопросы были поставлены с особой остротой исторической школой права в XIX в. Они требуют своего разрешения и сегодня.

Значение исторического метода в научных исследованиях, для законодателя и правоприменителя прекрасно показал Г.Ф. Шершене-вич, чьи рассуждения по данному вопросу остаются актуальными и по настоящее время [13]. Нельзя не разделить мнение ученого о том, что «гражданско-правовой порядок… есть продукт всей истории данного народа» [13, с. 27]. Именно в прошлом могут быть обнаружены причины современного состояния гражданского права. И история позволяет юристу «лучше познать действующее право. даст ему твердую почву для его реформаторских стремлений» [13, с. 27]. Иными словами, история не только позволяет понять действующий правопорядок, но и способна определить пути дальнейшего развития права. Нельзя не процитировать и позицию Г.Ф. Шершеневича относительно того, что «только изучение всех тех факторов, совместное действие которых составляет историю народа, может дать ключ к объяснению существующего гражданского порядка. Только исследование экономических, этических, политических, религиозных условий всей прошлой жизни народа может способствовать достижению указанной цели.» [13, с. 27—28].

О «современном характере» гражданского права

«Современное право» означает «действующее». «О кооперации в СССР»2, которые ознаменовали кардинально новый подход к частноправовым отношениям в тогдашнем советском праве. Но именно Основы 1991 г. обозначили переход в России к качественно новой частноправовой системе.

В начале 90-х гг. XX в. был принят целый ряд для того времени прогрессивных нормативных правовых актов (Закон о собственности в СССР3, Закон РСФСР о предприятиях и предпринимательской деятельности4 и др.). При этом некоторые из них (Указ Президента РФ «О доверительной собственности (трасте)»5) носили достаточно спорный характер, что было обусловлено еще не до конца устоявшимися представлениями о месте российского права в мировой правовой системе, о правовых традициях российского права в сопоставлении с иностранным правовым опытом. В силу молодости российского права законодатель посредством обращения к другим правопорядкам (иностранным правопорядкам/зачастую в связи с этим используется также спорный термин «развитый правопорядок») брал в то время все то, что, на его взгляд, способствовало бы быстрейшему развитию российского права [2, с. 58—70]. За несколько лет российский законодатель пытался встать на один уровень с «развитыми» иностранными правопорядками. Но самого желания стать совершеннее еще недостаточно. Необходимо иметь и четкую методологическую базу для подобного развития, которая в 90-х гг. прошлого столетия может и была, но, к сожалению, еще не получила должного распространения. Такую базу можно было бы взять из достижений российской науки XIX в., из советской науки права. Но начало 90-х гг. прошлого столетия было ознаменовано чрезмерным предубеждением против

1 Ведомости ВС СССР. 1986. № 47. Ст. 964.

2 Ведомости ВС СССР. 1988. № 22. Ст. 355.

3 Закон СССР от 6 марта 1990 г. № 1305Л «О собственности в СССР» // Ведомости СНД СССР и ВС СССР. 1990. № 11. Ст. 164.

4 Закон РСФСР от 25 декабря 1990 г. № 445Л «О предприятиях и предпринимательской деятельности» // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1990. № 30. Ст. 418.

5 Указ Президента РФ от 24 декабря 1993 г. № 2296 «О доверительной собственности (трасте)» // Собрание актов Президента и Правительства Российской Федерации. 1994. № 1. Ст. 6.

использования достижений советского права (эффект освобождения от «оков прошлого») и недостаточным вниманием к наследию XIX в. Последнее было связано с тем, что само по себе это наследие требовало серьезного и кропотливого анализа с позиции современных потребностей. Всего этого можно было — как, наверное, тогда, в 90-е гг. прошлого столетия, казалось — избежать простым обращением к правопорядкам, которые с XIX в. развивались без существенных потрясений, как это было в России после 1917 г. и после развала советской правовой системы в 90-х гг. прошлого столетия. К тому же в начале 90-х гг. XX в., несмотря на отказ от советского прошлого, ученые все же были в своем большинстве предубеждены и против дореволюционного прошлого, поскольку они в своей подготовке в советской системе образования получили явную установку на то, что дореволюционное право изжило себя своим несовременным, архаистическим содержанием. Не случайно, например, забвение в советской науке гражданского права и соответственно в российской цивилистике начала 1990-х гг. целого ряда замечательных имен, открытие которых стало своеобразной научной сенсацией. Примером здесь может служить имя замечательного казанского профессора А.А. Симолина [1, с. 311—321].

С 1991 г. в российской науке права ставится вопрос о дальнейших путях развития российского права. Безусловно, что одним из таких путей должно стать обращение к историческим основам современного российского права. Большую роль здесь имеет, например, работа по переизданию классики российской цивилистики, проводимая с 1997 г. в том числе издательством «Статут», компанией «Консультант Плюс» вместе с нашими коллегами из МГУ. «Ученые записки Казанского университета. Серия «Гуманитарные науки»» открыла специальную рубрику «Наследие прошлого», в котором редакционная коллегия журнала планирует публиковать материалы по истории науки гражданского права XIX и XX вв. При этом уже вышли или в этом году и в последующие годы должны выйти в «Ученых записках» уникальные материалы о научном творчестве М.М. Агаркова, А.А. Симолина, Б.Б. Черепахина и многих других.

Необходимость обращения в современных российских

научных исследованиях к научным и законодательным достижениям XIX в.

Исторический момент определяет обращение к российской науке и российскому законодательству XIX в. Такое обращение имеет практическое (современное) значение, поскольку позволяет объяснить

сегодняшние тенденции правового развития. В связи с этим обращает на себя внимание вводная статья С.А. Третьякова «К проблеме использования исторической аргументации в цивилистической догматике» к переизданию работы К.А. Неволина «История российских гражданских законов» (1851 г.) [12, с. 22—43.]. Как справедливо отмечает С.А. Третьяков, в последние десятилетия исторический метод исследования используется практически во всех научных трудах. Нельзя не согласиться с исследователем, что «даже в весьма качественных с догматической точки зрения работах историко-правовые обзоры нередко вообще имеют мало отношения к собственно цивилистической проблематике» [12, с. 22]. Действительно, историческая аргументация используется для объяснения явления посредством «определения условий его возникновения», а также для выявления «воли», намерений законодателя при формировании конкретного нормативного положения [12, с. 40]. Мы полагаем, что историческая аргументация в рамках четко определенных ее границ является необходимой для понимания и развития действующего права [см., например: 7]. Мы исходим из того, что право есть необходимая характеристика общества, культуры, правосознания, в связи с чем право, правовое регулирование могут быть поняты при проведении анализа в историческом ракурсе.

Выводы

Современное российское право берет свои истоки в правовой науке и законодательстве XIX в. То время было временем тесной связи российской и западноевропейской науки права, связи российского права с западноевропейскими кодификациями, в том числе французской кодификацией 1804 г. и германской кодификацией 1896 г. Эта связь и это влияние не были потеряны и в первые десятилетия существования советского права, сохранены вплоть до сегодняшнего дня. Возвращение «к истокам» предполагает возобновление этой связи. Причем наряду с иностранным правовым опытом для современной российской цивилистики обязателен учет российской догматики (научных теорий) XIX в., российских правовых традиций советского времени, последних десятилетий. Обращение к историческим основам поможет понять современное правовое регулирование, позволит развить современную науку и практику гражданского права, а также обеспечит, что очень важно для сохранения самобытности российского гражданского права, сочетание национальной правовой традиции и современного рационализма.

Библиографический список

1. Арсланов К.М. Влияние момента безвозмездности в гражданском праве: к 100-летию со дня защиты докторской диссертации А.А. Си-молиным // Ученые записки Казанского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2016. Т. 158. Кн. 2. С. 311-321.

2. Арсланов К.М. Об использовании иностранного правового опыта при проведении научных цивилистических исследований // Методологические проблемы цивилистических исследований: Сборник научных статей. Ежегодник. Вып. 3. 2018 / Отв. ред. А.В. Габов, В.Г. Голубцов, О.А. Кузнецова. М.: Статут, 2018. С. 58-70.

3. Арсланов К.М. О значении практики в юридическом образовании: влияние трудов Д.И. Мейера и его последователей на формирование современной концепции // Научные воззрения профессора Г.Ф. Шершеневича в современных условиях конвергенции частного и публичного права (к 150-летию со дня рождения): Сборник материалов Международной научно-практической конференции (г. Казань, 1-2 марта 2013 г.) / Под ред. Д.Х. Валеева, К. Рончки, З.Ф. Сафина, М.Ю. Челышева. М.: Статут, 2014. С. 32-36.

4. ВасильевГ.С., РыбаловА.О. Различия договоров подряда и купли-продажи: обсуждаем проблему // Правоведение. 2005. № 1. С. 53-81.

5. Голубцов В.Г. Соотношение публичного и частного права в России: исторический аспект // Вестник Пермского университета. 2008. № 1(1). С. 57-63.

6. Гражданское уложение. Кн. 1: Положения общие: проект Высочайше учрежденной Редакционной комиссии по составлению Гражданского уложения (с объяснениями, извлеченными из трудов Редакционной комиссии) / Под ред. И.М. Тютрюмова; сост. А.Л. Саатчан. М.: Волтерс Клувер, 2007. 288 с.

7. Игнатова Ю.Н. Договор аренды транспортных средств с предоставлением услуг по управлению и технической эксплуатации: Дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2014. 191 с.

8. Кузнецова О.А. Методы научного исследования в цивилистических диссертациях // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2014. № 4(26). С. 254-269.

9. Мейер Д.И. О значении практики в системе современного юридического образования. Казань: Типография Казанского университета, 1855. 50 с.

10. Мейер Д.И. Русское гражданское право. Чтения Д.И. Мейера, изданные по запискам слушателей под редакцией А. Вицына. СПб.: Типография Н. Тиблина и комп., 1864. 790 с.

11. Савиньи Ф.К. фон. Система современного римского права. Т. 1 / Пер. с нем. Г. Жигулина; под ред. О. Кутателадзе, В. Зубаря. М.: Статут, 2011. 510 с.

12. Третьяков С.В. К проблеме использования исторической аргументации в цивилистической догматике / Неволин К.А. История российских гражданских законов. Ч. 1. М.: Статут, 2005. С. 22—43.

13. Шершеневич Т.Ф. Задачи и методы гражданского правоведения. Казань: Типо-литография Императорского университета, 1898. 46 с.

14. Шершеневич Т.Ф. Наука гражданского права в России. Казань: Типография Императорского университета, 1893. 243 с.

References

1. Arslanov К.М. Vliyanie momenta bezvozmezdnosti v grazhdanskom prave: k 100-letiyu so dnya zashchity doktorskoj dissertatsii A.A. Simolinym [Influence of the Moment of Gratuitousness in Civil Law: To the 100th Anniversary from the Date of Protection of the Doctoral Dissertation by A.A. Simolin]. Uchyo-nye zapiski Kazanskogo universiteta. Seriya: Gumanitarnye nauki — Scientific Notes of the Kazan University. Series of Humanities. 2016. Issue 158(2). P. 311-321. (In Russ.)

2. Arslanov K.M. Ob ispol’zovanii inostrannogopravovogo opyta priprove-denii nauchnykh tsivilisticheskikh issledovanij [On Use of Foreign Legal Experience upon Execution of Scientific Civil Research]. In Metodologicheskie problemy tsivilisticheskikh issledovanij: Sbornik nauchnykh statej. Ezhegodnik. Vyp. 3.2018 [Methodological Problems of the Civil Researches: Collection of Scientific Articles. Annual. Issue 3. 2018 / Eds. in Ch. A.V. Gabov, V.G. Gol-ubtsov, O.A. Kuznetsova]. Moscow, 2018. P. 58-70. (In Russ.)

3. Arslanov K.M. O znachenii praktiki v yuridicheskom obrazovanii: vliyanie trudov D.I. Meyera i ego posledovatelej na formirovanie sovremennoj kont-septsii [On Significance of Practice in Legal Education: Influence of Works of D.I. Meyer and His Followers on Formation of the Modern Concept]. In Nauchnye vozzreniya professora G.F. Shershenevicha v sovremennykh uslovi-yakh konvergentsii chastnogo i publichnogo prava (k 150-letiyu so dnya rozh-deniya): Sbornik materialov Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferentsii (g. Kazan’, 1—2 marta 2013 g.) / Pod red. D.Kh. Valeeva, K. Ronchki, Z.F. Safina, M.Yu. Chelysheva [Scientific Views of Professor G.F. Shershenevich in Modern Conditions of Convergence of Private and Public Law (to the 150th Anniversary): Collection of Materials of the International Scientific and Practical Conference (Kazan, 1-2 March 2013) / Ed. by D.Kh. Valeev, K. Ronchki, Z.F. Safin, M.Yu. Chelyshev]. Moscow, 2014. P. 32-36. (In Russ.)

4. Vasiliev G.S., Rybalov A.O. Razlichiya dogovorov podryada i kupli-prodazhi: obsuzhdaem problemu [Distinctions of Works Contract and Sale

Contract: Discussing a Problem], Pravovedenie — Jurisprudence. 2005. Issue 1. P. 53-81. (In Russ.)

5. Golubtsov V.G. Sootnosheniepublichnogo i chastnogoprava v Rossii: is-toricheskij aspekt [Correlation of the Public and Private Law in Russia: The Historical Aspect]. VestnikPermskogo universiteta. Yuridicheskienauki — Perm University Herald. Juridical Sciences. 2008. Issue 1(1). P. 57—67. (In Russ.)

6. Grazhdanskoe ulozhenie. Kn. 1: Polozheniya obshchie: proekt Vysochajshe uchrezhdennoj Redaktsionnoj komissiipo sostavleniyu Grazhdanskogo ulozheniya (s ob’yasneniyami, izvlechennymi iz trudov Redaktsionnoj komissii) / Pod red. I.M. Tyutryumova; sost. A.L. Saatchan [Civil Code. Book 1: General Provisions: The Project of the Royal Founded Editorial Commission on Drawing up the Civil Code (with Explanations Taken from Works of the Editorial Commission) / Ed. by I.M. Tyutryumov; comp. by A.L. Saatchan]. Moscow, 2007. 288 p. (In Russ.)

7. Ignatova Yu.N. Dogovor arendy transportnykh sredstv s predostavleniem uslugpo upravleniyu i tekhnicheskoj ekspluatatsii: Dis. … kand. yurid. nauk [The Lease Contract of Vehicles with Service on Car Handling and Technical Operation: Cand. jurid. sci. diss.]. Saratov, 2014. 191 p. (In Russ.)

8. Kuznetsova O.A. Metody nauchnogo issledovaniya v tsivilisticheskikh dissertatsiyakh [Methods of Scientific Research in Civil Dissertation]. Vestnik Permskogo Universiteta. Yuridicheskie nauki — Perm University Herald. Juridical Sciences. 2014. Issue 4(26). P. 254—269. (In Russ.)

9. Meyer D.I. O znacheniipraktiki v sisteme sovremennogo yuridicheskogo obrazovaniya [On Significance of Practice in System of Modern Legal Education]. Kazan, 1855. 50 p. (In Russ.)

10. Meyer D.I. Russkoe grazhdanskoe pravo. Chteniya D.I. Meyera, iz-dannye po zapiskam slushatelej pod redaktsiej A. Vitsyna [Russian Civil Law. D.I. Meyer’s Readings, Published on Notes of Listeners under A. Vitsyn’s Edition]. St. Petersburg, 1864. 790 p. (In Russ.)

11. Savingny F.C. von. Sistema sovremennogo rimskogoprava. T. 1 /Per. s nem. G. Zhigulina;pod red. O. Kutateladze, V. Zubarya [System of the Modern Roman Law. Vol. 1 / Trans. from German by G. Zhigulin; ed. by O. Kutateladze, V. Zubar]. Moscow, 2011. 510 p. (In Russ.)

12. Tretyakov S.V. K probleme ispol’zovaniya istoricheskoj argumentatsii v tsivilisticheskoj dogmatike [To the Problem of Use of Historical Argument in Civil Dogmatic]. In Nevolin K.A. Istoriya rossijskikhgrazhdanskikh zakonov. Chast’ 1 [History of the Russian Civil Laws. Part 1]. Moscow, 2005. P. 22—43. (In Russ.)

13. Shershenevich G.F. Zadachi i metody grazhdanskogo pravovedeniya [Tasks and Methods of Civil Jurisprudence]. Kazan, 1898. 46 p. (In Russ.)

14. Shershenevich G.F. Nauka grazhdanskogo prava v Rossii [Science of Civil Law in Russia]. Kazan, 1893. 243 p. (In Russ.)

Сравнительно-исторический метод в истории

Сущность метода

Определение 1

Сравнительно-исторический метод является одним из основных методов исследования в исторической науке. Данный метод предназначен для выявления общих черт и поиска особенностей путем сопоставления исторических объектов или явлений.

При этом стоит понимать, что сравнительно-исторический метод и сравнение как логический прием различны, поскольку в последнем случае происходит разрешение задач типологии, периодизации и системного анализа. В случае же сравнительно-исторического метода сравнение является методологическим принципом, способом познания сущности того или иного исторического явления и процесса при их сопоставлении на основе аналогии.

История развития метода

Сравнительно-исторический метод сформировался в XIX в. Но следы этого метода можно найти и в более ранних источниках, где он был использован в основном в качестве примера. В этом контексте можно отметить труды Геродота, Фукидида, Вольтера и других авторов.

В XIX веке сравнительно-исторический метод был обоснован в трудах по антропологии, которые базировались на таких теориях как позитивизм, эволюционизм и диффузионизм.

Следующим этапом его развития стала разработка во второй половине ХХ века британскими социологами методов синхронного и диахронного сравнения.

В США сравнительный метод явился основой кросс-культурных или кросс-национальных исследований. В результате было сформировано ещё два подхода к сравнительному анализу, названные идиографическим и номотетический.

Особенностью сравнительно-исторического метода как метода именно исторического исследования является его ориентация на исследование объектов, которые имеют прежде всего разные пространственно-временные характеристики, то есть могут быть расположены в разное время и в разных местах.

Готовые работы на аналогичную тему

Замечание 1

В целом же историко-сравнительный метод помогает охарактеризовать причинно-следственные закономерности и понять те механизмы, которые и определяют происходящие исторические процессы.

Этапы историко-сравнительного исследования

Историко-сравнительное исследование делят на несколько этапов:

• Первый этап определяет объекты сравнения и обосновывает, что изучаемые явления однородны с учетом их характеристик;
• Второй этап позволяет разработать критерии сравнения объектов, на нем вводятся параметры и характеристики на основе которых будет производиться сопоставление
• Третий этап формирует и накапливает информационную базу сравнения. При этом происходит выявление и анализ тех или иных источников, и делается вывод, насколько эти источники способны дать исследователю не только достоверную, но и сопоставимую информацию;
• Четвертый этап выявляет сущность и характеристику исследуемых специалистами объектов через осознание и понимание имеющихся различий, и анализ их причин.

На начальном этапе сравнительный анализ выявляет прежде всего сходства, используя при этом приемы типологии и периодизации, и лишь потом происходит выявление и определение имеющихся различий и анализ их причин.

Определение причин различия тесно связано с выбором и применением того или иного варианта сравнительного анализа – диахронного или синхронного. Диахронный анализ представляет собой совокупность методов и способов изучения исторического процесса. Диахронный анализ позволяет выявлять имеющиеся определенные закономерности, тенденции в эволюции изучаемого исследователями события или процесса.

В историко-сравнительных исследованиях диахронный анализ позволяет определить логическую схему анализа. В случае если причиной различий являются стадиальные несовпадения, это приводит к необходимости диахронного анализа объектов, которые разделены в пространстве и во времени.

Замечание 2

Диахронный анализ, будучи дополнен синхронный методом анализа, является одним из главных помощников в деле исторического познания.

Синхронный анализ представляет собою совокупность методов и способов при помощи которых происходит сравнительный анализ структуры и функций исследуемых специалистами объектов в текущий момент времени.

Основой анализа является сравнение двух объектов, целью которого является выявление общего и различного, уникального.

В ряде таких гуманитарных дисциплин как социология, языкознание (семантика), культурология и ряд иных направлений активно разрабатываются методические приемы реализации синхронного анализа.

Британская школа социологии в 1950-е годы использовала синхронный анализ как один из способов исследования особенностей социокультурных систем, которые существовали в одно время.

В историко-сравнительных или же компаративных исследованиях метод синхронного анализа используется при условии, если существующие различия между сравниваемыми объектами носят локальный характер и не могут определяться внутренней динамикой.

Советский специалист И. Д. Ковальченко занимался разработками методических аспектов использования синхронного анализа. При этом синхронный анализ рассматривался им как один из способов претворения в жизнь историко-диахронного метода.

Таким образом, синхронный анализ выступает как дополнение диахронного анализа, а вместе они являются основным методом исторического познания.

Исторический метод исследования и его применение в землеустроительной науке

Теория постсоветского землеустройства, основоположником которой является лидер российского землеустройства, известный ученый в стране и за рубежом академик РАН Волков С.Н., неуклонно развивается и совершенствуется исходя из задач инновационного направления развития всей отечественной науки. Значимую роль в этом процессе имеет совокупность различных методов научных исследований, позволяющих вскрывать закономерности, тенденции и причинно-следственные связи в управлении и организации использования земельного фонда, динамику и трансформацию земельных отношений в современной рыночной экономике, взаимовлияние природы и общества.

Среди множества теоретических методов исследования проблем землеустройства особое место занимает исторический метод. Исторический метод исследования — это метод научного исследования, основанный на изучении исторических фактов прошедших явлений и процессов в прямой или обратной хронологической последовательности. Важное достоинство исторического метода заключается в том, что он позволяет рассматривать процессы диалектически, не ограничиваясь последними или отрывочными событиями, явлениями, максимально приближая изучаемую реальность к историческим фактам, эмпирическим данным [11].

Например, при написании книги «История землеустройства в России: опыт тысячелетия» авторы, используя исторический метод исследования, что подтверждается многочисленными ссылками и комментариями, профессионально используя исторические факты и эмпирические данные, весьма глубоко раскрыли содержание и методы землеустройства с древнейших времен до наших дней.

Исторический метод в исследовании теории землеустройства основан на изучении каких‑либо аграрно-хозяйственных процессов или объектов землепользователей и землевладельцев в хронологически последовательных фазах их существования. При этом особое внимание уделяется анализу конкретных экономических событий и фактов, связанных с проведением крупных земельных реформ, преобразованием земельно-имущественной собственности. Исторический метод помогает проследить возникновение и развитие как самих земельноимущественных отношений, хозяйственных явлений (история землеустройства), так и экономической мысли, следующей за историей (основы землеустройства). Обе эти дисциплины («Основы землеустройства» и «История землеустройства») являются важнейшими учебными курсами для студентов и аспирантов, обучающихся по направлению «Землеустройство и кадастры».

Сравнительно — исторический метод

СРАВНИТЕЛЬНО — ИСТОРИЧЕСКИЙ МЕТОД — научный метод, с помощью к-рого путем сравнения выявляется общее и особенное в исторических явлениях, достигается познание различ. исторических ступеней развития одного и того же явления или двух разных сосуществующих явлений; разновидность исторического метода. С.-и. м. позволяет выявить и сопоставить уровни эволюции изучаемого объекта, происшедшие изменения, определить тенденции его развития. Существуют различ. формы С.-и.м.: сравнительно-сопоставительный метод, к-рый выявляет природу разнородных объектов; историко-типологическое сравнение, объясняющее сходство не связанных по своему происхождению явлений одинаковыми условиями генезиса и развития; историко-генетическое сравнение, когда сходство явлений объясняется как рез-т их родства по происхождению; сравнение, при к-ром фиксируются взаимовлияния различ. явлений. С.-и. м. становится общепризнанным в 19 в., получив разнообразное применение во мн. науках. В зап.социологии 19 в. интерес к С.-и. м. связан с влиянием Конта и Спенсера, к-рые считали С.-и. м. осн. методом социол. исследования, истолковывая его в духе эволюционистской линейно-поступательной трактовки развития. Дюркгейм видел в сравнительной социологии сущность социологии вообще. В это же время предпринимались попытки соединить С.-и. м. в социологии с др. методами, в частности со статистическими методами (Кегле). Однако ранний функционализм (Малиновский и др.) противопоставил С.-и. м. и изучение структур и систем. Совр. зап. социология ориентируется на связь С.-и. м. со структурно-функциональным анализом в выявлении процессов изменения различ. социальных структур. Критика культурно-исторической школы Диль-тея, осуществленная в социологии Трёльчем и М. Вебером, привела к преобразованию в их теориях С.-и. м. в сравнительно-типологический метод. Во второй половине 20 в. С.-и. м. находит применение в различ. обществ, науках. При сравнительном изучении разнообразных культур, исторических типов (Сорокин, Тойнби) каждая культура предстает как замкнутое целое, процесс их развития не рассматривается. Эта линия продолжается в сравнительном исследовании ряда социальных ин-тов, напр. семьи (Бенедикт, Мид и др.).

% PDF-1.4 % ReportLab Созданный PDF-документ http://www.reportlab.com % ‘BasicFonts’: класс PDFDictionary 1 0 объект % Стандартный словарь шрифтов > эндобдж % ‘Annot.NUMBER1’: класс PDFDictionary 2 0 obj > / Граница [0 0 0] / Rect [361.9013 730,9469 396,9013 745.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER2’: класс PDFDictionary 3 0 obj > / Граница [0 0 0] / Rect [422.8499 730,9469 484,9741 745.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER3’: класс PDFDictionary 4 0 obj > / Граница [0 0 0] / Rect [197.4886 715,9469 258.1704 730.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER4’: класс PDFDictionary 5 0 obj > / Граница [0 0 0] / Rect [322.8701 700,9469 411.0469 715.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER5’: класс PDFDictionary 6 0 obj > / Граница [0 0 0] / Rect [476.1927 700,9469 530,0827 715.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER6’: класс PDFDictionary 7 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [286.0129 685,9469 344,3429 700.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER7 ‘: класс PDFDictionary 8 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [196.7397 604,9469 263,6905 619.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER8’: класс PDFDictionary 9 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [363,7019 604,9469 412,5819 619.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER9’: класс PDFDictionary 10 0 obj > / Граница [0 0 0] / Rect [233.5429 571,9469 276,3129 586.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER10’: класс PDFDictionary 11 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [292.4229 571,9469 334,3529 586.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER11’: класс PDFDictionary 12 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [84.41291 481,9469 147.1729 г. 496.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER12’: класс PDFDictionary 13 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [238,5429 481,9469 310,1829 496.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER13’: класс PDFDictionary 14 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [428.4929 481,9469 485,9729 496.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.НОМЕР14 ‘: класс PDFDictionary 15 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [62.69291 357,9469 107,4479 372.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER15’: класс PDFDictionary 16 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [232,5329 324,9469 273,9229 339.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER16’: класс PDFDictionary 17 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [210.5129 294,9469 272,4529 309.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Page1’: класс PDFPage 18 0 объект % Стр. Словарь > / Повернуть 0 / Транс> / Тип / Страница >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER17’: класс PDFDictionary 19 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [174.3162 636,9469 237,4567 651.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER18 ‘: класс PDFDictionary 20 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [279.9483 636,9469 340,3089 651.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER19’: класс PDFDictionary 21 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [328.6259 520,9469 401,9321 535.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER20’: класс PDFDictionary 22 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [250.9929 426,9469 336,8229 441.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER21’: класс PDFDictionary 23 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [318.5129 348,9469 332,9529 363.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER22’: класс PDFDictionary 24 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [337.9529 348,9469 369.6229 363.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER23’: класс PDFDictionary 25 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [120,5129 333,9469 170,7729 348.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER24’: класс PDFDictionary 26 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [332.2729 165,9469 386,9829 180.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.НОМЕР25 ‘: класс PDFDictionary 27 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [62.69291 117,9469 134,7104 132.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER26’: класс PDFDictionary 28 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [160.6149 87,94685 181,3404 102.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER27’: класс PDFDictionary 29 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [268.3278 87,94685 310,7233 102.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER28’: класс PDFDictionary 30 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [455.1162 87,94685 488,9962 102.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Page2’: класс PDFPage 31 0 объект % Стр. Словарь > / Повернуть 0 / Транс> / Тип / Страница >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER29 ‘: класс PDFDictionary 32 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [249.6953 660,9469 295,9683 675.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER30’: класс PDFDictionary 33 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [72.97291 176,9469 124,0629 191.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER31’: класс PDFDictionary 34 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [141.0029 176,9469 202,3729 191.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Page3’: класс PDFPage 35 0 объект % Стр. Словарь > / Повернуть 0 / Транс> / Тип / Страница >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER32’: класс PDFDictionary 36 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [366,7029 650,9469 409,4829 665.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER33 ‘: класс PDFDictionary 37 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [283.5029 184,9469 397.1229 199.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER34’: класс PDFDictionary 38 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [105.4747 166,9469 149,0054 181.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER35’: класс PDFDictionary 39 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [426.6615 166,9469 469,0721 181.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Page4’: класс PDFPage 40 0 объект % Стр. Словарь > / Повернуть 0 / Транс> / Тип / Страница >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER36’: класс PDFDictionary 41 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [188.6729 731,9469 245,8729 746.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER37 ‘: класс PDFDictionary 42 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [349.1969 452,7969 431,6529 464.7969] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER38’: класс PDFDictionary 43 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [468.7569 452,7969 503,4209 464.7969] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER39’: класс PDFDictionary 44 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [83.35691 440,7969 105,3569 452.7969] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER40’: класс PDFDictionary 45 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [243,5729 440,7969 292,2209 452.7969] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER41’: класс PDFDictionary 46 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [345,5489 440,7969 399.7729 452.7969] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER42’: класс PDFDictionary 47 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [477.5409 440,7969 517,0929 452.7969] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER43’: класс PDFDictionary 48 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [282.7569 428,7969 365,8689 440.7969] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER44 ‘: класс PDFDictionary 49 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [74.69291 274,9469 143,3029 289.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Page5’: класс PDFPage 50 0 объект % Стр. Словарь > / Повернуть 0 / Транс> / Тип / Страница >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER45’: класс PDFDictionary 51 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [212.4629 747.9469 383,9829 762.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER46’: класс PDFDictionary 52 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [74.69291 732,9469 297,1629 747.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot.NUMBER47’: класс PDFDictionary 53 0 объект > / Граница [0 0 0] / Rect [165,5329 717,9469 345,9129 732.9469] / Подтип / Ссылка / Тип / Аннотация >> эндобдж % ‘Annot. | = çS˯ \.dYe [f! 0 @ H f @

Исторические методы | Исторический факультет

Цель этого подхода — расширить восприимчивость историка к бесконечному разнообразию визуальных свидетельств. В большинстве историографических работ непропорционально большое внимание уделяется письменным источникам: этот курс призван способствовать более сбалансированному подходу. Однако использовать наглядные доказательства далеко не просто. «Искусство» в этом контексте определяется очень широко, включая не только западный канон «высокого искусства», но и весь спектр материального культурного производства и его потребления.Краткую библиографию можно дополнить тематическими исследованиями из разных периодов и мест. Действительно, студентов следует поощрять к детальному изучению конкретных изображений, в том числе тех, которые можно найти в музеях и галереях Оксфорда. Хотя для краткости и удобства он в основном ориентирован на западные художественные традиции, это не является ограничением объема курса. Курс построен вокруг четырех широких и частично совпадающих тем.

Создание и потребление

Первая тема связана с социальным контекстом искусства: как именно проявляются разнообразие и изменения в художественном производстве (стили живописи, формы архитектуры и т. Д.)) связанных с современными социальными событиями? Необходимо учитывать не только структуры патронажа, но и более широкие вопросы рынков и потребления.

Искусство и политика

Вторая тема включает, но выходит за рамки, использование визуальных образов в качестве формы пропаганды. Образы использовались в подрывных, не менее чем авторитарных целях. Анализ часто выявляет творческое напряжение в интерпретации изображения, «истинное» значение которого оспаривается.

Сила изображений: способы видения

Третья тема исследует разновидности визуального отклика. Интенсивное эмоциональное отождествление с изображением или неистовое желание разрушить статую — это неоднократно задокументированные явления. Изучить эти ответы в контексте — значит пролить новый свет на исторические общества.

Идея истории искусства: отображение, письмо и коллекционирование

Последняя тема — это особенно западный подход к «истории искусства».Это понятие оказало огромное влияние (благодаря коллекционированию, строительству музеев, написанию произведений искусства и истории искусства) и вознаграждает учебу. Постсредневековая европейская идея «изящного искусства» представляет собой весьма специфическую категорию: признать ее как таковую — значит более полно осознать богатство гораздо более всеобъемлющей области визуальной культуры за пределами «изящного» искусства, как в европейском, так и в более широком смысле слова. и неевропейские традиции.

Историческая методология: свидетельства и интерпретация — видео и стенограмма урока

Исторические свидетельства

Вы помните, как в школе узнали об операции «Капитолийские ступени» и последовавшей за ней битве за Вашингтон, округ Колумбия.C. во время Второй мировой войны? Вы знаете, где немецкие войска высадились на реке Потомак и пробились в округ Колумбия? Конечно, нет! Такого события никогда не было. Очевидно, историки не придумывают прошлое (по крайней мере, они не должны этого делать!). Итак, как мы узнаем, что написанное в наших учебниках истории произошло на самом деле? Рассказы о прошлом основаны на исторических свидетельствах.

Исторические свидетельства могут принимать самые разные формы. Среди наиболее важных типов исторических свидетельств первоисточника .Первичные источники состоят из оригинальных документов, артефактов или другой информации, созданной в исследуемое время. Итак, если мы изучаем Вторую мировую войну, первоисточники будут включать все, от писем, написанных солдатами подругам и женам на родине, до правительственных документов, фотографий и физической формы и оборудования.

Первичные источники могут быть самыми разными. Кадры из фильма Battlefield — первоисточник, потому что они были сняты прямо там, в тот момент истории.Первичные источники обычно более ценны, чем вторичных источника . Вторичные источники содержат полезную информацию, но обычно включают анализ первичного исходного материала. Книги и журналы являются обычными примерами вторичных источников.

Другим важным типом исторических свидетельств является устное предание . Устная традиция состоит из историй, которые не записываются, а передаются устно, обычно от очевидца последующим поколениям. Устная традиция, или устная история, как ее еще называют, иногда считается первоисточником, хотя ведутся споры о том, где она теоретически подходит в качестве источника.Во многих отношениях это отдельный класс. Устная традиция особенно важна для историков, изучающих различные этнические группы, история которых не может быть хорошо задокументирована в письменной форме.

Различные формы исторических свидетельств позволяют историкам и другим экспертам заглядывать в прошлое и предлагать теории. Однако это не всегда означает, что их теории обязательно верны, как мы увидим.

Историческая интерпретация

Предположим, историк заинтересован в том, чтобы выяснить, какую роль Сэмюэл Адамс и его хулиганские «Сыны свободы» сыграли в разжигании антибританских настроений в начале американской революции.Он мог бы предположить, что их роль была довольно существенной, но он не может просто выйти и сказать это, пока у него не будет доказательств, подтверждающих это, верно? Итак, он просматривает архивы и исследует первоисточники. Он мог найти письма, написанные Сэмюэлем Адамсом своим друзьям, или, может быть, газеты 1770-х годов, в которых подробно описывалось, как толпа отреагировала на «Сынов свободы».

Предположим, что доказательства указывают на то, что нет, Сэм Адамс и «Сыны свободы», как ни удивительно, не оказали такого влияния на разжигание антибританских настроений; это чувство уже было среди масс, и «Сыны свободы» просто росли как выход из него.Если бы этот воображаемый историк выступил с книгой или статьей и публично высказал эту точку зрения, мы бы назвали это его интерпретацией. Интерпретация — это одна конкретная точка зрения или теория, основанная на исторических данных. Для того, чтобы интерпретация была предложена убедительно, должна присутствовать определенная степень свидетельства.

Вот где все усложняется. Иногда историки и другие эксперты берут одни и те же свидетельства, но приходят к разным выводам и предлагают разные интерпретации.Возьмем, к примеру, Великую депрессию и Новый курс Франклина Рузвельта. Некоторые историки утверждают, что Новый курс Рузвельта был полезным и помог ослабить Великую депрессию, в то время как другие утверждают, что он продлил Великую депрессию и только ухудшил положение.

В своей дипломной работе по истории я исследовал гендерные роли в 1940-х и 1950-х годах. Я просмотрел множество первоисточников, но моя интерпретация сильно отличалась от интерпретаций других историков, изучавших тот же вопрос.

Итак, как разрешаются противоречивые интерпретации? Вау, это тяжелый вопрос.Хотел бы я получить простой ответ. Иногда одна интерпретация становится общепринятой по сравнению с другими, потому что она более логична или потому, что доказательства более убедительны. Со временем эти интерпретации проникают в учебники и принимаются как факт. В других случаях споры разгораются, когда сосуществуют многочисленные интерпретации без явного «победителя».

Часто исторические интерпретации следуют схеме, известной как гегелевская диалектика , которая включает формулировку тезиса, которому затем противопоставляется антитезис, прежде чем разрешить его в синтезе.Возможно, вы слышали об этом раньше. Если нет, позвольте мне очень быстро объяснить. Итак, тезис — это в основном идея или мысль (в данном случае интерпретация). Как только этот тезис возникает, ему противопоставляется противоположная идея или мысль (опять же, в данном случае другая интерпретация). Наконец, две противоположные точки зрения примиряются путем синтеза или слияния, что создает совершенно новую идею или тезис. Согласно гегелевской теории, этот цикл продолжается бесконечно: новые тезисы всегда порождаются синтезом старых тезисов и соответствующих им антитез.

Уф. Это тяжелая штука. Что касается исторической интерпретации, это в основном означает, что новые интерпретации постоянно развиваются на основе существующих интерпретаций. Чем больше изучается конкретный предмет, тем больше возможностей исследовать все его аспекты.

Итоги урока

Давайте рассмотрим. Историческая методология относится к процессу, с помощью которого историки собирают свидетельства и формулируют идеи о прошлом. Чтобы сформулировать представления о прошлом, необходимо изучить первоисточники.Первичные источники состоят из оригинальных документов, артефактов или другой информации, созданной в исследуемое время.

Напротив, вторичные источники обычно включают анализ первичных источников. Книга о Джордже Вашингтоне, например, является второстепенным источником. Устная традиция — еще один источник. Устная традиция состоит из историй, которые передаются, как правило, от очевидца последующим поколениям. После изучения источников можно разработать интерпретацию или конкретную теорию о прошлом.Часто интерпретации следуют образцу гегелевской диалектики, в которой тезису противопоставляется антитезис, прежде чем он будет разрешен в синтезе.

Результаты обучения

Определите свою способность выполнять следующие задачи при просмотре урока:

• Помните определение исторической методологии
• Список первичных и вторичных источников исторических свидетельств с примерами
• Подчеркнуть важность устной традиции
• Предоставьте информацию о гегельянском диалекте

Конкурсное общество Бегби — Исторический метод

1.Собирает доказательства
Историк собирает все возможные останки или записи, содержащие информацию об историческом событии, в значительной степени полагаясь на первичные и вторичные источники. Первоисточник — свидетельство очевидца — того, кто присутствовал при описанных событиях — или другие останки прошлого. Вторичный источник — это свидетельство любого, кто не был очевидцем, и обычно пишется постфактум с учетом ретроспективного взгляда. Эти источники становятся доказательствами, когда историк выбирает их для ответа на исследуемый вопрос.

2. Анализирует свидетельства
Историк задает вопросы о первичных и вторичных источниках, чтобы превратить содержащуюся в них информацию в ценные свидетельства. Пытаясь определить точность и надежность источника, историк должен учитывать точку зрения свидетеля или создателя источника. Историки делают выводы о том, как люди думали и чувствовали прошлое, основываясь на источниках и контексте, в котором они были созданы. Источник не может быть должным образом оценен, пока мы не узнаем, что это за источник, когда он был произведен, где он был произведен, кто его произвел и почему он был произведен.

3. Выбирает доказательства
Обычно доступно гораздо больше информации, чем можно использовать. Историк решает, какие доказательства важны и имеют отношение к исследованию, и отвергает остальные.

4. Организует доказательства
Историк упорядочивает доказательства значимым образом, ища факты, которые помогут ответить на вопрос, поставленный в начале расследования.

5. Интерпретирует доказательства
Историк использует факты и информацию из доступных документов, чтобы сделать выводы и разработать интерпретацию, которая является логичной и совместимой со всеми доступными доказательствами.Хорошая диссертация должна быть основана на ряде документов, содержащих различные точки зрения, и должна включать ссылки на источники, подтверждающие сделанные выводы.

III. Прошлое — Свидетельства
Уникальные события прошлого неповторимы и доступны историку только через сохранившиеся исторические источники (физические останки, устные отчеты, графические записи или письменные документы — сырье истории). История исходит из свидетельств, полученных в результате критического анализа и оценки этих документов.

Ученый
становится свидетелем фактического события
может повторить эксперимент
пытается быть как можно более объективным

Историк
не видит события, но остатки события
не могут воссоздать событие
делает субъективные выводы

1. Физические останки
дороги, храмы, мебель, керамика, оружие, еда, утварь, места сражений, укрепления, церкви, дороги, мосты, акведуки, памятники

2.Устные отчеты
легенды, баллады, интервью, речи, записи

3. Визуальные документы
картины, фотографии, фильмы, видео, карты, мультфильмы, плакаты, скульптуры

4. Письменные документы
дневники, воспоминания, автобиографии, письма, дипломатические депеши, брошюры, газеты, правительственные отчеты, записи переписи населения.

IV. Настоящее — Историк
Историк всегда рассматривает и интерпретирует прошлое с точки зрения настоящего.Точно так же, как точка зрения создателя первичного или вторичного источника влияет на индивидуальную запись события, личность историка определяет его или ее выбор тем, анализ и оценку свидетельств, а также выбор, организацию и интерпретацию свидетельств. . Историки должны знать, как следующие факторы влияют на то, как они осмысливают прошлое.

1. Общие знания
Чтение, образование и исторический контекст влияют на суждение историка о прошлом.

2. Жизненный опыт (предубеждения)
Жизненный опыт влияет на мировоззрение или точку зрения историка. Основные факторы включают место рождения и воспитание, религию, расу или этническое происхождение, пол, экономическое положение, семейное положение, образование, семью. и друзья и призвание. Хорошие историки не позволяют этим предубеждениям мешать им смотреть на факты, прежде чем делать выводы или формировать мнение о событиях.

3. Личные ценности и убеждения
Личные ценности (этика) или убеждения могут предрасполагать историка к определенному толкованию истории.Например, взгляды на индивидуальность или соответствие; спиритизм или материализм; сотрудничество или конкуренция; либерализм или консервативизм; природа или наука; ассимиляция или разнообразие; плавильный котел или мозаика.

4. Интерпретации
Историки делают все возможное, чтобы разобраться в прошлом. Иногда они видят основные закономерности в истории, которые повторяются снова и снова. Те, кто видит одни и те же закономерности, формируют школы интерпретации (философия истории). Некоторые из основных интерпретаций канадской истории — это добро и зло, прогресс и упадок, подъем и падение цивилизаций, борьба за выживание, империя Св.Лоуренс, биографический подход и метрополия. Некоторые историки сосредотачиваются на конкретном аспекте прошлого, который их интересует (экономические, культурные, военные, политические и интеллектуальные историки). Интерпретация историка повлияет на его или ее объяснение прошлого.

V. Историк пишет историю
Историк использует собранные свидетельства, чтобы дать ответ на рассматриваемый вопрос. Ценность интерпретации зависит от качества и количества свидетельств, а также от аналитических навыков и способностей историка к письму.Множественные интерпретации являются результатом взаимодействия свидетельств прошлого и историка.

VI. Исторический метод и большая шестерка

1. Историческое значение
Историк выбирает предмет для расследования

2. Свидетельства
Историк собирает и анализирует свидетельства

3. Непрерывность и изменение
Историк систематизирует и отбирает доказательства

4.Причина и следствие
Историк систематизирует и отбирает доказательства

5. Исторические перспективы
Историк интерпретирует свидетельства

6. Этическое измерение
Историк интерпретирует свидетельства

На все эти этапы влияют точки зрения человека, оставившего следы прошлого (свидетельство), и историка

Spinning Clio: Введение в исторический метод: практика исторического метода

[Nota Bene: Далее следует четвертая часть серии из пяти частей, озаглавленной «Введение в исторический метод».Серийный указатель находится здесь.]

Практика исторического метода

Введение

Как уже говорилось, история как дисциплина часто кажется раздробленной, и знание надежной методологии сейчас необходимо как никогда, чтобы сохранить ее работающий историк сосредоточен. Первоначально самые большие проблемы исходили от тех, кто поднял социальные науки (например, социологию, антропологию, психологию) как основные методы изучения человека и его прошлого, настоящего и будущего.Постмодернизм с его отрицанием способности кого-либо быть объективным представляет собой еще большую проблему. Далее следует попытка заложить основу для использования надежной методологии при исследовании, анализе и написании истории.

Значение исторического метода

Во-первых, следует дать определение исторического метода. Это систематизированный свод принципов и правил, призванный помочь эффективно собрать исходные материалы по истории, критически оценить их и представить синтез (как правило, в письменной форме) достигнутых результатов.Проще говоря, это система правильных процедур для достижения исторической истины. Есть три основных операции с методом:

1) Эвристика — поиск материала, над которым нужно работать, чтобы получить источники информации.

2) Критика — Оценка материала или источников с точки зрения доказательной ценности. Этот шаг настолько важен для исторического метода, что его иногда называют «исторической критикой».

3) Synthesis and Exposition — Формальное изложение результатов эвристики и критики.Он включает сборку массива исторических данных и представление (обычно в письменном виде) с точки зрения объективной правды и значимости.

Использование исторического метода

Фраза «тирания печатной страницы» верна. Независимо от того, что достигло достоинства печати, есть тенденция верить. Как сказал один историк, «человек, не имеющий надлежащих критериев для оценки информации, которая доходит до него извне, рискует тысячей обманов и ошибок».

Записанному слову нельзя верить без критического анализа, иначе реальные факты и фальсификации будут иметь равный вес в глазах исследователя.Правильная подготовка историка дает ему умение собирать материал, критически оценивать его и эффективно излагать результаты. Историк-самоучка иногда подвергается пренебрежению в рядах академических кругов, несмотря на бесчисленный ценный вклад, сделанный этими «любителями».

Будь то «классически обученный» или самоучка, историк-практик должен остерегаться ошибок. Даже самый простой документ может предложить множество проблем с содержанием и интерпретацией, которые неосведомленные или неподготовленные могут не распознать.При этом существует опасность того, что такие проблемы, если их не распознать, останутся нерешенными или вообще будут проигнорированы. Легко преувеличить необходимость технической подготовки, в конце концов, критический метод в истории часто на самом деле просто здравый смысл и здравый смысл. Тем не менее, здравый смысл и здравый смысл сами по себе имеют ограничения, хотя они и являются незаменимым помощником историка. В практических исследованиях они могут пройти долгий путь, но не весь.

Суждение само по себе не дает историку права расшифровывать, датировать, локализовать или интерпретировать простые древние, средневековые или даже современные документы.Технологии несколько облегчили бремя таких забот для «непрофессионала», но пока нельзя полностью полагаться на точность и перевод. Следует помнить, что ко всей науке можно подходить с исторической точки зрения.

История как наука

Является ли история наукой? Дисциплины, связанные с человеком в его социальных отношениях, известны как социальные науки, а история явно считается частью социальных наук. Разница во мнениях, вероятно, более очевидна, чем реальна.Дискуссия практически вращается вокруг значения, которое каждый выбирает для термина «наука». Практически во всех случаях, когда утверждение истории как науки отвергается, отрицание основывается на предположении, что термин «наука» означает точную науку. Суть этого обсуждения начинается с определения науки.

Большинство согласятся, что наука — это систематизированная совокупность общих истин, касающихся определенного предмета, установленных действенным, действенным методом.Этого определения достаточно, хотя на самом деле не существует однозначного общепринятого определения этого термина. Ниже приводится разбивка по четырем элементам, существенным для концепции науки, как было определено:

• Свод систематизированных знаний — Данные или информация, которые упорядочены, организованы и классифицированы. Это не просто куча отдельных фактов или истин, а их комплекс, связанный в соответствии с каким-то принципом рационального, логического порядка, таким как время, пространство, тема или причинно-следственная связь.
• Эффективный метод — Наука полагается на здравый метод больше, чем на что-либо другое, так что выводы, сделанные на основе ее практики, могут считаться законными. Метод должен быть правильным и эффективным. История как летопись использует признанную правильную и эффективную технику или метод, от которого автор истории, по крайней мере, научной истории, не может позволить себе отступить. Использование признанного метода — это главный фактор, позволяющий превратить историю в науку.
• Определенная тема — Материал не может быть расплывчатым или безграничным.Наука должна работать в какой-то четко определенной области человеческого знания.
• Формулировка общих истин — История имеет дело в первую очередь с частными событиями, с уникальными, но более широкая концепция позволяет им по желанию переходить от уникального к общему и универсальному. Есть два типа общих истин: те, которые ограничены временем и местом, и те, которые нет. Практическая полезность истории исходит из широких и всеобъемлющих истин. Под историей как записью человеческого прошлого понимались сообщения об отдельных фактах, а также их интерпретация и обобщение, основанные на фактах.
  

Можно сделать вывод, что история — это наука, хотя и не точная, потому что история включает в себя указанные выше четыре элемента. Таким образом, мы можем обозначить это как науку, но только в широком, квалифицированном смысле, как было описано.

В чем разница между историей и «точными» науками?

1) Центральные истины Истории едины только морально, а не строго единообразны, как они считаются в точных науках.

2) В области истории нет общепринятой технической терминологии, за исключением нескольких терминов, используемых в методологии.В нем есть стандартные слова, но ни одно из них не имеет жестко закрепленного значения в соответствии с использованием или условностями. Отсутствие технических терминов — слабость истории как науки и приводит к расплывчатости и двусмысленности в историографии. Чрезмерное использование жаргона только усложняет дело.

3) История — это не наука прямого наблюдения (за исключением, возможно, устной истории), что отличает ее от точных наук и их бесконечных возможностей немедленной проверки и проверки. Метод косвенного наблюдения с использованием источников — единственный путь, открытый историку, за исключением тех немногих случаев, когда он может опираться на личное знание фактов.

4) История — это человеческая история, и она имеет дело с человеком, высшим субъектом самоопределения. Свобода воли, неизмеримый элемент, является фактором, о котором историк должен постоянно помнить. Вдобавок, что очень важно для проблемы, это тот факт, что не существует единого определения для описания человека! В точных науках нет такого неизмеримого элемента.

5) Предсказания в истории менее надежны, чем в точных науках. Из интимного понимания отдельного человека или группы можно делать прогнозы с большой вероятностью, а иногда и с моральной уверенностью.Однако невозможно предсказать с той же уверенностью, что человек со свободной волей будет делать в будущем, как в точных науках и их предметах.

История позволяет человеку предсказывать события, хотя и ограниченным образом, и это наука, хотя и не точная. Одно можно сказать наверняка: история — это не литература. Если история — это наука, то это не может быть в первую очередь литературой и, как таковой, изобразительным искусством. Удовлетворение литературой — хороший побочный продукт исторической записи, но это не требование (несмотря на желание некоторых из нас!) И не обязательно для ремесла.Литературное качество, каким бы желательным оно ни было само по себе, относится к случайностям, а не к основам истории.

Несмотря на предыдущие аргументы, вопрос о том, является ли история наукой, носит академический характер. Разрешение спора не поможет историку выполнять свою работу более эффективно. Такие черты, как честность, беспристрастность, тщательность, точность и документированность, делают работу научной, что имеет большее значение, чем ее характеризация как научная или иная.

Характеристики историка

Компетентный историк должен стремиться обладать следующими характеристиками:

• Рвение к истине , которое постулирует искренность и откровенность в изложении фактов, независимо от того, какие чувства могут быть задеты.Цицерон сказал: «Это первый закон истории: он не осмеливается говорить ничего ложного и не боится сказать что-либо правдивое, чтобы не возникло подозрений в пристрастии или враждебности писателя». Вдобавок британский историк лорд Актон сказал: «У беспристрастной истории не может быть друзей».
• Честность требует, чтобы важные факты и обстоятельства, хорошие или плохие, были записаны. Пропуск может создать неправильное впечатление и практически то же самое, что и фальсификация.Подавление истины — это внушение лжи. Кроме того, имейте в виду, что источники часто пассивно или активно не придерживались этого стандарта. Изучая источник, помните, что отсутствие фактов не означает их отсутствия. Никогда не забывайте, что нормальное явление считается само собой разумеющимся как сейчас, так и в прошлом. Аргумент молчания не может служить стержнем исторического «доказательства».
  
• Промышленность также важна, поскольку исследования требуют много времени.Историк должен научиться быть экономным в своей работе и должен быть готов исследовать почти до изнеможения. Никакие исследования не тратятся впустую; отрицательный результат часто столь же ценен, хотя и менее удовлетворителен, как и положительный. Также следует помнить, что важна суть факта, а не случайность. Все обстоятельства, связанные с историческим событием, не обязательно должны быть известны до того, как запись может быть сделана «так, как это произошло». Полезно думать о законе и о концепции разумного сомнения как о руководстве. Если бы историки попытались собрать все факты, они бы оказались в неопределенном или даже бесконечном исследовании, и эта область не продвинулась бы вперед.
  
• Концентрация тесно связана с промышленностью. Именно умственная активность делает историка готовым распознавать и учитывать каждую часть причинно-следственной информации, которая может помочь в изучении предмета. Аспекты, важные для конкретного исследования, автоматически проявляются как таковые, по крайней мере, если человек осознает задачу. Отточенная способность просто концентрироваться помогает исследователю отделить пшеницу от плевел.
• Критическое чутье и здравое суждение — главные достоинства историка.Откровенность всегда желательна, но ее нельзя сдерживать. Если исследование обнаруживает в предмете что-то отрицательное и несущественное, опустите его. Не занимайтесь лишними, откровенными практиками ради самих себя. Однако также остерегайтесь отсутствия критики , что является необдуманным отношением ума.
• Как мания экстраординарного, так и узкого и преувеличенного консерватизма, которая рассматривает критику как естественного врага заветных традиций, являются ловушками. Гиперкритика — злоупотребление добром. Переоценка внутренних доказательств, поглощенность пустяками, жажда новинок и стремление нарушить устоявшиеся верования и традиции без достаточных доказательств делают любую обоснованную критику подозрительной. Это историческая версия плачущего волка. В конце концов, природа и истинный дух критических исследований приносят пользу этой области. Например, может сложиться впечатление, что современные критические исследования поставили под сомнение многие древние и средневековые источники истории и что к ним следует относиться скептически.Дело в том, что значительная часть старых историков успешно противостояла жесткой проверке. Это показывает, что критика в лучшем случае конструктивна и является консерватором традиционных точек зрения.
• Объективность на самом деле является лишь оборотной стороной медали рвения к истине . Это беспристрастное и нейтральное отношение историка, которое позволяет ему работать с материалом только в свете свидетельств. Призыв фон Ранке записывать что-то «так, как это произошло на самом деле», особенно уместен.Однако есть некоторые заблуждения об объективности. Это не требует от историка быть свободным от предрассудков или подходить к задаче без принципов, теорий или жизненных философий. Это не означает, что историк должен отказаться от симпатии к своему предмету или воздерживаться от формирования суждений или выводов. Вместо этого историк просто должен осознавать свои собственные предубеждения и предрасположенности. Правильно понимаемая беспристрастность историка — это практический идеал.События могут быть записаны «так, как они произошли», насколько позволяют свидетельства и историческая правда, даже если многие детали остаются неизвестными. Вопрос о том, может ли история быть объективной, сохраняется за счет неоправданного и необоснованного использования этого термина. Споры носят умозрительный характер и не имеют практического отношения к реальной задаче историка. С соблазном поддаться идеалу объективности нужно бороться с прагматическим пониманием этого термина.

Признаки критической истории

Критическая история также относится к научной или научной истории.Приемлемо любое из трех условий. Есть пять аспектов, которые определяют соответствие исторического произведения стандарту научной работы.

1) Метод — применение правильной техники для поиска и критики данных, а также организация и представление данных в соответствии с эффективным планом. Как сказал лорд Актон: «Метод делает историка».

2) Откровенность — критическая история не пытается выдать нечто большее, чем она есть на самом деле. Он признает все присвоения, сделанные автором, и не скрывает и не замалчивает вопросы, с которыми нельзя так обращаться без принесения в жертву правды.Нечестность или неспособность отдать должное — это плагиат, то есть акт, с помощью которого один присваивает чужую работу и выдает ее за свою.

3) Точность или правда. Ничто так не уменьшает интерес к истории, как подозрение, что факты отсутствуют. Тщательная правильность изложения во всех вопросах — это идеал. Перед тем, как пойти в печать, рукопись должна быть тщательно проверена на наличие ошибок. История неточна, когда слишком много ошибок наводят на мысль, что автор небрежен, что приносит ему самую большую отрицательную оценку в этой области. Небрежный . Однако историк не может стремиться к совершенству, иначе он никогда бы ничего не опубликовал!

4) Тщательность — Использование всех важных источников, имеющих отношение к предмету, и обработка всех значимых этапов предмета. Всегда под рукой есть рабочие стандарты, по которым можно судить, соответствует ли работа требованиям к тщательности или ниже их.

5) Проверяемость — Историческое произведение должно быть подкреплено указанием источников, что позволит читателю проверить его точность и надежность.

Как историки, мы иногда увлекаемся любимыми проектами или теориями и забываем те инструменты, которые лежали в основе исторической науки в нашу современную эпоху. Небольшое напоминание время от времени — вспоминание «основ» — поможет нам переориентировать историческую науку.

Наверх Следующее: Уверенность в истории

Определение исторического метода во всемирной истории.

Примеры исторического метода в следующих темах:

• Несовершенная историческая запись

  • Исторический Метод включает методы и рекомендации, с помощью которых историки используют первоисточники и другие свидетельства (в том числе свидетельства археологии), чтобы исследовать и написать исторических рассказов о прошлом.
  • Историки продолжают спорить о том, какие аспекты и практики исследования первоисточников, и что составляет первоисточник при разработке наиболее эффективен исторический метод .
  • г. вопрос о характере и даже возможности звука исторический метод настолько центральное место, что постоянно поднималось в философии история как вопрос эпистемологии.
  • Первичные источники могут остаться в частных руках или находятся в архивах, библиотеках, музеях, исторических общества и специальные коллекции.
  • Традиционно историки попытаться ответить на исторических вопросов посредством изучения письменных документов и устные отчеты.

• Временная классификация

  • Повторное измерение требует применения временного метода .
  • Требуется метод пересчета иностранной валюты, в котором используются обменные курсы, основанные на времени, когда активы и обязательства были приобретены или понесены.
  • Используемый обменный курс также зависит от используемого метода оценки .
  • Активы и обязательства, оцениваемые по текущим затратам, используют текущий обменный курс, а те, которые используют исторический обменный курс , оцениваются по исторической затратам.
  • Определите, когда необходимо использовать временный метод в балансе

• Методы исследования человеческого развития

  • Три использованных методов исследования включают экспериментальный, корреляционный и тематический.
  • Кроме того, поскольку все члены когорты переживают исторических событий, уникальных для своего поколения, очевидно, нормативные тенденции развития могут быть универсальными только для самой когорты.
  • Обычно для этого требуется меньше ресурсов, чем для продольного метода , и поскольку люди происходят из разных когорт, общие исторических событий не так уникальны.
  • Однако этот метод может быть не самым эффективным способом изучения различий между участниками, поскольку эти различия могут возникать не из-за их разного возраста, а из-за того, что они были подвержены различным историческим событиям.
  • Хотя этот метод и более ресурсоемкий, он дает более четкое различие между изменениями, которые могут быть отнесены к индивидуальной или исторической среде , и изменениями, которые действительно универсальны.

• Амортизация

  • Можно использовать несколько стандартных методов расчета амортизационных расходов, таких как фиксированный процент, прямолинейный метод и методы уменьшающегося остатка .
  • Амортизация обычно признается в соответствии с исторической системой учета затрат.
  • Один из популярных ускоренных методов — это метод с убывающим балансом .
  • Согласно методу балансовая стоимость умножается на фиксированную ставку.
  • Цифры суммы лет — это метод амортизации , который приводит к более ускоренному списанию, чем прямолинейное списание, но меньше, чем метод уменьшающегося остатка .

• Определение плана исследования

  • Еще одно различие можно провести между количественными методами и качественными методами .
  • Количественные методы обычно полезны, когда исследователь стремится изучить крупномасштабные модели поведения, в то время как качественные методы часто более эффективны при рассмотрении взаимодействий и отношений в деталях.
  • Качественные методы часто используются для более глубокого понимания того или иного явления.
  • В то время как количественные методы включают эксперименты, опросы, вторичный анализ данных и статистический анализ, качественно ориентированные социологи, как правило, используют различные методы сбора данных и проверки гипотез, включая включенное наблюдение, интервью, фокус-группы, контент-анализ и историческое сравнение .
  • Даже в одном исследовании исследователь может использовать несколько методов .

• Методы

  • A методы раздел — это подробное описание того, как исследование было исследовано и проведено.
  • Ваш раздел методов должен включать полное техническое объяснение того, как вы проводили свое исследование и находили свои результаты.
  • Раздел методов должен быть как можно более подробным, поскольку его цель — предоставить читателям всю информацию, необходимую для воссоздания ваших экспериментов.
  • Ниже приведен пример раздела научной статьи методов :
  • «Исследование было сосредоточено на трехсотмильном участке реки Колумбия, который был наиболее изученным участком реки исторически .

• Стоимость оборудования

  • Стоимость оборудования — это покупная цена объекта или первоначальной стоимости плюс прочие первоначальные затраты, связанные с приобретением и использованием активов.
  • Стоимость оборудования рассчитывается путем прибавления покупной цены объекта или исторической стоимости к другим затратам, связанным с приобретением актива.
  • Историческая стоимость также включает доставку и установку актива, а также демонтаж и удаление актива, когда он больше не используется.
  • Поскольку в стандартах бухгалтерского учета указано, что актив должен учитываться по чистой балансовой стоимости, оборудование указывается в балансе по его первоначальной первоначальной стоимости .
  • Компания вправе решать, какой метод амортизации использовать для оборудования.

• Метод валовой прибыли

  • Валовая прибыль Метод использует среднюю маржу валовой прибыли за предыдущий год для расчета стоимости запасов.
  • Существует два метода для оценки стоимости запасов, метод для розничных запасов и метод валовой прибыли .
  • Используйте прогнозируемый коэффициент валовой прибыли или исторический коэффициент валовой прибыли , в зависимости от того, что является более точным и надежным.
  • Ниже приведен пример расчета конечных запасов с использованием метода валовой прибыли .
  • Объясните, как компания будет использовать метод валовой прибыли для оценки запасов

• Методы начисления амортизации

  • Существуют различные методы , с помощью которых можно рассчитать амортизационные расходы за период; Используемый метод должен отражать использование актива в бизнесе.
  • Некоторые из наиболее распространенных методов , используемых для расчета амортизации, — это прямолинейный метод, метод единиц продукции, сумма лет и двойное уменьшение баланса, метод ускоренной амортизации .
  • Прямолинейная формула, используемая для расчета амортизационных расходов: (историческая стоимость актива — оценочная ликвидационная стоимость актива) / срок полезного использования актива.
  • Этот метод обычно применяется к активам, используемым в производственной линии.
  • Цифры суммы лет — это метод амортизации , который приводит к более ускоренному списанию, чем прямолинейное списание, но менее ускоренному, чем метод двойного уменьшения остатка .

• Ограничения баланса

  • Три ограничения для балансов: активы, отражаемые по первоначальной стоимости , использование оценок и отсутствие ценных немонетарных активов.
  • Основные средства показаны в балансе по первоначальной стоимости за вычетом амортизации на текущий момент.
  • Историческая стоимость будет равна балансовой стоимости только в том случае, если не было зарегистрировано никаких изменений в стоимости актива с момента приобретения.
  • Историческая стоимость критикуется за ее неточность, поскольку она может не отражать текущую рыночную стоимость.
  • Различные методы амортизации влияют на балансовую стоимость актива на балансе.

ВВЕДЕНИЕ В НЕКОТОРЫЕ ОСНОВНЫЕ МЕТОДЫ

Вторичные источники :

Это работы, в которых обсуждается объект либо с большого расстояния, либо после события на основе информация из вторых рук или даже более удаленная информация.Вторичные источники предоставляют интерпретации и судить об первоисточниках. При использовании вторичных источников важно понимать, что их отчет, даже если он включает длинные цитаты из первоисточников, могут быть неточными. Вторичные источники можно использовать для понимания первоисточников, но не следует путать с ними. При работе с вторичными источниками необходимо соблюдать некоторые меры предосторожности. Наиболее важные из них: —

1.Вторичные источники как первичные источники :

Иногда вторичный источник может использоваться в качестве основного источника информации о периоде, когда вторичный источник был написан. Таким образом, Милль История Индии [3] является второстепенным источником по истории Индии, но основным источником для всех, кто хочет понять мысли Джеймса Милля об Индии.

[3. Джеймс Милл, История Индия, , Лондон,]

2.Антологии первичны или вторичные источники?

Антологии, такие как Питер Gay’s The Enlightenment: A Complete Anthology [4] содержит короткие выдержки из большого количества опубликованных первоисточников. Таким образом, это очень полезно для студентов, но его следует использовать с большой осторожностью и не путать с истинные первоисточники. Проблема в том, что читатель должен верить, что редактор выбор материала, в данном случае Gay’s, является репрезентативным для предмета, я.е. просвещение. Читатель также должен согласиться с тем, что везде, где переводы взяты из французских или немецких источников, переводы точны.

Подобным образом, такие книги, как Трус, Чтений по восточным религиям Даргая и Нойфельдта [5], ввести студенты должны чувствовать первоисточники, но не являются истинным первоисточником. Здесь снова возникает вопрос, действительно ли редакторы репрезентативное представление о восточных религиях и о том, используют ли они или создают точные переводы цитируемых текстов.

[4. Питер Гей, Просвещение: Полная антология , Нью-Йорк, Саймон и Шустер, 1973]

[5. Трус, Даргай и Нойфельдт, Чтения по восточным религиям , Ватерлоо, Wilfrid Laurier Press, 1987]

3. Переводы:

Хотя часто бывает необходимо для работы с переведенными материалами переводы всегда должны обозначаться как такой источник никогда не рассматривается как первоисточник, если только перевод сам по себе приобрел уникальный исторически статус, такой как Vulgate , Авторизованная версия Библии или Немецкая Библия Лютера .

Дополнительная литература по истории Методы :

Норман Ф. Кантор и Ричард И. Шнайдер, Как изучать историю (Арлингтон-Хайтс, Иллинойс, Харлан Дэвидсон, 1967).

Роберт Джонс Шафер, изд., A Руководство по историческому методу (Homewood, Ill., Dorsey Press, 1980).

г. Элтон, Практика История (Нью-Йорк, Томас И. Кроуэлл, 1967)

Gertrude Himmelfrab, Новый История и старина (Кембридж, издательство Гарвардского университета, 1987)

Луи Готтшалк, Понимание История: Учебник исторического метода (Нью-Йорк, Альфред А.Кнопф, 1963)

Аллен Джонсон, Историк and Historical Evidence (Вашингтон, Нью-Йорк, Kennikat Press, 1965).

Джон Мартин Винсент, Исторический Исследование: Очерк теории и практики (Нью-Йорк, Генри Холт, 1911).

Фред Морроу Флинг, Схема исторического метода (Нью-Йорк, Берт Франклин, 1971).

Дэвид Хакетт Фишер, Историков Заблуждения: к логике исторической мысли (Сан-Франциско, Harper & Row, 1970).

Дополнительная литература по философии истории :

Джон Кэннон, изд., Историк на работе (Лондон, Джордж Аллен и Анвин, 1980).

Патрик Гардинер, Теорий of History (Нью-Йорк, The Free Press, 1959).

Д.В. Беббингтон, Узоров в History: A Christian View (Downers Grove, Ill., InterVarsity Press, 1979).

W.H. Уолш, Введение к философии истории (Лондон, Хатчинсон, 1951).

АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЙ / СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ МЕТОДЫ

Используемые методы исследования в антропологии особенно актуальны для изучающих религию. Для обеспечения Надежность лучше всего использовать триангуляцию. Это означает, что предмет подходили с более чем одной точки зрения, чтобы позволить различным ангелам из мы рассматриваем данные как самокорректирующиеся. По сути, антропологический Методы можно разделить на качественных, и количественных, исследований.Два основных метода антропологии — это интервью с расширенным анамнезом. и включенное наблюдение.

Материал, собранный этими качественные средства обычно соотносятся с информацией, полученной в результате опроса исследование, которое предоставляет количественные данные на основе вероятностной выборки. Эти методы затем могут быть дополнены историческими исследованиями, а анализ опубликованных источников, включая магнитофонные записи и видеозаписи.

1.Исследования истории жизни :

Длительная история жизни имеет тенденцию дать ценную информацию о развитии и самовосприятии люди, которых часто нелегко обнаружить с помощью анкет [6] Они также дают представление о жизни и временах людей и предоставляют совокупная информация в рамках данной социальной группы.

Проблемы, связанные с такой метод включает в себя желание людей представить себя в наилучший возможный свет и подсознательная склонность людей выборочно вспомнить прошлое или переосмыслить события с точки зрения настоящего.Помимо проблем, связанных с самим методом, важные вопросы необходимо спросить о том, почему были отобраны определенные респонденты и критерии используется для такого выбора.

В одном исследовании Charismatic В церквях Южной Африки были опрошены 166 человек. Примерно 50 были отобраны методом снежного кома, еще 56 из-за того, что признаны ключевыми информаторами, а остальные 60 были выбраны на основании примерной случайной выборки членов церкви [7] Все интервью проводились во время двух исследовательских поездок в Южную Африку в 1987 и 1989 годах.Эти интервью участвовали 40 пасторов, 6 человек, признанных «пророками», и 120 прихожан члены. Половина прихожан была выбрана случайным образом. основание. Все остальные респонденты были отобраны с помощью неслучайных суждений. образцы.

[6 ср. Джеймс П. Спрэдли, Этнографическое интервью , Холт Рейнхарт и Уинстон, Нью-Йорк, 1979; и Пол Томпсон, Голос прошлого: устная история , Оксфордский университет Press, Oxford, 1978]

[7.Тип используемого образца технически известный как систематическая выборка со случайным началом. Потому что мы использовали оценочная выборка для отбора изучаемых нами конгрегаций выборка не статистически достоверно для южноафриканцев в целом или даже для южноафриканцев Харизматики как группа. Он предлагает степень надежности в церквях. учился только для этих конгрегаций. Однако цель заключалась не в том, чтобы собрать количественные данные , а, скорее, для проверки надежности из наших качественных данных .]

2. Наблюдение за участниками :

Участник наблюдения четко определенный метод в социальной антропологии. Основное внимание уделяется понимание социальной группы через активное участие в жизни группа [8]

В исследовании Южной Африки Наблюдение участников харизматических церквей означало изучение 8 церквей в Дурбан, 1 церковь в Чатсуорте, 1 церковь в Ричардс-Бей, 1 церковь в Питермарицбурге, 2 церкви в Кейптауне, 1 церковь в Стелленбосе, 1 церковь в Блумфонтейне, 3 церкви в Йоханнесбурге и 1 церковь в Претории.Исследователи также присутствовали в качестве наблюдателей, Молодежь с миссией (YWAM) Go Конференция Fest в Дурбане, 8-я годовщина Дурбанского христианского центра празднования, ежегодное собрание Международного братства христиан Церкви и конференция, организованная Africa Enterprise.

[8. Ср. Джеймс П. Спрэдли, Участник Наблюдение , Холт, Рейнхарт и Уинстон, Нью-Йорк, 1980; и Майкл Х. Agar, The Professional Stranger , Academic Press, London, 1980]

3.Контент-анализ :

— это метод, используемый антропологами. и историки одинаково. В исследовании харизматических церквей Южной Африки использование опубликованных источников включает книги, журналы, беглую литературу, кассеты и видео и т. д. Они были использованы в попытке понять взгляды информанты и изучаемые группы. При этом необходимо было прочитать как можно шире и использовал примеры из этого чтения, чтобы проиллюстрировать выводы обнаружен другими способами.В той мере, в какой литература используется в качестве источника прямой информации об отдельных лицах или группах важно попытаться использовать случайную выборку и применять статистические методы контент-анализа ^. [9].

Есть две основные проблемы с литературой, которую нужно узнать. Во-первых, любой может войти в книжный магазин и найдите книгу, которая подтверждает их предубеждения. Следовательно, это очень легко пойти в церковный книжный магазин и найти такие книги, как The Late Great Планета Земля ^. [10], которые легко критиковать. Вопрос однако следует спросить, предлагают ли в этих же книжных магазинах более сбалансированные такие книги, как «» Стивена Трэвиса «Надежда на Иисуса» [11]. Многие книжные магазины на самом деле носить с собой широкий ассортимент книг, позволяя посетителям подтвердить свои предубеждения какими бы они ни были.

Во-вторых, это очень важно изучить социальный контекст, в котором делается какое-либо заявление. Евангелический и харизматические проповедники часто подчеркивают, что муж является «главой семья.»На первый взгляд это может означать очень негативное отношение к женщинам. Поэтому важный вопрос — как это утверждение работает на практике? Многие проповедники, которые, казалось бы, занимают жесткую позицию по женским вопросам, становятся очень покорный, когда появляется его работающая жена.

Что сказано в книгах или проповедях должны пониматься в том социальном контексте, в котором они производятся. Заявление что в одном контексте может быть реакционным, может быть радикальным в другом. Следовательно, значение слов нужно видеть в той жизненной ситуации, в которой они использовал.Когда это делается, многие из «спорных» заявлений, сделанных Харизматиком Христиане оказываются по крайней мере такими же либеральными, как и вся культура, окружающая их. их, а часто даже больше.

В харизматическом исследовании окончено Для анализа было получено 100 кассет с проповедями. Половина этих лент были выбран на основе оценочной выборки по периоду времени, социальным вопросам, и история конкретной церкви. Другая половина была выбрана случайным образом. образец основы.

По согласованию с народом кто владел книжными магазинами или книжными столами в церквях, изучал подборку популярных титулы были получены.Попытка составить список на основе очень грубого случайного Также были сделаны образцы из всех книг в данном магазине. Вдобавок популярны журналы и церковные публикации собирались на основе оценочного образец. Письменные «пророчества» и другие соответствующие материалы об этих церквях, например, были собраны опубликованные биографии учредителей и т. д.

Наконец, газетные рассказы о харизматических церквях из архивов Daily News в Дурбане. собраны.Дополнительные рассказы были получены из собраний, хранящихся в церквях. сами и из архивов Africa Enterprise в Питермарицбурге.

[9. Ср. Эрл Бэбби, Практика of Social Research , Wadsworth, Belmont, 1986, стр. 266-285; Т.Ф. Карни, Анализ содержимого: метод систематического вывода из сообщений , Виннипег, Университет Манитобы, 1972]

[10. Хэл Линдси, Позднее Великая планета Земля , Гранд-Рапидс, Зондерван, 1970]

[11. Стивен Трэвис, Надежда на Иисуса, , Лондон, Word, 1974]

4. Обзорное исследование :

Использование анкет социологами и организациями, занимающимися исследованием рынка. думаю, что использование анкеты для выяснения мнений людей само по себе истинное исследование. В то же время использование анкет стало популярный способ для христианских групп во многих университетских городках участвовать в евангелизации. Каждые пару лет та или иная группа евангельских христиан появляется на кампус нашего университета для проведения «опроса» по какой-то религиозной проблеме.

Цель такого опроса состоит в том, чтобы позволить членам соответствующей христианской организации установить контакт с людьми, которые, возможно, захотят присутствовать на их собраниях. Другими словами опрос — это инструмент евангелизации. Однако, чтобы сохранить доверие к ним, результаты таких опросов часто публикуются в газетах кампуса, как если бы они были частью научного исследования.

Аналогичным образом, многие исследования рынка организации и другие группы, продвигающие определенные продуктовые линейки, используют форму метода обследования.Эти «опросы» варьируются от использования анкет до такие вещи, как знаменитый тест Pepsi в торговых центрах. Еще раз много, хотя не все, из этих опросов предназначены просто для привлечения внимания к конкретному продукт и имеет небольшую научную ценность или не имеет ее вообще.

Проблема серьезная исследователей, что популярность анкет для вовлечения людей в беседу заставляет многих людей, в том числе тех, кто их использует, думать, что результаты полученные с помощью анкеты любого типа являются равноценными законными социальными исследованиями.Они не делают [12]

Даже сегодня мало людей понимают логику опросного исследования, и многие впечатлены этим фактом что кто-то использовал анкету. Христиане, в частности, думают что заставить людей отвечать на вопросы анкеты — это «социальное исследование». Но настоящее исследование гораздо более тщательное и трудное, потому что оно зависит от как по научному дизайну анкеты, так и по использованию статистических методы отбора проб.Провести достоверное исследование в виде опроса непросто.

В харизматическом исследовании 1989 г. с помощью местных научных сотрудников, получивших небольшой гонорар, анкеты были розданы 2 церквям в Натале, 2 церквям в Мыс и 2 церкви в Трансваале. Конгрегации были выбраны на основе оценочной выборки, но лица, которым анкеты были отобраны случайным образом с использованием списков членов церкви.

Эти анкеты были подготовлен Ирвингом Хексхэмом и адаптирован с его разрешения из национального Исследование проведено канадским социологом Реджинальдом Бибби.Более 500 анкет были розданы и 260 возвращены. В этом процессе еще 60 анкет, из христианского братства Гленриджа в Дурбане были потеряны из-за почтовых отправлений. служба.

[12. Лучшее общее введение по социальным исследованиям — Эрл Бэбби, The Practice of Social Research , Уодсворт, Бельмонт, 1986]

5. Официальная статистика и Другие источники информации :

Для харизматического проекта основные социально-экономические данные о городах были получены из местного города отделы планирования, Бюро переписи населения Южной Африки в Претории и публикации частных исследовательских организаций, таких как Jack Mark and Associates [13] Market и Opinion Surveys Ltd., Центр социальных исследований и развития Натальский университет [14], ^. и многие публикации Южноафриканский институт расовых отношений [15].

[13. Кто публикует: SA Барометр ]

[14. Который издает индикатор Южная Африка ]

[15. Издатель ежегодного Обзор расовых отношений ]

Все эти источники имеют их ограничения. Тем не менее, правительство ЮАР, провинциальное, муниципальное и другие источники достаточно надежны.Используя их для проверки наших собственных работы мы сочли их в целом надежными. Также выяснилось, что градостроители и другие официальные лица, с которыми связались, были открыты и удивительно откровенны в отношении проблемы, с которыми они столкнулись в результате многолетнего бесхозяйственности со стороны правительства одержим апартеидом.

ЯВНАЯ ИЛИ ПОДРАЗУМЕВАЕМАЯ РЕЛИГИЯ

Следуя используемому подходу социологами и культурными антропологами кажется, что то, что люди делают, больше важнее, чем то, что они говорят.Это неявные убеждения, обнаруживаемые в реальном поведении, являются таким же предметом для изучения, как и явные заявления отдельных лиц о своих убеждениях.

Однако большинство христиан мыслить в терминах явных убеждений и утверждений веры, которые обычно принято за чистую монету. Богословие основано на анализе верований, поскольку они находятся в Библии, , религиозных трудах и богословских книгах. Богословы обучаются читать тексты, которые затем интерпретируют в соответствии с экзегетическими техники.

Из опыта работы со студентами ясно, что богословские и другие литературные дисциплины часто Людям очень сложно оценить методы социологов. Поэтому неудивительно, что когда теологи обсуждают «социологию» они имеют тенденцию означать в высшей степени философскую работу таких деятелей, как Маркс, Вебер и Питер Бергер [16]

Редко можно найти теолога вступает в серьезный диалог с социологами, такими как Чарльз Глок [17] Родни Старк [18] или Реджинальд Бибби [19], работа которых основана на опросных исследованиях и статистический анализ.Точно так же, хотя богословская антропология развивалась за последние двадцать лет мало христиан серьезно занялись антропологией. как учебная дисциплина. Иногда такие работы антрополога, как Мэри Дуглас может поразить воображение теолога, но, как правило, мало или не прилагается никаких усилий, чтобы принять участие в дисциплине или понять ее, за исключением извинительные цели.

Одно исключение из этого общего Картина дисциплинарного апартеида — это ежегодная Конференция по скрытой религии. организованный докторомЭдвард Бейли в Англии. Более двадцати лет он поощрял выпуск многочисленных статей и книг, исследующих то, что он называет «неявным религия «, под которой он подразумевает действительные обычаи и верования людей, явленные наблюдая за их действиями, а не просто записывая их слова. Бейли прав когда он утверждает, что важно наблюдать за тем, что люди на самом деле делают, а не просто проанализируйте то, что они говорят [20].

[15. Ср. Чарльз Вилья-Виченсио, в ловушке апартеида: социо-теологическая история англоговорящих Церкви , Нью-Йорк, Мэрикнол, 1988]

[16.Ср. Чарльз Ю. Глок и Родни Старк, «Религия и общество в напряжении», Чикаго, Рэнд МакНалли, 1965]

[17. Родни Старк и Уильям Симс Бейнбридж, Будущее религии: секуляризация, возрождение и культ Формация , Беркли, Калифорнийский университет Press, 1985]

[18. Реджинальд Бибби, фрагментированный Боги: бедность и потенциал религии в Канаде, Торонто, Ирвин, 1987].

[19. Чарльз Х. Крафт, христианство in Culture , Maryknoll, Orbis, 1979]

[20.Информация об этой группе можно получить у доктора Эдварда Бейли, The Rectory, Winterbourne, Nr. Бристоль, Англия].

АНТРОПОЛОГИЯ ИЛИ СОЦИОЛОГИЯ?

Антропология — это наука человечества, биологического происхождения человека, социального и культурного поведения. В богословии он обозначает тот раздел систематического богословия, который рассматривает человека как существо. Бога. Как академическая дисциплина антропология обычно делится на физическая, социальная и культурная антропология и традиционно по изучению отдаленных, незападных обществ.Однако все чаще антропологические методы используются для изучения современных индустриальных обществ. Корни Антропология восходит к эпохе Просвещения и романтики. практика иезуитских миссионеров в 16 в. века Китай. Позже, вдохновившись таких писателей, как Гердер, он развился в связи с изучением фольклора, Миссионерские усилия и колониальное правление в девятнадцатом веке. Позже это стала формальной академической дисциплиной под руководством таких людей, как Бастиан, Фробениус, Боаз и Малиновский.

В отличие от антропологии, Социология обычно рассматривается как систематическое исследование современного общества. и научным образом. Но, как и антропология, многие ранние социологи, такие как Вебер и Дюркгейм также изучали незападные общества. Термин социология, был впервые использован позитивистским философским комптом в 1830 году, но в качестве академического Дисциплина Герберт Спенсер впервые разработал ее в конце девятнадцатого века.

Как правило, социология включает применение статистических и других методов для понимания пути люди действуют и думают как члены социальных групп.Другие цифры считаются основоположниками социологии являются Токвиль, Маркс, Дюркгейм и Вебер.

Во многом разница между антропологией и социологией — одна из приоритетных и предпочтительных методик. Многие теории, используемые обеими дисциплинами, имеют общие корни. В целом Антропологи концентрируются на использовании качественных методов, предполагающих интенсивное участие в жизни общества, в то время как социологи сосредотачиваются на количественном методы, основанные на социальных опросах.Обе дисциплины используют статистический анализ. когда это уместно, и в значительной степени дополняют друг друга [21].

НЕКОТОРЫЕ КОММЕНТАРИИ ПО ТЕХНИЧЕСКИМ УСЛОВИЯ

Наблюдение: систематическое получение доказательств методами, разработанными, чтобы выяснить, как люди на самом деле поступают и во что они на самом деле верят. Большая проблема в наблюдении не в том, быть обманутым или заглядывать в действия или убеждения других людей идеи своего собственный.

Качественные методы: использование методов изучения общества, которые предполагают активное участие относительно длительный период времени, часто основанный на включенном наблюдении чтобы получить представление о работе общества.Количественные методы — это техники на основе процедур статистической выборки и опросных исследований для получения статистических данных. данные об обществе.

Срок действия: термин, используемый в обоих Социология и философия, то есть в логике, с несколько разными значениями. В социологии валидность относится к подтверждению исследования посредством тестирования. это противоречит независимому стандарту или источнику, или путем использования различных разные методы, чтобы увидеть, дают ли они практически одинаковый результат.Таким образом для социолога валидность относится к точности их выводов, поскольку они отражают объект своего исследования.

Смещение: смещение статистики технический термин, обозначающий неточную оценку данных, приводящую к искажению. Это не следует путать с английским употреблением, которое просто означает направление. или косой. Операционализация — это первый шаг в проверке теории — это выявление способы измерения класса вещей, на которые ссылается каждое понятие в теории.