Эссе общество полагающееся на конкуренцию: Общества, полагающиеся на конкуренцию — успешные общества.

Общества, полагающиеся на конкуренцию, успешнее других достигают своих целей. Вот вывод, замечательно подтвержденный всей историей цивилизации

Я полностью соглашусь с жизненным выводом Фридриха Хайека. В современном мире вряд ли можно найти сферу жизни, где не царит конкуренция. И речь идёт не только об экономической стороне этого понятия. Точнее, совсем не о ней. Сегодня мы связываем конкуренцию, прежде всего, с рыночной экономикой, по законам которой живёт современное общество. Но конкуренция – понятие более широкое. Ведь конкурируют не только крупные компании или конгломераты. Если углубиться в это понятие, то мы увидим, что конкуренция – один из законов всей живой природы. И так было всегда.

Конкуренцию в любом её значении мы рассматриваем, как соперничество – соперничество биологических видов за условия выживания и размножения, соперничество субъектов рынка за условия коммерческой деятельности. Я считаю, что конкуренция существует везде, где речь идёт о живых организмах. Ведь подумать – растения соперничают за ареал произрастания, по-разному приспосабливаясь к условиям окружающей среды, и вытесняя друг друга. Животные, в частности хищники, конкурируют за территорию проживания и охоты.

Конкуренция между людьми – это отдельная тема. Соперничество проявляется во всём, оно так же заложено в нашу, человеческую сущность, как и в другие живые организмы. Начиная с детских лет, в каждом из нас проявляются задатки соперничества – хотеть лучшие игрушки, чем у сверстников, лучшую одежду, лучшую комнату и так далее. Когда ребёнок начинает посещать какие-либо секции и кружки, он также стремится быть лучше других – лучше рисовать, танцевать, бегать. И это нормально и даже хорошо.

В чём неоспоримая сущность конкуренции? В том, что соперничество толкает человека на усовершенствование своих способностей, желание получать больше знаний, навыков, умений. Вот это самое непреодолимое желание быть лучше других открывает в человеке какие-то супер способности. Ведь каждый из нас понимает, что просто так быть лучше других не получится. Нужно иметь за собой хорошую базу знаний и, кроме того, вкладывать максимум своего времени, стараний, труда.

Говоря об обществе, мы подразумеваем человеческую общность – объединение людей, основывающееся на объективных устойчивых способах взаимосвязи, при которой общество становится коллективным социальным субъектом. Общества характеризуются по различным признакам, видам социальной дифференциации и разделению труда.

Если рассматривать развитие отдельных обществ, то мы сразу же найдём подтверждения словам автора. Например, СССР с плановой экономикой и страны Запада, которые развивали рыночную экономику. Да, ностальгирующие по Советскому Союзу найдут множество преимуществ той системы, и также будут правы. Но, сравнивая семимильные шаги развития Европы и США с развитием СССР, можно сделать выводы из реального положения вещей. В то время, как на Западе вовсю развивалась техника, электроника и другие блага цивилизации, в СССР царил дефицит во всех сферах жизни, начиная с продуктов питания, кормов для животных, заканчивая бытовой техникой. И всё это наряду с дефицитом информации.

Конкуренция всегда двигала человеческими поступками. Там же, где её пытались подавить, давили тем самым человека, как личность. Я соглашусь с мнением автора снова. История показала, что без конкуренции невозможно достичь величия и процветания. Соперничество должно существовать. Главное – не забывать о том, что секретом успеха в развитии общества являются равные условия конкуренции.

Читать далее >>

Эссе Хайек Общества Полагающиеся На Конкуренцию – Telegraph

➡➡➡ ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ЗДЕСЬ!

Эссе Хайек Общества Полагающиеся На Конкуренцию
В Интернете Я ндекс нашёл 7 млн ответов
Австрийский экономист и политолог Ф. Хайек утверждал:”Общества , полагающиеся на конкуренцию… успешнее других 
Таким образом австрийский экономист и политолог Ф. Хайек был прав, и за счет конкуренции цели достигаются успешнее, нежели при монополии, при… 

…Ф.Хайека о том что «общество , полагающееся на конкуренцию, успешнее других 
конкуренция — основной мотиватор повышения качества. Если ее нет, то и нет смысла 
все очень просто. Иными словами, общество , чувствуя конкуренцию, не дремлет и всегда… 

— Эссе по обществознанию Эссе По Высказыванию Хайека Общества Полагающиеся Ф . Хайек о конкуренции — Конспект экономиста Как понять высказывание Ф .Хайека о том что «общество , полагающееся . . . Конкуренция — Ответы Mail .ru Эссе С9 | Обществознание ЕГЭ 100БАЛЛОВ… 

Эссе по обществознанию. Эссе на тему: Конкуренция — единственный метод взаимной координации наших индивидуальных действий без принуждения или произвольного вмешательства со стороны властей. Ф. Хайек. 

Ф. Хайек о конкуренции. I. 
На этом фоне полезно напомнить, что всякий раз, когда обращение к конкуренции может быть 
В лучшем случае мы можем надеяться установить, что общества , полагающиеся на конкуренцию, в конечном счете успешнее других достигают своих целей. 

Конкуренция — определяющее условие поддержания динамизма в экономике, и в условиях конкуренции создается большее национальное богатство при меньшей стоимости каждого вида продукции по сравнению с монополией и плановой экономикой. 

Фридрих Хайек очень точно определил природу конкуренции. Это действительно единственная и важная составляющая рыночных отношений, при 
Конкуренция – это единственный метод индивидуально влиять на экономику, вносить свою лепту, не зависеть от чьего-либо произвола. 

Конкуренция является регулятором не только экономических, но и политических, культурных, межличностных отношений. Конкуренция осуществляет функцию взаимной координации наших действий без вмешательства со стороны властей: люди соперничают за лучшие результаты… 

Конкуренция — это борьба между экономическими субъектами за максимально эффективное использование факторов производства. Можно сказать, что конкуренция — это положительное явление в экономике страны и является двигателем развития экономики в целом. 

“Общества , полагающиеся на конкуренцию… успешнее других достигают своих целей. 
Эссе на тему: Конкуренция — единственный метод взаимной координации наших индивидуальных 
Ф. Хайек . Под конкуренцией следует понимать экономическое соперничество участников… 

Оригинальность позиции Хайека при рассмотрении механизма конкуренции состоит в том, что под 
В условиях конкуренции экономическая свобода индивидуума ведет к эффективному использованию знаний и к высокому уровню экономического благосостояния общества. 

Размещение рекламы
+ 375 (17) 336-91-01

Хостинг: HOSTER.BY
Поиск реализован на основе Яндекс.XML

Эссе на тему Общества , полагающиеся на конкуренцию … успешнее других…
Общества , полагающиеся на конкуренцию — успешные общества . — Эссе
Эссе по обществознанию: » Общества , полагающиеся на конкуренцию … Успешнее…
Ответы Mail.ru: Как понять высказывание Ф. Хайека о том что » общество …»
Эссе По Высказыванию Общества Полагающиеся На Конкуренцию | †††† общество …
Бауыржан Момышұлы Эссе Қазақша
Левитан Весна Живая Вода Сочинение
Курсовая Работа Производство Вина
Банки Развития Курсовая
Параметры Для Курсовой Работы Word

Общества Полагающиеся На Конкуренцию Успешнее Других Эссе – Telegraph

➡➡➡ ПОДРОБНЕЕ ЖМИТЕ ЗДЕСЬ!

Общества Полагающиеся На Конкуренцию Успешнее Других Эссе
Общества, полагающиеся на конкуренцию… успешнее других достигают своих целей. Вот вывод, замечательно подтвержденный всей историей цивилизации (ЕГЭ обществознание)
И это еще не весь материал, воспользуйтесь поиском
В выбранном мной высказывании Фридрих Хайек поднимает проблему отсталости развития обществ, где отсутствует конкуренция. Австрийский экономист считает конкуренцию двигателем прогресса, а причину медленного развития, стагнации или регресса видит в её недостатке. Актуальность проблемы очевидна в современном обществе: государства, отличающиеся тесной борьбой производителей, заметно опережают страны, в которых исключительное право производства принадлежит одному предприятию.
Наши эксперты могут проверить Ваше сочинение по критериям ЕГЭ ОТПРАВИТЬ НА ПРОВЕРКУ
Эксперты сайта Критика24.ру Учителя ведущих школ и действующие эксперты Министерства просвещения Российской Федерации.
Я поддерживаю позицию Фридриха Хайека. Конкуренция прокладывает дорогу всему новому и прогрессивному. Она устраняет с рыночной арены нерентабельные с хозяйственной точки зрения предприятия, играющие роль обузы для государства в целом. Обратный процессы возможны в монополистическом обществе. Это обусловлено тем, что производитель, сосредоточивший в своих руках абсолютную часть экономики, организует деятельность компании так, что производимый товар не всегда соответствует зависимости между спросом, ценой и предложением. Такое поведение производителя ограничивает общество в удовлетворении его потребностей. Конкуренция утверждает достойные условия производства и обращения, регулирует равновесную цену, согласует интересы продавцов и покупателей. В процессе реализации индивидуальных экономических интересов участников рыночного хозяйства общество непременно выходит на новый уровень развития, постоянно стремится к оптимизации технологий, изобретениям и открытиям. Руководитель транснациональной корпорации «SONY» Акио Морита часто рассказывал в прессе о том, как монополия могла погубить масштабное производство высокотехнологичных товаров, а конкуренция позволила добиться грандиозных результатов в увеличении продаж и ускоренном выпуске новых моделей техники. Японская компания достигла мировой известности благодаря соперничеству с серьезными конкурентами. В погоне за высоким спросом на товар марки «SONY» руководство компании различными способами стимулировало стремительное развитие технологической сферы, вследствие чего заметно улучшилось внутреннее развитие государства и укрепились позиции Японии на международной арене. Естественной монополией в России учёные-экономисты считают «РЖД». Эта компания предоставляет уникальный пакет услуг на территории нашей страны. «РЖД» — единственная компания, осуществляющая железнодорожные почтовые, грузовые и пассажирские перевозки. В данном случае предприятие нисколько не уступает по темпам развития новых технологий зарубежным «коллегам по цеху», однако клиенты компании часто жалуются на неоправданно завышенные цены на транспортные услуги и качество, выражающееся в комфорте и безопасности.

Международная практика показывает, что в условиях конкуренции успешно создается национальное богатство страны. Конкуренция повышает покупательскую способность населения за сет низкой цены на качественную продукцию и большого количества идентичных товаров на рынке. Конкуренция уничтожает монопольное право, позволяющее навязывать потребителям выгодные для монополиста условия взаимоотношений. Конкуренция имеет явные преимущества перед монополией в вопросе динамики развития общества.
Посмотреть все сочинения без рекламы можно в нашем
Чтобы вывести это сочинение введите команду /id51459
Внимание! Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter . Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.

Не запоминать 30 минут 1 час 2 часа(ов) 4 часа(ов) 8 часа(ов) 12 часа(ов) 1 день 2 дней 3 дней 7 дней 15 дней 30 дней 60 дней

Эссе на тему Общества , полагающиеся на конкуренцию … успешнее других …
Общества , полагающиеся на конкуренцию — успешные общества . — Эссе
» Общества , полагающиеся на конкуренцию … Успешнее других достигают своих…»
Общества , полагающиеся на конкуренцию … успешнее других достигают своих…
Эссе в формате ЕГЭ по обществознанию. «В каждом обществе есть много…»
Скоростная И Игровая Выносливость Волейболистов Реферат
Эссе На Тему Деятельность Римских Юристов
Сочинение Рассуждение На Тему Выбор Жизненного Пути
Озера И Болота Реферат 6 Класс
Эссе Песня Наруто

Монополия и конкуренция реферат по экономике

Министерство Внутренних дел Кыргызской республики Бишкекская высшая школа Кафедра общественно-политических дисциплин ФОНДОВАЯ ЛЕКЦИЯ ПО ОСНОВАМ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ “ТЕОРИЯ МОНОПОЛИИ И КОНКУРЕНЦИИ” Утверждено на заседании кафедры Протокол № ___ от _____________ Составитель преп.кафедры Общественно-политических дисциплин Г. Бекешева 1 Бишкек 1998 г. ТЕМА: ТЕОРИЯ МОНОПОЛИЙ И КОНКУРЕНЦИИ План: I. Понятие монополий. Виды монополий их характеристика. II. Рыночная монополия и монопольная цена. III. Конкуренция. Виды конкуренций. Ценовая дискриминация. IV. Цели, средства и формы антимонопольной политики. Антимонопольное законодательство за рубежом Литература: Ясин Е., Цепелик З. Пути преодоления монополизма в общественном производстве. Ж/л “Плановое хозяйство”. 1990г. №1 Синьков В., Сафонов А. Развитие конкуренции и повышение качества продукции. Ж/л “Экономические науки”. 1990г. №12. 2 вв. между собой мировые рынки закупок и сбыта товаров и использовавшие государство для закрепления своих исключительных прав и создания обширных колониальных империй. Устойчивый характер приобрели гигантские промышленно – торговые монополии, которые в конце XIX начале XX вв. возникли в Германии, США, Англии и других развитых капиталистических странах. Обладая высоким уровнем концентрации производства, они сосредоточили в своем распоряжении материальные условия выпуска определенных видов продукции, лучшую в отраслях технику и квалифицированную рабочую силу, а так же захватили источники сырья и рынки сбыта. Такого вида монополии широко распространились в форме акционерных компаний. С конца XX в. развились разнообразные формы устойчивых монополий: Картель – союз нескольких предприятий одной отрасли промышленности, в котором его участники сохраняют свою собственность на средства и продукты производства, а созданные изделия сами реализуют на рынке. (договариваясь о квоте – доле каждого в общем выпуске продукции, о продажных ценах, распределении рынков и др.). Синдикат – объединение ряда предприятий, изготавливающих однородную продукцию, здесь собственность на материальные условия хозяйствования сохраняется за участниками объединения, а готовая продукция реализуется как их общее достояние через созданную для этого контору. В тресте — создается совместная собственность данной группы предпринимателей на средства производства и готовую продукцию. Концерн – союз формально независимых предприятий (обычно из разных отраслей промышленности, торговли, 5 транспорта и банков), в рамках которого головная фирма организует финансовый (денежный) контроль за всеми участниками. Всеобщая форма монополий развивается тогда ( в развитых капиталистических странах это произошло во второй половине XX века), когда объединения предпринимателей всесторонне – с помощью государства подчиняют себе народное хозяйство и оказываются на большинстве рынков и основными продавцами, и основными покупателями. При этом само государство выступает крупнейшим монополистом, сосредотачивая в своих руках целые отрасли и производственные комплексы, как например военно – промышленный комплекс. Широко развернувшаяся в конце XIX начале XX вв. монополизация капиталистической экономики закономерным следствием большого скачка в концентрации промышленного производства под воздействием научно – технического прогресса. Однако производственная концентрация и монополизация не являются постоянно и безусловно действующими тенденциями в экономике. В последнее время НТР породила совершенно новую тенденцию – к повышению роли малых и средних технически передовых предприятий. Их доля в ряде развитых стран составляет 70-80% от числа хозяйственных организаций. В США мелкими и средними фирмами производится около половины ВНП, они создают больше половины рабочих мест. Их продукцию закупают крупные монополии, предпочитающие не рисковать при освоении новинок науки и техники. В нашей стране, до последнего времени, преобладала тенденция к укруплению и централизации производства, хотя преимущества крупного производства над мелким могут возрастать до определенных пределов, после чего они 6 утрачиваются. Начиная с этапа индустриализации, развитие народного хозяйства шло путем создания предприятий – гигантов, которым государство предоставляло лучшие условия хозяйствования. Небольшим заводам и фабрикам была отведена второстепенная роль. Государства, ведомства и министерства, управляющие отдельными отраслями народного хозяйства, гигантские промышленные предприятия в силу естественных условий хозяйствования или из-за необычайной концентрации производства превратились в монополистов, не знающих конкурентов на внутреннем рынке. Например: в конце 80-х г. самой крупной в мире авиатранспортной компанией был “Аэрофлот” СССР. В ней насчитывалось 0,5 млн .человек. Компания обслуживала 3600 городов и 1 млн. кв.км воздушных дорог. Осуществляемый в стране демонтаж тоталитарного огосударствления экономики предполагает разрушение всех видов абсолютного монополизма. Это достигается путем ликвидации командно – административной системы, разукрупления больших предприятий, повышения роли малых и средних предприятий, создания конкурирующих производств, в том числе коллективных предприятий и индустриальных хозяйств, организация обществ потребителей, принятие различных актов антимонопольного законодательства, предусматривающих развитие нормальной конкуренции. Во всех случаях монополии возникают из-за экономических выгод, которые они получают в результате установления на рынке монопольных цен. II. Рыночная монополия и монопольная цена. Монопольная цена – особый вид рыночной цены, которая устанавливается на уровне выше или ниже стоимости товара, в целях получения монопольного дохода (чаще всего в форме 7 регулировать действие таких монополий, чтобы исключить злоупотребление властью, защитить интересы немонополизированных отраслей и население. 3. Патенты и лицензии. Правительство гарантирует патентную защиту новым продуктам и производственным технологиям, что обеспечивает производителям монопольные позиции на рынке и на определенный промежуток времени гарантирует их исключительные права. 4. Собственность на важнейшие виды сырья. Некоторые компании являются монополистами благодаря безраздельному владению источниками производственного ресурса, необходимого для производства монополизированного продукта. Так, “Алюминиум компани оф Америка” является владельцем всех основных источников бокситов. Довольно длительное время канадская компания “Инко” контролировала около 90% известных мировых запасов никеля. Большинство алмазных рудников контролируется южноафриканской компанией “Де Бирс”. III. Конкуренция. Виды конкуренций. Ценовая дискриминация. Может показаться, что монополия и конкуренция совершенно несовместимы друг с другом. Ведь монополия способна устранить свободную конкуренцию, а конкуренция подрывает чье-либо господство на рынке. Монополия находится в сложной противоречивой взаимосвязи с конкуренцией. Уже тот факт, что производство и реализация какого-либо продукта захвачены монополистической группой крупных предпринимателей, получающих от этого большую выгоду, вызывает острое соперничество – стремление других бизнесменов получить тот же выигрыш. С другой стороны, если какой-то предприниматель стремиться победить своих соперников, то он добившись своей цели, начинает 10 господствовать на рынке. Вывод: монополия порождает конкуренцию, а конкуренция – монополию. В современных условиях крупные капиталистические объединения не уничтожили конкуренцию, существуют вместе с ней, это обостряет соперничество. Имеется значительное число предприятий, которые не входят в монополистические объединения и ведут тяжелое противоборство с ними. В каждой стране монополии встречают в числе конкурентов иностранные компании, приникающие на внутренний рынок. Конкуренция (лат. “конкурро” — сталкиваться) – соперничество между участниками рыночного хозяйства за лучшие условия производства, купли и продажи товаров. Такое столкновение неизбежно и порождается объективными условиями: полной хозяйственной обособленностью каждого производителя, его полной зависимостью от коньюктуры рынка, противоборством со всеми другими товаровладельцами в борьбе за покупательский спрос. Рыночная борьба за выживание и экономическое процветание — экономический закон товарного хозяйства. Конкуренция – это война “против всех”. На рынке сражение ведется на 3-х фронтах. 1 фронт – конкуренция среди продавцов. Все они хотят продать свои продукты подороже. Но когда соперничество между ними обостряется, побеждает тот, кто сбывает товары подешевле, чтобы стимулировать покупательский спрос. Иногда применяется демпинг – продажа товаров по чрезвычайно низким (бросовым) ценам. 2 – между покупателями, которые стремятся приобрести вещи по меньшей цене. Когда между ними разогревается острое 11 соперничество, то побеждает тот (покупает больше), кто предложил более высокую цену по сравнению с рыночной. 3 – между продавцами и покупателями, стоящими на противоположных позициях в отношении уровня цен. В результате борьбы в данный момент на рынке устанавливается общая (равная) цена на однородные продукты, обладающие одинаковым качеством. Конкуренция здесь выступает как сила, уравнивающая рыночные цены. Свободная конкуренция, которая ведется посредством сбивания цен, заставляет всех товаропроизводителей следовать единой линии хозяйственного поведения. Рыночное соперничество к успеху, если товаровладелец заботится о том, чтобы сохранить и расширить производство, усовершенствовать его технику и организацию. Тогда он применяет эффективные экономические методы борьбы с соперниками: снижает стоимость своих товаров (путем повышения производительности труда и уменьшения производственных затрат), повышает их качество, расширяет ассортимент продукции, улучшает торговое и послеторговое обслуживание покупателей. Если повнимательней присмотреться к конкурентам, то среди них можно заметить смелых предпринимателей, которые рискуя своим имуществом, делают открытия большого хозяйственного значения: изобретают и внедряют новинки техники и технологии, находят более эффективные формы организации труда и производства, способы экономного использования производственных ресурсов. Тем самым для всех прокладывается дорога к научно – техническому и экономическому прогрессу. Нобелевский лауреат, выдающийся английский экономист пришел к следующему обобщению : “Общество, полагающееся на конкуренцию … успешнее других достигают своих целей. Вот вывод … замечательно 12 удельный вес немонополизированного сектора в общем выпуске продукции сравнительно невелик. Поэтому соперничество здесь оказывает ограниченное влияние на совершенствование производства продукции. Между крупными объединениями ведется межотраслевая конкуренция, в результате которой капитал переходит из менее доходных видов производства в более прибыльные. Крупный капитал стремится укрепить свое положение в экономике путем захвата позиций в других подразделениях хозяйства. В результате усиливается межотраслевая конкуренция и подрывает позиции монополий старожилов, а установленные ими высокие цены несколько снижаются. Конкуренция между монополиями порождает обостренные формы противоборства. Так монополистические объединения могут лишить противников сырья, рынков сбыта, кредитов и т.д. Нередко применяются и недозволенные приемы (вплоть до применения динамита, физической расправы, с помощью гангстеров). Все больше используются внерыночные формы борьбы: переманивание специалистов, финансовые махинации, борьба за правительственные заказы, промышленный шпионаж и многое другое. В современное время широко распространена неценовая конкуренция. Неценовая конкуренция. В странах Запада государство вмешивается в хозяйственную деятельность монополий. Оно устанавливает контроль за ценами, чтобы сдерживать инфляцию и регулировать уровень цен в высококонцентрированных отраслях, где сильнее всего развита монополизация. Специальные государственные органы наблюдают за ценами, объемами производства, входом и выходом из отраслей. Они способствуют выполнению антимонопольного законодательства. 15 В результате в экономике преобладают олигополии (греч. олигос- немногий, полео – продаю), т.е. основная масса товаров сосредоточена у нескольких фирм. Например: автомобильная промышленность США, где 3 гиганта – “Дженерал моторс”, “Форд” и “Крейслкр” производят свыше 90% всей продукции. Олигополия нередко различными путями (посредством лидерства в ценах, тайного соглашения) обходят антимонопольные законы и добиваются повышения рыночных цен или поддерживают выгодные им цены. В силу этого в ход пускается неценовая конкуренция. Соперничество ведется на основе технического превосходства, высокого качества и надежности изделий, более эффективных методов сбыта, расширения видов предоставляемых услуг и гарантий покупателям, условий оплаты и других приемов. При этом учитывается, что сейчас усилилось воздействие научных достижений на характер и качество выпускаемой продукции и возросла общественная роль и значимость торговой рекламы. Необычная состязательность вызывает дифференциацию продуктов (изготавливается множество видов колбасы, макарон и др. продуктов), а покупатель получает возможность выбора среди большинства одноименных товаров. Ценовая конкуренция меняет рыночный механизм регулирования взаимосвязи и стоимости, т.к. на рынке господствует установленная олигополией высокая цена, то она не может совершать прежнее движение вокруг стоимости товара. Рост рыночных цен обусловлен увеличением расходов на торговую рекламу. Реклама широко используется для искусственной дифференциации продуктов, вызывается интересами конкурентной борьбы крупных фирм. Каждая с их помощью рекламы создает рынок на производимую ею разновидность продукта. 16 Реклама фирм призвана навязать потребителю определенную марку изделия, создать у него устойчивое предпочтение и привязанность к определенной товарной марке. Если фирма рассчитывает, что потребитель не сможет определить качество вещи (например, фармацевтических препаратов), то она широко использует практику намеренной фальсификации, ухудшения ее качества. Ценовая дискриминация. Всегда ли фирма – монополист устанавливает единую цену на свою продукцию? Иногда в целях получения дополнительного дохода, продает один и тот же товар по разным ценам на различных рынках. Практика применения различных цен со стороны фирмы называется ценовой дискриминацией. Применение таких цен не только возможно в силу обособления рынков друг от друга географическими или тарифными барьерами, но и становится реальным вследствие разной реакции спроса на изменение цены, готовности отдельных потребителей приобрести необходимое количество товара по цене выше рыночной. Существует два типа рыночной дискриминации: 1. Дискриминация по единицам продаваемой продукции. Суть заключается в различных условиях покупки товара или оплаты услуги потребителем в зависимости от количества потребляемого блага. Например, цены на товары, приобретаемые в розницу всегда выше, чем на те же товары при оптовых закупках. 2. Дискриминация среди покупателей. Покупатели имеют различные доходы и соответственно готовы платить за один и то же товар разную цену. Если бы фирме удалось продать каждую единицу товара каждому покупателю по высокой цене, то общий доход был бы выше, но фирма бы проиграла бы в объеме продаж. 17 Закон Клейтона – это попытка заострить и пояснить общие положения закона Шермана. Закон Клейтона пытался объявить вне закона способы, которыми монополия могла бы развиваться. Закон Федеральной Торговой комиссии (1914г.)(ФТК) — предназначался для борьбы с “нечестными” методами конкурентной борьбы и антиконкурентными слияниями компаний. ФТК была наделена властью расследовать нечестные конкурентные действия по своей инициативе или по требованию понесших ущерб фирм. Комиссия могла устраивать публичные слушания по таким искам и при необходимости издавать запретительные предписания в тех случаях, когда были раскрыты нечестные методы конкуренции в коммерческой деятельности. Закон Федеральной торговой комиссии имеет двойное значение: 1. Этот акт расширил диапазон незаконного делового поведения. 2. Он предоставил независимому антитрестовому органу полномочия по проведению расследований и возбуждению судебных дел. Акт Селлера – Кефаура (1950г.) дополнил закон Клейтона запретом на слияния путем приобретения активов. Закон Робинсона – Петмана (1936г.) – запрет на ограничительную деловую практику в области торговли, ценовая дискриминации и др. Этот закон по сути был направлен против крупных розничных магазинов и супермаркетов, которые могли себе позволить снижать цены для определенных групп людей. Кроме принятия законодательных актов в США была разработана комплексная система управления антимонопольной политикой. Она состоит из следующих блоков: — конгресс США, федеральные и местные суды различных инстанций, органы исполнительной власти (ФТК, антитрестовский 20 отдел Министерства юстиции США). Однако немногие дела по обвинению в нарушении свободной конкуренции, рассмотренные американским судами, закончились наказанием нарушителей закона. Например, разукрупление американского телефонного гиганта “Ай-Ти-Ти” в 1983 году. Он обеспечивал 95% международной телефонной связи, 85% местных телефонных линий и производил более половины американского телефонного оборудования. В результате решения суда компания сократила свои доли рынка до 80%, продав местные телефонные линии связи, сохранила пакет акций в новых региональных телефонных компаниях. В 1976 г. конгресс США принял Акт Харта – Скотта – Родино. Согласно акту, если одна из желающих осуществить слияние компаний, имеет активы или объем продаж на 100 млн.долларов или больше, а другая — 10 млн.долларов и выше, или если один из участников предполагаемой сделки владеет более чем 15% акций с правом голоса или активов объединяющейся с ней фирмой, то эти компании обязаны предоставить уведомление или инфорацию о готовящейся сделки Министерству юстиции и ФТК. В течении 30 дней (40 дней) Министерство юстиции и ФТК решает вопрос о возможности передачи дела в Федеральный окружной суд. В Западной Европе антимонопольное законодательство было принято в после военный период и имеет ряд особенностей. Оно формально направлено на защиту интересов потребителей, с другой – призвано поощрять процесс концентрации производства и образования крупных корпораций, если это связанно с НТП. Современное антимонопольное законодательство имеет два принципиальных направления – контроль за ценами и контроль за слияниями компаний. Эти законодательства запрещают соглашения по ценам. Незаконным является любой сговор между фирмами в установлении цен. Законом так же преследуется 21 демпинговая продажа, когда фирма умышленно устанавливает более низкие цены, с тем чтобы вытеснить из отрасли конкурентов. Например, в деле против “Ай Би Эм” министерство юстиции США обвинило компанию в демпинге при установлении цен на аренду компьютеров ее собственного производства. Меры по борьбе с монополизмом в странах бывшего СССР определяются спецификой монополистических отношений в нашей экономике. Монополистическая структура экономики стран СНГ обозначается как государственный монополизм, складываясь под воздействием основных факторов: 1. Наличие административно – командной системы управления, которая проявлялась в директивном управлении, в централизации большой доли дохода. 2. Устойчивый и массовый дефицит. 3. Концентрация и специализация производства. Отношения общественности и государства к различным формам несовершенной конкуренции всегда двойственно вследствие противоречивой роли монополий в экономике. Монополии ограничивают выпуск продукции и устанавливают более высокие цены в силу своего монопольного положения на рынке, что вызывает нерациональное распределения ресурсов и обуславливает усиление неравенства доходов. Монополия снижает жизненный уровень населения.. Не всегда фирмы – монополисты используют в полной мере свои возможности для обеспечения НТП. Монополии не имеют достаточных стимулов для повышения эффективности за счет НТР, так как нет конкуренции. Аргументы в пользу монополий. 22

Николай Аблязов. «Технологическая сингулярность. Исследование предпосылок возникновения и последствий для человечества»

Введение

Техника вошла в нашу жизнь очень давно, и важность её несомненна. Изучением феномена техники занимались многие философы, занимаются и сейчас. Мартин Хайдеггер, размышляя о современных феноменах, в частности, о феномене техники, рассматривал явления, которые не происходят сейчас. Он рассматривал возможные явления, в перспективе. Существующее положение дел Хайдеггер оценивает негативно. Анализируя технику, он показывает, что трактовка её и как нейтрального феномена, и как средства деятельности, закрывает нам возможность понять сущность техники, скрывает возможность сознательно воздействовать на неё. Хайдеггер говорит, что «худшим образом мы отдаемся во власть техники тогда, когда рассматриваем ее как нечто нейтральное; ведь такое представление о технике, ныне особенно распространенное, делает нас совершенно слепыми в отношении сущности техники»[1]. Он вводит трактовку техники как «постава» (всякая техника рассматривается как функциональный элемент поставляющего производства), показывая затем, что человек и природа сами превращаются в постав и тем самым блокирует привычное для нас убеждение, что человек стоит над техникой и природой и что техника не влияет на природу.

Негативную оценку техники Хайдеггер выражает в следующих словах: «Опасна не техника сама по себе. Нет никакого демонизма техники; но есть тайна ее существа. Существо техники как миссия раскрытия потаенности — это риск. Измененное нами значение слова “постав”, возможно, сделается нам немного ближе, если мы подумаем теперь о поставе в смысле посланности и опасности»[1]. Хайдеггер стремится показать, что техника не является чем-то внешним к бытию, а совпадает с ним. Поэтому для того, чтобы повлиять на технику в нужном направлении, нужно менять и само бытиё: «Если существо техники, постав как риск, посланный бытием есть само бытие, то технику никогда не удастся взять под контроль просто волевым усилием, будь оно позитивное и негативное. Техника, чье существо есть само бытие, никогда не даст человеку преодолеть себя. Это означало бы, что человек стал господином жизни» [1]. Но тут же утверждает, что и без сознательных усилий человека техника не может измениться. Можно сказать, что необходимым условием осмысленного воздействия на технику является, по Хайдеггеру, работа человека над собой: человек должен вспомнить и понять свои высшие ценности, чтобы подчинить им ценности не столь высокие: комфорта, власти над природой и т.п.

Проблема, поднятая Хайдеггером, очень сложна. Её нельзя решить только техническими методами. Проблема сосуществования человека и техники волнующа и сейчас. Есть немало работ, вышедших в свет относительно недавно, затрагивающих эту тематику. Анализу одной из таких статей, перекликающейся с основными идеями Хайдеггера, изложенными выше, посвящён данный реферат.

В 1993 году на симпозиуме VISION-21, который проводился в 1993 году Центром космических исследований NASA им. Льюиса и Аэрокосмическим институтом Огайо, была представлена статья «Грядущая технологическая сингулярность: как выжить в пост-человеческую эру» (The Coming Technological Singularity: How to Survive in the Post-Human Era) [2]. Автором доклада был математик и писатель Вернор Виндж (Vernor Vinge). В 2003 году автор дополнил эту статью некоторыми комментариями. Статья была написана более десяти лет назад, но актуальна до сих пор. Те комментарии, которые внёс автор спустя десять лет после первоначального написания, лишь дополняют первоначальную статью.

 Основываясь на переводе этой статьи с комментариями[3] и на некоторых других источниках, в этом реферате я хотел бы уделить внимание следующим вопросам: что такое «технологическая сингулярность», как она может повлиять на человечество, как человечество может повлиять на неё, имеет ли смысл уделять ей какое-либо внимание, относиться к ней как к религии или как к научной (псевдо-научной) теории.

Что такое Сингулярность?

Термин сингулярность (лат. singularis – отдельный, особый) заимствован у астрофизиков, которые используют его при описании космических черных дыр и, в некоторых теориях, начала вселенной – точки с бесконечно большими массой и температурой и нулевым объемом. Математически сингулярность ­– точка функции, значение функции в которой стремится к бесконечности, либо другие подобные «интересные» точки. Какое же отношение может иметь понятие сингулярности к технологии?

Одной из особенностей XX века является ускорение технического прогресса. Человечество стоит на грани перемен, которые сравнимы с появлением разумного человека на земле. Главная причина этих перемен в том, что совершенствование и развитие техники приводит к тому, что техника становится всё более изощрённой и «умной». Всё это ведёт к созданию сущности с интеллектом, превышающим человеческий. Видится несколько путей,  по которым наука может достичь такого прорыва:

1.      Компьютеры обретут «сознание», и возникнет сверхчеловеческий интеллект. (В настоящее время нет единого мнения о том, сумеем ли мы создать машину, равную человеку, однако, если это получится, несомненно, вскоре затем можно будет сконструировать еще более разумные существа).

2.      Крупные компьютерные сети (и их объединенные пользователи) могут «осознать себя» как сверхчеловечески разумные сущности.

3.      Машинно-человеческий интерфейс станет настолько тесным, что интеллект пользователей можно будет обоснованно считать сверхчеловеческим.

4.      Биология может обеспечить нас средствами улучшения естественного человеческого интеллекта.

Первые три возможности напрямую связаны с совершенствованием компьютерного аппаратного обеспечения. Четвёртая возможность также зависит от этого, хотя и косвенно. Прогресс аппаратного обеспечения на протяжении уже нескольких десятилетий поразительно стабилен. Исходя из этой тенденции, автор статьи делает выводы, что интеллект, превосходящий человеческий, появится в течение ближайших тридцати лет. На этот счёт, конечно же, можно легко найти остроумную критику. Чарльз Плат, например, заметил, что энтузиасты искусственного интеллекта делают подобные утверждения уже как раз лет тридцать. Поэтому Виндж указывает более строгие временные рамки: это должно случиться между 2005 и 2030 годами. Заявление это было сделано ещё в 1993 году, а в 2004 автор, дополняя свою статью комментариями, подтвердил свою уверенность в этих сроках. Полагаю, что одним из признаков, использующихся для получения этой даты, был закон Мура, гласящий: количество транзисторов на новых кристаллах микропроцессоров удваивается каждые полтора года. Как раз между 2015–2030 годами вычислительная мощность компьютеров сравняется с мощью человеческого мозга, оцениваемой в 10

16 операций в секунду (а затем превзойдёт её) [4]. Кроме того, далее по тексту статьи Вернон Виндж ссылается на некие кривые роста производительности. Похоже, что они имею гиперболический вид, а особая точка как раз приходится на указанный период.

Возникает вопрос: каковы будут последствия научного прорыва и появления сверхчеловеческого разума? Автор статьи даёт свой ответ на этот вопрос. Прогресс, направляемый интеллектом, превосходящим человеческий, станет значительно более стремительным. Нет оснований полагать, что прогресс не станет плодить всё более разумные сущности ускоряющимися темпами. Лучшая аналогия, которую можно здесь провести – наше эволюционное прошлое. Животные могут приспособиться и проявлять изобретательность, но скорость эволюции ограничена естественным отбором. В случае естественного отбора мир сам выступает в роли собственного симулятора. Мы, люди, обладаем способностью усваивать окружающий мир и выстраивать у себя в голове причинно-следственные связи, поэтому мы решаем многие проблемы в тысячи раз быстрее, чем механизм естественного отбора. Когда же появится возможность просчитывать эти модели с более высокими скоростями, мы войдём в режим, который отличается от нашего человеческого прошлого не менее радикально, чем мы, люди, сами отличаемся от низших животных.

Событие это девальвирует весь свод человеческих законов за ненадобностью. Возможно, это произойдёт очень быстро. Изменения будут развиваться по экспоненте без всякой надежды на восстановление контроля над ситуацией. Это событие Виндж назвал Сингулярностью (именно так, с большой буквы). «Это точка, в которой наши старые модели придётся отбросить, воцарится новая реальность. Это мир, очертания которого будут становиться всё четче, надвигаясь на современное человечество, пока эта новая реальность не заслонит собой окружающую действительность, став обыденностью. И всё же, когда мы такой точки, наконец, достигнем, это событие все равно станет великой неожиданностью и ещё большей неизвестностью». (Здесь и далее, если не указано обратное, источником цитаты является рассматриваемая статья.)

Великий учёный в области вычислительной техники Джон фон Нейман вел однажды беседу со Стэном Юламом «…о непрерывно ускоряющемся техническом прогрессе и переменах в образе жизни людей, которые создают впечатление приближения некоторой важнейшей сингулярности в истории земной расы, за которой все человеческие дела, в том виде, в каком мы их знаем, не смогут продолжаться»

В середине двадцатого столетия, в шестидесятые годы, Ирвинг Джон Гуд писал: «Определим сверхразумную машину как машину, которая способна значительно превзойти все интеллектуальные действия любого человека, как бы умён тот ни был. Поскольку способность разработать такую машину также является одним из этих интеллектуальных действий, сверхразумная машина может построить ещё более совершенные машины. За этим, несомненно, последует «интеллектуальный взрыв», и разум человека намного отстанет от искусственного. Таким образом, первая сверхразумная машина станет последним изобретением, которое выпадет на долю человека, при условии, что машина будет достаточно покорна и поведает нам, как держать ее под контролем… И вероятность того, что в двадцатом веке сверхразумная машина будет построена и станет последним изобретением, которое совершит человек, выше, чем вероятность того, что этого не случится»

Чтобы далее не спекулировать на тему искусственного интеллекта, бросаясь голословными утверждениями, необходимо сделать небольшой экскурс в проблему изучения искусственного интеллекта, а главное, проблему определения искусственного интеллекта.

Что такое искусственный интеллект

Для ответа на вопрос «Что такое искусственный интеллект», я обратился к введению к монографии Петрунина Ю.Ю. «От тайного знания к нейрокомпьютеру: Очерки по истории искусственного интеллекта»[5]. В ней представлен на редкость полный и объективный взгляд на проблему реализуемости искусственного интеллекта.

 По поводу искусственного интеллекта в кругу специалистов по данному вопросу постоянно возникают споры при любом удобном случае. Главный вопрос, который при этом возникает: возможен ли искусственный интеллект? Можно ли научить машину думать? Верите ли Вы в возможность создания искусственного интеллекта? Во всех этих вопросах употребляется модальность верования, из чего можно заключить, что вопрос об искусственном интеллекте выходит за рамки научного. Патрик Уинстон, один из крупнейших авторитетов в этой области, сказал: «Относительно разума вычислительных машин… имеется много ходячих мифов» [6]. Можно сказать, что сам термин «искусственный интеллект» означает миф, который широко проник в современное  обыденное и научное сознание. В данном случае миф подразумевается не как ложность некоего представления, а как то, что это представление не может быть проверено эмпирически и рационально обосновано.

Для эмпирической проверки необходимо чёткое представление о том, что именно проверять, т.е. чёткое представление о том, что такое искусственный интеллект. Но по этому поводу А. Эндрю замечает: «По существу, последний так и не получил достаточно удовлетворительного определения. Поэтому, … в конечном счёте, нам придётся вернуться к нашему интуитивному представлению об интеллекте» [7].

Реферативный журнал «Abstracts in Artificial intelligence» (The Turing institute, ed. J. Ritchie) вводит следующее разделение искусственного интеллекта на проблемы:

1. Экспертные системы

2. Применение искусственного интеллекта

3. Автоматическое программирование

4. Автоматическое доказательство  теорем

5. Логическое программирование

6. Обучение

7. Естественный язык

8. Поиск

9. Управление и планирование

10. Робототехника

11. Зрение и обработка изображений

12. Распознавание образов

13. Когнитивное моделирование

14. Взаимодействие человека и ЭВМ

15. Технические средства для искусственного интеллекта

Список достаточно внушительный. Задачи очень разные. Что же их объединяет?

«Если бы физики или химики взялись дать абстрактные определения своих областей знания, – подчёркивает Э. Хант, ­– то скорее всего не нашли бы разногласий ни среди тех, ни среди других. Вряд ли бы обнаружилось такое единодушие, если бы пришлось собрать вместе разных учёных, занимающихся искусственным интеллектом» [8].

Существует немало определений искусственного интеллекта. Но они все настолько различны, что кажется, будто речь идёт о разных вещах. Так, одни считают, что интеллект – это умение решать сложные задачи, другие – способность к обучению, третьи – возможность взаимодействия с внешним миром путём обобщения восприятия. Есть учёные, которые развивают теоретическую модель, в которой за осуществление интеллектуальной деятельности отвечает около 120 факторов. Из них только 50–60 известны сегодня [9].

Одним из кажущихся выходов из сложившейся ситуации является обращение к естественному интеллекту как к эталону. Можно было бы сказать, что машина обладает интеллектом, если то задание, которое она выполняет, потребовало бы от человека, будь человек на месте машины, интеллектуальных усилий. Хорошее утверждение? К сожалению, проверяя его, легко прийти к абсурду: при выполнении арифметических действий человек использует свой интеллект – это ни у кого не вызывает сомнений, но утверждение, что обыкновенный калькулятор обладает интеллектом не примет никто.

В 1950 году британский математик и специалист в области вычислительной техники Алан Тьюринг предложил тест, который позволяет определить, является ли испытуемое нечто думающим или нет. Суть теста состоит в следующем. Судья (человек) переписывается на естественном языке с двумя собеседниками, один из которых – человек, другой – компьютер. Если судья не может надёжно определить, кто есть кто, компьютер прошёл тест. Предполагается, что каждый из собеседников стремится, чтобы человеком признали его. Для того чтобы сделать тест простым и универсальным, переписка сводится к обмену текстовыми сообщениями. Переписка должна производиться через контролируемые промежутки времени, чтобы судья не мог делать заключения исходя из скорости ответов. Это связано с тем, что во времена Тьюринга компьютеры реагировали медленнее человека. Сейчас это правило необходимо, потому что они реагируют гораздо быстрее, чем человек. Тест был инспирирован салонной игрой, в ходе которой гости пытались угадать пол человека, находящегося в другой комнате, путём написания вопросов и чтения ответов. В оригинальной формулировке Тьюринга, человек должен был притворяться человеком противоположного пола, а тест длился 5 минут. Сейчас эти правила не считаются необходимыми и не входят в спецификацию теста.

В 1964 году крупным американским кибернетиком Дж. Вейценбаумом была создана программа «Элиза» (ELIZA), имитирующая поведение психиатра. Пациенты, с которыми беседовала эта программа, в большинстве случаев были уверены, что общаются с врачом. Тем не менее, успех этой программы никого не может заставить считать её искусственным интеллектом. Не были выполнены серьёзные условия прохождения теста – испытатели не были поставлены в известность, что они сейчас проводят испытание.

Пока что ни одна программа и близко не подошла к прохождению теста. Такие программы, как «Элиза», иногда заставляли людей верить, что они говорят с человеком, как, например, в неформальном эксперименте, названном AOLiza. Но такие «успехи» не являются прохождением теста Тьюринга. Во-первых, человек в таких беседах не имел никаких оснований считать, что он говорит с программой, в то время как в настоящем тесте Тьюринга человек активно пытается определить, с кем он беседует. Во-вторых, документированные случаи обычно относятся к таким чатам, как IRC, где многие беседы отрывочны и бессмысленны. В-третьих, многие пользователи IRC используют английский как второй или третий язык, и бессмысленный ответ программы, вероятно, спишется ими на языковый барьер. В-четвертых, многие пользователи ничего не знают об Элизе и ей подобных программах и не могут распознать совершенно нечеловеческие ошибки, которые эти программы допускают.

Против теста Тьюринга было выдвинуто несколько возражений:

1.      Машина, прошедшая тест, может не быть разумной, а следовать какому-то хитрому набору правил. (Распространённое контрвозражение: откуда мы знаем, что человек не следует какому-то хитрому набору правил?)

2.      Машина может быть разумной и не умея разговаривать, как человек

3.      Некоторые вполне разумные люди провалят этот тест (например, маленькие дети или неграмотные)

4.      Если тест Тьюринга и проверяет наличие разума, то он не проверяет сознание (consciousness) и свободу воли (intentionality), тем самым не улавливая важных различий между разумными людьми и разумными машинами.

Ежегодно производится соревнование между разговаривающими программами, и наиболее человекоподобной, по мнению судей, присуждается приз Лебнера (Loebner). Есть дополнительный приз для программы, которая, по мнению судей, пройдёт тест Тьюринга. Этот приз ещё не присуждался.

Но это ещё не всё, ситуация запутана ещё сильнее. Если компьютер будет в состоянии читать какой-либо текст и делать краткий обзор его, будет ли эта машина считаться разумной? Так может спросить учёный, занимающийся искусственным интеллектом, у критика. И критик, скорее всего, ответит с уверенностью положительно. Но если ему показать такую программу, а затем, на свою беду, позволить посмотреть на её текст, на то, как она работает, да и вообще, дать разобраться в ней как следует, то программе в интеллектуальности будет отказано. По этому поводу очень хорошо сказал П. Уинстон: «Быть интеллектуальным – значит быть загадочным. Как он [Он – это некий безличный субъект, проявивший смекалку] мог до этого дойти? – спрашиваем мы. До тех пор, пока происхождение идеи остаётся неясным, она выглядит как откровение, но как только на поверхность выходит её объяснение, мы удивляемся: “Как это я об этом не подумал, ведь это так очевидно!” Когда процесс окажется разделённым на части, изученным и понятным, похоже, что интеллект исчезает»[10].

Понятие интеллекта кажется неуловимым. «На самом деле, дать определение, – резюмирует свои соображения П. Уинстон, – в обычном смысле этого слова, по-видимому, невозможно»[10]. А Мичи и Джонсон замечают весьма остроумно: «За неимением более точного определения машинного интеллекта его можно охарактеризовать словами: “Точного определения я дать не могу, но всегда смогу узнать, когда увижу”»[11]. Мне это определение кажется наиболее симпатичным, хотя и несколько комичным. Похоже, что ничего более чёткого и ясного всё равно не предвидится. А для данного реферата определение это подходит, на мой взгляд, очень хорошо.

В заключение этого небольшого экскурса в проблему искусственного интеллекта, хочу отметить, что слова «искусственный интеллект», «механический мозг», «машинный разум» употребляются сейчас очень часто, из-за этого мы не замечаем парадоксальность этих словосочетаний. Действительно, слово «машинный» означает нечто механическое, бессознательное, непроизвольное, строго повторяющееся. «Интеллект» означает нечто оригинальное, творческое, неформализуемое, непредвидимое, неподчиняющееся никаким правилам. Получается, что в одном словосочетании слились два противоположных по смыслу понятия. «Холодное пламя», «тёмный свет» – вот примеры подобных словосочетаний. Их обычно можно встретить в поэзии, художественной литературе. Как вообще может быть осмысленным определение «искусственный интеллект», если оно, по сути, есть contradicto in adjecto (противоречие в определении)? Но развивать эту тему мы уже не будем.

Симптомы Сингулярности

Итак, в 60-е – 80-е годы двадцатого столетия осознание того, что грядёт какой-то катаклизм, росло. Вероятно, первыми почувствовали его влияние писатели фантасты. Ведь именно научной фантастике полагается предсказывать, чем обернётся та или иная технология в будущем. Если ранее воображение легко переносило на миллионы, миллиарды лет вперёд (например, «Машина времени» Герберта Уэллса), то теперь наибольшее количество прогнозов относится к ближайшему завтра. Неизвестному завтра! Писатели изобрели множество уловок для того, чтобы не связываться с разумными машинами в своём сюжете. Так или иначе их делают неопасными. Для меня наиболее обескураживающим ходом было наделение машин солипсизмом в том смысле, что они не верят в реальность окружающего мира, в события, происходящие с ними, поэтому легко подчиняются человеку.

Машинный разум до сих пор не создан. Критики машинного разума часто заявляют, что искусственным интеллектом занимаются уже очень давно, а он так и не получен. Но, вероятно, уж такова природа человека, что он любит забывать, что же он хотел получить изначально. Так, многие задачи, которые относятся к искусственному интеллекту так или иначе уже решены. Например, задача распознавания образов давно уже вышла из области чисто научных исследований. Существует несколько коммерческих продуктов, занимающихся распознаванием печатного текста (ABBYY FineReader), рукописного текста (Paragon PenReader). Эти продукты с первоначально поставленными задачами вполне справляются. Только вот люди хотят от них всё большего и большего. Хотят не 90% качества распознавания, а 95%. Когда достигается этот рубеж, они хотят 99% и так далее. И всё время недовольны! Говорят, что всё плохо и неправильно, можно распознавать лучше, человек распознаёт лучше и т.п. А ведь и люди не всякий текст могут понять. Но с пользователями не поспоришь. Вот и получается в итоге, что общество считает, что задача распознавания образов (текстов) не решена.

Есть ещё одна любопытная подробность. Когда на заре развития компьютеров попытки построения искусственного интеллекта закончились ничем, всё направление потеряло большую часть привлекательности, ассигнования сократились, энтузиасты переползли на программирование компьютерных противников в играх и пр. Казалось бы, тупик. Если бы не одно «но»: иного результата тогда ожидать и не следовало. Нужно всего лишь представить себе вычислительную мощность компьютеров в лабораториях искусственного интеллекта Массачусетского технологического института в то время. Они были примерно эквивалентны мозгу насекомого. И эквивалент интеллекта насекомого был получен! Затем сокращение ассигнований на исследования ИИ не позволило обновлять компьютерный парк исследователей в темпе, адекватном возможностям технологии. И только сейчас, когда существенно большие мощности стали доступны практически каждому, следует ожидать дальнейшего прогресса.

С течением времени мы будем наблюдать все больше симптомов. Дилемма, которую прочувствовали фантасты, станет восприниматься в контексте творческих усилий иного рода. Мы станем свидетелями того, как постепенно будут автоматизироваться задачи всё более высокого уровня. Уже сейчас существуют инструменты (программы символической логики, САПР), которые освобождают нас от большинства нудной рутины. Есть и обратная сторона медали: истинно производительный труд становится уделом стабильно сокращающейся узкой элиты человечества. С пришествием Сингулярности мы увидим, как, наконец, сбываются прогнозы о настоящей техногенной безработице.

А каким же будет наступление самой Сингулярности? Что можно сказать об истинном характере этого события? Поскольку дело касается интеллектуального разгона, вероятно, это окажется самой стремительной технической революцией из всех прежде нам известных. Ожидать этого не будет никто, даже те учёные, которые вовлечены в творческий процесс. «Но ведь все наши предшествующие модели не двигались! Мы только подкрутили кое-какие настройки…»,– примерно такие мысли и слова удивления, можно ожидать от них.

Через несколько месяцев после этого события наступит нечто, чему автор статьи приводит одну лишь схожую по значимости явления аналогию – возникновение человечества. Мы очутимся в постчеловеческой эре. И, несмотря на технический оптимизм, автор заявляет, что ему было бы куда комфортнее, если бы от этих сверхъестественных событий отделяла тысяча лет, а не двадцать.

Вероятно, это самое слабое место в идее того, что Искусственный Интеллект может возникнуть  в том виде, что заменит Естественный. Получается, что чёткого представления о том, как вообще может произойти такой качественный скачёк от тех инструментов, которые может предоставить ИИ (см. выше задачи ИИ), к чему-то, способному к творчеству и конкуренции с человеком, у Винджа нет. Хотя, возможно, что эти соображения он не стал излагать в статье, или же я не смог их распознать. Но, тем не менее, кинематографисты и писатели тему эту не бросают. А значит, задевает она людей.

Пути к Сингулярности и от неё

Виндж не претендует на то, что Сингулярность наступит обязательно.  Упоминаются популярные и признанные аргументы Пенроуза и Сёрла о непрактичности машинного разума. А в 1992 году сообщество «Мыслящих Машин» устроило мозговой штурм, целью которого было проверить тезис: «Как построить мыслящую машину» Т.е. участники не полностью разделяли доводы против машинного разума. Принималась общая договорённость, что разум может существовать не только на биологической основе, а алгоритмы являются важнейшими составляющими разума. Выделилось несколько групп, каждая придерживающаяся определённого мнения. Так было меньшинство, считавшее, что мощнейшие компьютеры 1992 года по мощности отстают на три порядка от человеческого мозга. Было большинство, соглашавшееся с подсчётами Ганса Моравеца, которые показывали, что нам потребуется десять-сорок лет и аппаратура сравняется с людьми. Было ещё одно меньшинство, считавшее, что общепринятые оценки вычислительной мощности отдельных нейронов занижены, а значит, наши современные компьютеры отстают на десять порядков от того устройства, что находится в человеческом черепе. Тогда, как говорит Виндж, возможно, мы никогда так и не доживём до Сингулярности, а вместо этого увидим, что кривые производительности нашего аппаратного обеспечения начнут сглаживаться из-за нашей неспособности автоматизировать конструкторскую работу по разработке дальнейших усовершенствований аппаратных средств. Все кончится каким-нибудь очень мощным компьютером, но без возможности двигаться вперед. Коммерческая цифровая обработка сигналов будет восхитительна, обеспечивая аналоговый выход, сравнимый с цифровыми операциями, но «сознание» не пробудится, а интеллектуальный разгон, являющий собой самую суть Сингулярности, так и начнется. Такое положение вещей, вероятно, следует рассматривать как Золотой век… и конец прогресса.

Спустя десять лет, Виндж добавил ещё один аргумент против вероятности технологической Сингулярности: даже если мы сумеем создать компьютеры с необходимой аппаратной мощью, может и не получиться организовать имеющиеся компоненты таким образом, чтобы машина обрела сверхчеловеческий разум. Просто сложность программного обеспечения возрастёт настолько, что не будет никакой возможности с ним совладать. Будут предприниматься попытки запустить все более крупные проекты по разработке ПО, но программирование не справится с задачей и мы не получим необходимых решений биологических моделей, которые могли бы помочь реализовать обучение и «эмбриональное развитие» машин. Виндж даже приводит такой контрапункт к закону Мерфи: «Максимально возможная эффективность программной системы растет пропорционально логарифму эффективности (то есть скорости, полосе пропускания, объему памяти) подлежащего программного обеспечения». И это ужасно. Это означает огромное количество программ, полезность которых мала, а количество это все растёт и растёт.

Тем не менее, если технологической Сингулярности суждено быть, то она обязательно случится. Т.е. в принципе невозможно как-то законодательно или ещё каким-либо способом запретить её. Даже если все государства мира осознают в ней угрозу и перепугаются до смерти, прогресс не остановится. Конкурентное преимущество любого достижения в средствах автоматизации является настолько непреодолимым, что запрещение подобных технологий просто гарантирует, что кто-то другой освоит их первым.

Эрик Дрекслер составил впечатляющие прогнозы развития и совершенствования технических средств. Он соглашается с тем, что появление сверхчеловеческого разума станет возможно в ближайшем будущем. Но Дрекслер утверждает, что человечество способно удерживать контроль над столь сверхчеловеческими устройствами, чтобы результаты их работы можно было оценить и надежно использовать.

Виндж, наоборот, считает, что контроль сохранить невозможно. В качестве мысленного эксперимента, он предлагает представить себя запертым в собственном доме с единственным каналом доступа информации, который ограничен некими хозяевами. Если бы хозяева мыслили со скоростью в миллион раз меньшей, чем Вы, то, несомненно, через несколько лет Вашего времени, Вы изобрели бы способ побега. Виндж называет эту быстро мыслящую форму сверхразума «слабым сверхчеловеческим». Такая сущность очень сильно ускорила бы течение времени эквивалентного  человеческого ума. Что из себя будет представлять «сильное сверхчеловеческое», сказать трудно. Но различия будут разительны. И тут возникает вопрос о пользе такого разума для человека. В качестве примера, можно представить себе собаку с многократно ускорившейся работой мысли. Тысячелетний опыт собачьего мышления, что он может дать человечеству? Вообще, получается, что очень многие предположения о сверхразуме делаются исходя из модели «слабого сверхчеловеческого». Виндж же считает, что наиболее верные догадки о постсингулярном мире можно делать на предположениях об устройстве «сильного сверхчеловеческого».

Вторым подходом к решению проблемы контроля является идея создания жёстко заданных ограничений свободы действия сверхчеловеческих сущностей. Яркий пример – Законы робототехники Азимова. (Интересно, что формулировки законов запатентованы самим Азимовым, и никто кроме него не может их цитировать дословно. Интересно, для чего он это сделал?) Тем не менее, даже в рассказах Азимова была поднята основная проблема таких ограничений. Все они приводят к сужению возможностей устройств, по сравнению с устройствами без ограничений. А значит, конкуренция будет способствовать развитию менее ограниченных, а следовательно, более опасных моделей.

Последствия Сингулярности. Постчеловеческая эра

Итак, если Сингулярность нельзя предотвратить, нельзя ограничить, то какой будет постчеловеческая эра, насколько жестокой? Одно из возможных последствий – физическое вымирание человечества. Например, Эрик Дрекслер, говоря о нанотехнологиях, сказал, что со всеми подобными техническими возможностями, правительства, вероятно, решат, что простые граждане им не к чему. Однако, физическое вымирание – не самое страшное, что может случиться. Достаточно вспомнить братьев наших меньших — животных – и отношение к ним. В постчеловеческую эру найдётся достаточно ниш, где человек будет востребован, а значит, сохранён, как вид. По этому поводу Вернон Виндж переформулирует золотое метаправило: «Обращайся с братьями меньшими так, как ты хочешь, чтобы старшие братья обращались с тобой». Последствия использования этого правила, рассчитанные согласно теории игры, в каком-то смысле говорят о том, что, если бы мы могли следовать этому правилу, то это могло бы говорить о распространённости подобных добрых намерений вообще во вселенной.

Виндж напоминает, что, несмотря на то, что предотвратить Сингулярность мы не сМожем, но инициатором всё же выступает человек. А значит, в нашей власти, менять начальные условия этого неуправляемого процесса, чтобы всё происходило с минимальным для нас ущербом. Будет ли прок от предвидения и планирования? Зависит от того, будет ли переход к Сингулярности резким или тихим. Резкий переход – это тот, при котором сдвиг к сверхчеловеческому контролю произойдёт за несколько сотен часов. Спланировать такой переход трудно. Тихий переход может занять десятки лет, может быть, более века. В такой ситуации планирование возможно, можно вдумчиво экспериментировать.

Сингулярность без Искусственного Интеллекта

Чаще всего, когда говорят о существах со сверхчеловеческим разумом, то подразумевают проект по созданию искусственного интеллекта. Однако, в начале статьи, Виндж отметил и другие пути к сверхчеловеческому. Так компьютерные сети и человеко-машинные интерфейсы, хотя и кажущиеся более приземлёнными, тем не менее, могут привести к Сингулярности. Виндж называет такой противоречивый подход Усилением Интеллекта (УИ). Усиление Интеллекта протекает естественно, его не осознают даже разработчики. Однако всякий раз, когда улучшаются наши возможности доступа к информации и передачи ее другим, в каком-то смысле мы достигаем прироста по отношению к природному интеллекту. Дуэт знающего, мыслящего человека и простой рабочей станции способен, по-видимому, сдать любой письменный тест.

Вполне возможно, что УИ является наиболее легким путем к достижению сверхчеловеческого, нежели ИИ в чистом виде. В том, что касается людей, сложнейшие проблемы развития уже решены. Постепенное создание умных систем на основе имеющихся у человека способностей представляется более легким, чем выяснение истинной сути людей и затем уже постройка аналогичных им интеллектуальных машин. Предположительно, существует еще, по крайней мере, один прецедент в поддержку данной точки зрения. Кернс-Смит рассуждал о том, что биологическая жизнь вполне могла зародиться в качестве случайного дополнительного свойства более примитивных форм жизни, основывавшихся на росте кристаллов. Линн Маргулис выдвигала серьезные аргументы, доказывая, что симбиоз является могучей движущей силой эволюции.

Виндж не предлагает игнорировать работы по созданию ИИ. Он считает, что достижения в областе разработки ИИ будут находить применение в УИ, и наоборот. Автор предлагает понять, что в работах по созданию сетей и интерфейсов кроется такое же серьёзное и потенциально дикое-чуждое, как и искусственный интеллект.

Далее имеет смысл указать несколько проектов, которые приобретают особое значение с точки зрения усиления интеллекта:

1.      Автоматизация человеко-машинной связки. Здесь рассматриваются проблемы, которые обычно отводятся для решения машинам (вроде задач по методу итеративного спуска — hillclimbing), и программы разработки и интерфейсы, использующие преимущество человеческой интуиции с доступным компьютерным оборудованием. Принимая во внимание причудливость задач по hillclimbing более высокого порядка (и стройных алгоритмов, придуманных для их решения), для человеческого компонента связки можно разработать чрезвычайно интересные дисплеи и средства управления.

2.      Симбиоз машины и человека в искусстве. Здесь имеется в виду объединение графических возможностей современных машин и эстетической чуткости людей. Конечно, огромные усилия исследователей тратятся на разработку компьютерных средств помощи художникам. Виндж предлагает четко нацелиться на наибольшее совмещение умений, на максимально возможную кооперацию.

3.      Человеко-машинные команды на шахматных турнирах. Сейчас уже есть программы, которые играют в шахматы лучше подавляющего большинства людей. Но сколько сделано, для того чтобы эту мощь мог использовать человек, с тем, чтобы добиться каких-либо еще больших успехов? Если бы таким командам разрешалось участвовать хотя бы в некоторых шахматных турнирах, это могло бы оказать такое же положительное влияние на исследования УИ, какое допуск компьютеров к шахматным соревнованиям оказывает на соответствующую нишу разработок ИИ. В последние несколько лет гроссмейстер Гарри Каспаров развил идею проведения шахматных турниров между игроками, которым помогают компьютеры («прогрессивные шахматы»).

4.      Интерфейсы, которые обеспечат доступ к компьютерам и сетям без обязательной привязки человека к одному месту, за столом с монитором. Данный аспект УИ настолько успешно согласуется с известными экономическими преимуществами, что в этом направлении уже работают очень активно.

5.      Более симметричные системы поддержки решения. Популярной областью исследований и разработок в последнее время стали системы поддержки решения. Это одна из форм УИ, только, возможно, слишком сфокусированная на прогностических системах. Столько же, сколько программа предоставляет информации пользователю, должно быть и руководства программой со стороны пользователя.

6.      Местные сети, которые сделают усилия группы людей эффективнее работы отдельных членов. Это и есть, в принципе, понятие о groupware; смена подхода в данном вопросе заключается в представлении групповой деятельности как работы коллективного организма. В определенном смысле цель такого предложения может заключаться в изобретении «Устава» для таких комбинированных операций. Например, направление деятельности группы легче было бы поддерживать, чем посредством классических собраний. Умения отдельных индивидуумов можно будет изолировать от эгоистических устремлений, с тем, чтобы объединенные усилия разных членов группы концентрировались на общем проекте. Ну и, конечно, базы данных совместного пользования можно было бы задействовать полнее, нежели в обычных совещательных операциях.

7.      Интернет представляет собой комбинированный человеко-машинный инструмент. Из всего перечисленного в данном списке прогресс в данной области идет наиболее быстрыми темпами. Сила и влияние Интернета в немалой степени недооценивают. Сама по себе анархичность развития Всемирной сети является свидетельством ее потенциала. Покуда наращиваются связность, полоса пропускания, архивные объемы и производительность компьютеров, мы наблюдаем нечто похожее на представление Линн Маргулис о биосфере, как своего рода конспекте процессора данных, только с производительностью в миллион раз большей и с миллионами разумных человеческих агентов (нас самих).

Приведенные выше примеры иллюстрируют исследование, которое можно провести в рамках современных областей компьютерной науки. Существуют и другие парадигмы. Например, многие работы по созданию искусственного интеллекта и нейросетей только выиграют от более тесной связи с биологической жизнью. Вместо того чтобы просто пытаться моделировать и воспроизводить биологическую жизнь при помощи компьютеров, исследования следует направить на создание композитных систем, полагающихся на управление со стороны биологической жизни, либо ради каких-то свойств биологической жизни, которые мы недостаточно понимаем, но все-таки стремимся воспроизвести в аппаратном обеспечении. Вековечной мечтой научной фантастики являются прямые компьютерно-мозговые интерфейсы. На практике, в этой области ведутся конкретные работы:

1.      Протезирование конечностей представляет собой область прямого коммерческого приложения. Прямые нейро-кремниевые преобразователи можно создать. Это восхитительно досягаемый первый шаг к налаживанию прямой человеко-машинной связи.

2.      Прямые каналы связи с мозгом кажутся вполне осуществимыми, если битрейт достаточно низок: учитывая развитую обучаемость человека, едва ли потребуется точно выбирать мишени среди нейронов живого мозга. Даже 100 бит в секунду будут чрезвычайно полезны пострадавшим от паралича, которым, в противном случае, придется оставаться в заложниках у интерфейсов, построенных на структурированных меню. Здесь можно вспомнить учёного Хоукинга, который сейчас парализован и всё его воздействие на окружающий мир сводится к движениям его единственного подвижного пальца руки.

3.      Подсоединение к оптической магистрали сулит потенциал огромной пропускной способности. Однако для этого нам необходимо разобраться в тончайшем устройстве зрения, да еще потребуется вживление огромного количества электродов с необычайной точностью. Если мы хотим, чтобы широкополосное соединение прибавило еще возможностей к тем способностям по обработке данных, что уже имеются в человеческом мозге, проблема становится гораздо неподатливее. Эксперименты в этой области ведутся. Так недавно в периодических изданиях, посвящённых хайтеку, появились новости о том, что подключение цифровой камеры к зрительному нерву уже удаётся, а в продажу таки устройства поступят ориентировочно в 2008–10 годах.

4.      Эксперименты с зародышами животных. Обеспечение развивающемуся мозгу доступа к сложным симулированным нейроструктурам могло бы, в конечном итоге, привести к появлению животных с дополнительными нервными связями и интересными интеллектуальными способностями. Так было сообщение о том, что пытаются получить мышь с мозгом человека. Такой заголовок очень хорошо смотрелся бы на первой странице какого-нибудь жёлтого издания, но похоже, что это действительно так. Конечно, мышь с человеческим мозгом, навряд ли сама по себе будет полезна, но вот обратное… Если удастся использовать нервные клетки животных для замены человеческих, это по меньшей мере может помочь вылечить многие недуги. Влияние таких исследований несомненно велико.

К сожалению, и на пути к Сингулярности посредством Усиления Интеллекта Виндж также не видит полной безопасности. УИ для человеческих индивидуумов создаёт довольно зловещую элиту. У нас, людей, за плечами миллионы лет эволюционного развития, которые заставляют нас представлять соперничество в мрачном свете. По большей части, эта мрачность может оказаться невостребованной в сегодняшнем мире, в котором проигравшие перенимают приемы победителей и, сплотившись, организуют выигрышные предприятия. Существо, созданное «с чистого листа», может оказаться гораздо благонамереннее, нежели тварь, взращенная по законам клыка и когтя.

Проблема заключается не просто в том, что Сингулярность представляет собой уход человечества со сцены, но в том, что она противоречит нашим сокровенным понятиям бытия. Поэтому далее Виндж рассматривает более внимательно концепцию сильного сверхчеловеческого, пытаясь прояснить причины такого положения вещей.

Сильное сверхчеловеческое и лучшее, на что могут рассчитывать люди

Если предположить, что нам, людям, удастся спланировать Сингулярность, удастся воплотить самые сумасбродные мечты. Что ж… Для не подвергшихся изменениям будет предложено мягкое обращение, возможно придание им статуса хозяев богоподобных слуг. Возможно, наступит золотой век, причём не лишённый прогресса. Бессмертие или чрезвычайно долгая жизнь станут достижимыми.

Прекрасный, добрый мир. Но философские проблемы, вздымающиеся в этом мире, становятся поистине устрашающими. Если разум замкнут в одних границах, то он, по прошествии несколько тысяч лет, будет напоминать закольцованную плёнку, нежели личность – т.е. бессмертие в таком случае ужасно. Чтобы жить неограниченно долго, сам разум должен расти. Ну и какие же родственные чувства он будет испытывать к тому, чем он являлся изначально, когда он разрастётся до огромных размеров и оглянется в прошлое?

Понятие самосознания и эго является основополагающим понятием в рационализме последних нескольких столетий. Однако самосознание, как концепция, подвергается нападкам со стороны приверженцев ИИ. УИ выбивает почву из-под концепции эго с другой стороны. Уже сейчас скорости обмена информации в общедоступных сетях достаточно велики. Постсингулярный мир предполагает наличие более мощных каналов связи. Если части эго можно будет копировать, объединять, а объём самосознания сможет увеличиваться или уменьшаться в зависимости от масштабов решаемых задач, подстраиваясь под них, что произойдёт? Звучит такое построение дико, непривычно, но это и есть существенные черты сильного сверхчеловеческого и самой Сингулярности. Именно это Виндж приводит в качестве подтверждения чуждости постчеловеческой эры, в не зависимости от того, насколько продумано, спланировано, милосердно мы к ней подойдём.

С одной стороны, картина описывает многие человеческие мечты о счастье: бесконечная жизнь, в которой мы умеем по-настоящему понимать друг друга и познаём сокровеннейшие тайны бытия. С другой стороны, это сильно напоминает худший сценарий развития событий, описанный Винджем в самом начале статьи.

Какая же точка зрения обоснована? Виндж считает, что новая эра будет настолько иной, что не сможет вписываться в классические рамки противопоставления добра и зла. Постсингулярный мир прекрасно вписывается в более значимую традицию эволюции и коллективности, зародившуюся давным-давно (может быть, еще до появления биологической жизни).

Заканчивает Вернон Виндж свою статью словами Фримена Дайсона: «Бог – это разум, переросший границы нашего понимания».

 

  Список литературы:

Хайдеггер М. Вопрос о технике // Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М., 1993.The Coming Technological Singularity: How to Survive in the Post-Human Era, http://www-rohan.sdsu.edu/faculty/vinge/misc/singularity.html Вернор Виндж, «Технологическая Сингулярность» (перевод Олег Данилов), http://www.computerra.ru/think/35636/Ralph C. Merkle, «Energy Limits to the Computational Power of the Human Brain», http://www.merkle.com/brainLimits.html Отрывок из введения к монографии Петрунина Ю.Ю. «От тайного знания к нейрокомпьютеру: Очерки по истории искусственного интеллекта», http://exam.tomsk.ru/stasandr/whatisii.htm Уинстон П. Искусственный интеллект. М., 1980. с. 301.Эндрю А. Искусственный интеллект. М., 1985, с. 17.Хант Э. Искусственный интеллект. М., 1978, с. 11.Уинстон П. Искусственный интеллект. М., 1980. с. 300-301.Уинстон П. Искусственный интеллект. М., 1980, с. 11.Мичи Д., Джонстон Р. Компьютер-творец. М., 1987, с. 20.

грузовые шины из Китая подорожают, но прибавят в качестве

Аналитик исследовательской компании Tire Technology Expo Дэвид Шоу (David Shaw) указывает: китайские производители TBR-шин реструктурируют предприятия и активизируют разработки, благодаря чему вскоре они по-настоящему побеспокоят истеблишмент.

Что происходит в шинной промышленности Китая

Китайская шинная промышленность переживает революцию, если рассматривать её структуру, привлекаемые инвестиции и перенимаемый из-за рубежа маркетинг. В этом нет ничего необычного, потому что шинная индустрия в Китае традиционно подвижна, в то время как в Европе и Северной Америке она из года в год остаётся стабильной. Причём подвижность значительно усилилась в последние полтора года, что стало следствием целого ряда факторов.

Основной фактор – пошлины, которые США, Европа и Индия наложили на экспортируемые из Китая TBR-шины. Реакция была тройной. Во-первых, крупные китайские производители открыли заводы за границей, и вскоре в продажу поступила грузовая резина Double Coin из Таиланда. В свою очередь, компания Sailun устремилась во Вьетнам, а Linglong развернула строительство нового завода в Сербии.

Во-вторых, китайские шинники стали придерживаться гораздо более агрессивной маркетинговой стратегии на Ближнем Востоке, в Центральной и Южной Америке, Австралии, Японии и других странах, которые ещё не ввели аналогичные пошлины. В-третьих, исторически полагающиеся на экспорт бренды стали больше ориентироваться на внутренний рынок.

Второй ключевой фактор – управляемая государством реструктуризация экономики. По всему Китаю промышленность претерпевает трансформацию. Сами китайцы говорят, что «переходят от масштаба к силе». В 1990-х и 2000-х годах некоторые отрасли сильно выросли за счёт низких затрат на рабочую силу, государственной поддержки и простых технологий. Это относилось ко всей шинной промышленности, включая сектор добычи сырья и создания оборудования.

В рамках текущего 13-го и предстоящего 14-го пятилетних планов при президенте Си Цзиньпине страна систематически избавляется от небольших фабрик со слабыми технологиями, которые расплодились во время фазы быстрого роста. Их в основном заменяют заводы с высокой степенью автоматизации под управлением более крупных и сложных организаций. Вероятно, Linglong, Prinx Chengshan, Aeolus, Zhongce, Doublestar, Double Coin и некоторые другие станут победителями в этой реструктуризации.

Каждая из упомянутых компаний нанимает инженеров у более успешных конкурентов и покупает консультационные услуги, что позволяет производить покрышки, которые эффективно конкурируют с товарами брендов премиум- и стандарт-класса во всём мире.

Каким будет влияние на мировую индустрию

До сих пор китайцы беспокоили конкурентов только агрессивными ценами. «Приходит время, когда качество продукции ведущих китайских производителей по-прежнему будет ниже, чем у производителей грузовых и автобусных шин премиум-класса, но разница станет едва заметной», – считает Дэвид Шоу.

Закономерно, что ввиду повышения качества увеличатся расходы. Китайские бренды расширяют географию поставок и наращивают бюджеты на маркетинг и исследования. Тем не менее цены останутся конкурентоспособными. В итоге китайская резина – от легковой и грузовой до сельскохозяйственной и индустриальной – станет действительно привлекательной по цене и качеству. Это наверняка подтолкнёт ведущие мировые бренды изменить бизнес-модель. Особенно это касается рынков Китая и Индии, которые не прекращают расти.

Признанные бренды премиум-класса всё ещё думают, что существующие бизнес-модели, усовершенствованные в культурах США и Европы, сработают на азиатских покупателях. Однако культура потребления у них другая, и это необходимо учитывать при формировании новых бизнес-моделей.

Конкуренция в обществе: положительные и отрицательные эффекты — 1768 слов

Введение

По мере роста поддержки демократии и капитализма, ценность конкуренции была поглощена обществом. Конкуренция стала экономическим аспектом общества. Конкуренция оказывает положительное и отрицательное влияние на общество. Примечательно, что конкуренция снизила уровень сотрудничества в обществе. Лёвен пытается дать ответы, которые вращаются вокруг структуры общества.

Он обсуждает различное поведение людей и влияние социальных структур на общество. В книге даются идеальные рекомендации по изменениям, которые общество должно принять. В эссе будут освещены преимущества конкуренции в обществе. Также будут представлены негативные аспекты, связанные с чрезмерным упором на конкуренцию. Будут тщательно изучены преимущества сотрудничества и сближения идей. Будет сделан верный вывод о том, может ли общество принять модель сотрудничества.

Обсуждение

Разнообразие — одно из положительных эффектов конкуренции в обществе.Существует множество продуктов и услуг, повышающих удовлетворенность потребителей. Разнообразие основано на инновациях или творчестве, которые перенимает каждая фирма, чтобы пользоваться конкурентным преимуществом. Цены на товары и услуги снижаются, что положительно сказывается на потребителях. Примечательно, что цена конкурентоспособна, а значимость пропорциональна цене продуктов. В связи с этим потребители с большей вероятностью будут покупать дешевые товары, чем дорогие. В результате продукты относительно дешевле, поскольку есть доступные заменители, в отличие от ситуации с монополией.Фирмы также приветствуют высокое качество как способ удовлетворить потребителей. Фирмы конкурируют за предоставление потребителям товаров высокого качества по низкой цене, чтобы получить большую долю рынка.

Конкуренция сместила акцент с соблюдения требований на этику. Бизнес не только концентрируется на удовлетворении существующих правовых концепций, но и на том, чтобы завоевать доверие потребителей. В процессе сохранения лояльности и значимости компании используют гуманистический подход к тому, что является морально правильным и приемлемым для общества.Более того, существует склонность к эмоциональному аспекту, поскольку основное внимание уделяется обеспечению того, чтобы продукты способствовали долгосрочным и внутренним отношениям с потребителями. В отличие от монополии конкуренция обеспечивает наилучшее удовлетворение потребностей потребителей. Предприятиям необходимо завоевать доверие потребителей и обеспечить, чтобы присутствие их продуктов ощущалось, а не замечалось.

Конкуренция сместила акцент с предоставляемых услуг на развитие отношений. Конкурентное преимущество зависит от того, насколько фирма использует эмоциональный подход.Чтобы маркетинговые стратегии были эффективными, должен присутствовать эмоциональный элемент. Принятие фирмами эмоций повысило удовлетворенность потребителей, тем самым принося пользу обществу. Несмотря на появление многих фирм, вопросы благополучия потребителей решаются гуманно. Все фирмы сосредоточены на удовлетворении потребностей потребителей, а не на экономическом росте в условиях монополии. В этом отношении конкуренция способствует развитию многих гуманистических качеств, таких как честность.

Несмотря на множество преимуществ, связанных с конкуренцией в обществе, с этой концепцией связаны отрицательные аспекты, особенно когда ей уделяется слишком много внимания.«Подчеркнуть, насколько мы сегодня являемся средним классом, крайне проблематично» (Loewen 206). Пропаганда конкуренции означает, что новых участников поощряют к участию в предпринимательской деятельности. Поскольку удовлетворение запросов потребителей — это конкурентный процесс, новые участники сосредотачиваются на удовлетворении потребностей. Однако следует отметить, что некоторые подходы снижают силу воли и рациональность потребителей, тем самым отрицательно влияя на общество. Например, некоторые фирмы могут воспользоваться тем фактом, что целевые потребители являются доходами среднего класса и нуждаются в дешевых продуктах.В таком случае конкуренция приведет к появлению продуктов низкого качества и низкой цены.

Несмотря на стремление к дешевым продуктам, следует уделять особое внимание качеству и безопасности, чтобы конкуренция была полезной для общества. Неоптимальная конкуренция, снижающая силу воли потребителей, негативно влияет на общество. Кроме того, рост населения снижает сотрудничество и сплоченность в обществе. Сотрудничество фирм связано с коллективным экономическим ростом общества. Диверсификация не всегда может положительно повлиять на общество.Например, объединенные усилия по сбору фирм могут принести пользу обществу и решить проблему классизма. С другой стороны, чрезмерная склонность к конкуренции способствует успеху отдельных лиц, а не групп.

Эгоизм — это один из негативных человеческих аспектов, который может возникнуть, если преувеличивать конкуренцию. Конкуренция означает, что отдельные фирмы будут концентрироваться на собственном удовлетворении и прибыльности. Поскольку конкуренция определяется деньгами, фирмы будут сосредоточены только на достижении престижа и удовлетворения.Отсутствие сплоченности или сотрудничества увеличивает эгоизм. Возникнет нежелание сочетать усилия и ресурсы, поскольку все фирмы будут иметь одинаковые цели прибыльности, которых они хотят достичь индивидуально.

Следует отметить, что конкурентное преимущество может быть сохранено только при наличии конкуренции, особенно между фирмами одной отрасли. Конкуренция, не способная удовлетворить потребности потребителей и всего общества, порождает негативные человеческие аспекты. Также, вероятно, будет поощряться нечестность, особенно в том, что касается снижения воли потребителей.Усиление конкуренции сократит возможности для бизнеса, и новые участники будут предпочитать обманные или неэтичные действия, чтобы иметь возможность закрепить свою долю на рынке. Обманные действия, такие как нечестность, не вызовут коллективного беспокойства, поскольку отдельные фирмы концентрируются только на своей деятельности.

Несмотря на усиление пропаганды конкуренции, вряд ли она окажет положительное влияние на общество. Фактически, большинство ученых предпочли более совместную модель, которая делает упор на сотрудничество.Однако следует отметить, что принятие кооперативной модели чрезвычайно затруднено в условиях обострения конкуренции. Прибыльность — одна из причин, почему обществу трудно принять кооперативные ценности. Каждая компания нацелена на максимизацию прибыли, и совместные усилия означают равную долю прибыли. Несмотря на то, что совместные усилия, вероятно, принесут больше результатов, отдельные фирмы предпочитают пользоваться неразделенными выгодами.

Превосходство и доминирование бренда, к которым стремится большинство фирм, не имели бы никакого значения, если бы общество приняло кооперативную модель.Кроме того, трудно предположить кооперативную модель, поскольку фирмы не равны. Например, тем фирмам, которые пользуются конкурентным преимуществом, будет трудно объединить свои усилия с новыми участниками. Некоторым компаниям может не хватать капитала, необходимого для установления отношений сотрудничества. Творчество также затруднило бы сотрудничество фирм. Стратегии диверсификации неоднородны, и невозможно охватить их все единым подходом.

Несмотря на то, что люди социальны, сотрудничество не происходит автоматически.Люди живут в обществах, сформированных множеством факторов, включая идентичность и классицизм. Люди отождествляют себя с социальной средой и воспринимают людей из других мест как иностранцев. «Социальный класс определяет, как люди думают об обществе» (Loewen 209). На поведение и мысли людей влияют социальные структуры. Несмотря на то, что люди из разных мест общаются, сотрудничество — это процесс, который требует большей идентичности и близости.

Например, на развитие человека влияет разное окружение.Примечательно, что сотрудничество затруднено, поскольку люди по-разному подвержены влиянию окружающей среды и не имеют схожих интересов. Кроме того, восприятие индивидуализации, направленное на личную победу, препятствует сотрудничеству. Так же, как и фирмы, люди чувствуют, что могут добиться успеха в одиночку, и предпочитают индивидуальный подход кооперативному. Более того, люди обладают разными качествами, которые не могут существовать в сотрудничестве, а предполагают индивидуальный подход.

Социальные факторы, такие как классизм и расизм, также снижают степень сотрудничества.На людей влияют социальные структуры, в которых они живут. Поскольку общество больше сосредоточено на конкуренции, чем на сотрудничестве, люди будут скорее соревноваться, чем сотрудничать. Конкуренция связана с индивидуальным успехом, а не с сотрудничеством, которое подчеркивает успех группы. В этом отношении конкуренция важнее для людей, чем сотрудничество.

Конкуренция предпочтительнее сотрудничества из-за существующих социальных структур. Однако следует отметить, что принятие кооперативной модели, вероятно, принесет больше пользы обществу, чем конкурентный подход.«Социальный класс — самая важная переменная в обществе» (Loewen 207). Он определяет степень сотрудничества и конкуренции. Сотрудничество отвечает потребностям всех людей в обществе, в то время как конкуренция способствует благополучию тех, кто хорошо обеспечен. Сотрудничество далее выходит за рамки цели экономического роста к социальным и психологическим потребностям общества. Сотрудничество обеспечит совместные усилия фирм в обществе, а значит, повысит прибыльность. Например, фирмы могут объединить свой капитал и разделить операционные расходы, таким образом ориентируясь на более широкий рынок.

В этом отношении фирма, ранее имевшая недостаточный капитал, может в конечном итоге заняться бизнесом, что приведет к экономическому росту. Фирмы, которые уже создали рынки на национальном уровне, могут расширяться до глобального уровня посредством сотрудничества. Собственно говоря, в последние годы многие ученые связывают сотрудничество с успехом. Сотрудничество — лучший способ преодолеть разрыв между богатыми и бедными. Сотрудничество, вероятно, обеспечит коллективные выгоды для общества на глобальном уровне, в отличие от конкуренции, от которой выигрывают немногие обеспеченные.

На наше общество в значительной степени повлияли социальные структуры, такие как конкуренция. Как бы модель сотрудничества ни была привлекательной для общества, процесс ее принятия был бы трудным. «Немногие средние школы предлагают курсы антропологии» (Loewen 297). В этом отношении социальные структуры следует укрощать таким образом, чтобы способствовать сотрудничеству. Такие изменения можно интерпретировать как процесс укрощения общества. Несмотря на то, что укрощение общества было бы трудным процессом, реструктуризация общества возможна.

Социальные структуры создаются людьми, и реструктуризация означает пересмотр существующих органов. Например, можно желаемым образом управлять средой, влияющей на человеческое развитие. Включение желаемых аспектов в социальную среду, такую ​​как учебная программа, — это жизнеспособный способ реструктуризации общества. Однако следует отметить, что результаты могут быть получены только постепенно, а не мгновенно. В этом отношении молодые или будущие поколения, скорее всего, продемонстрируют идеальную версию желаемой структуры общества.

Заключение

Конкуренция — одна из существующих социальных структур в современном обществе. Понятие связано с положительными и отрицательными эффектами в обществе. Идеальная конкуренция способствует удовлетворению потребителей, но чрезмерное внимание может иметь неблагоприятные последствия. Кооперационный подход лучше, чем модель конкуренции, поскольку он обеспечивает коллективную выгоду. Сотрудничество значительно сокращает разрыв между бедными и богатыми. Однако эта модель трудна для большинства фирм, поскольку экономическая выгода имеет высокий приоритет в обществе.Несмотря на то, что приручение — это долгосрочная стратегия, это наиболее идеальный подход к реструктуризации общества.

Цитируемые работы

Лёвен, Джеймс. Все, что не так в вашем учебнике американской истории . Нью-Йорк: New York Press, 1995. Печать.

Конкурс сочинений | Общество Маршалла

Написание эссе

Ваше эссе должно быть написано на английском языке с хорошей грамматикой и структурой. Постарайтесь упорядочить свое эссе; вам следует наращивать аргументы постепенно, вместо того, чтобы утверждать их в первом абзаце.Лучшие эссе будут собирать доказательства в течение всего эссе, так что, когда дело доходит до вашего заключения, исход вашего аргумента будет казаться неизбежным.

Что касается ссылок, вы должны по ходу цитировать все свои источники. Используйте в тексте стиль цитирования APA (Автор, Дата). (Например: «Сохранение высокого уровня безработицы в основном связано с негибкостью на рынках труда (Бертола и Роджерсон, 1997).») Вы также должны предоставить библиографию, в которой вы перечисляете все свои источники.Не беспокойтесь о том, чтобы придерживаться одного формата цитирования для этого; вместо этого потратьте свое время на написание эссе (хотя посмотрите на формат APA как на руководство). Просто убедитесь, что здесь есть вся информация, необходимая для проверки ваших источников.

Перед тем, как отправить эссе, подсчитайте количество слов. Слова в вашей библиографии и любых таблицах данных не учитываются при подсчете лимита, но все остальное учитывается. Лимит — 1500 слов (будем проверять!). Мы ограничиваем количество слов, чтобы вы могли сосредоточиться на действительно важных аспектах вопроса.Из-за ограничений вам не следует беспокоиться о том, чтобы предоставить полный обзор темы; скорее, сосредоточьтесь на том, чтобы получить действительно хорошее представление о ключевых аспектах с фактами, подтверждающими это.

Наконец, несколько замечаний по стилю:

• Включать номера страниц на каждой странице
• На первой странице укажите вопрос, номер вопроса, ваше имя и вашу школу .

Подача

Крайний срок подачи заявок — конец воскресенья, 1 августа 2021 года.

Перед отправкой, преобразуйте файл в формат PDF и измените имя файла на «[ваше имя] Q [номер вопроса] .pdf». (Например, «Чарли Мерфи Q4.pdf».) Используйте форму для отправки на веб-сайте Общества Маршалла, чтобы отправить свое эссе (см. Ниже). Не отправляйте нам письмо по электронной почте: мы не будем его читать, если вы это сделаете!

Победителей и призеров будут объявлены в сентябре 2021 года (призы уточняются). За 1-е, 2-е и 3-е места будут вручены призы и почетная грамота за более выдающиеся эссе.Кроме того, с разрешения участников, мы опубликуем некоторые из лучших работ в следующем выпуске журнала Общества Маршалла «Мрачный ученый».

Конкурентное преимущество наций

Национальное процветание создается, а не передается по наследству. Он не является результатом природных богатств страны, ее трудовых ресурсов, ее процентных ставок или стоимости ее валюты, как настаивает классическая экономика.

Конкурентоспособность страны зависит от способности ее отрасли вводить новшества и обновляться.Компании получают преимущество перед лучшими конкурентами в мире благодаря давлению и вызовам. Им выгодно наличие сильных отечественных конкурентов, агрессивных поставщиков на дому и требовательных местных клиентов.

В мире все более глобальной конкуренции нации становятся все более, а не менее важными. По мере того как основа конкуренции все больше смещается в сторону создания и усвоения знаний, возрастает роль нации. Конкурентное преимущество создается и поддерживается за счет узко локализованного процесса.Различия в национальных ценностях, культуре, экономических структурах, институтах и ​​истории — все это способствует успеху в конкурентной борьбе. Существуют разительные различия в моделях конкурентоспособности в каждой стране; ни одна нация не может и не будет конкурентоспособной во всех или даже в большинстве отраслей. В конечном итоге страны добиваются успеха в определенных отраслях, потому что их домашняя среда является наиболее перспективной, динамичной и сложной.

Эти выводы, полученные в результате четырехлетнего исследования моделей конкурентного успеха в десяти ведущих торговых странах, противоречат общепринятому мнению, которым руководствуются многие компании и национальные правительства, и которое сегодня широко распространено в Соединенных Штатах.(Для получения дополнительной информации об исследовании см. Вставку «Модели национального конкурентного успеха».) Согласно преобладающему мнению, затраты на рабочую силу, процентные ставки, обменные курсы и эффект масштаба являются наиболее мощными детерминантами конкурентоспособности. В компаниях ходят слова: слияние, альянс, стратегическое партнерство, сотрудничество и наднациональная глобализация. Менеджеры настаивают на усилении государственной поддержки отдельных отраслей. Среди правительств наблюдается растущая тенденция экспериментировать с различными политиками, направленными на повышение национальной конкурентоспособности — от усилий по управлению обменными курсами до новых мер по управлению торговлей и политик по ослаблению антимонопольного законодательства, которые обычно заканчиваются только его добычей.(См. Вставку «Что такое национальная конкурентоспособность?»)

Эти подходы, которые сейчас широко используются как компаниями, так и правительствами, ошибочны. Они в корне неверно понимают истинные источники конкурентного преимущества. Их преследование при всей их краткосрочной привлекательности фактически гарантирует, что Соединенные Штаты — или любая другая развитая страна — никогда не получит реального и устойчивого конкурентного преимущества.

Нам нужны новая точка зрения и новые инструменты — подход к конкурентоспособности, который является прямым результатом анализа успешных на международном уровне отраслей, без учета традиционной идеологии или современной интеллектуальной моды.Нам нужно очень просто знать, что работает и почему. Затем нам нужно его применить.

Как компании добиваются успеха на международных рынках

По всему миру компании, добившиеся международного лидерства, используют стратегии, которые отличаются друг от друга во всех отношениях. Но в то время как каждая успешная компания будет использовать свою собственную стратегию, основной способ работы — характер и траектория всех успешных компаний — в основном одинаковы.

Компании достигают конкурентных преимуществ за счет инноваций.Они подходят к инновациям в самом широком смысле, включая как новые технологии, так и новые способы ведения дел. Они видят новую основу для конкуренции или находят лучшие средства для конкуренции старыми способами. Инновации могут проявляться в новом дизайне продукта, новом производственном процессе, новом маркетинговом подходе или новом способе проведения обучения. Многие инновации носят обыденный и постепенный характер и зависят больше от совокупности небольших идей и достижений, чем от одного крупного технологического прорыва. Он часто включает идеи, которые даже не являются «новыми» — идеи, которые были в ходу, но никогда не реализовывались.Это всегда связано с инвестициями в навыки и знания, а также в материальные активы и репутацию бренда.

Некоторые инновации создают конкурентное преимущество, открывая совершенно новую рыночную возможность или обслуживая сегмент рынка, который другие игнорируют. Когда конкуренты не спешат реагировать, такая инновация дает конкурентное преимущество. Например, в таких отраслях, как автомобилестроение и бытовая электроника, японские компании получили свое первоначальное преимущество, сделав упор на модели меньшего размера, более компактные и малой мощности, которые иностранные конкуренты считали менее прибыльными, менее важными и менее привлекательными.

На международных рынках инновации, дающие конкурентное преимущество, опережают как внутренние, так и внешние потребности. Например, по мере роста международного беспокойства по поводу безопасности продукции шведские компании, такие как Volvo, Atlas Copco и AGA, преуспели, предвидя рыночные возможности в этой области. С другой стороны, инновации, отвечающие интересам или обстоятельствам, характерным для внутреннего рынка, могут фактически препятствовать международному конкурентному успеху. Приманка огромного U.Южно-оборонный рынок, например, отвлек внимание американских компаний, производящих материалы и станкостроение, от привлекательных глобальных коммерческих рынков.

Информация играет большую роль в процессе инноваций и улучшений — информация, которая либо недоступна для конкурентов, либо которую они не ищут. Иногда это происходит от простых инвестиций в исследования и разработки или исследования рынка; чаще всего это происходит из-за усилий, открытости и поиска в нужном месте, не обремененного ослепляющими предположениями или общепринятыми взглядами.

Вот почему новаторы часто оказываются аутсайдерами из другой отрасли или другой страны. Инновации могут исходить от новой компании, основатель которой имеет нетрадиционный опыт или просто не ценится в более старой, устоявшейся компании. Или способность к инновациям может появиться в существующей компании через старших менеджеров, которые являются новичками в конкретной отрасли и, таким образом, более способны воспринимать возможности и с большей вероятностью их преследовать. Или инновации могут происходить по мере того, как компания диверсифицируется, привнося новые ресурсы, навыки или перспективы в другую отрасль.Или инновации могут исходить из другой страны с другими обстоятельствами или другими способами конкуренции.

За некоторыми исключениями, инновации — это результат необычных усилий. Компания, которая успешно внедряет новый или лучший способ конкуренции, следует своему подходу с упорной решимостью, часто сталкиваясь с резкой критикой и серьезными препятствиями. На самом деле, чтобы добиться успеха, инновации обычно требуют давления, необходимости и даже невзгод: страх потери часто оказывается более сильным, чем надежда на выгоду.

Как только компания достигает конкурентного преимущества благодаря инновациям, она может поддерживать его только путем непрерывного совершенствования. Практически любое преимущество можно имитировать. Корейские компании уже сопоставили возможности своих японских конкурентов по массовому производству стандартных цветных телевизоров и видеомагнитофонов; Бразильские компании разработали технологии и дизайн, сопоставимые с итальянскими конкурентами в области повседневной кожаной обуви.

Конкуренты в конечном итоге неизбежно обгонят любую компанию, которая перестает совершенствоваться и внедрять инновации.Иногда преимуществ на раннем этапе, таких как отношения с клиентами, экономия на масштабе существующих технологий или лояльность каналов сбыта, достаточно для того, чтобы застойная компания сохраняла свои позиции в течение многих лет или даже десятилетий. Но рано или поздно более динамичные соперники найдут способ вводить новшества вокруг этих преимуществ или создавать лучший или более дешевый способ ведения дел. Итальянские производители бытовой техники, которые успешно конкурировали на основе затрат при продаже средних и компактных бытовых приборов через крупные розничные сети, слишком долго полагались на это первоначальное преимущество.Разрабатывая более дифференцированные продукты и создавая сильные торговые марки, немецкие конкуренты начали завоевывать позиции.

В конечном счете, единственный способ сохранить конкурентное преимущество — это модернизировать , а — перейти на более сложные типы. Именно это и сделали японские автопроизводители. Первоначально они вышли на зарубежные рынки с небольшими недорогими компактными автомобилями надлежащего качества и конкурировали на основе более низких затрат на рабочую силу. Однако даже несмотря на то, что их преимущество в стоимости рабочей силы сохранялось, японские компании совершенствовались.Они активно инвестировали в строительство крупных современных заводов, чтобы получить эффект масштаба. Затем они стали новаторами в технологических процессах, первыми внедрив производство точно в срок и множество других методов обеспечения качества и производительности. Эти усовершенствования процессов привели к лучшему качеству продукции, лучшим записям о ремонте и более высоким рейтингам удовлетворенности клиентов, чем у иностранных конкурентов. Совсем недавно японские автопроизводители вышли в авангард продуктовых технологий и представляют новые марки премиум-класса, чтобы составить конкуренцию самым престижным легковым автомобилям в мире.

Пример японских автопроизводителей также иллюстрирует два дополнительных условия для сохранения конкурентного преимущества. Во-первых, компания должна принять глобальный подход к стратегии. Он должен продавать свой продукт по всему миру под собственной торговой маркой через международные маркетинговые каналы, которые он контролирует. По-настоящему глобальный подход может даже потребовать от компании разместить производственные или научно-исследовательские центры в других странах, чтобы воспользоваться преимуществами более низких ставок заработной платы, получить или улучшить доступ к рынкам или воспользоваться преимуществами иностранных технологий.Во-вторых, создание более устойчивых преимуществ часто означает, что компания должна сделать свое существующее преимущество устаревшим, даже если оно все еще остается преимуществом. Японские автомобильные компании это признали; либо они сделают свое преимущество устаревшим, либо конкурент сделает это за них.

Как показывает этот пример, инновации и изменения неразрывно связаны. Но перемены — это неестественный поступок, особенно в успешных компаниях; мощные силы работают, чтобы избежать и победить его. Прошлые подходы институционализируются в стандартных операционных процедурах и средствах управления.Обучение подчеркивает единственный правильный способ что-либо делать; строительство специализированных специализированных объектов превращает прошлую практику в дорогостоящий кирпич и раствор; существующая стратегия приобретает ауру непобедимости и укореняется в корпоративной культуре.

Успешные компании стремятся к предсказуемости и стабильности; они работают над тем, чтобы защитить то, что у них есть. Изменения сдерживаются страхом, что есть что терять. Организация на всех уровнях отфильтровывает информацию, которая предлагает новые подходы, модификации или отклонения от нормы.Внутренняя среда действует как иммунная система, чтобы изолировать или изгнать «враждебных» людей, которые бросают вызов текущим направлениям или устоявшемуся мышлению. Инновации прекращаются; компания застаивается; Это лишь вопрос времени, когда агрессивные конкуренты его догонят.

Алмаз национального преимущества

Почему определенные компании, базирующиеся в определенных странах, способны последовательно внедрять инновации? Почему они безжалостно стремятся к улучшениям, ища все более изощренный источник конкурентного преимущества? Почему они способны преодолевать серьезные препятствия на пути к изменениям и инновациям, которые так часто сопровождают успех?

Ответ кроется в четырех основных атрибутах нации, атрибутах, которые по отдельности и как система составляют бриллиант национального преимущества, игровое поле, которое каждая нация создает и использует для своих отраслей.Эти атрибуты есть.

1. Факторные условия. Положение страны в отношении факторов производства, таких как квалифицированная рабочая сила или инфраструктура, необходимых для конкуренции в данной отрасли.

2. Условия спроса. Характер спроса на отраслевой продукт или услугу на внутреннем рынке.

3. Связанные и вспомогательные отрасли. Наличие или отсутствие в стране отраслей-поставщиков и других смежных отраслей, конкурентоспособных на международном уровне.

4. Стратегия фирмы, структура и соперничество. Условия в стране, регулирующие создание, организацию и управление компаниями, а также характер внутреннего соперничества.

Эти детерминанты создают национальную среду, в которой компании рождаются и учатся конкурировать. (См. Диаграмму «Детерминанты национального конкурентного преимущества».) Каждая точка на алмазе — и на алмазе как системе — влияет на основные составляющие достижения международного конкурентного успеха: доступность ресурсов и навыков, необходимых для получения конкурентного преимущества в отрасли; информация, которая формирует возможности, которые видят компании, и направления, в которых они развертывают свои ресурсы и навыки; цели владельцев, менеджеров и частных лиц в компаниях; и, что наиболее важно, давление на компании, заставляющее их инвестировать и внедрять инновации.(См. Вставку «Как работает алмаз: итальянская промышленность по производству керамической плитки».)

Детерминанты национального конкурентного преимущества

Когда национальная среда позволяет и поддерживает наиболее быстрое накопление специализированных активов и навыков — иногда просто из-за больших усилий и приверженности — компании получают конкурентное преимущество. Когда национальная среда предоставляет более качественную текущую информацию и понимание потребностей в продуктах и ​​процессах, компании получают конкурентное преимущество.Наконец, когда национальная среда вынуждает компании внедрять инновации и инвестировать, компании получают конкурентное преимущество и со временем совершенствуют эти преимущества.

Факторные условия. Согласно стандартной экономической теории факторы производства — рабочая сила, земля, природные ресурсы, капитал, инфраструктура — будут определять поток торговли. Нация будет экспортировать те товары, которые максимально используют факторы, которыми она относительно хорошо наделена. Эта доктрина, истоки которой восходят к Адаму Смиту и Давиду Рикардо и встроена в классическую экономическую науку, в лучшем случае неполна, а в худшем — неверна.

В сложных отраслях, составляющих основу любой развитой экономики, нация не наследует, а вместо этого создает наиболее важные факторы производства, такие как квалифицированные человеческие ресурсы или научная база. Более того, набор факторов, которыми нация обладает в конкретное время, менее важен, чем скорость и эффективность, с которыми она создает, модернизирует и развертывает их в определенных отраслях.

Самыми важными факторами производства являются те, которые связаны с устойчивыми и значительными инвестициями и являются специализированными.Основные факторы, такие как наличие рабочей силы или местный источник сырья, не являются преимуществом в наукоемких отраслях. Компании могут легко получить к ним доступ с помощью глобальной стратегии или обойти их с помощью технологий. Вопреки расхожему мнению, простое наличие общей рабочей силы со средним или даже высшим образованием не представляет собой конкурентного преимущества в современной международной конкуренции. Чтобы поддерживать конкурентное преимущество, фактор должен быть узкоспециализированным для конкретных потребностей отрасли — научный институт, специализирующийся на оптике, объединение венчурного капитала для финансирования компаний-разработчиков программного обеспечения.Этих факторов меньше, иностранным конкурентам труднее имитировать — и для их создания требуются устойчивые инвестиции.

Нации преуспевают в отраслях, где они особенно хороши в создании факторов. Конкурентное преимущество является результатом наличия институтов мирового класса, которые сначала создают специализированные факторы, а затем постоянно работают над их обновлением. В Дании есть две больницы, которые занимаются изучением и лечением диабета, а также лидирующая в мире позиция по экспорту инсулина.В Голландии есть ведущие научно-исследовательские институты по выращиванию, упаковке и доставке цветов, где она является мировым лидером по экспорту.

Однако не так очевидно то, что избирательные недостатки в более основных факторах могут подтолкнуть компанию к инновациям и обновлению — недостаток статической модели конкуренции может стать преимуществом в динамической. Когда имеется достаточный запас дешевого сырья или избытка рабочей силы, компании могут просто опираться на эти преимущества и часто используют их неэффективно.Но когда компании сталкиваются с избирательным недостатком, таким как высокая стоимость земли, нехватка рабочей силы или недостаток местного сырья, они должны внедрять инновации и модернизировать, чтобы конкурировать.

В часто повторяемом японском заявлении «Мы островное государство без природных ресурсов» подразумевается понимание того, что эти недостатки только стимулировали конкурентоспособные инновации Японии. Например, своевременное производство позволяет сэкономить чрезмерно дорогое пространство. Итальянские производители стали в районе Брешии столкнулись с аналогичным набором недостатков: высокие капитальные затраты, высокие затраты на энергию и отсутствие местного сырья.Эти частные компании, расположенные в Северной Ломбардии, столкнулись с колоссальными логистическими расходами из-за удаленности от южных портов и неэффективности государственной итальянской транспортной системы. Результат: они первыми создали технологически продвинутые мини-заводы, которые требуют лишь скромных капитальных вложений, потребляют меньше энергии, используют металлолом в качестве сырья, эффективны в небольших масштабах и позволяют производителям располагать близкие к источникам лома и конечным потребителям. Другими словами, они превратили факторные недостатки в конкурентное преимущество.

Недостатки могут стать достоинствами только при определенных условиях. Во-первых, они должны посылать компаниям надлежащие сигналы об обстоятельствах, которые распространятся на другие страны, тем самым давая им возможность вводить новшества раньше иностранных конкурентов. Примером может служить Швейцария, страна, впервые столкнувшаяся с нехваткой рабочей силы после Второй мировой войны. Швейцарские компании ответили на этот недостаток повышением производительности труда и поиском более дорогих и устойчивых сегментов рынка. Компании в большинстве других частей мира, где все еще было достаточно сотрудников, сосредоточили свое внимание на других вопросах, что привело к более медленному обновлению.

Вторым условием преобразования недостатков в преимущества являются благоприятные обстоятельства в другом месте алмаза — соображение, применимое почти ко всем определяющим факторам. Чтобы внедрять инновации, компании должны иметь доступ к людям с соответствующими навыками и иметь условия внутреннего спроса, которые посылают правильные сигналы. У них также должны быть активные внутренние соперники, которые оказывают давление на инновации. Еще одно предварительное условие — цели компании, ведущие к устойчивой приверженности отрасли. Без такой приверженности и наличия активного соперничества компания может легко обойти недостаток, а не использовать его в качестве стимула к инновациям.

Например, американские компании, занимающиеся производством бытовой электроники, столкнувшись с высокими относительными затратами на рабочую силу, решили оставить продукт и производственный процесс в основном без изменений и перенести трудоемкие операции на Тайвань и другие азиатские страны. Вместо того, чтобы улучшить свои источники преимуществ, они согласились на паритет затрат на рабочую силу. С другой стороны, японские конкуренты, столкнувшись с острой внутренней конкуренцией и развитым внутренним рынком, предпочли устранить рабочую силу за счет автоматизации. Это привело к снижению затрат на сборку, к продукции с меньшим количеством компонентов и к повышению качества и надежности.Вскоре японские компании начали строить сборочные заводы в Соединенных Штатах — месте, откуда американские компании сбежали.

Условия спроса. Может показаться, что глобализация конкуренции снизит важность внутреннего спроса. Однако на практике это совсем не так. Фактически, состав и характер внутреннего рынка обычно непропорционально влияет на то, как компании воспринимают, интерпретируют и реагируют на потребности покупателей. Страны получают конкурентное преимущество в отраслях, где внутренний спрос дает их компаниям более четкое или более раннее представление о возникающих потребностях покупателей и где требовательные покупатели заставляют компании быстрее внедрять инновации и добиваться более сложных конкурентных преимуществ, чем их зарубежные конкуренты.Размер внутреннего спроса оказывается гораздо менее значительным, чем характер внутреннего спроса.

Условия внутреннего спроса помогают создать конкурентное преимущество, когда конкретный отраслевой сегмент больше или более заметен на внутреннем рынке, чем на внешних рынках. Крупные сегменты рынка в стране привлекают наибольшее внимание национальных компаний; компании отдают меньший или менее желательный сегмент более низкий приоритет. Хорошим примером являются гидравлические экскаваторы, которые представляют собой наиболее широко используемый тип строительного оборудования на внутреннем рынке Японии, но составляют гораздо меньшую долю рынка в других развитых странах.Этот сегмент — один из немногих, где есть сильные японские международные конкуренты, и где Caterpillar не занимает значительную долю мирового рынка.

Более важным, чем сочетание сегментов как такового, является характер внутренних покупателей. Национальные компании получают конкурентное преимущество, если отечественные покупатели являются самыми искушенными и требовательными покупателями в мире продукта или услуги. Искушенные и требовательные покупатели открывают доступ к расширенным потребностям клиентов; они заставляют компании соответствовать высоким стандартам; они побуждают их совершенствоваться, вводить новшества и переходить в более продвинутые сегменты.Как и в случае с факторными условиями, условия спроса обеспечивают преимущества, вынуждая компании реагировать на серьезные вызовы.

Особенно строгие требования возникают из-за местных ценностей и обстоятельств. Например, японские потребители, которые живут в небольших, плотно упакованных домах, вынуждены мириться с жарким влажным летом и дорогостоящей электроэнергией — пугающее стечение обстоятельств. В ответ японские компании первыми изобрели компактные бесшумные кондиционеры с энергосберегающими роторными компрессорами.В отрасли за отраслью жестко ограниченные требования японского рынка вынуждали компании вводить новшества, производя продукцию kei-haku-tan-sho — легких, тонких, коротких, маленьких — и которые признаны во всем мире.

Местные покупатели могут помочь компаниям страны получить преимущество, если их потребности предвосхищают или даже формируют потребности других стран — если их потребности обеспечивают постоянные «индикаторы раннего предупреждения» о тенденциях глобального рынка. Иногда потребности в предупреждении возникают потому, что политические ценности страны предвосхищают потребности, которые будут расти где-то еще.Давняя забота Швеции о людях с ограниченными возможностями привела к росту конкуренции в отрасли, ориентированной на удовлетворение особых потребностей. Экологичность Дании привела к успеху компаний, производящих оборудование для борьбы с загрязнением воды и ветряные мельницы.

В более общем плане, компании страны могут предвидеть глобальные тенденции, если ценности страны распространяются, то есть если страна экспортирует свои ценности и вкусы, а также свою продукцию. Например, международный успех американских компаний в сфере быстрого питания и кредитных карт отражает не только стремление американцев к удобству, но и распространение этих вкусов на весь остальной мир.Нации экспортируют свои ценности и вкусы через СМИ, через обучение иностранцев, через политическое влияние и через зарубежную деятельность своих граждан и компаний.

Связанные и вспомогательные отрасли. Третьим определяющим фактором национального преимущества является наличие в стране смежных и поддерживающих отраслей, которые являются конкурентоспособными на международном уровне. Отечественные поставщики, конкурентоспособные на международном уровне, создают преимущества в отраслях переработки и сбыта несколькими способами.Во-первых, они предоставляют наиболее рентабельные ресурсы эффективным, своевременным, быстрым, а иногда и предпочтительным способом. Итальянские компании по производству золотых и серебряных украшений лидируют в этой отрасли отчасти потому, что другие итальянские компании поставляют две трети мирового оборудования для изготовления ювелирных изделий и переработки драгоценных металлов.

Однако гораздо более важным, чем простой доступ к компонентам и оборудованию, является то преимущество, которое обеспечивают домашние и вспомогательные отрасли в области инноваций и модернизации — преимущество, основанное на тесных рабочих отношениях.Поставщики и конечные пользователи, расположенные рядом друг с другом, могут использовать короткие линии связи, быстрый и постоянный поток информации, а также постоянный обмен идеями и инновациями. Компании имеют возможность влиять на технические усилия своих поставщиков и могут служить испытательными площадками для исследований и разработок, ускоряя темпы инноваций.

Иллюстрация «Итальянского обувного кластера» представляет собой наглядный пример того, как группа смежных поддерживающих отраслей создает конкурентное преимущество в ряде взаимосвязанных отраслей, каждая из которых является конкурентоспособной на международном уровне.Например, производители обуви регулярно взаимодействуют с производителями кожи по вопросам новых стилей и технологий производства и узнают о новых текстурах и цветах кожи, когда они еще находятся на чертежных досках. Производители кожи заблаговременно узнают о модных тенденциях и помогают им в планировании новых продуктов. Взаимодействие является взаимовыгодным и самоусиливающимся, но оно не происходит автоматически: ему помогает близость, а происходит только потому, что над ним работают компании и поставщики.

Национальные компании больше всего выигрывают, когда поставщики сами являются глобальными конкурентами.В конечном итоге для компании или страны создавать «несвободных» поставщиков, которые полностью зависят от отечественной промышленности и которые не могут обслуживать иностранных конкурентов, обречены на провал. Точно так же стране не обязательно быть конкурентоспособной во всех отраслях-поставщиках, чтобы ее компании могли получить конкурентное преимущество. Компании могут легко получать из-за границы материалы, компоненты или технологии, не оказывая значительного влияния на инновации или производительность продукции отрасли. То же самое и с другими обобщенными технологиями, такими как электроника или программное обеспечение, где промышленность представляет собой узкую область применения.

Конкурентоспособность на дому в смежных отраслях дает аналогичные преимущества: поток информации и технический обмен ускоряют темпы инноваций и обновлений. Отрасль, связанная с домашним хозяйством, также увеличивает вероятность того, что компании воспользуются новыми навыками, а также является источником новых участников, которые предложат новый подход к конкуренции. Швейцарский успех в фармацевтике стал результатом предыдущего международного успеха, например, в красильной промышленности; Японское доминирование в области электронных музыкальных клавишных является результатом успеха в производстве акустических инструментов в сочетании с сильными позициями в сфере бытовой электроники.

Стратегия фирмы, структура и соперничество. Национальные обстоятельства и контекст создают сильные тенденции в том, как создаются, организовываются и управляются компании, а также в том, каков будет характер внутреннего соперничества. В Италии, например, успешными международными конкурентами часто являются малые или средние компании, находящиеся в частной собственности и управляемые как большие семьи; в Германии же компании, как правило, придерживаются строгой иерархии в организационной и управленческой практике, а топ-менеджеры обычно имеют технический опыт.

Ни одна управленческая система не подходит для всех, несмотря на нынешнее увлечение японским менеджментом. Конкурентоспособность в конкретной отрасли является результатом конвергенции методов управления и организационных форм, предпочитаемых в стране, и источников конкурентных преимуществ в отрасли. В отраслях, в которых итальянские компании являются мировыми лидерами, таких как освещение, мебель, обувь, шерстяные ткани и упаковочные машины, стратегия компании, которая подчеркивает фокус, индивидуальные продукты, нишевый маркетинг, быстрые изменения и захватывающую дух гибкость, соответствует динамике отрасли. и характер итальянской системы управления.Немецкая система управления, напротив, хорошо работает в технических или инженерных отраслях (оптика, химия, сложное оборудование), где сложные продукты требуют точного производства, тщательного процесса разработки, послепродажного обслуживания и, следовательно, высокодисциплинированной структуры управления. В Германии успех гораздо реже в потребительских товарах и услугах, где имиджевый маркетинг и быстрый оборот новых функций и моделей важны для конкуренции.

Страны также заметно различаются по целям, которых стремятся достичь компании и частные лица.Цели компании отражают особенности национальных рынков капитала и практики вознаграждения менеджеров. Например, в Германии и Швейцарии, где банки составляют значительную часть акционеров страны, большинство акций удерживаются для долгосрочного повышения их стоимости и редко торгуются. Компании преуспевают в зрелых отраслях, где постоянные инвестиции в НИОКР и новые предприятия имеют важное значение, но доходность может быть умеренной. Соединенные Штаты находятся на противоположной крайности, с большим пулом рискового капитала, но широко распространенной торговлей публичными компаниями и сильным акцентом инвесторов на ежеквартальном и ежегодном повышении стоимости акций.Вознаграждение руководства в значительной степени основано на ежегодных премиях, привязанных к индивидуальным результатам. Америка преуспевает в относительно новых отраслях, таких как программное обеспечение и биотехнологии, или в тех, где акционерное финансирование новых компаний подпитывает активное внутреннее соперничество, например, специализированная электроника и услуги. Однако сильное давление, ведущее к нехватке инвестиций, сказывается на более зрелых отраслях.

Индивидуальная мотивация к работе и повышению квалификации также важна для конкурентного преимущества. Выдающийся талант — дефицитный ресурс в любой стране.Успех нации во многом зависит от типов образования, которые выбирают ее талантливые люди, от того, где они хотят работать, а также от их приверженности и усилий. Цели, которые национальные институты и ценности устанавливают для отдельных лиц и компаний, а также престиж, который они придают определенным отраслям, определяют потоки капитала и человеческих ресурсов, что, в свою очередь, напрямую влияет на конкурентоспособность определенных отраслей. Нации, как правило, соревнуются в действиях, которыми люди восхищаются или от которых зависят, — действиях, из которых появляются герои нации.В Швейцарии это банковское дело и фармацевтика. В Израиле самым высоким призванием были сельское хозяйство и области, связанные с обороной. Иногда бывает трудно отличить причину от следствия. Достижение международного успеха может сделать отрасль престижной, укрепив ее преимущества.

Присутствие сильных местных соперников является последним и мощным стимулом для создания и сохранения конкурентного преимущества. Это верно в отношении небольших стран, таких как Швейцария, где соперничество между фармацевтическими компаниями Hoffmann-La Roche, Ciba-Geigy и Sandoz способствует лидирующим позициям в мире.Это верно в отношении компьютерной индустрии и программного обеспечения в Соединенных Штатах. Нигде роль ожесточенного соперничества не проявляется более очевидной, чем в Японии, где 112 компаний конкурируют в производстве станков, 34 — в полупроводниках, 25 — в звуковом оборудовании, 15 — в камерах — на самом деле, в отраслях, в которых Япония может похвастаться глобальным господством. (См. Таблицу «Расчетное количество японских конкурентов в отдельных отраслях».) Среди всех точек зрения на бриллиант внутреннее соперничество, возможно, является самым важным из-за мощного стимулирующего эффекта, который оно оказывает на все остальные.

Предполагаемое количество японских конкурентов в отдельных отраслях промышленности Источники: полевые интервью; Nippon Kogyo Shinbun, Nippon Kogyo Nenkan, 1987; Yano Research, Market Share Jitan, 1987; оценки исследователей.

Согласно общепринятому мнению, конкуренция на внутреннем рынке расточительна: она ведет к дублированию усилий и мешает компаниям добиться экономии за счет масштаба. «Правильное решение» — привлечь одного или двух национальных чемпионов, компании, обладающие масштабом и силой, чтобы бороться с иностранными конкурентами, и гарантировать им необходимые ресурсы с одобрения правительства.На самом деле, однако, большинство национальных чемпионов неконкурентоспособны, хотя сильно субсидируются и защищаются своим правительством. Во многих известных отраслях, в которых есть только один национальный соперник, таких как аэрокосмическая промышленность и телекоммуникации, правительство играет большую роль в искажении конкуренции.

Статическая эффективность гораздо менее важна, чем динамическое улучшение, которое однозначно стимулирует внутреннее соперничество. Внутреннее соперничество, как и любое соперничество, заставляет компании вводить новшества и совершенствоваться.Местные конкуренты подталкивают друг друга к снижению затрат, повышению качества и обслуживания, а также к созданию новых продуктов и процессов. Но в отличие от соперничества с иностранными конкурентами, которое, как правило, носит аналитический и отдаленный характер, местное соперничество часто выходит за рамки чисто экономической или деловой конкуренции и приобретает исключительно личный характер. Внутренние соперники ведут активную вражду; они соревнуются не только за долю на рынке, но и за людей, за техническое совершенство и, возможно, самое главное, за «право хвастаться». Успех одного внутреннего конкурента доказывает другим, что продвижение возможно, и часто привлекает в отрасль новых конкурентов.Компании часто объясняют успех иностранных конкурентов «несправедливыми» преимуществами. С отечественными соперниками нет оправданий.

Географическая концентрация увеличивает силу внутреннего соперничества. Этот образец поразительно распространен во всем мире: итальянские ювелирные компании расположены вокруг двух городов, Ареццо и Валенца По; производители столовых приборов в Золингене, Западная Германия, и Секи, Япония; фармацевтические компании в Базеле, Швейцария; мотоциклы и музыкальные инструменты в Хамамацу, Япония.Чем более локализовано соперничество, тем интенсивнее. И чем интенсивнее, тем лучше.

Еще одно преимущество внутреннего соперничества — это давление, которое оно создает для постоянного улучшения источников конкурентных преимуществ. Присутствие отечественных конкурентов автоматически отменяет те виды преимуществ, которые возникают из-за простого нахождения в конкретной стране, — факторные издержки, доступ к внутреннему рынку или предпочтения на нем или издержки для иностранных конкурентов, которые импортируют на рынок. Компании вынуждены выходить за рамки своих возможностей и в результате получать более устойчивые преимущества.Более того, конкурирующие внутренние соперники будут честны друг с другом при получении государственной поддержки. У компаний меньше шансов попасться на крючок наркотических средств, связанных с государственными контрактами или ползучим отраслевым протекционизмом. Вместо этого отрасль будет искать и извлекать выгоду из более конструктивных форм государственной поддержки, таких как помощь в открытии иностранных рынков, а также инвестиции в специализированные учебные заведения или другие специализированные факторы.

По иронии судьбы, это также острая внутренняя конкуренция, которая в конечном итоге заставляет отечественные компании смотреть на глобальные рынки и ужесточает их, чтобы добиться на них успеха.В частности, когда наблюдается эффект масштаба, местные конкуренты заставляют друг друга смотреть на внешние рынки, чтобы добиться большей эффективности и прибыльности. И, пройдя испытания жесткой внутренней конкуренцией, более сильные компании имеют все необходимое для того, чтобы побеждать за рубежом. Если Digital Equipment сможет выстоять против IBM, Data General, Prime и Hewlett-Packard, выступление против Siemens или Machines Bull не кажется такой уж пугающей перспективой.

Алмаз как система

Каждый из этих четырех атрибутов определяет точку на алмазе национального преимущества; эффект одной точки часто зависит от состояния других.Например, искушенные покупатели не превратятся в передовые продукты, если качество человеческих ресурсов не позволяет компаниям удовлетворять потребности покупателей. Избирательные недостатки факторов производства не будут стимулировать инновации, если конкуренция не будет активной, а цели компании не будут способствовать устойчивым инвестициям. В самом широком смысле слабые места в каком-либо одном определяющем элементе будут ограничивать потенциал отрасли для развития и модернизации.

Но острия ромба также самоусиливающиеся: они составляют систему.Два элемента, внутреннее соперничество и географическая концентрация, имеют особенно большую силу для преобразования бриллианта в систему: внутреннее соперничество, потому что оно способствует улучшению всех других детерминант, и географическая концентрация, потому что оно усиливает и усиливает взаимодействие четырех отдельных влияний.

Роль внутреннего соперничества показывает, как алмаз работает как самоусиливающаяся система. Острое соперничество внутри страны стимулирует развитие уникального набора специализированных факторов, особенно если все соперники находятся в одном городе или регионе: Калифорнийский университет в Дэвисе стал ведущим мировым центром исследований в области виноделия, тесно сотрудничая с калифорнийским винодельческим производством. промышленность.Активные местные конкуренты также повышают внутренний спрос в отрасли. Например, в области мебели и обуви итальянские потребители научились ожидать больше и более качественных продуктов из-за быстрых темпов разработки новых продуктов, которые обусловлены жесткой конкуренцией на внутреннем рынке между сотнями итальянских компаний. Внутренняя конкуренция также способствует формированию смежных и поддерживающих отраслей. Например, ведущая в мире группа производителей полупроводников в Японии породила ведущих японских производителей полупроводникового оборудования.

Эффект может работать во всех направлениях: иногда поставщики мирового класса становятся новыми участниками отрасли, которую они поставляют. Или очень искушенные покупатели могут сами войти в отрасль поставщиков, особенно если они обладают соответствующими навыками и рассматривают новую отрасль как стратегическую. В случае японской робототехники, например, Мацусита и Кавасаки первоначально проектировали роботов для внутреннего использования, прежде чем начать продавать роботов другим. Сегодня они являются сильными конкурентами в индустрии робототехники.В Швеции Sandvik перешла от специальной стали к перфорированным перфораторам, а SKF перешла от специальной стали к шариковым подшипникам.

Еще одним следствием системности алмазов является то, что в странах редко бывает только одна конкурентоспособная отрасль; скорее, алмаз создает среду, которая способствует развитию кластеров и конкурентоспособных отраслей. Конкурентоспособные отрасли не разбросаны в беспорядке по экономике, а обычно связаны между собой вертикальными (покупатель-продавец) или горизонтальными (общие клиенты, технологии, каналы) отношениями.Кластеры обычно не разбросаны физически; они имеют тенденцию быть сконцентрированными географически. Одна конкурентная отрасль помогает создать другую во взаимно усиливающем процессе. Например, сильные стороны Японии в области бытовой электроники привели ее успех в области полупроводников к микросхемам памяти и интегральным схемам, которые используются в этих продуктах. Сила Японии в области портативных компьютеров, которая контрастирует с ограниченным успехом в других сегментах, отражает сильные стороны других компактных портативных продуктов и передовой опыт в области жидкокристаллических дисплеев, накопленный в индустрии калькуляторов и часов.

После формирования кластера вся группа отраслей становится взаимоподдерживающей. Преимущества текут вперед, назад и по горизонтали. Агрессивное соперничество в одной отрасли распространяется на другие в кластере через выделение, использование переговорных позиций и диверсификацию устоявшимися компаниями. Выход из других отраслей в рамках кластера стимулирует модернизацию, стимулируя разнообразие подходов к исследованиям и разработкам и способствуя внедрению новых стратегий и навыков.По каналам поставщиков или клиентов, которые контактируют с многочисленными конкурентами, информация течет свободно, а инновации быстро распространяются. Взаимосвязи внутри кластера, часто непредвиденные, приводят к восприятию новых способов конкуренции и новых возможностей. Кластер становится средством поддержания разнообразия и преодоления внутренней направленности, инерции, негибкости и приспособляемости соперников, которые замедляют или блокируют повышение конкурентоспособности и выход на рынок новых игроков.

Роль правительства

В продолжающихся дебатах о конкурентоспособности наций ни одна тема не вызывает больше аргументов или вызывает меньше понимания, чем роль правительства.Многие видят в правительстве важного помощника или сторонника отрасли, применяющего целый ряд мер политики, чтобы внести непосредственный вклад в повышение конкурентоспособности стратегических или целевых отраслей. Другие принимают точку зрения «свободного рынка», согласно которой управление экономикой должно быть оставлено на усмотрение невидимой руки.

Оба представления неверны. Любой из них, если следовать его логическому исходу, приведет к необратимому подрыву конкурентоспособности страны. С одной стороны, сторонники государственной помощи промышленности часто предлагают политику, которая в конечном итоге нанесет вред компаниям и только создаст спрос на дополнительную помощь.С другой стороны, сторонники сокращения государственного присутствия игнорируют законную роль, которую государство играет в формировании контекста и институциональной структуры, окружающей компании, и в создании среды, которая стимулирует компании к получению конкурентных преимуществ.

Правительству принадлежит роль катализатора и соперника; он призван побудить — или даже подтолкнуть — компании к повышению их устремлений и переходу к более высоким уровням конкурентоспособности, даже если этот процесс может быть изначально неприятным и трудным.Правительство не может создавать конкурентоспособные отрасли; только компании могут это сделать. Правительство играет роль, которая по своей сути является пристрастной, которая преуспевает только тогда, когда работает в тандеме с благоприятными условиями, лежащими в основе алмазов. Тем не менее, роль правительства в передаче и усилении силы алмаза очень велика. Правительственная политика, которая приносит успех, — это та политика, которая создает среду, в которой компании могут получить конкурентное преимущество, а не политика, которая напрямую вовлекает правительство в процесс, за исключением стран, находящихся на ранней стадии процесса развития.Это косвенная, а не прямая роль.

Правительство Японии в своих лучших проявлениях понимает эту роль лучше, чем кто-либо, включая то, что страны проходят этапы конкурентоспособного развития и что соответствующая роль правительства меняется по мере развития экономики. Стимулируя ранний спрос на передовые продукты, ставя перед отраслями промышленности перед необходимостью внедрять передовые технологии посредством символических совместных проектов, устанавливая призы, вознаграждающие качество, и проводя другую политику, увеличивающую силу алмаза, японское правительство ускоряет темпы инноваций.Но, как и правительственные чиновники где бы то ни было, японские бюрократы в худшем случае могут совершать одни и те же ошибки: пытаясь управлять структурой отрасли, слишком долго защищая рынок и поддаваясь политическому давлению, чтобы изолировать неэффективных розничных торговцев, фермеров, дистрибьюторов и промышленные компании от конкуренции.

Нетрудно понять, почему так много правительств так часто совершают одни и те же ошибки в погоне за национальной конкурентоспособностью: время конкуренции для компаний и политическое время для правительств принципиально расходятся.Для создания конкурентного преимущества отрасли часто требуется более десяти лет; этот процесс влечет за собой длительное повышение квалификации людей, инвестирование в продукты и процессы, создание кластеров и выход на зарубежные рынки. В случае японской автомобильной промышленности, например, компании сделали свои первые неуверенные шаги в направлении экспорта в 1950-х годах, но не достигли сильных международных позиций до 1970-х годов.

Но в политике десятилетие — это вечность. Следовательно, большинство правительств отдают предпочтение политике, которая предлагает легко воспринимаемые краткосрочные выгоды, такие как субсидии, защита и организованные слияния — именно такую ​​политику сдерживают инновации.Большинство политик, которые могут реально изменить ситуацию, либо слишком медленны и требуют от политиков слишком большого терпения, либо, что еще хуже, несут с собой краткосрочную боль. Например, дерегулирование защищенной отрасли приведет к банкротству раньше, а к более сильным и конкурентоспособным компаниям — только позже.

Политика, которая демонстрирует статические краткосрочные преимущества по затратам, но неосознанно подрывает инновации и динамизм, представляет собой наиболее частую и наиболее серьезную ошибку в государственной промышленной политике.Желая помочь, правительствам слишком легко принять такую ​​политику, как совместные проекты, чтобы избежать «расточительных» НИОКР, которые подрывают динамизм и конкуренцию. Тем не менее, даже 10% -ная экономия за счет экономии на масштабе легко сводится к нулю за счет быстрого улучшения продуктов и процессов и стремления к увеличению объемов на глобальных рынках — то, что подрывает такая политика.

Есть несколько простых, базовых принципов, которые правительства должны принять, чтобы играть надлежащую вспомогательную роль для национальной конкурентоспособности: поощрять изменения, поощрять внутреннюю конкуренцию, стимулировать инновации.Некоторые из конкретных политических подходов, которыми руководствуются страны, стремящиеся получить конкурентное преимущество, включают следующее.

Сосредоточьтесь на создании специализированных факторов. Правительство несет важную ответственность за такие основы, как системы начального и среднего образования, базовая национальная инфраструктура и исследования в областях, представляющих широкий национальный интерес, таких как здравоохранение. Тем не менее, такого рода общие усилия по созданию факторов редко дают конкурентное преимущество. Факторы, которые приводят к конкурентному преимуществу, скорее являются передовыми, специализированными и привязаны к конкретным отраслям или отраслевым группам.Такие механизмы, как специализированные программы ученичества, исследовательская работа в университетах, связанных с отраслью, деятельность торговых ассоциаций и, что наиболее важно, частные инвестиции компаний, в конечном итоге создают факторы, дающие конкурентное преимущество.

Избегайте вмешательства на факторных и валютных рынках. Вмешиваясь в факторные и валютные рынки, правительства надеются снизить факторные издержки или создать благоприятный обменный курс, который поможет компаниям более эффективно конкурировать на международных рынках.Свидетельства со всего мира показывают, что такая политика, такая как девальвация доллара администрацией Рейгана, часто является контрпродуктивной. Они работают против модернизации промышленности и поиска более устойчивых конкурентных преимуществ.

Противоположный случай с Японией особенно поучителен, хотя и Германия, и Швейцария имели аналогичный опыт. За последние 20 лет японцы были потрясены внезапным шоком девальвации валюты Никсона, двумя нефтяными шоками и, совсем недавно, шоком иены — все это вынудило японские компании повысить свои конкурентные преимущества.Дело не в том, что правительство должно проводить политику, которая намеренно увеличивает факторные издержки или обменный курс. Скорее, когда рыночные силы вызывают рост факторных издержек или более высокий обменный курс, правительству следует сопротивляться искушению подтолкнуть их к снижению.

Соблюдайте строгие стандарты продукции, безопасности и защиты окружающей среды. Строгие государственные постановления могут способствовать достижению конкурентных преимуществ за счет стимулирования и повышения внутреннего спроса. Строгие стандарты качества продукции, безопасности продукции и воздействия на окружающую среду вынуждают компании повышать качество, обновлять технологии и предоставлять функции, отвечающие потребностям потребителей и обществу.Смягчение стандартов, каким бы соблазнительным оно ни было, контрпродуктивно.

Когда жесткие правила предвосхищают стандарты, которые распространятся на международном уровне, они дают национальным компаниям фору в разработке продуктов и услуг, которые будут иметь ценность в других странах. Строгие стандарты Швеции по охране окружающей среды способствовали достижению конкурентных преимуществ во многих отраслях промышленности. Atlas Copco, например, производит тихие компрессоры, которые можно использовать в густонаселенных городских районах с минимальными неудобствами для жителей.Однако строгие стандарты должны сочетаться с быстрым и оптимизированным процессом регулирования, который не поглощает ресурсы и не вызывает задержек.

Резко ограничить прямое сотрудничество между отраслевыми конкурентами. Самая распространенная проблема глобальной политики в области конкурентоспособности сегодня — это призыв к более совместным исследованиям и отраслевым консорциумам. Исходя из убеждения, что независимые исследования конкурентов расточительны и дублируют друг друга, что совместные усилия позволяют добиться экономии за счет масштаба и что отдельные компании, вероятно, будут недостаточно инвестировать в НИОКР, поскольку они не могут получить все выгоды, правительства поддержали идею более прямого сотрудничества.В Соединенных Штатах антимонопольное законодательство было изменено, чтобы позволить больше совместных НИОКР; в Европе такие мегапроекты, как ESPRIT, проект информационных технологий, объединяют компании из нескольких стран. За большей частью этого мышления скрывается восхищение западных правительств — и фундаментальное непонимание — бесчисленных совместных исследовательских проектов, спонсируемых Министерством международной торговли и промышленности (MITI), проектов, которые, по-видимому, способствовали повышению конкурентоспособности Японии.

Но более пристальный взгляд на японские кооперативные проекты говорит о другом. Японские компании участвуют в проектах MITI, чтобы поддерживать хорошие отношения с MITI, чтобы сохранить свой корпоративный имидж и застраховаться от риска, который получат конкуренты от проекта — в основном из соображений защиты. Компании редко привлекают своих лучших ученых и инженеров к совместным проектам и обычно тратят гораздо больше на собственные частные исследования в той же области. Обычно государство вносит в проект лишь скромный финансовый вклад.

Настоящая ценность японских совместных исследований состоит в том, чтобы сигнализировать о важности новых технических областей и стимулировать собственные исследования компаний. Совместные проекты побуждают компании исследовать новые области и увеличивать внутренние расходы на НИОКР, потому что компании знают, что их внутренние конкуренты изучают их.

При определенных ограниченных условиях совместные исследования могут оказаться полезными. Проекты должны быть связаны с основными исследованиями продуктов и процессов, а не с предметами, тесно связанными с собственными источниками преимуществ компании.Они должны составлять лишь небольшую часть общей исследовательской программы компании в той или иной области. Совместные исследования должны быть только косвенными, проводиться через независимые организации, к которым имеет доступ большинство участников отрасли. Организационные структуры, такие как университетские лаборатории и центры передового опыта, уменьшают проблемы управления и сводят к минимуму риск соперничества. Наконец, наиболее полезные совместные проекты часто связаны с областями, которые затрагивают ряд отраслей и требуют значительных инвестиций в НИОКР.

Продвигайте цели, ведущие к устойчивым инвестициям. Правительство играет жизненно важную роль в формировании целей инвесторов, менеджеров и сотрудников посредством политики в различных областях. Например, способ регулирования рынков капитала влияет на стимулы инвесторов и, в свою очередь, на поведение компаний. Правительство должно стремиться поощрять устойчивые инвестиции в человеческие навыки, инновации и материальные активы. Возможно, самым мощным инструментом повышения уровня устойчивых инвестиций в промышленность является налоговый стимул для долгосрочного (пятилетнего и более) прироста капитала, ограниченного новыми инвестициями в корпоративный капитал.Долгосрочные стимулы к приросту капитала также должны применяться к пенсионным фондам и другим инвесторам, в настоящее время не облагаемым налогом, у которых сейчас мало причин не участвовать в быстрой торговле.

Отменить регулирование конкуренции. Регулирование конкуренции с помощью такой политики, как поддержание государственной монополии, контроль входа в отрасль или установление цен, имеет два сильных негативных последствия: оно подавляет конкуренцию и инновации, поскольку компании становятся озабоченными взаимодействием с регулирующими органами и защитой того, что у них уже есть; и это делает отрасль менее динамичной и менее желанным покупателем или поставщиком.Однако дерегулирование и приватизация сами по себе не увенчаются успехом без жесткого соперничества внутри страны, а это требует, как следствие, сильной и последовательной антимонопольной политики.

Обеспечение строгой внутренней антимонопольной политики. Сильная антимонопольная политика — особенно в отношении горизонтальных слияний, союзов и сговора — имеет фундаментальное значение для инноваций. Хотя сегодня модно призывать к слияниям и альянсам во имя глобализации и создания национальных чемпионов, они часто подрывают создание конкурентных преимуществ.Реальная национальная конкурентоспособность требует, чтобы правительства запрещали слияния, поглощения и союзы, в которых участвуют лидеры отрасли. Кроме того, одинаковые стандарты для слияний и союзов должны применяться как к отечественным, так и к иностранным компаниям. Наконец, государственная политика должна отдавать предпочтение внутреннему входу, как внутреннему, так и международному, по сравнению с приобретением. Однако компаниям следует разрешить приобретать небольшие компании в смежных отраслях, если этот шаг способствует передаче навыков, которые в конечном итоге могут создать конкурентное преимущество.

Отклонить управляемую сделку. Управляемая торговля представляет собой растущую и опасную тенденцию борьбы с последствиями национальной конкурентоспособности. Упорядоченные маркетинговые соглашения, соглашения о добровольных ограничениях или другие средства, устанавливающие количественные цели для раздела рынков, опасны, неэффективны и часто чрезвычайно дороги для потребителей. Вместо того, чтобы продвигать инновации в отраслях экономики страны, управляемая торговля гарантирует рынок для неэффективных компаний.

Государственная торговая политика должна стремиться к открытому доступу на рынок в каждой иностранной стране.Чтобы быть эффективной, торговая политика не должна быть пассивным инструментом; он не может отвечать только на жалобы или работать только в тех отраслях, которые могут иметь достаточное политическое влияние; он не должен требовать длительного травматизма или обслуживать только проблемные отрасли. Торговая политика должна стремиться к открытию рынков везде, где у страны есть конкурентные преимущества, и должна активно решать возникающие отрасли и возникающие проблемы.

Если правительство обнаруживает торговый барьер в другой стране, оно должно сосредоточить свои средства на устранении барьеров, а не на регулировании импорта или экспорта.В случае Японии, например, давление с целью ускорить и без того быстрый рост промышленного импорта является более эффективным подходом, чем переход к регулируемой торговле. Компенсационные тарифы, которые наказывают компании за недобросовестную торговую практику, лучше рыночных квот. Другими все более важными инструментами для открытия рынков являются ограничения, которые не позволяют компаниям в странах-нарушителях инвестировать в приобретения или производственные мощности в принимающей стране — тем самым не позволяя компаниям несправедливой страны использовать свое преимущество для создания нового плацдарма, защищенного от санкций.

Однако любое из этих средств может иметь неприятные последствия. Практически невозможно разработать средства правовой защиты от несправедливой торговой практики, которые позволили бы избежать как снижения стимулов для отечественных компаний к инновациям и экспорту, так и нанесения ущерба внутренним покупателям. Целью лекарств должно быть корректировка, позволяющая лекарству исчезнуть.

Повестка дня компании

В конечном счете, только сами компании могут достичь и сохранить конкурентное преимущество. Для этого они должны действовать в соответствии с описанными выше основами.В частности, они должны признать центральную роль инноваций — и неприятную правду о том, что инновации возникают из-за давления и проблем. Чтобы создать динамичную, сложную среду, требуется лидерство. И требуется лидерство, чтобы распознать слишком простые пути выхода, которые, кажется, предлагают путь к конкурентному преимуществу, но на самом деле являются кратчайшими путями к поражению. Например, соблазнительно полагаться на совместные исследовательские и опытно-конструкторские проекты, чтобы снизить стоимость и риски исследований. Но они могут отвлечь внимание и ресурсы компании от собственных исследований и почти полностью исключат перспективы для реальных инноваций.

Конкурентное преимущество возникает из-за лидерства, которое использует и усиливает имеющиеся в алмазе силы для продвижения инноваций и модернизации. Вот лишь некоторые из политик компании, которые поддержат эти усилия:

Стимулируйте инновации. Компания должна искать давление и вызовы, а не избегать их. Часть стратегии состоит в том, чтобы использовать преимущества страны происхождения для создания стимула для инноваций. Для этого компании могут продавать товары самым искушенным и требовательным покупателям и каналам; ищите покупателей с самыми трудными потребностями; устанавливать нормы, превышающие самые жесткие нормативные требования или стандарты продукции; источник от самых передовых поставщиков; относиться к сотрудникам как к постоянным, чтобы стимулировать повышение квалификации и производительность.

Ищите самых способных конкурентов в качестве мотиваторов. Чтобы мотивировать организационные изменения, способные конкуренты и уважаемые соперники могут стать общим врагом. Лучшие менеджеры всегда немного напуганы; они уважают и изучают конкурентов. Чтобы оставаться динамичными, компании должны сделать решение проблем частью норм организации. Например, лоббирование строгих стандартов продукции сигнализирует организации о том, что руководство компании уменьшило ожидания. Компании, которые ценят стабильность, послушных клиентов, зависимых поставщиков и сонных конкурентов, склонны к инерции и, в конечном итоге, к неудачам.

Создать системы раннего предупреждения. Сигналы раннего предупреждения превращаются в преимущества для раннего движения. Компании могут предпринимать действия, которые помогают им видеть сигналы изменений и действовать в соответствии с ними, тем самым обгоняя конкурентов. Например, они могут найти и обслужить тех покупателей, у которых наиболее ожидаемые потребности; исследовать всех появляющихся новых покупателей или каналов; найти места, правила которых предвещают появление правил в других местах; привлечь в управленческую команду посторонних; поддерживать постоянные отношения с исследовательскими центрами и источниками талантливых людей.

Улучшение национального бриллианта. Компании жизненно заинтересованы в том, чтобы их домашняя среда стала лучшей платформой для достижения международного успеха. Часть ответственности компании состоит в том, чтобы играть активную роль в формировании кластеров и работать с покупателями, поставщиками и каналами в своей стране, чтобы помочь им модернизировать и расширить свои собственные конкурентные преимущества. Например, чтобы повысить внутренний спрос, японские производители музыкальных инструментов во главе с Yamaha, Kawai и Suzuki создали музыкальные школы.Точно так же компании могут стимулировать и поддерживать местных поставщиков важных специализированных ресурсов, в том числе поощрять их к глобальной конкуренции. Здоровье и сила национального кластера только увеличат скорость инноваций и модернизации компании.

Практически в каждой успешной конкурентной отрасли ведущие компании также предпринимают четкие шаги по созданию специализированных факторов, таких как человеческие ресурсы, научные знания или инфраструктура. В таких отраслях, как шерстяная ткань, керамическая плитка и осветительное оборудование, итальянские отраслевые ассоциации инвестируют в рыночную информацию, технологические процессы и общую инфраструктуру.Компании также могут ускорить внедрение инноваций, разместив свои штаб-квартиры и другие ключевые предприятия там, где есть концентрация опытных покупателей, важных поставщиков или специализированных механизмов создания факторов, таких как университеты или лаборатории.

Добро пожаловать на внутреннее соперничество. Чтобы конкурировать на глобальном уровне, компании нужны способные соперники на внутреннем рынке и сильное соперничество на внутреннем рынке. Сегодня, особенно в Соединенных Штатах и ​​Европе, менеджеры имеют обыкновение жаловаться на чрезмерную конкуренцию и выступать за слияния и поглощения, которые приведут к ожидаемой экономии за счет масштаба и критической массы.Жалоба естественна, но аргумент явно неверен. Острая конкуренция внутри страны создает устойчивые конкурентные преимущества. Более того, лучше расти на международном уровне, чем доминировать на внутреннем рынке. Если компания хочет поглощения, то иностранная компания, которая может ускорить глобализацию и дополнить внутренние преимущества или компенсировать внутренние недостатки, обычно намного лучше, чем слияние с ведущими отечественными конкурентами.

Глобализация, чтобы использовать преимущества в других странах. В поисках «глобальных» стратегий многие компании сегодня отказываются от своего домашнего бриллианта. Безусловно, принятие глобальной перспективы важно для создания конкурентных преимуществ. Но полагаться на иностранную деятельность, которая вытесняет внутренние возможности, всегда является второстепенным решением. Лучше внедрять инновации, чтобы компенсировать недостатки местных факторов, чем привлекать внешние ресурсы; лучше развивать отечественных поставщиков и покупателей, чем полагаться только на иностранных. Если внутри страны не будет присутствовать критически важная основа конкурентоспособности, компании не смогут поддерживать конкурентное преимущество в долгосрочной перспективе.Целью должно быть улучшение возможностей страны базирования, чтобы зарубежная деятельность была выборочной и дополняла только общее конкурентное преимущество.

Правильный подход к глобализации — это выборочное использование источников преимущества в алмазах других стран. Например, выявление искушенных покупателей в других странах помогает компаниям понять различные потребности и создает давление, которое будет стимулировать более высокие темпы инноваций. Более того, независимо от того, насколько благоприятен домашний алмаз, важные исследования ведутся в других странах.Чтобы воспользоваться преимуществами зарубежных исследований, компании должны размещать высококвалифицированных специалистов на зарубежных базах и обеспечивать надежный уровень научных усилий. Чтобы получить что-либо от зарубежных исследовательских предприятий, компании должны также предоставить доступ к своим собственным идеям, признавая, что конкурентное преимущество достигается за счет постоянного совершенствования, а не за счет защиты сегодняшних секретов.

Используйте союзы только выборочно. Альянсы с иностранными компаниями стали еще одной управленческой причудой и панацеей: они представляют соблазнительное решение проблемы компании, желающей получить преимущества иностранных предприятий или хеджирования рисков, не отказываясь при этом от независимости.В действительности, однако, хотя союзы могут достигать избирательных преимуществ, они всегда влекут за собой значительные затраты: они включают координацию двух отдельных операций, согласование целей с независимой организацией, создание конкурента и отказ от прибыли. Эти затраты в конечном итоге превращают большинство альянсов в краткосрочные переходные механизмы, а не на стабильные долгосрочные отношения.

Наиболее важно то, что союзы как всеобъемлющая стратегия обеспечат только посредственность компании, а не ее международное лидерство.Ни одна компания не может полагаться на другую внешнюю независимую компанию в плане навыков и активов, которые имеют решающее значение для ее конкурентного преимущества. Альянсы лучше всего использовать в качестве выборочного инструмента, нанимать на временной основе или вовлекать непрофильные виды деятельности.

Найдите домашнюю базу для поддержки конкурентного преимущества. Одним из наиболее важных решений для транснациональных компаний является страна, в которой следует разместить базовую базу для каждого отдельного бизнеса. Компания может иметь разные домашние базы для разных предприятий или сегментов.В конечном итоге конкурентное преимущество создается дома: здесь определяется стратегия, создается основной продукт и технологический процесс, а также создается критическая масса производства. Обстоятельства в стране происхождения должны поддерживать инновации; в противном случае у компании нет другого выбора, кроме как переехать в страну, которая стимулирует инновации и обеспечивает наилучшие условия для глобальной конкурентоспособности. Полумеров нет: должна двигаться и управленческая команда.

Роль лидерства

Слишком много компаний и топ-менеджеров неправильно понимают природу конкуренции и стоящую перед ними задачу, сосредотачиваясь на улучшении финансовых показателей, обращении за государственной помощью, поиске стабильности и снижении рисков посредством союзов и слияний.

Сегодняшние реалии конкуренции требуют лидерства. Лидеры верят в перемены; они побуждают свои организации к постоянному внедрению инноваций; они признают важность своей страны как неотъемлемой части их конкурентного успеха и работают над его улучшением. Самое главное, лидеры осознают необходимость давления и вызова. Поскольку они готовы поощрять соответствующую — и болезненную — политику и постановления правительства, они часто получают титул «государственных деятелей», хотя немногие считают себя такими.Они готовы пожертвовать легкой жизнью ради трудностей и, в конечном итоге, получить устойчивое конкурентное преимущество. Это должно быть целью как стран, так и компаний: не просто выжить, а добиться международной конкурентоспособности.

И не один раз, а постоянно.

Версия этой статьи появилась в выпуске Harvard Business Review за март – апрель 1990 г.

Стремление Китая к большей технологической самостоятельности

Еще одна китайская мечта

Ежегодный Всекитайское собрание народных представителей (ВНС), которое состоялось в начале этого месяца в Пекине, привлекло больше внимания, чем обычно.Большинство заголовков было сосредоточено на введении конфабом дополнительных избирательных ограничений в Гонконге, предсказуемом, но, тем не менее, мрачном дальнейшем ухудшении политической жизнеспособности этого города.

Но на фоне новостей о Гонконге, целях экономического роста на 2021 год и самовосхвалении о том, что он пережил пандемию COVID-19, NPC также одобрил амбициозную экономическую повестку дня на следующие 15 лет. В частности, собравшиеся делегаты одобрили радикальную стратегию достижения большей технологической самостоятельности в ближайшие десятилетия.Эти стратегические рамки, впервые всерьез изложенные высшим лидером Китая Си Цзиньпином в прошлом году, — это больше, чем просто экономическая подстройка. Скорее, в случае успеха эта стратегия будет иметь серьезные последствия для мировой экономики и геополитики, в том числе для Австралии.

Но что движет этим стремлением к самообеспечению, особенно для Китая, который, возможно, получил наибольшую выгоду от головокружительной глобализации последних 25 лет? Короче говоря, Си и другие товарищи на вершине Коммунистической партии Китая (КПК) понимают, что они сталкиваются с серьезными экономическими проблемами.Некоторые из них существуют давно. Другие возникли совсем недавно. Но они требуют внимания, если страна намерена и дальше подниматься по лестнице развития, стать страной с высоким уровнем доходов и добиться «национального омоложения» в следующие три десятилетия. В общем, эти проблемы связаны с производительностью, инновациями и разделением.

Неопределенности впереди

Несмотря на свой экономический успех, Китай сегодня может столкнуться с большей экономической неопределенностью, чем когда-либо после реформы Дэн Сяопина и открытия в 1980-х годах.Не только темпы экономического роста Китая замедляются, но это замедление носит структурный, а не просто циклический характер. Также важно, что замедление темпов роста имеет те же аспекты, что и проблемы переходного периода, в которых другие страны с формирующейся рыночной экономикой не смогли пройти, что угрожает загнать Китай в число стран со средним уровнем дохода.

По сути, экономическая задача Китая состоит в том, чтобы изменить модель роста, на которую он так сильно полагался с 1990-х годов. Замечательный экономический спринт Китая опирался в основном на капитальные вложения и рост за счет экспорта, подпитываемый притоком недорогой избыточной рабочей силы из сельских районов в города, а также импортными технологиями для повышения эффективности. ориентированная на экспорт промышленная экономика: электростанции, телекоммуникационные сети, автомагистрали, железные дороги, аэропорты, гавани и крупные городские центры.

Однако с каждым годом сохранять темпы экономического роста на основе этой модели становится все труднее. Демографические данные Китая — неопровержимо важная причина для этого, поскольку растущее число пожилых людей в Китае будет нуждаться в поддержке сокращающегося населения трудоспособного возраста. Численность рабочей силы в Китае достигла пика в 2012 году и с тех пор сокращается, что способствует увеличению затрат на рабочую силу. Старение населения Китая также предсказывает усиление долгосрочного давления на норму сбережений и накопление капитала в Китае, накопление человеческого капитала, а также на его системы социального обеспечения и пенсионного обеспечения, поскольку страна стареет до того, как станет богатой.К тому же капитальные вложения достигли точки насыщения.

Будущее экономическое будущее Китая должно меньше полагаться на капитальные вложения, которые в прошлом были меньше связаны с эффективным использованием капитала, и гораздо больше на повышение эффективности и производительности за счет существующего основного капитала. Это означает увеличение выпуска продукции на одного работника и единицу капитала с помощью таких мер, как технологические инновации, распределение капитала для достижения более высоких результатов и переход к модели роста, ориентированного на большее потребление.

Однако, по данным Международного валютного фонда, восстановление Китая после COVID-19 в значительной степени зависело от государственной финансовой поддержки, которая лишь увеличивала нагрузку на плохо функционирующие, капиталоемкие государственные предприятия (ГП). В целом ГП КНР работают примерно на 20% менее продуктивно, чем их частные партнеры. Но из-за своего социального, политического и экономического значения в китайской системе госпредприятия по-прежнему сохраняют привилегированный доступ к таким ресурсам, как капитал и земля, при этом оказывая непропорционально тяжелое бремя на экономику.Реформы государственного сектора крайне необходимы, и они должны включать закрытие убыточных фирм, более строгий бюджетный контроль над государственными предприятиями и предоставление рынку права голоса при распределении ресурсов. Но для нынешнего руководства КНР это кажется слишком политически рискованным — во всяком случае, вмешательство государства и партии в управление госпредприятиями и частным сектором усилилось.

Пекину необходимо решить эти проблемы, чтобы избежать так называемой «ловушки среднего дохода».Эта ситуация возникает, когда страна достигает среднего уровня доходов, но затем — из-за более высоких затрат на заработную плату и уменьшения роста производительности — не может перейти в статус страны с высоким уровнем доходов. Валовой национальный доход (ВНД) на душу населения Китая в настоящее время составляет около 11000 долларов США, что, по данным Всемирного банка, делает Китай страной с уровнем дохода выше среднего и находится на пороге перехода на нижние ступени лестницы с высоким доходом. Однако, как сообщает Всемирный банк, из 101 страны со средним уровнем дохода в 1960 году только 13 достигли уровня с высоким уровнем дохода к 2008 году.

Кроме того, похоже, что успешный переход к статусу с высоким уровнем дохода тесно связан с «институциональным качеством»: большей политической открытостью, надлежащим управлением и верховенством закона. Из 13 только что упомянутых экономик подавляющее большинство из них, включая соседей с КНР Японию, Сингапур, Южную Корею и Тайвань, развили качественные политические и правовые институты, преодолев при этом ловушку среднего дохода. Для Си Цзиньпина необходимо избежать этой ловушки, но это также несет в себе экономический и политический риск.Тем не менее, один из самых известных экономистов Китая, бывший министр финансов Лу Цзивэй, заявил в 2015 году, что у страны есть 50 на 50 шансов остаться в подвешенном состоянии со средним уровнем дохода, если не будут предприняты серьезные реформы.

Императив инноваций

Учитывая структурные препятствия для роста, с которыми сталкивается экономика КНР, необходимо создавать новые источники производительности. Но как? В прошлом приобретение технологий было важным путем для повышения эффективности экономической модели КНР.В целом, существует три метода, с помощью которых страна может приобретать технологии — «транзакция», «принятие» и «создание», и Китай использовал все из них для стимулирования роста производительности и развития инноваций. На протяжении большей части своего экономического подъема с 1980-х годов Китай полагался на первые два метода. Только недавно страна начала выходить на третье место, развивая больший потенциал для разработки собственных технологий. «Операции» и «получение» могут по-прежнему вносить важный вклад в экономическое развитие Китая.Однако на протяжении эпохи Си Цзиньпина эти проторенные пути становились все более усеянными препятствиями и рисками, особенно в самых передовых технологических областях.

В ответ промышленная политика при Си Цзиньпине активизировала усилия по использованию государственного и частного секторов в интересах коренных или «независимых инноваций» (自主 创新). По мнению Госсовета КНР, это означает «начиная с усиления национального инновационного потенциала, укрепляя оригинальные инновации, реинновации и абсорбцию импортных инноваций.Как следует из этого определения, Китай уже обладает значительным «национальным инновационным потенциалом», в том числе в государственном секторе. Например, CRRC Group, крупнейший в мире производитель железнодорожного оборудования, наиболее известна своими разработками ведущих в мире высокоскоростных поездов. Другие компании частного сектора, такие как Alibaba, изменили мир электронной коммерции, перейдя от наличных к безналичным платежным системам. Alibaba, Baidu и другие фирмы КНР также активно занимаются передовыми исследованиями в области искусственного интеллекта.

Однако значительная часть интеллектуальной собственности на то, что Китай произвел и экспортировал за последние несколько десятилетий, не был разработан ни местным населением, ни результатом внутренних инвестиций. По словам одного из ведущих аналитиков экономики КНР Артура Кребера, начиная с 1990-х годов, около одной трети экспорта КНР в среднем приходилось на долю компаний с иностранными инвестициями (в 2005 г. этот показатель превысил 60%). ). В экспорте, обозначенном как «высокотехнологичный», доля иностранных фирм еще выше и сохранится на уровне примерно двух третей даже в 2020 году.Как заявил Си Цзиньпин на громкой конференции по кибербезопасности в 2016 году:

Наша зависимость от основных технологий — самая большая скрытая проблема для нас … Сильная зависимость от импортных основных технологий — это все равно что построить наш дом на чужих стенах: каким бы большим и красивым он ни был, он не будет стоять. во время шторма.

У

Си есть веские причины для беспокойства. Китай далек от технологической самодостаточности и по-прежнему зависит от иностранных технологий и доступа к рынкам, особенно в некоторых базовых технологиях, таких как полупроводники, которые будут иметь решающее значение для развития других передовых промышленных секторов.Китайский ученый Матье Дюшатель отмечает, что стоимость импорта полупроводников в КНР выше, чем его общий импорт из Европейского Союза, и больше, чем импорт нефти, и что страна производит только около 15% своих внутренних потребностей. Он пишет: «Крупнейший в мире потребительский рынок полупроводников и интегральных схем зависит от иностранных поставщиков не только готовых процессоров и других микросхем, но и критически важного оборудования и программного обеспечения на каждом этапе производственно-сбытовой цепочки.В этом важнейшем и других секторах усиливающаяся и более протекционистская технологическая конкуренция между Китаем и другими крупными экономиками, такими как Соединенные Штаты, Япония и Германия, затруднит стремление Пекина к повышению производительности, инновациям и самодостаточности.

В результате стремление Китая к технологическим инновациям — будь то за счет иностранных приобретений или собственных усилий — сталкивается с рядом потенциальных препятствий как внутри страны, так и за рубежом. Экономическая конкуренция между США и Китаем усугубляет эту проблему, поскольку она выходит за рамки торговли и охватывает технологические и финансовые рынки.Действия США включают ограничение экспорта в ключевые технологические фирмы КНР, запрет инвестиций в китайские компании, которые, как считается, имеют связи с НОАК, исключение крупных компаний КНР с фондовых бирж США, попытки принудить продажу компаний КНР конкурентам США, приказ возможность санкций против финансовых организаций, ведущих бизнес в Гонконге, пресечение потока ученых и технических экспертов из КНР, стремящихся работать и учиться в Соединенных Штатах, и усиление контроля над программами найма талантов в КНР.Если и по мере того, как другие страны с развитой экономикой примут аналогичные меры, доступ Китая к иностранным технологиям, капиталу и знаниям будет все больше ограничиваться, особенно в передовых областях.

Стимулирование местных инноваций: «Сделано в Китае 2025 г.» и «двойное обращение»

В ответ Пекин должен значительно увеличить инвестиции в исследования и разработки (НИОКР) для разработки новых технологий, включая технологии, которые еще не существуют, или технологии, которые недоступны из-за торговых и инвестиционных ограничений.Чтобы стимулировать местные инновации, Китай увеличил свои расходы на НИОКР — общие расходы на НИОКР ежегодно росли двузначными числами в период с 2016 по 2020 гг. — и в настоящее время он является вторым по величине инвестором в НИОКР в мире после США. Однако по другим показателям расходов на НИОКР Китай не в лучшем случае. Например, по проценту от ВВП (2,19% в 2018 году) расходы Китая на НИОКР уступают таким странам, как Финляндия, Израиль, Япония, Южная Корея, Швеция и США.Чтобы подняться вверх по диаграммам, NPC одобрил увеличение инвестиций в НИОКР на 7 процентов в год, чтобы к 2025 году достичь 3 процентов ВВП.

Одно из самых важных начинаний Си Цзиньпина по продвижению местных инноваций известно как «Сделано в Китае 2025» (中国 制造 2025). Запущенный Государственным советом в 2015 году, он направлен на продвижение местных инноваций и помощь в превращении Китая в сверхдержаву в области научно-технических инноваций к 2049 году. В частности, это попытка модернизировать свою производственную базу за счет интеграции информационных технологий — по сути, объединяя сильные стороны государственного и частного секторов — в повышении производительности, увеличении местного содержания высокотехнологичных продуктов, снижении зависимости от иностранных ресурсов и позиционировании Китая как глобального лидера в области важнейших технологий будущего.

Стратегия «Сделано в Китае 2025» отдает приоритет десяти высокотехнологичным секторам:

• Информационные технологии нового поколения
• высокотехнологичное оборудование с числовым программным управлением и робототехника
• аэрокосмическое и авиационное оборудование
• Морское инженерное оборудование и производство высокотехнологичных морских судов
• современное железнодорожное оборудование
• энергосберегающие автомобили и автомобили на новой энергии
• электрооборудование
• сельхозтехника и оборудование
• новых материалов
• биофармацевтических и высокоэффективных медицинских изделий.

Сделано в Китае 2025 год стал сигналом тревоги для правительств и предприятий во всем мире. Наибольшую озабоченность вызывает связанная с планом цель увеличения доли внутреннего содержания КНР в цепочке создания стоимости — проектировании, производственных процессах, технологиях и материальных ресурсах, а также готовой продукции — в десяти приоритетных промышленных областях и их подсекторах. Хотя правительство КНР официально не объявляло эти цели, публикации и анализ китайских аналитических центров и зарубежных коллег показывают, что они обычно составляют от 40 до 80 процентов, в зависимости от сектора, с намерением достичь этих целей в период с 2020 по 2030 год.Это будет означать сосредоточение значительных юридических, нормативных и финансовых ресурсов КНР на подавлении иностранной конкуренции внутри Китая и позиционировании этих отраслей на доминирующую роль на международном рынке в ближайшие десятилетия.

В этом смысле «Сделано в Китае 2025» — это наступательная мера для стимулирования инноваций и увеличения доли рынка. Но для Китая это еще и оборонительный характер. Си Цзиньпин отметил, что одной из причин для усиления международного лидирующего положения некоторых отраслей является «ужесточение зависимости международных производственных цепочек от Китая, создание мощной контрмеры и сдерживающего потенциала против иностранцев, которые искусственно сокращают поставки [в Китай].Си Цзиньпин особо назвал высокоскоростную железную дорогу, электроэнергетическое оборудование, новую энергию и телекоммуникационное оборудование в качестве секторов, в которых Китай уже имеет преимущества.

Из-за международной критики «Сделано в Китае 2025» правительство КНР снизило значимость программы с 2018 года. Однако общая стратегия повышения технологической самостоятельности остается в силе. Действительно, эта стратегия была подкреплена опытом Китая после пандемии COVID-19 в 2020-2021 годах и продолжающимся ухудшением экономических отношений с США в этот период.В разгар глобальной пандемии Си Цзиньпин удвоил усилия по продвижению самодостаточности, отстаивая стратегию «двойного обращения» (双 循环) — основу, которую он придумал и одобрил в прошлом году.

По сути, стратегия дополнительно побуждает китайскую экономику полагаться на свой огромный внутренний рынок или «внутреннее обращение» (国内 循环), а не на внешние рынки или «международное обращение» (国际 循环), которые были основой впечатляющего экономического успеха страны. в прошлом. Акцент на большей самодостаточности приобрел еще больший импульс, когда Соединенные Штаты приняли ряд мер в 2020 и начале 2021 года, чтобы еще больше ограничить доступ КНР к U.С. технологии и рынки капитала. Как заявил премьер Ли Кэцян в своем рабочем отчете перед NPC:

Мы будем уделять приоритетное внимание внутреннему обращению и работать над созданием сильного внутреннего рынка и превращением Китая в торговца качеством. Мы будем использовать потоки внутренней экономики, чтобы сделать Китай главным магнитом для глобальных производственных факторов и ресурсов, тем самым способствуя положительному взаимодействию между внутренним и международным обращением.

, одобренная NPC, ключевые элементы стратегии будут включать: повышение технологической независимости и инноваций, обеспечение безопасности внешних цепочек поставок и не только содействие большей зависимости от внутреннего спроса Китая, но и содействие этому за счет повышения внутренней эффективности производства и логистики.Короче говоря, стратегия «двойного обращения» предназначена для защиты Китая от рисков выхода на международный рынок — особенно в условиях ухудшения отношений между США и Китаем — и для большей веры в то, что внутренний рынок будет стимулировать экономический рост в ближайшие годы. предстоящий.

Австралийские интересы

Эти события имеют большое значение для Австралии. Перспективы экономических отношений между Австралией и Китаем уже безрадостны. Если, как было заявлено на NPC, Китай продолжит замедлять свою капиталоемкую модель развития и расширять свои планы, ориентированные на потребление и зеленый рост, это отрицательно скажется на традиционном австралийском экспорте железной руды и угля.

Если Китай в ближайшее десятилетие успешно перейдет в статус страны с высоким уровнем дохода, это может послужить хорошим предзнаменованием для австралийского экспорта, обслуживающего более состоятельные китайцы, — высококачественных сельскохозяйственных товаров, образования, туризма, товаров для здоровья, брендов образа жизни и, возможно, финансовых технологий. Но это предполагает, что нынешнее ужасное состояние двусторонних отношений резко улучшается, и китайские потребители не соблазняются другими источниками этих продуктов, что маловероятно в ближайшем будущем.

Кроме того, если Китай преуспеет в своем стремлении к 2030 году доминировать на рынках ключевых высокотехнологичных технологий, это, вероятно, подавит определенные австралийские устремления в области высоких технологий как на китайском, так и на мировом рынках.

Более того — в соответствии с амбициями Си добиться большей экономической «сдерживающей способности» против иностранцев — это может привести к усилению рычагов воздействия на Австралию в некоторых высокотехнологичных секторах. По мере обострения технологической конкуренции между США и Китаем, наши берега захлестнут осадки.

Стремление Пекина к самоокупаемости может иметь еще большие геополитические амбиции. Осознавая, что установление своего контроля над Тайванем силой, вероятно, приведет к массовому экономическому возмездию со стороны США, Японии, Европы, Австралии и других стран, Китаю необходимо укрепить устойчивость, чтобы нести эти издержки.Если более уверенный, «самостоятельный» Китай пойдет против Тайваня, безопасность и экономические интересы Австралии не будут защищены.

Взгляд в будущее

Китай — крупная экономика с хорошо обеспеченными ресурсами, обладающая многочисленными преимуществами, а также показателем устойчивости и адаптируемости. Из крупнейших экономик мира она вышла из пандемии COVID-19 наиболее сильной. Он будет продолжать делать успехи в инновациях, особенно если у частного сектора будет больше шансов реализовать свой потенциал. Достижения КНР в области электронной коммерции, высокоскоростных железных дорог, беспилотных летательных аппаратов и искусственного интеллекта открывают многообещающие возможности для местных инноваций в будущем.Вместе с 14 другими азиатско-тихоокеанскими партнерами Китай заключил соглашение о свободной торговле о всеобъемлющем региональном экономическом партнерстве (ВРЭП) в конце 2020 года. Также в 2020 году Пекин завершил переговоры с Европейским союзом о двустороннем Всеобъемлющем соглашении по инвестициям и 10 Страна Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) стала крупнейшим торговым партнером Китая, за ней следует Европейский Союз, а Соединенные Штаты заняли третье место. Эти события могут помочь преодолеть некоторые из проблем, упомянутых выше, за счет расширения доступа Китая к ключевым иностранным рынкам помимо Соединенных Штатов.Китай даже ввел свои собственные правила для наказания фирм, в том числе иностранных, которые соблюдают «необоснованные» санкции, введенные в отношении Китая.

Но, несмотря на эти и другие экономические положительные моменты для Китая, сохраняются устойчивые структурные препятствия, которые будут препятствовать прогрессу в реализации экономических амбиций Си Цзиньпина.

Внутри китайское руководство будет сталкиваться с растущим давлением с целью уменьшить роль государства и партии в экономике, разрешить большую роль рынка и ввести более предсказуемую и связанную с верховенством закона правовую и регулирующую систему.Но нет никаких признаков того, что Си и партия-государство готовы пойти на такие шаги, видя в этом слишком большой социальный и политический риск. Прошлая модель роста КНР и подход к глобализации в целом были экономическим успехом, но также расширили возможности Партии и Си Цзиньпина. Приверженность этой модели — или, по крайней мере, ее значительным элементам — может служить хорошим предзнаменованием для продолжения авторитарного правления, но в ближайшие годы придется заплатить экономическую цену.

Внешне Си и руководство Китая сталкиваются с растущим сопротивлением во всем мире стремлению страны к приобретению технологий и местным инновациям.Возникающая в результате бифуркация мировой экономики, которая отделяет элементы экономики КНР от их наиболее ценных рынков и цепочек поставок, окажет разрушительное воздействие на рост и экономические устремления Китая. Установив высокие политические ожидания в отношении экономического успеха Китая в ближайшие десятилетия, Пекин сталкивается с проблемой повышения производительности, большей самообеспеченности и повышения уровня доходов, несмотря на то, что его экономическая и технологическая конкуренция с другими развитыми странами продолжает усиливаться.

Столкнувшись с этими проблемами, объявления, исходящие из Большого Зала Народов во время выступления NPC, сигнализируют о глубоком переосмыслении Пекина. Ставки высоки не только для Китая, но и для мировой экономики и геополитики на долгие годы.

---

Д-р Бейтс Гилл — профессор исследований безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе в Университете Маккуори, старший научный сотрудник Королевского института объединенных служб (RUSI) в Лондоне и первый стипендиат Азиатского общества Австралии.

Это эссе основано на книге автора о внешней политике Китая при Си Цзиньпине, выходящей в 2021 году издательством Oxford University Press. Незначительные части этого эссе были опубликованы в Lowy Interpreter как Поддерживая «самостоятельность», Пекин поднимает геополитические ставки 9 марта 2021 года, а полное эссе было опубликовано в Melbourne Asia Review 23 марта 2021 года.

Что на самом деле малый бизнес способствует экономическому росту?

Малый бизнес — герой современного капитализма.Владельцы небольших фирм — добродетельные борцы за добродетель, создатели рабочих мест и отважные предприниматели, которые руководят экономикой. «Малый бизнес вносит огромный вклад в национальное процветание и поддерживает рабочие места в Австралии», — заявляет Лейбористская партия Австралии. И вам будет сложно найти политическую партию в любой западной демократии, которая не согласна с этим. Один британский правительственный чиновник сделал (неподдающееся проверке) утверждение, что фирмы с менее чем пятью сотрудниками сделали 95 процентов радикальных инноваций. Как недавно заметил сатирик Джон Оливер, даже на фоне политики разногласий в Соединенных Штатах, все, кажется, согласны с тем, что «малый бизнес является основой экономики».В мире международных конгломератов и глобального капитала пресловутые владельцы Мэйн-стрит получают много любви.

Несмотря на весь энтузиазм, главная загадка остается: какова на самом деле роль малого бизнеса в экономике? Забота о малом бизнесе — прогрессивная цель? Несомненно, общественное восхищение выскочками, самозванцами и новаторами отражает идеалы независимости, совершенствования и лучшего будущего. Однако история открывает другую историю: отчетливая и мощная мифология малого бизнеса, лежащая в основе современной политической жизни.Начиная с конца 1970-х гг., Преклонение перед малым бизнесом приобрело новую важную роль в современных капиталистических странах. В частности, движения Рейгана и Тэтчерита обратились к восприятию малого бизнеса как преследующей лошади, чтобы продвигать тот самый вид экономики, который мешал выскочкам и мелким независимым собственникам и давал привилегии крупным национальным и многонациональным корпорациям.

Хотя любовь к малому бизнесу может показаться вечной чертой капитализма, широко распространенное мнение о том, что мелкие предприниматели владеют ключами к экономическому возрождению, появилось сравнительно недавно.Во всем богатом мире, начиная примерно с 1980 года, малый бизнес вышел из тени «большого бизнеса» с новым политическим, интеллектуальным и культурным влиянием. В Соединенных Штатах президент Джимми Картер назвал себя первым «владельцем малого бизнеса» в Белом доме со времен Гарри Трумэна. Картер пообещал помочь малому бизнесу, отменив правительственные постановления. Активизировались и лоббисты малого бизнеса. Национальная федерация независимого бизнеса (NFIB), основанная в 1940-х годах как исследовательская компания по почте, в 1980-х годах заново изобрела себя как влиятельная группа лоббистов от имени малого бизнеса.Увеличилось интеллектуальное внимание к малому бизнесу. В 1970 году восемь американских университетов предлагали курсы по открытию нового бизнеса; к 1980 году уже 137 человек. Появились целые журналы, посвященные предпринимательству. «После многих лет забвения тех, кто начинает и управляет собственным бизнесом, считают популярными героями», — бредил один комментатор.

Ключевой момент в создании современных мифов о малом бизнесе наступил в 1978 году. Именно тогда экономист Массачусетского технологического института Дэвид Берч опубликовал утверждения — которые он повторил в своем выступлении перед Конгрессом, — что на малые фирмы приходилось 80% всех новых возможностей трудоустройства в период с 1968 года. и 1976.Критики быстро отметили, что выводы Берча были совершенно неверными, в основном потому, что он определял размер фирмы в зависимости от того, сколько сотрудников работает в данном месте (например, в филиале, на фабрике или магазине), а не от того, сколько в фирме работает в целом. Фактически, большинство рабочих мест в 1970-е годы и сегодня создается небольшим количеством очень быстрорастущих фирм, в то время как большинство малых фирм либо терпят неудачу (убивают рабочие места), либо остаются небольшими.

Берч позже признал, что 80-процентная цифра была «глупой», но к 1980-м годам эти утверждения прочно укоренились в популярной мифологии и политической риторике.«Малые предприятия создают восемь из каждых 10 новых рабочих мест», — сказал Ричард Лешер, президент крупнейшей лоббистской организации в поддержку бизнеса — Торговой палаты США.

Малый бизнес — один из самых мощных символов современного капитализма. Владельцев малого бизнеса часто называют добродетельными, самостоятельными и независимыми — те же характеристики, которые Томас Джефферсон приписывал свободным фермерам в доиндустриальном обществе, или которые Макс Вебер использовал для объяснения протестантской трудовой этики, которая, как он утверждал, лежала в основе промышленного капитализма. в конце 19 века.Не менее важно и то, что малый бизнес в силу своих ограниченных масштабов и масштабов избегает морального багажа, который часто приписывают крупному бизнесу, — например, бюрократии, рыночных манипуляций и старых добрых сетей.

Как и многие сильные символы, малый бизнес, как известно, сложно определить. При создании Управления малого бизнеса (SBA) в 1953 году правительство США официально определило его как «находящееся в независимом владении и управлении и… не доминирующее в своей сфере деятельности». Сегодня, чтобы претендовать на ссуду SBA, производители в США должны иметь менее 500 сотрудников, а лица, не являющиеся производителями, должны иметь годовой доход ниже 7 долларов.5 миллионов (хотя правительство оставляет за собой право делать исключения). Более качественные характеристики, такие как отсутствие управленческой иерархии, менее формализованные трудовые отношения и более тесные связи с местными сообществами, также влияют на то, как некоторые ученые определяют малый бизнес. Чтобы усложнить ситуацию, «малый бизнес» охватывает широкий спектр бизнес-функций, включая всех, от химической чистки в маленьком городке до богатого стартапа программного обеспечения. Мы знаем малый бизнес так, как судья Верховного суда США Поттер Стюард знал порнографию: когда мы ее видим.

Однако исторически «малый бизнес» не существовал в каком-либо значимом смысле до появления «большого бизнеса» в конце 19 века. До появления крупных вертикально интегрированных и диверсифицированных корпораций «малый бизнес» существовал одновременно везде и нигде, и никто не выступал от его имени. Производители стали, масла, сахара и сигарет стали первыми крупными предприятиями, а в 1890 году Закон Шермана ввел в действие американскую антимонопольную политику для защиты более мелких конкурентов от их монополистической практики.

Крупные корпорации, получившие большие исследовательские гранты от крупных государственных учреждений, работали с крупными университетами, чтобы дать вам современную жизнь

Настоящий бум политического сознания малого бизнеса пришелся на начало 20 века, когда возникла модель сетевых магазинов. Основанное на антимонопольных традициях, движение против сетей защищало мелкие розничные торговцы, которые сталкивались с деструктивной конкуренцией со стороны магазинов, занимающихся доставкой товаров по почте и универмагов.

В Соединенных Штатах представитель Райт Патман выступил лицом движения против цепей.Патман был рыхлым, лысеющим популистом и сегрегационистом-демократическим конгрессменом из сельского Техаса. Впервые избранный в Конгресс в 1928 году, сын фермеров-арендаторов прославился как активный защитник небольших компаний — «простой человек» — от хищничества восточных банкиров, промышленников и сетевых магазинов. В 1935 году Патман выдвинул закон, который ограничивал скидки, которые могли предлагать крупные розничные торговцы. Провозглашенный «Великой хартией вольностей для малого бизнеса», Закон Робинсона-Патмана (соавтором которого был лидер большинства в Сенате Джозеф Робинсон (Демократическая Республика)) стал законом.Президент Франклин Рузвельт беспокоился, что закон будет препятствовать восстановлению экономики, но все равно подписал его в знак популярности дела. Патман защищал эту меру своим стремлением к «справедливости» — предоставив одинаковые скидки всем покупателям (будь то в сетевом магазине или в небольшом бакалейном магазине), закон нанес удар по сконцентрированному богатству и привилегиям, сохранив при этом преимущества в плане потребительской стоимости. это массовое распространение создало.

Закон Робинсона-Патмана ознаменовал конец, а не начало политического режима, защищавшего небольшие фирмы.К периоду после Второй мировой войны малый бизнес представлял собой разрозненное и слабое сообщество. Царила этика «величия». Крупные корпорации, получившие большие исследовательские гранты от крупных правительственных агентств, работали с крупными университетами, чтобы дать вам современную жизнь — от фармацевтики до аэрокосмической промышленности, от компьютеров до средств связи. К тому времени, когда Райт Патман умер в 1976 году, в возрасте 83 лет, общественная реакция против крупного бизнеса и повышенное внимание к малому бизнесу еще не взяли верх.

Но если бы Патман дожил до 1980-х, он, вероятно, не осознал бы новые способы, которыми политики приняли и защищали малый бизнес.На протяжении первой половины 20-го века сторонники малого бизнеса, такие как Патман, заявляли, что малые фирмы по своей сути добродетельны и заслуживают особой защиты, даже если более крупные компании предлагают более низкие цены или большую эффективность. Тем не менее, к 1980-м годам десятилетие рецессии, инфляции, финансовых кризисов и низкой производительности в совокупности изменило политическую культуру в богатых капиталистических странах. В Соединенных Штатах, Западной Европе и, в конечном итоге, в Австралии логика защиты малого бизнеса полностью изменилась: малость стала противоядием от раздутия и неэффективности крупного размера, а не сама по себе добродетель; независимость, источник инноваций.

Возрождение символической политической привлекательности малого бизнеса в 1980-х годах принесло еще одно важное изменение: активисты использовали его не для нападок на большой бизнес, а для преследования большого правительства. Закутавшись в мифологию малого бизнеса, эти консерваторы успешно пересмотрели столетние дебаты по поводу размера экономики.

Эти изменения дались нелегко. К разочарованию групп малого бизнеса и многих консервативных активистов, Республиканская партия сохранила свой давний имидж партии большого бизнеса, особенно в первые годы правления администрации Рейгана.Многие владельцы малого бизнеса жаловались, что республиканская налоговая политика благоприятствовала более крупным фирмам, которые воспользовались лазейками и положениями для списания амортизации крупных активов. Вдобавок они утверждали, что растущий дефицит федерального бюджета, который увеличился из-за снижения налогов Рейганом в 1981 году и резкой рецессии, которая длилась до конца 1982 года, привел к высоким процентным ставкам, которые больше всего задевали маленьких ребят.

Члены администрации Рейгана беспокоились о своей популярности среди владельцев малого бизнеса.«Малый бизнес — это коренной республиканец», — как сказала в 1981 году Джорджу Бушу, тогдашнему вице-президенту, Джорджу Бушу Элизабет Доул, директор по связям с общественностью Белого дома. По крайней мере, так должно было быть: большинство владельцев малого бизнеса были средними. и белые мужчины из высшего среднего класса, и большинство из них придерживалось экономически консервативной политики. Но некоторые части сообщества малого бизнеса уходят, предупредил Доул, потому что они считают, что «эта администрация отдает предпочтение большому бизнесу и корпоративной Америке». В 1983 году штатный сотрудник Белого дома Ред Кавани предупредил, что Национальный комитет Демократической партии планирует сделать шаги в пользу малого бизнеса.Если республиканцы «станут слишком сильно ассоциироваться с« большими »за счет« малых », — предсказал Кавани, -« эта угроза может создать серьезные проблемы ».

республиканцы подхватили риторическую мантию малого бизнеса, но вместо того, чтобы изменить свои политические идеи, они изменили то, что значит говорить для малого бизнеса. На протяжении большей части века активисты малого бизнеса подчеркивали достоинства конкуренции. Они утверждали, что малые предприятия требуют юридической поддержки — в виде штрафных налогов с доминирующих на рынке и распада монополий — потому что само их существование создает более конкурентную рыночную среду.

Экономические консерваторы в 80-е годы выдвинули контррарратив. Мюррей Вейденбаум — первый председатель Совета экономических консультантов Рейгана — заявил, что основной целью политиков должен быть экономический рост, а не конкуренция. Некоторые секторы экономики, включая быстрорастущий сектор услуг, стали более продуктивными для малых предприятий. С другой стороны, промышленное производство преуспевало, когда небольшое количество гигантских операторов использовали преимущества своего размера для более эффективного производства в массовом масштабе.

«Предприниматель» сегодня подразумевает ориентацию на рост: владельцы малого бизнеса, которые не хотят оставаться владельцами малого бизнеса

Для Вайденбаума важен был не размер или рыночная доля per se , а скорее то, насколько хорошо росли предприятия, потому что только растущая экономика создаст новые возможности для трудоустройства. Целеустремленная ориентация на малый бизнес как на создателя рабочих мест, другими словами, путала причину и следствие. « Не малый бизнес создал рабочих мест, — заключил он, — а экономический рост» (выделено мной).

Сосредоточив внимание на росте, а не на малом бизнесе как таковом, консерваторы тонко манипулировали мифологией малого бизнеса. Большинство малых предприятий не превращаются в средние или крупные компании, и фактически подавляющее большинство терпит крах в течение пяти лет. Ранее сторонники малого бизнеса понимали почти постоянное состояние малого бизнеса и относились к владельцам малого бизнеса как к стабильному классу. Однако консервативная политика 1980-х годов была сосредоточена на небольшой части сообщества малого бизнеса: предпринимателях.

Хотя классическое определение «предприниматель» просто ссылается на того, кто начал новый бизнес (французское слово означает «тот, кто берет на себя обязательства»), в конце 20 века этот термин приобрел новый оттенок. «Предприниматель» сегодня подразумевает ориентацию на рост; в то время как простой владелец малого бизнеса может упорно оставаться маленьким, предприниматель стремится разбогатеть. Короче говоря, предприниматели — это владельцы малого бизнеса, которые не хотят оставаться владельцами малого бизнеса.

Растущий фетиш к предпринимательству стал неотъемлемой частью консервативного проекта, стирающего различия между малыми и крупными фирмами.Сам президент Рейган увековечил этот сдвиг. Рейган, чей до-политический опыт работы с частным сектором лежал в Голливуде и в General Electric, двух образцах крупного бизнеса середины 20-го века, позиционировал себя как популистский защитник народа, даже продвигая экономическое видение, основанное на интересах концентрированного богатства. Хвастаясь восстановлением экономики в 1987 году, он настаивал на том, что «малому бизнесу лучше всего подходят стабильные цены, низкие процентные ставки и устойчивый рост». Более того, «американские предприниматели постоянно экспериментируют с новыми продуктами, новыми технологиями и новыми каналами распространения.Другими словами, малые предприятия достигли своей ценности за счет своего инновационного вклада, а не за счет обслуживания или поддержания существующей системы.

И все же Рейган предал ловушку. «Крупные промышленные и коммерческие центры нашей страны были построены такими новаторами, как Генри Форд и Александр Грэм Белл, — продолжил он, — чьи малые предприятия выросли, чтобы помочь сформировать новую экономику». Одним ударом президент — возможно, непреднамеренно — дал В конце концов, ценность малых фирм объясняется не поощрением конкуренции или сохранением местных ценностей, а их потенциалом, поскольку перестают быть малым бизнесом .Без этой формулировки, конечно, остались миллионы маникюрных салонов, франшиз быстрого питания, бухгалтеров, ландшафтных дизайнеров, генеральных подрядчиков, домработниц, продавцов косметики, фотостудий, владельцев ресторанов, юристов из небольших городков и флористов, которым никогда не стать следующий Ford Motor Company или AT&T.

Почему все это имеет значение?

С 1980-х годов темпы глобального капитализма ускорились, а экономические операции происходят со скоростью и сложностью, не имеющей аналогов в истории человечества.В то же время политическая культура становится все более фрагментированной и раздробленной. От распада партийной власти до трайбалистской политики и гиперпартийности, повторной сегрегации по месту жительства и образования до сегментации СМИ — преобладает раскол. Чем больше было вещей, тем сильнее было желание стать маленькими.

Это маниакальное противоречие — между масштабами современной жизни и мощным сигналом сирены атомизированной местности — лежит в основе дестабилизирующей трансформации внутри самого капитализма.

Настоящий исторический момент свидетельствует о распаде так называемой корпорации «Берл энд Минс» — принадлежащей акционерам, но контролируемой менеджерами, бюрократической и глубоко взаимосвязанной организации, впервые описанной в книге Адольфа Берла и Гардинера Минса, The Modern Corporation и частная собственность (1935 г.). С конца волны конгломератов середины 20-го века корпорации сконцентрировались и упорядочились. С 1990-х годов количество публичных компаний сократилось.Либерализация торговли и трансграничные потоки капитала ускорили «Nike-фиксацию» производства, породив мир, в котором анонимные и плохо регулируемые потогонные предприятия в развивающихся странах платят мизерную заработную плату рабочим, которые производят товары, украшенные глобальным брендом. Интернет создал новые возможности для мгновенного общения и координации, и фирмы ответили аутсорсингом и офшорингом гораздо больше, чем производством. Выделяя свои функции финансирования, распределения, рекламы, человеческих ресурсов и обслуживания клиентов по самой низкой цене, многие крупнейшие предприятия мира сегодня являются не более чем координаторами огромной сети узлов.Распад классической корпорации произошел вместе с новым направлением бизнеса на управление портфелем и краткосрочную оценку. Такие управленческие приоритеты отражают растущее идеологическое и экономическое влияние движения за «акционерную стоимость», а также более широкую приверженность неолиберальному видению ценностей.

Этот распад корпорации как экономического и социального института является важной чертой сегодняшнего капитализма, и он глубоко определяет то, как мы ценим — и переоцениваем — малый бизнес.Распад старого порядка, хотя и выраженный популистским языком «акционерной демократии», породил неуверенность и дезорганизацию, а также свободу и возможности, и эти взлеты и падения не были распределены равномерно. Хорошо образованные люди с привилегированным доступом могут воспользоваться открывающимися новыми нишами и стать предпринимателями. Тем не менее, работники нижнего уровня сталкиваются с ухудшающейся ситуацией в сфере занятости, отмеченной стагнацией заработной платы, снижением мобильности и низкооплачиваемыми и низкооплачиваемыми рабочими местами.Сети социальной защиты исчезают, а неравенство в благосостоянии увеличивается. Самостоятельная занятость, основанная на необходимости, растет как в богатых, так и в бедных странах. Самодостаточность всегда была частью привлекательности открытия собственного дела. В условиях глобализированной атомизированной экономики это также стало ненадежным спасательным кругом.

Соединив политическую повестку дня малого и крупного бизнеса, консерваторы в 1980-х заложили основу для ряда политических разработок, которые ускорили глобализирующие силы позднего капитализма и не смогли смягчить его последствия.Предполагая, что малый бизнес является уникальным или исключительно инновационным, они игнорировали реальный мир владельцев малого бизнеса и увековечили разрушительный миф, согласно которому малые компании судили по их способности стать крупным бизнесом. При этом они упустили из виду наиболее важные события глобального капитализма: одновременный распад корпоративного мира середины века и подъем изолированной, привилегированной глобальной элиты, которая маргинализировала и ослабила подавляющее большинство малых предприятий.

Борьба с пандемией неравенства: есть ли лекарство?

Неравенство было ужасным, и пандемия COVID-19 только усугубляет ситуацию.Первоочередной задачей является защита обездоленных и уязвимых от воздействия кризиса на здоровье и экономику. Но политика должна также учитывать более глубокие структурные факторы роста неравенства.

Выпуск

«Рецессия, связанная с COVID-19, является самой неравной в современной истории США». ¹ Пандемия резко высветила высокое и растущее экономическое неравенство в Соединенных Штатах и ​​других странах. Издержки пандемии непропорционально несут более бедные слои общества.Население с низкими доходами больше подвержено рискам для здоровья и с большей вероятностью потеряет работу и снизится благосостояние. Эти эффекты еще более сконцентрированы в экономически неблагополучных меньшинствах. Пандемия не только усугубляется лишениями и уязвимостью тех, кто остался позади из-за растущего неравенства, но и ее последствия усиливают неравенство. ²

Неравенство доходов и благосостояния возросло практически во всех крупных странах с развитой экономикой за последние два-три десятилетия.Особенно резко он вырос в США. Рост неравенства был особенно заметен в верхней части распределения доходов (диаграмма 9.1). Те, кто имеет доходы среднего класса, оказались в затруднительном положении, а реальная заработная плата типичного рабочего в течение долгого времени оставалась неизменной. Экономическая мобильность между поколениями снизилась. Тенденции распределения доходов более неоднозначны в странах с формирующейся рыночной экономикой, но многие из них также столкнулись с растущим неравенством, в том числе в некоторых крупных странах с формирующейся рыночной экономикой, таких как Китай и Индия.

Рост неравенства — главная линия разлома нашего времени с неблагоприятными экономическими, социальными и политическими последствиями. Он замедлил экономический рост, снизив совокупный спрос и замедлив рост производительности. Это вызвало социальное недовольство, политическую поляризацию и популистский национализм. И, как показала пандемия, она повысила уязвимость общества и экономики к потрясениям.

Пандемия не только усугубляется лишениями и уязвимостью тех, кто остался позади из-за растущего неравенства, но и ее последствия усиливают неравенство.

Идеи

Что говорят исследования о том, почему растет неравенство? На распределение доходов влияют многие факторы, но исследования все больше сосредотачиваются на технологических изменениях как ключевой движущей силе роста неравенства, наблюдаемого в последние десятилетия. ³ Цифровые технологии меняют рынки и то, как мы работаем и ведем бизнес, а последние достижения в области искусственного интеллекта продвигают цифровую революцию. Выгоды от этой технологической трансформации распределялись крайне неравномерно.

Неравенство увеличилось между фирмами и между работниками. Фирмы, находящиеся на переднем крае развития технологий, откололись от остальных, завоевывая доминирующее положение на все более концентрированных рынках и получая львиную долю прибыли. Растущая автоматизация задач с низким и средним уровнем квалификации сместила спрос на рабочую силу в сторону навыков более высокого уровня, что нанесло ущерб заработной плате и рабочим местам на нижнем конце спектра навыков. С появлением новых технологий, благоприятствующих капиталу, бизнес-результатам по принципу «победитель получает все» и навыкам более высокого уровня, распределение капитала и трудовых доходов стало более неравномерным, а доходы переместились с рабочей силы на капитал.

Пандемия COVID-19 усиливает эту динамику роста неравенства. Это приводит к ускорению цифровой трансформации производства, торговли и работы. ⁴ В то время как более мелкие фирмы борются, крупные технологически продвинутые фирмы продолжают увеличивать свою долю на рынке, усиливая сдвиг в сторону более олигополистических и менее конкурентных рынков. ⁵ Рост автоматизации и удаленной работы еще больше настраивает рынок труда против низкоквалифицированных и низкооплачиваемых рабочих. ⁶ Отрасли с бизнес-моделями, в значительной степени зависящими от контактов с людьми и низкоквалифицированной рабочей силой, особенно сильно пострадали.

Глобализация также способствовала росту неравенства внутри экономик, хотя технологические изменения были более доминирующим фактором. Но это была сила для уменьшения неравенства между экономиками. Расширение глобальных цепочек поставок стало основным стимулом экономического роста в странах с развивающейся экономикой, что позволило им сократить разрыв в доходах со странами с развитой экономикой. Пандемия может нарушить это экономическое сближение, вызвав негативную реакцию против глобализации и провоцируя ответные меры националистической торговой политики, в том числе перенос производства.Это усугубит проблемы, с которыми сталкиваются страны с развивающейся экономикой, поскольку растущая автоматизация требует поиска новых моделей роста, менее зависимых от низкоквалифицированной и низкооплачиваемой рабочей силы как источника сравнительных преимуществ.

Ослабление перераспределительной роли государства также было фактором, увеличивающим неравенство. Поскольку сдвиги на рынках продуктов и труда, вызванные технологическими изменениями и глобализацией, привели к увеличению неравенства рыночных доходов внутри экономик, роль государства в уменьшении неравенства рыночных доходов за счет налогов и трансфертов уменьшилась.В странах ОЭСР налоги и трансферты обычно удерживали неравенство располагаемых доходов от одной пятой до одной четверти ниже, чем неравенство рыночных доходов. В последние годы роль фискального перераспределения в компенсации роста неравенства рыночных доходов снизилась из-за снижения прогрессивности подоходного налога с физических лиц, снижения налогов на капитал и сокращения расходов на социальные программы.

Ослабление перераспределительной роли государства также было фактором, увеличивающим неравенство.

Путь вперед

Является ли рост неравенства неизбежным следствием сегодняшних экономических преобразований, обусловленных технологиями, и глобализации? Ответ — нет.Политика медленно реагировала на вызовы перемен. Благодаря более совершенной и гибкой политике возможны более инклюзивные экономические результаты.

Первоочередной задачей является сдерживание пандемии и устранение ее непосредственных медицинских и экономических последствий, которые непропорционально наносят ущерб малообеспеченным слоям населения. Страны отреагировали в разной степени, приняв превентивные меры против пандемии, укрепив системы здравоохранения, укрепив сети социальной защиты и осуществив политику, смягчающую воздействие на рабочие места и экономическую активность.Чем более успешными будут эти действия для защиты уязвимых слоев населения и поддержки экономического восстановления, тем меньше будет прямого воздействия кризиса на усугубление существующего неравенства.

Помимо этих немедленных действий, существует более долгосрочная повестка дня по устранению основных факторов, лежащих в основе векового роста неравенства. Политика сокращения неравенства часто рассматривается в узком смысле с точки зрения перераспределения, налоговой и трансферной политики. Это, конечно, важный элемент, особенно с учетом эрозии перераспределительной роли государства.В частности, следует укрепить системы налогообложения доходов и богатства в свете новой динамики распределения. Но существует гораздо более широкая политическая программа «предварительного распределения», которая может сделать сам процесс роста более инклюзивным. ⁷

Ключевой частью этой более широкой повестки дня является более эффективное использование потенциала технологической трансформации для содействия более инклюзивному экономическому росту:

• По мере того как технологии меняют мир бизнеса, политика и институты, управляющие рынками, должны идти в ногу со временем.В цифровую эпоху следует пересмотреть политику в области конкуренции, чтобы гарантировать, что рынки обеспечивают открытое и равное игровое поле для фирм, поддерживают сильную конкуренцию и сдерживают рост монополистических структур. Это включает реформу регулирования и усиление антимонопольного законодательства. Необходимо решить новые проблемы, связанные с данными (источником жизненной силы новой экономики) и концентрацией рынка в результате деятельности технологических гигантов, которые напоминают естественные или квази-естественные монополии. Необходимо новое мышление в отношении способов расширения владения капиталом и реформирования корпоративного управления, чтобы отразить более широкие интересы заинтересованных сторон.
• В условиях экономики, которая все больше и больше ориентируется на знания, следует улучшать инновационную экосистему, чтобы способствовать более широкому распространению технологий, воплощающих новые знания. Реформа патентных режимов и более эффективное использование государственных инвестиций и налоговой политики в области исследований и разработок может помочь «демократизировать» инновационную систему, чтобы она служила более широким экономическим и социальным целям, а не узким интересам небольшой группы инвесторов. ⁸ Предубеждения в налоговой системе в пользу капитала по сравнению с трудом, которые создают стимулы к «чрезмерной автоматизации», которая уничтожает рабочие места без повышения производительности, — должна быть исправлена. ⁹
• Необходимо укрепить фундамент цифровой инфраструктуры и цифровой грамотности, чтобы расширить доступ к новым возможностям. Цифровой разрыв остается широким между группами внутри экономик и еще шире между странами, находящимися на разных уровнях развития.
• Необходимо увеличить инвестиции в образование и профессиональную подготовку с помощью более эффективных программ повышения квалификации, переподготовки рабочих и обучения на протяжении всей жизни, которые отвечают изменениям спроса на навыки. Это потребует инноваций в содержании, предоставлении и финансировании (пере) обучения, включая новые модели государственно-частного партнерства.Необходимо устранить сохраняющееся неравенство в доступе к образованию и профессиональной подготовке. В то время как пробелы в базовых способностях сузились, в способностях более высокого уровня, которые будут способствовать успеху в 21 веке, расширились. ¹⁰
• Политика на рынке труда должна быть направлена ​​на более дальновидную направленность на повышение мобильности работников, помогая им перейти на новые и более качественные рабочие места, а не на защиту существующих рабочих мест, которые устаревают из-за изменения технологий. Пандемия выявила слабые места в сетях социальной защиты.Системы социальной защиты должны быть усилены, а то и полностью пересмотрены. Традиционно основанные на формальных долгосрочных отношениях между работодателем и работником, они должны быть адаптированы к рынку труда с более частой сменой места работы и более разнообразными рабочими условиями. Социальные контракты должны соответствовать меняющейся экономике и характеру работы.

На международном уровне необходимо не только оградить прошлые успехи в создании основанной на правилах международной торговой системы от роста протекционистских настроений, но и разработать новые дисциплины для следующего этапа глобализации во главе с цифровыми потоками для обеспечения открытого доступа и честная конкуренция.Международное сотрудничество по налоговым вопросам приобретает еще большее значение в связи с новыми налоговыми вызовами цифровой экономики.

Неизбежно, что крупная экономическая реформа политически сложна. Сегодняшний политический раскол усугубляет проблемы. Однако одна вещь, которую нельзя парализовать реформу, — это продолжающиеся банальные дебаты о конфликтах между ростом и равенством. Исследования все чаще показывают, что это ложная дихотомия. ¹¹ Кризисы могут изменить политическую обстановку реформ.Линии разлома, выявленные пандемией, могут стать катализатором перемен.

(PDF) Заявка на участие в конкурсе сочинений Института Джона Локка 2020

Конкурс сочинений Джона Локка 2020 — История

Вонг И Хао | Сингапур

к долгосрочной политике стимулирования роста », чтобы извлечь выгоду из роста регионального« летающего гуся

17

гусь »- Япония, был одним из таких примеров. Совсем недавно восприятие недобросовестной конкуренции со стороны Китая, проистекающее из государственной защиты местных корпораций, вызвало в Европе

вопросов о том, следует ли аналогичным образом реагировать административными мерами для поддержки

европейских технологических компаний.Неспособность таких органов, как ВТО, обеспечить соблюдение норм свободного рынка

в таких случаях только побуждает государства присоединиться к вторжению

. Это может стать препятствием для роста, если / когда государства ошибаются в своей экономической политике

, как в случае латиноамериканской политики импортозамещения, которая установила этап

для долгового кризиса 1980-х годов.Кроме того, сильные государства могут оказаться в невыгодном положении в области поощрения (технологических) инноваций

, ключевой движущей силы повышения общей производительности

и создания новых областей роста экономики. Дарон Аджемоглу описывает

19

тенденцию сильных государств препятствовать частным инвестициям путем введения чрезмерно высоких налогов,

«искажающих» равновесие между частными и государственными инвестициями в экономику.Согласно

20

эта точка зрения, зависимость Китая от реверс-инжиниринга продукта и принудительной передачи технологий

для достижения успехов в секторе, основанном на знаниях, в отличие от органического творчества

, которым известна американская Кремниевая долина, рассматривается как свидетельство посягательства

сильного государства на способность экономики внедрять инновации с нуля, чтобы

поддерживать рост высокой стоимости.Однако с исторической точки зрения этот скептицизм развеивается опытом Южной Кореи, которая стала свидетелем государственных инициатив по развитию высокотехнологичного сектора

21

, таких как создание в 1971 году Корейского передового института науки.

и технологии, а также общенациональной научно-исследовательской кампанией 1982 года, но, тем не менее, на рубеже веков стал самостоятельным технологическим лидером

, при этом отечественные Samsung

и LG стали мировыми брендами.Государственная поддержка, если она осуществляется правильно, может стать движущей силой для развития инноваций; Фактически, сильное государство необходимо для установления всеобъемлющего режима прав интеллектуальной собственности

, который, в свою очередь, стимулирует инновации.

17 По словам профессора Хилтона Рута из Школы политики и управления им. Шарля, «азиатское экономическое чудо

» возглавили «сильные государства, у которых […] институционализированы [ред] […] усмотрение исполнительной власти ». См .: Рут, Hilton

L, «Создают ли сильные правительства сильную экономику?»  Независимый обзор



5, вып. 4 (2001): pp.

565-573.

18 Впервые популяризированная японским экономистом Канаме Акамацу, «парадигма летающих гусей» представляет собой модель экономического разделения труда

, основанную на динамическом сравнительном преимуществе стран Восточной Азии, при этом

Япония является «ведущей гусиной» движущей силой роста. в региональной экономике путем постепенного перевода

высокоэффективных видов экономической деятельности в офшор по мере продвижения вверх по цепочке создания стоимости.

19 Ceteris paribus



, предельный выпуск продукции процесса даже с увеличенными затратами труда или капитала

со временем уменьшается, что требует технологических инноваций в производственном процессе для максимизации и повышения эффективности затрат

. Таким образом, технологический прогресс составляет краеугольный камень общей факторной производительности

(TFP), которая также учитывает основной капитал и затраты труда.См .: Федеральный резервный банк Сент-Луиса, «Что

способствует долгосрочному экономическому росту?» В блоге «Экономика», 1 июня 2015 г.

20 Аджемоглу утверждает, что неспособность сильного государства достичь такой «сбалансированной» ситуации с привлечением инвестиций

«всех сторон» приводит к тому, что это становится «препятствием» для экономического роста. См .: Аджемоглу, Дарон, «Политика

и экономика в сильных и слабых государствах», Journal of Monetary Economics

52, no.7 (2005): стр. 1199-1226.

21 Pan (2016) оценивает взаимодействие государства с промышленностью с целью создания «инновационного партнерства» с помощью инновационной модели тройной спирали

, предполагая, что азиатские государства, такие как Южная Корея и Сингапур, успешно

стимулировали бизнес к продвижению экономики вверх. глобальная цепочка создания стоимости. См .: Пан, Чжэнци, «Государственные инновации

Партнерства: азиатские развивающиеся государства в парадигме тройной спирали», Европейский журнал Восточной Азии

Исследования



15, no.