Аргументы из литературы любовь и война: «Любовь и война» — сочинение-рассуждение (11 класс)

«Любовь и война» — сочинение-рассуждение (11 класс)

SELECT `data`

  FROM `pr4iy_session`

  WHERE `session_id` = '9r2scqietla65o644qmpukoh36'

SELECT `session_id`

  FROM `pr4iy_session`

  WHERE `session_id` = '9r2scqietla65o644qmpukoh36' 
   LIMIT 0, 1

INSERT INTO `pr4iy_session`
(`session_id`, `client_id`, `time`) 
  VALUES 
('9r2scqietla65o644qmpukoh36', 0, '1643160948')

SELECT extension_id AS id, element AS "option", params, enabled

  FROM pr4iy_extensions

  WHERE `type` = 'component'

SELECT b.id

  FROM pr4iy_usergroups AS a

  LEFT JOIN pr4iy_usergroups AS b 
  ON b. lft <= a.lft 
  AND b.rgt >= a.rgt

  WHERE a.id = 9

SELECT id, rules

  FROM `pr4iy_viewlevels`

SELECT folder AS type, element AS name, params

  FROM pr4iy_extensions

  WHERE enabled = 1 
  AND type ='plugin' 
  AND state IN (0,1) 
  AND access IN (1,1,5)

  ORDER BY ordering

SELECT m.id, m.menutype, m.title, m.alias, m.note, m.path AS route, m.link, m.type, m.level, m.language,`m`.`browserNav`, m.access, m.params, m.home, m.img, m.template_style_id, m.component_id, m.parent_id,e.element as component

  FROM pr4iy_menu AS m

  LEFT JOIN pr4iy_extensions AS e 
  ON m.component_id = e.extension_id

  WHERE m.published = 1 
  AND m.parent_id > 0 
  AND m.client_id = 0

  ORDER BY m.lft

SELECT c.id, c.asset_id, c.access, c.alias, c.checked_out, c.checked_out_time,
			c.created_time, c.created_user_id, c.description, c.extension, c.hits, c.language, c.level,
			c.lft, c.metadata, c.metadesc, c.metakey, c.modified_time, c.note, c.params, c.parent_id,
			c.path, c.published, c.rgt, c.title, c.modified_user_id, c.version, 
  CASE WHEN CHAR_LENGTH(c.alias) != 0 THEN CONCAT_WS(':', c.id, c.alias) ELSE c.id END as slug

  FROM pr4iy_categories as c

  LEFT JOIN pr4iy_categories AS s 
   ON (s.lft <= c.lft 
  AND s.rgt >= c.rgt) OR (s.lft > c.lft 
  AND s.rgt < c.rgt)

  LEFT JOIN  (SELECT cat.id as id 
  FROM pr4iy_categories AS cat JOIN pr4iy_categories AS parent 
  ON cat.lft BETWEEN parent.lft 
  AND parent.rgt 
  WHERE parent.extension = 'com_content' 
  AND parent. published != 1 
  GROUP BY cat.id) AS badcats 
  ON badcats.id = c.id

  WHERE (c.extension='com_content' OR c.extension='system') 
  AND c.access IN (1,1,5) 
  AND c.published = 1 
  AND s.id=532 
  AND badcats.id is null

  GROUP BY c.id, c.asset_id, c.access, c.alias, c.checked_out, c.checked_out_time,
			 c.created_time, c.created_user_id, c.description, c.extension, c.hits, c.language, c.level,
			 c.lft, c.metadata, c.metadesc, c.metakey, c.modified_time, c.note, c.params, c.parent_id,
			 c.path, c.published, c.rgt, c.title, c.modified_user_id, c.version

   ORDER BY c.lft

SELECT `alias`,`catid`

  FROM `pr4iy_content`

  WHERE `id` = 532

SELECT `id`, `alias`, `catid`, `language`

  FROM pr4iy_content

  WHERE `id` = 532 
  LIMIT 0, 1

SELECT c.id, c.asset_id, c.access, c.alias, c.checked_out, c.checked_out_time,
			c.created_time, c.created_user_id, c.description, c.extension, c.hits, c.language, c.level,
			c.lft, c.metadata, c.metadesc, c.metakey, c.modified_time, c.note, c.params, c.parent_id,
			c.path, c.published, c.rgt, c.title, c.modified_user_id, c.version, 
  CASE WHEN CHAR_LENGTH(c.alias) != 0 THEN CONCAT_WS(':', c.id, c.alias) ELSE c.id END as slug

  FROM pr4iy_categories as c

  LEFT JOIN pr4iy_categories AS s 
  ON (s.lft <= c.lft 
  AND s. rgt >= c.rgt) OR (s.lft > c.lft 
  AND s.rgt < c.rgt)

  LEFT JOIN  (SELECT cat.id as id 
  FROM pr4iy_categories AS cat JOIN pr4iy_categories AS parent 
  ON cat.lft BETWEEN parent.lft 
  AND parent.rgt 
  WHERE parent.extension = 'com_content' 
  AND parent.published != 1 
  GROUP BY cat.id) AS badcats 
  ON badcats.id = c.id

  WHERE (c.extension='com_content' OR c.extension='system') 
  AND c.access IN (1,1,5) 
  AND c.published = 1 
  AND s.id=22 
  AND badcats.id is null

  GROUP BY c.id, c.asset_id, c.access, c.alias, c.checked_out, c.checked_out_time,
			 c.created_time, c.created_user_id, c.description, c.extension, c.hits, c.language, c.level,
			 c.lft, c.metadata, c.metadesc, c.metakey, c.modified_time, c.note, c.params, c.parent_id,
			 c.path, c.published, c.rgt, c.title, c.modified_user_id, c.version

  ORDER BY c.lft

SELECT extension_id AS id, element AS "option", params, enabled

  FROM pr4iy_extensions

  WHERE `type` = 'library' 
  AND `element` = 'joomla'

UPDATE `pr4iy_extensions`

  SET `params` = '{\"mediaversion\":\"6de3a75cab24db5864d1a1a52051cd1e\"}'

  WHERE `type` = 'library' 
  AND `element` = 'joomla'

SELECT *

  FROM `pr4iy_jcomments_settings`

  WHERE `lang` = '' 
  AND `component` = ''

SELECT id, home, template, s.params

  FROM pr4iy_template_styles as s

  LEFT JOIN pr4iy_extensions as e 
  ON e.element=s.template 
  AND e.type='template' 
  AND e.client_id=s. client_id

  WHERE s.client_id = 0 
  AND e.enabled = 1

SELECT a.rules

  FROM pr4iy_assets AS a

  WHERE (a.id = 1)

  GROUP BY a.id, a.rules, a.lft

SELECT b.rules

  FROM pr4iy_assets AS a

  LEFT JOIN pr4iy_assets AS b 
  ON b.lft <= a.lft 
  AND b.rgt >= a.rgt

  WHERE (a.id = 1)

  GROUP BY b.id, b.rules, b.lft

  ORDER BY b.lft

SELECT alias

  FROM pr4iy_content

  WHERE id=532

SELECT *

  FROM pr4iy_languages

  WHERE published=1

  ORDER BY ordering ASC

SELECT b.rules

  FROM pr4iy_assets AS a

  LEFT JOIN pr4iy_assets AS b 
  ON b. lft <= a.lft 
  AND b.rgt >= a.rgt

  WHERE (a.name = 'com_content')

  GROUP BY b.id, b.rules, b.lft

  ORDER BY b.lft

SELECT a.id, a.asset_id, a.title, a.alias, a.introtext, a.fulltext, 
  CASE WHEN badcats.id is null THEN a.state ELSE 0 END AS state, a.catid, a.created, a.created_by, a.created_by_alias, 
  CASE WHEN a.modified = '0000-00-00 00:00:00' THEN a.created ELSE a.modified END as modified, a.modified_by, a.checked_out, a.checked_out_time, a.publish_up, a.publish_down, a.images, a.urls, a.attribs, a.version, a.ordering, a.metakey, a.metadesc, a.access, a.hits, a.metadata, a.featured, a.language, a.xreference,c. title AS category_title, c.alias AS category_alias, c.access AS category_access,u.name AS author,parent.title as parent_title, parent.id as parent_id, parent.path as parent_route, parent.alias as parent_alias,ROUND(v.rating_sum / v.rating_count, 0) AS rating, v.rating_count as rating_count

  FROM pr4iy_content AS a

  LEFT JOIN pr4iy_categories AS c 
  on c.id = a.catid

  LEFT JOIN pr4iy_users AS u 
  on u.id = a.created_by

  LEFT JOIN pr4iy_categories as parent 
  ON parent.id = c.parent_id

  LEFT JOIN pr4iy_content_rating AS v 
  ON a.id = v.content_id

  LEFT 
  OUTER JOIN  (SELECT cat.id as id 
  FROM pr4iy_categories AS cat JOIN pr4iy_categories AS parent 
  ON cat.lft BETWEEN parent.lft 
  AND parent.rgt 
  WHERE parent.extension = 'com_content' 
  AND parent.published <= 0 
  GROUP BY cat.id) AS badcats 
  ON badcats.id = c.id

  WHERE a.id = 532 
  AND (a. publish_up = '0000-00-00 00:00:00' OR a.publish_up <= '2022-01-26 01:35:48') 
  AND (a.publish_down = '0000-00-00 00:00:00' OR a.publish_down >= '2022-01-26 01:35:48') 
  AND (a.state = 1 OR a.state =2)

SELECT `m`.`tag_id`,`t`.*

  FROM `pr4iy_contentitem_tag_map` AS m 

  INNER JOIN `pr4iy_tags` AS t  
  ON `m`.`tag_id` = `t`.`id`

  WHERE `m`.`type_alias` = 'com_content.article' 
  AND `m`.`content_item_id` = 532 
  AND `t`.`published` = 1 
  AND t.access IN (1,1,5)

SELECT m.id, m.title, m.module, m.position, m.content, m.showtitle, m. params, mm.menuid

  FROM pr4iy_modules AS m

  LEFT JOIN pr4iy_modules_menu AS mm 
  ON mm.moduleid = m.id

  LEFT JOIN pr4iy_extensions AS e 
  ON e.element = m.module 
  AND e.client_id = m.client_id

  WHERE m.published = 1 
  AND e.enabled = 1 
  AND (m.publish_up = '0000-00-00 00:00:00' OR m.publish_up <= '2022-01-26 01:35:48') 
  AND (m.publish_down = '0000-00-00 00:00:00' OR m.publish_down >= '2022-01-26 01:35:48') 
  AND m.access IN (1,1,5) 
  AND m.client_id = 0 
  AND (mm.menuid = 124 OR mm.menuid <= 0)

  ORDER BY m.position, m.ordering

SELECT metakey

  FROM pr4iy_content

  WHERE id = 532

SELECT a.id,a.title,DATE(a.created) as created,a.catid,a.language,cc.access AS cat_access,cc.published AS cat_state, 
  CASE WHEN CHAR_LENGTH(a.alias) != 0 THEN CONCAT_WS(':', a. id, a.alias) ELSE a.id END as slug, 
  CASE WHEN CHAR_LENGTH(cc.alias) != 0 THEN CONCAT_WS(':', cc.id, cc.alias) ELSE cc.id END as catslug

  FROM pr4iy_content AS a

  LEFT JOIN pr4iy_content_frontpage AS f 
  ON f.content_id = a.id

  LEFT JOIN pr4iy_categories AS cc 
  ON cc.id = a.catid

  WHERE a.id != 532 
  AND a.state = 1 
  AND a.access IN (1,1,5) 
  AND (a.metakey LIKE '%война%' OR a.metakey LIKE '%любовь%') 
  AND (a.publish_up = '0000-00-00 00:00:00' OR a.publish_up <= '2022-01-26 01:35:48') 
  AND (a.publish_down = '0000-00-00 00:00:00' OR a.publish_down >= '2022-01-26 01:35:48') 
  LIMIT 0, 5

SELECT c.id, c.asset_id, c.access, c.alias, c.checked_out, c.checked_out_time,
			c.created_time, c.created_user_id, c.description, c.extension, c.hits, c.language, c.level,
			c.lft, c.metadata, c.metadesc, c.metakey, c.modified_time, c.note, c. params, c.parent_id,
			c.path, c.published, c.rgt, c.title, c.modified_user_id, c.version, 
  CASE WHEN CHAR_LENGTH(c.alias) != 0 THEN CONCAT_WS(':', c.id, c.alias) ELSE c.id END as slug

  FROM pr4iy_categories as c

  LEFT JOIN pr4iy_categories AS s 
  ON (s.lft <= c.lft 
  AND s.rgt >= c.rgt) OR (s.lft > c.lft 
  AND s.rgt < c.rgt)

  LEFT JOIN  (SELECT cat.id as id 
  FROM pr4iy_categories AS cat JOIN pr4iy_categories AS parent 
  ON cat.lft BETWEEN parent.lft 
  AND parent.rgt 
  WHERE parent.extension = 'com_content' 
  AND parent.published != 1 
  GROUP BY cat.id) AS badcats 
  ON badcats.id = c.id

  WHERE (c.extension='com_content' OR c.extension='system') 
  AND c.access IN (1,1,5) 
  AND c.published = 1 
  AND s.id=32 
  AND badcats.id is null

  GROUP BY c.id, c.asset_id, c.access, c.alias, c.checked_out, c.checked_out_time,
			 c. created_time, c.created_user_id, c.description, c.extension, c.hits, c.language, c.level,
			 c.lft, c.metadata, c.metadesc, c.metakey, c.modified_time, c.note, c.params, c.parent_id,
			 c.path, c.published, c.rgt, c.title, c.modified_user_id, c.version

  ORDER BY c.lft

SELECT c.id, c.asset_id, c.access, c.alias, c.checked_out, c.checked_out_time,
			c.created_time, c.created_user_id, c.description, c.extension, c.hits, c.language, c.level,
			c.lft, c.metadata, c.metadesc, c.metakey, c.modified_time, c.note, c.params, c.parent_id,
			c.path, c.published, c.rgt, c.title, c.modified_user_id, c.version, 
  CASE WHEN CHAR_LENGTH(c.alias) != 0 THEN CONCAT_WS(':', c.id, c.alias) ELSE c.id END as slug

  FROM pr4iy_categories as c

  LEFT JOIN pr4iy_categories AS s 
  ON (s.lft <= c.lft 
  AND s.rgt >= c.rgt) OR (s.lft > c.lft 
  AND s.rgt < c.rgt)

  LEFT JOIN  (SELECT cat.id as id 
  FROM pr4iy_categories AS cat JOIN pr4iy_categories AS parent 
  ON cat.lft BETWEEN parent.lft 
  AND parent.rgt 
  WHERE parent.extension = 'com_content' 
  AND parent.published != 1 
  GROUP BY cat.id) AS badcats 
  ON badcats. id = c.id

  WHERE (c.extension='com_content' OR c.extension='system') 
  AND c.access IN (1,1,5) 
  AND c.published = 1 
  AND s.id=10 
  AND badcats.id is null

  GROUP BY c.id, c.asset_id, c.access, c.alias, c.checked_out, c.checked_out_time,
			 c.created_time, c.created_user_id, c.description, c.extension, c.hits, c.language, c.level,
			 c.lft, c.metadata, c.metadesc, c.metakey, c.modified_time, c.note, c.params, c.parent_id,
			 c.path, c.published, c.rgt, c.title, c.modified_user_id, c.version

  ORDER BY c.lft

SELECT * 
  FROM pr4iy_content_extravote 
  WHERE content_id=532 
  AND extra_id=0

SHOW FULL COLUMNS 
  FROM `pr4iy_content`

SELECT *

  FROM pr4iy_content

  WHERE `id` = '532'

UPDATE pr4iy_content

  SET `hits` = (`hits` + 1)

  WHERE `id` = '532'

**4 × SELECT c.id, c.asset_id, c.access, c.alias, c.checked_out, c.checked_out_time,    c.created_time, c.created_user_id, c.description, c.extension, c.hits, c.language, c.level,    c.lft, c.metadata, c.metadesc, c.metakey, c.modified_time, c.note, c.params, c.parent_id,    c.path, c.published, c.rgt, c.title, c.modified_user_id, c.version, 
  CASE WHEN CHAR_LENGTH(c.alias) != 0 THEN CONCAT_WS(':', c.id, c.alias) ELSE c.id END as slug 
  FROM pr4iy_categories as c 
  LEFT JOIN pr4iy_categories AS s 
  ON (s. lft <= c.lft 
  AND s.rgt >= c.rgt) OR (s.lft > c.lft 
  AND s.rgt < c.rgt) 
  LEFT JOIN  (SELECT cat.id as id 
  FROM pr4iy_categories AS cat JOIN pr4iy_categories AS parent 
  ON cat.lft BETWEEN parent.lft 
  AND parent.rgt**

**2 × SELECT extension_id AS id, element AS "option", params, enabled 
  FROM pr4iy_extensions**

**2 × SELECT b.rules 
  FROM pr4iy_assets AS a 
  LEFT JOIN pr4iy_assets AS b 
  ON b.lft <= a.lft 
  AND b.rgt >= a.rgt**

**1 × SELECT `m`.`tag_id`,`t`.* 
  FROM `pr4iy_contentitem_tag_map` AS m  
  INNER JOIN `pr4iy_tags` AS t  
  ON `m`.`tag_id` = `t`.`id`**

**1 × SELECT * 
  FROM pr4iy_languages**

**1 × SELECT alias 
  FROM pr4iy_content**

**1 × SELECT a.id, a.asset_id, a.title, a.alias, a.introtext, a.fulltext, 
  CASE WHEN badcats. id is null THEN a.state ELSE 0 END AS state, a.catid, a.created, a.created_by, a.created_by_alias, 
  CASE WHEN a.modified = '0000-00-00 00:00:00' THEN a.created ELSE a.modified END as modified, a.modified_by, a.checked_out, a.checked_out_time, a.publish_up, a.publish_down, a.images, a.urls, a.attribs, a.version, a.ordering, a.metakey, a.metadesc, a.access, a.hits, a.metadata, a.featured, a.language, a.xreference,c.title AS category_title, c.alias AS category_alias, c.access AS category_access,u.name AS author,parent.title as parent_title, parent.id as parent_id, parent.path as parent_route, parent.alias as parent_alias,ROUND(v.rating_sum / v.rating_count, 0) AS rating, v.rating_count as rating_count 
  FROM pr4iy_content AS a 
  LEFT JOIN pr4iy_categories AS c 
  on c.id = a.catid 
  LEFT JOIN pr4iy_users AS u 
  on u.id = a.created_by 
  LEFT JOIN pr4iy_categories as parent 
  ON parent.id = c.parent_id 
  LEFT JOIN pr4iy_content_rating AS v 
  ON a. id = v.content_id 
  LEFT 
  OUTER JOIN  (SELECT cat.id as id 
  FROM pr4iy_categories AS cat JOIN pr4iy_categories AS parent 
  ON cat.lft BETWEEN parent.lft 
  AND parent.rgt**

**1 × SELECT metakey 
  FROM pr4iy_content**

**1 × SELECT * 
  FROM pr4iy_content**

**1 × SELECT * 
  FROM pr4iy_content_extravote**

**1 × SELECT a.id,a.title,DATE(a.created) as created,a.catid,a.language,cc.access AS cat_access,cc.published AS cat_state, 
  CASE WHEN CHAR_LENGTH(a.alias) != 0 THEN CONCAT_WS(':', a.id, a.alias) ELSE a.id END as slug, 
  CASE WHEN CHAR_LENGTH(cc.alias) != 0 THEN CONCAT_WS(':', cc.id, cc.alias) ELSE cc.id END as catslug 
  FROM pr4iy_content AS a 
  LEFT JOIN pr4iy_content_frontpage AS f 
  ON f.content_id = a.id 
  LEFT JOIN pr4iy_categories AS cc 
  ON cc.id = a.catid**

**1 × SELECT m. id, m.title, m.module, m.position, m.content, m.showtitle, m.params, mm.menuid 
  FROM pr4iy_modules AS m 
  LEFT JOIN pr4iy_modules_menu AS mm 
  ON mm.moduleid = m.id 
  LEFT JOIN pr4iy_extensions AS e 
  ON e.element = m.module 
  AND e.client_id = m.client_id**

**1 × SELECT id, home, template, s.params 
  FROM pr4iy_template_styles as s 
  LEFT JOIN pr4iy_extensions as e 
  ON e.element=s.template 
  AND e.type='template' 
  AND e.client_id=s.client_id**

**1 × SELECT folder AS type, element AS name, params 
  FROM pr4iy_extensions**

**1 × SELECT id, rules 
  FROM `pr4iy_viewlevels**

**1 × SELECT b.id 
  FROM pr4iy_usergroups AS a 
  LEFT JOIN pr4iy_usergroups AS b 
  ON b.lft <= a.lft 
  AND b.rgt >= a.rgt**

**1 × SELECT `session_id` 
  FROM `pr4iy_session`**

**1 × SELECT m. id, m.menutype, m.title, m.alias, m.note, m.path AS route, m.link, m.type, m.level, m.language,`m`.`browserNav`, m.access, m.params, m.home, m.img, m.template_style_id, m.component_id, m.parent_id,e.element as component 
  FROM pr4iy_menu AS m 
  LEFT JOIN pr4iy_extensions AS e 
  ON m.component_id = e.extension_id**

**1 × SELECT `alias`,`catid` 
  FROM `pr4iy_content`**

**1 × SELECT `data` 
  FROM `pr4iy_session`**

**1 × SELECT * 
  FROM `pr4iy_jcomments_settings`**

**1 × SELECT `id`, `alias`, `catid`, `language` 
  FROM pr4iy_content**

**1 × SELECT a.rules 
  FROM pr4iy_assets AS a**

Аргументы на тему «Война» к сочинению ЕГЭ. Влияние войны на жизнь человека. » Рустьюторс

В рассказе М.А. Шолохова «Судьба человека» можно увидеть проявление истинного мужества во время войны. Главный герой рассказа Андрей Соколов отправляется на войну, оставив свою семью дома. Ради близких он прошел все испытания: страдал от голода, мужественно сражался, сидел в карцере и бежал из плена. Страх смерти не заставил его отказаться от своих убеждений: перед лицом опасности он сохранил человеческое достоинство. Война унесла жизни его близких, но даже после этого он не сломался, и вновь проявил мужество, правда, уже не на поле боя. Он усыновил мальчика, который тоже потерял всю семью во время войны. Андрей Соколов – пример мужественного солдата, который продолжил бороться с тяготами судьбы даже после войны. 

В центре повествования романа «Книжный вор» Маркуса Зусака Лизель — девятилетняя девочка, на пороге войны попавшая в приемную семью. Родной отец девочки был связан с коммунистами, поэтому, чтобы спасти дочь от фашистов, мама отдает ее чужим людям на воспитание. Лизель начинает новую жизнь вдали от семьи, у нее происходит конфликт со сверстниками, она находит новых друзей, учится читать и писать. Ее жизнь наполнена обычными детскими заботами, однако приходит война и вместе с ней страх, боль и разочарование. Она не понимает, почему одни люди убивают других. Приемный отец Лизель учит ее добру и состраданию, несмотря на то что это приносит ему только неприятности. Вместе с родителями она прячет еврея в подвале, ухаживает за ним, читает ему книги. Чтобы помочь людям, она с другом Руди они разбрасывает хлеб на дороге, по которой должна пройти колонна пленных. Она уверена, что война чудовищна и непостижима: люди сжигают книги, умирают в сражениях, повсюду происходят аресты несогласных с официальной политикой. Лизель не понимает, ради чего люди отказываются жить и радоваться. Повествование книги не случайно ведется от лица Смерти, вечного спутника войны и противника жизни.

Человеку, столкнувшемуся с ужасами войны трудно понять, зачем она нужна. Так, один из героев романа Л.Н. Толстого «Война и мир» Пьер Безухов не участвует в сражениях, однако пытается всеми силами помочь своему народу. Он не осознает истинного ужаса войны, пока не становится свидетелем Бородинской битвы. Видя бойню, граф ужасается ее бесчеловечности. Он попадает в плен, испытывает физические и душевные мучения, пытается постичь природу войны, но не может. Пьер не в состоянии самостоятельно справиться с душевным кризисом, и только его встреча с Платоном Каратаевым помогает ему понять, что счастье заключается не в победе или поражении, а в простых человеческих радостях. Счастье находится внутри каждого человека, в его поиске ответов на вечные вопросы, осознание себя как части человеческого мира. А война, с его точки зрения, негуманна и противоестественна.

ВОЙНА И МИР КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ 

ВОЙНА И МИР АНАЛИЗ

Главный герой повести Г. Бакланова «Навеки – девятнадцатилетние» Алексей Третьяков мучительно размышляет о причинах, значении войны для народа, человека, жизни. Он не находит весомых объяснений необходимости войны. Её бессмысленность, обесценивание человеческой жизни ради достижения какой бы то ни было важной цели ужасает героя, вызывает недоумение: «… Одна и та же мысль не давала покоя: неужели когда?нибудь окажется, что этой войны могло не быть? Что в силах людей было предотвратить это? И миллионы остались бы живы…».  

Не только взрослые, но и дети вставали на защиту своей Родины во время войны. Они хотели помочь своей стране, своему городу и своей семье в борьбе с врагом. В центре повести Льва Кассиля и Макса Поляновского «Улица младшего сына» — обычный мальчик Володя Дубинин из Керчи. Произведение начинается с того, что рассказчики видят улицу, названную в честь ребенка. Заинтересовавшись этим, они идут в музей, чтобы узнать, кто такой Володя. Рассказчики беседуют с мамой мальчика, находят его школу и товарищей и узнают, что Володя — обычный мальчик со своими мечтами и планами, в жизнь которого ворвалась война. Его отец, капитан военного корабля, научил сына быть стойким и храбрым. Мальчик отважно вступил в отряд партизан, добывал новости из тыла врага и первым узнал об отступлении немцев. К сожалению, мальчик погиб во время разминирования подходов к каменоломне. Однако город не забыл своего маленького героя, который, несмотря на юные годы, совершал ежедневный подвиг наравне со взрослыми и пожертвовал своей жизнью ради спасения других.  

Война – страшна и бесчеловечна, это не место для детей. На войне люди теряют близких, ожесточаются. Взрослые всеми силами пытаются оградить детей от ужасов войны, но, к сожалению, им не всегда это удается. Главный герой повести Валентина Катаева «Сын полка» Ваня Солнцев теряет на войне всю свою семью, скитается по лесу, пытаясь пробраться сквозь линию фронта к «своим». Там ребенка находят разведчики и приводят его в лагерь к командиру. Мальчик счастлив, он выжил, пробился сквозь линию фронта, его вкусно накормили и уложили спать. Однако капитан Енакиев понимает, что ребенку не место в армии, он с грустью вспоминает своего сына и решает отправить Ваню детский приемник. По дороге Ваня сбегает, пытаясь вернуться в батарею. После неудачной попытки ему удается это сделать, и капитан вынужден смириться: он видит, как мальчик старается быть полезным, рвется в бой. Ваня хочет помочь общему делу: он проявляет инициативу и идет в разведку, в букваре рисует карту местности, но за этим занятием его ловят немцы. К счастью, в общей суматохе про ребенка забывают и ему удается бежать. Енакиев восхищается стремлением мальчика защитить свою страну, однако переживает за него. Чтобы спасти жизнь ребенку, командир отправляет Ваню с важным посланием подальше от места битвы. Весь расчет первого орудия погибает, а в письме, которое передал Енакиев, командир прощается с батареей и просит позаботиться о Ване Солнцеве. 

Проявить сострадание к врагу способны только сильные люди, знающие цену человеческой жизни. Так, в романе «Война и мир» Л.Н. Толстого есть интересный эпизод, описывающий отношение русских солдат к французам. В ночном лесу рота солдат грелась у костра. Неожиданно они услышали шорох и увидели двух французских солдат, несмотря на военное время не побоявшихся подойти к врагу. Они были очень слабы и еле держались на ногах. Один из солдат, одежда которого выдавала в нем офицера, без сил упал на землю. Солдаты постелили больному шинель и принесли обоим каши и водки. Это были офицер Рамбаль и его денщик Морель. Офицер так замерз, что не мог даже передвигаться, поэтому русские солдаты взяли его на руки и отнесли в избу, которую занимал полковник. По дороге он называл их добрыми друзьями, в то время как его денщик, уже изрядно захмелев, напевал французские песни, сидя между русскими солдатами. Эта история учит нас тому, что даже в трудные времена нужно оставаться человеком, не добивать слабого, проявлять сострадание и милосердие. 

ВОЙНА И МИР КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ 

ВОЙНА И МИР АНАЛИЗ

В центре повести Елены Верейской «Три девочки» — подруги, из беззаботного детства шагнувших в страшное военное время. Подруги Наташа, Катя и Люся живут в коммунальной квартире в Ленинграде, вместе проводят время и ходят в обычную школу. Их ждет самое трудное испытание в жизни, ведь неожиданно начинается война. Школу разрушают, и подруги прекращают свою учебу, теперь они вынуждены учиться выживать. Девочки быстро взрослеют: веселая и легкомысленная Люся превращается в ответственную и организованную девушку, Наташа становится более вдумчивой, а Катя — уверенной в себе. Однако даже в такое время они остаются людьми и продолжают заботиться о близких, несмотря на тяжелые жизненные условия. Война не разобщила их, а сделала еще дружнее. Каждый из членов дружной «коммунальной семьи» в первую очередь думал о других. Очень трогателен эпизод в книге, где доктор отдает большую часть своего пайка маленькому мальчику. Рискуя умереть от голода, люди делятся всем, что у них есть, и это вселяет надежду и заставляет их верить в победу. Забота, любовь и поддержка могут творить чудеса, только благодаря таким отношениям, люди смогли пережить одни их самых тяжелых дней в истории нашей страны. 

Несмотря на тяжесть воспоминаний о войне, нужно хранить их. Матери, потерявшие детей, взрослые и дети, видевшие смерть близких, никогда не забудут эти страшные страницы в истории нашей страны, но и современники не должны забывать. Для этого существует огромное количество книг, песен, фильмов, призванных рассказать о страшном времени. Например, в «Стихах о себе» Ольга Берггольц призывает всегда помнить военное время, людей, сражавшихся на фронте и умиравших от голода в блокадном Ленинграде. Поэтесса обращается к людям, которые хотели бы сгладить «в робкой памяти людей» это, и уверяет их, что не даст забыть «как падал ленинградец на желтый снег пустынных площадей». Прошедшая всю войну и потерявшая в Ленинграде мужа Ольга Берггольц сдержала свое обещание, оставив после своей смерти множество стихотворений, очерков и дневниковых записей. 

Невозможно одержать победу в войне в одиночку. Только сплотившись перед лицом общей беды и найдя в себе храбрость противостоять страху, можно победить. В романе Л.Н. Толстого «Война и мир» особенно остро ощущается чувство единства. Разные люди объединились в борьбе за жизнь и свободу. Храбрость каждого солдата, боевой дух армии и вера в собственные силы помогли русским победить французскую армию, посягнувшую на родную землю. Батальные сцены Шенграбенского, Аустерлицкого и Бородинского сражений особенно ярко показывают сплоченность людей. Побеждают в этой войне не карьеристы, которые хотят лишь чинов и наград, а обычные солдаты, крестьяне, ополченцы, ежеминутно совершающие подвиг. Скромный командир батареи Тушин, Тихон Щербатый и Платон Каратаев, купец Ферапонтов, юный Петя Ростов, объединяющие в себе основные качества русского народа, сражались не потому что им приказали, они сражались по своей воле, защищали свой дом и своих близких, именно поэтому победили в войне. 

Проблеме единения людей в годы войны посвящено огромное количество произведений русской литературы. В романе Л.Н. Толстого «Война и мир» люди разных сословий и взглядов сплотились перед лицом общей беды. Единение народа показано писателем на примере множества непохожих индивидуальностей. Так, семья Ростовых оставляет в Москве все свое имущество и отдает подводы раненым. Купец Феропонтов призывает солдат грабить свою лавку, чтобы врагу ничего не досталось. Пьер Безухов переодевается и остается в Москве, намереваясь убить Наполеона. Капитан Тушин и Тимохин с героизмом исполняют свой долг, несмотря на то что прикрытия нет, а Николай Ростов смело бросается в атаку, преодолевая все страхи. Толстой ярко описывает русских солдат в боях под Смоленском: патриотические чувства и боевой дух людей перед лицом опасности завораживают. В стремлении победить врага, защитить близких и выжить люди чувствуют свое родство особенно сильно. Объединившись и почувствовав братство, народ смог сплотиться и победить неприятеля. 

ВОЙНА И МИР КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ 

ВОЙНА И МИР АНАЛИЗ 

Один из героев романа Л.Н. Толстого Андрей Болконский шел на войну для с намерениями построить блестящую военную карьеру. Он оставил свою семью, чтобы получить славу в сражениях. Как горько было его разочарование, когда он понял, что проиграл в этой битве. То, что представлялось ему в мечтах как прекрасные батальные сцены, в жизни оказалось страшной бойней с кровью и человеческими страданиями. Осознание пришло к нему как прозрение, он понял, что война страшна, и она не несет в себе ничего, кроме боли. Это личное поражение на войне заставило его переоценить свою жизнь и признать, что семья, дружба и любовь намного важнее славы и признания. 

ВОЙНА И МИР КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ 

ВОЙНА И МИР АНАЛИЗ 

Проблема сострадания к врагу рассматривается в повести В. Кондратьева «Сашка». Молодой русский боец берет в плен немецкого солдата. Пообщавшись с ротным, пленный не выдает никакой информации, поэтому Сашке приказывают доставить его в штаб. По дороге солдат показывал пленному листовку, на которой написано, что пленным обеспечена жизнь и возвращение на родину. Однако комбат, потерявший близкого человека в этой войне, приказывает расстрелять немца. Совесть не позволяет Сашке убить безоружного человека, такого же как он молодого парня, который ведет себя так же, как бы он повел себя в плену. Немец не выдает своих, не умоляет пощадить его, сохраняя человеческое достоинство. Рискуя попасть под трибунал, Сашка не выполняет приказ командира. Вера в правоту спасает ему и его пленному жизнь, и командир отменяет приказ. 

Г. Бакланов в повести «Навеки — девятнадцатилетние» говорит о значимости и ценности человека, о его ответственности, памяти, связующей народ: «Через великую катастрофу – великое освобождение духа, – говорил Атраковский. – Никогда ещё от каждого из нас не зависело столько. Потому и победим. И это не забудется. Гаснет звезда, но остаётся поле притяжения. Вот и люди так». Война – это катастрофа. Однако она ведет не только к трагедии, к гибели людей, к ломке их сознания, но и способствует духовному росту, преображению народа, определению истинных жизненных ценностей каждым. На войне происходит переоценка ценностей, мировосприятие и характер человека меняются. 

В эпопее «Солнце мертвых» И. Шмелёва показывает все ужасы войны. «Запах тленья», «гогот, топот и рык» человекообразных, это вагоны «свежего человечьего мяса, молодого мяса!» и «сто двадцать тысяч голов! Человеческих!». Война – это поглощение мира живых миром мертвых. Она делает из человека зверя, заставляет совершать страшные вещи. Как бы ни были велики внешние вещественные разрушения и уничтожения, не они ужасают И. Шмелёва: ни ураган, ни голод, ни снегопад, ни высыхающие от засухи посевы. Зло начинается там, где начинается человек, не противящийся ему, для него «всё – ни?че?го!» «и нет никого, и никаких». Для писателя бесспорно, что человеческий душевно?духовный мир – это место борьбы добра со злом, и бесспорно также то, что всегда, в любых обстоятельствах, даже во время войны, будут люди, в которых зверь не победит человека. 

В рассказе «Авель (Шестое августа)» В.С. Гроссман размышляет о войне в целом. Показывая трагедию Хиросимы, писатель говорит не только о общечеловеческой беде и экологической катастрофе, но и о личной трагедии человека. Юный бомбардир Коннор несёт бремя ответственности за то, что он стал тем человеком, которому суждено нажатием кнопки привести в действие убивающий механизм. Для Коннора это личная война, где каждый остаётся всего лишь человеком с присущими ему слабостями и страхами в желании сохранить собственную жизнь. Однако порой, для того чтобы остаться человеком, нужно умереть. Гроссман уверен, что подлинная человечность невозможна без сопричастности происходящему, а значит, и без ответственности за случившееся. Сопряжение в одном человеке обострённого чувства Мира и солдатской исполнительности, навязанной государственной машиной и системой воспитания, оказывается для юноши роковым и приводит к расколу сознания. Члены экипажа по-разному воспринимают случившееся, не все они ощущают свою ответственность за содеянное, говорят о высоких целях. Беспрецедентный даже по фашистским меркам акт фашизма оправдывается общественной мыслью, преподносясь как борьба с пресловутым фашизмом. Однако Джозеф Коннер испытывает острое сознание вины, все время моет руки, как бы пытаясь отмыть их от крови невинных. Герой сходит с ума, поняв, что его внутренний человек не может жить с той ношей, которую он на себя взвалил. 

В повести «Убиты под Москвой» К. Воробьёв пишет, что война – это огромная машина, «составившаяся из тысяч и тысяч усилий разных людей, двинулась, движется не чьё-то уже волей, а сама, получив свой ход, и потому неостановимо». Старик в доме, где оставляют отступающие раненых, войну называет «хозяином» всему. Вся жизнь теперь определена войной, меняющей не только быт, судьбы, но и сознание людей. Война – это противостояние, в котором побеждает сильнейший: «На войне – кто первый не выдержит». Смерть, которую несёт война, занимает почти все мысли солдат: «Это в первые месяцы на фронте он стыдился себя, думал, он один так. Все так в эти минуты, каждый одолевает их с самим собой наедине: другой жизни ведь не будет». Метаморфозы, происходящие с человеком на войне, объясняются целью смерти: в бою за Отчизну солдаты проявляют немыслимое мужество, самопожертвование, в плену же, обречённые на смерть, живут, руководствуясь животными инстинктами. Война калечит не только тела людей, но и их душу: писатель показывает, как инвалиды боятся окончания войны, так как не представляют уже своего места в мирной жизни. 

УБИТЫ ПОД МОСКВОЙ КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ

Могут ли люди любить на войне?

Д.С.Самойлову принадлежат слова знаменитого стихотворения «Сороковые», в поэтических строчках которого  есть одно четверостишие. В нем, на мой взгляд, совпало все: трагедия военного поколения и ничем не сломленная жажда бить врага, жить и любить:

Как это было! Как совпало — 

Война, беда, мечта и юность! 

И это все в меня запало 

И лишь потом во мне очнулось!

«Все в меня запало»,- мог бы сказать главный герой повести Виктора Петровича Астафьева «Пастух и пастушка», Борис Костяев, высокий, худощавый блондин. Сам себя он называет «ванькой-взводным», но мы, читатели, знаем, какой это добрый человек. Вспомним сцену с пленным, когда именно Костяев не позволил озверевшему от горя солдату расстрелять немца. А как смел был Борис в бою! Какой пример подавал своим солдатам! И все потому, что  он защищал Родину, боролся за ее освобождение. Но молодой человек среди смерти и страданий подсознательно чувствовал жажду сильной, бескорыстной женской любви. И судьба вознаградила героя! 

На военных дорогах Борис встречает девушку Люсю. Настрадавшиеся, видевшие кровь и смерть, издевательства и насилие, герои В.Астафьева не потеряли главных человеческих качеств — способности любить.  Влюбленные были  вместе всего лишь несколько дней, но испили  до конца счастье первого поцелуя, первого объятия. В эту ночь любви они забыли о войне — двадцатилетний лейтенант и девушка, которая была старше его на один военный год. По капельке выпили влюбленные то, что даровала им судьба… Но как коротка любовь на войне! Утром взвод Бориса покидал деревню. Люся, сражённая внезапным расставанием, сначала осталась в избе, потом не выдержала, догнала машину, на которой ехали солдаты. Не стесняясь никого, она целовала Бориса и с трудом от него оторвалась.

Вот и все! Больше Борис и Люся не встретятся. Взводного вскоре ранят. Ранение будет нетяжелым, а Борис, вспоминая каждый миг, проведенный вместе с девушкой, цепляясь в памяти за мелкие детали: желтое платье Люси, ее длинную косу,  смех и блеск глаз любимой, но, осознавая, что больше никогда ее не увидит, так и не сможет победить смерть… 

Могут ли люди любить на войне?  Могут! Они заслужили это право! Пусть любовь не сделала их счастливыми на десятилетия, но они свою кратковременную любовь пронесли до конца своих дней: Борис умер  с именем любимой на устах, а Люся ,спустя десятилетия, отыщет  могилу любимого. (362 слова)

Даша

Добавить комментарий

Материнская любовь — аргументы ЕГЭ

Тезисы

1. Любовь матери не зависит от условий и обстоятельств, она естественна и неотделима от женщины.
2. Материнская любовь сильнее всех преград и испытаний, потому что ребенок занимает главное место в сердце женщины.
3. Чувства женщины к детям святы и бескорыстны. Их нельзя симулировать, нельзя купить и продать. Они — основа женской природы.
4. Мать любит дитя больше себя и жертвует ради него всем, что имеет.
5. Ребенок становится продолжением матери и дарует ей ключ к бессмертию души. Поэтому женщина так любит своих детей.
6. Сила материнской любви закладывает нравственные основы личности ребенка: видя заботу, понимание и великодушие, он и сам становится способным на такие чувства.
7. Материнская любовь сплачивает семью и влияет на формирование характеров детей.

Аргументы

Л. Толстой, «Детство».  В повести Л.Н. Толстого «Детство» главная героиня была идеалом любящей и нежной матери. Сын был очень привязан к ней, потому что она всегда находила слова утешения и поддержки в трудную минуту. Наталья Николаевна никогда не дистанцировалась от детей, не гнала их от себя, хотя в то время дворянка могла позволить себе вообще не ухаживать за своими отпрысками. Она же беседовала с сыновьями и дочерью, направляла их советами и помогала справляться с трудностями. Ее материнская любовь согревала их и не давала понять, что на самом деле в семье творилось неладное: отец изменял жене и играл в азартные игры. Но Наталья Николаевна не переносила свое горе на детей. Ради них она прятала его за улыбкой. Она рано ушла из жизни, и с ее уходом детство героев прекратилось. Они сразу повзрослели, потеряв ласку и любовь матери.

М. Горький, «Детство». Образ идеальной матери в повести М. Горького «Детство» воплотила в себе бабушка главного героя — Акулина Ивановна. Несмотря на грубость и побои мужа, его злобу и скупердяйство, она смогла сохранить семейный очаг и позаботиться о детях. Она любила их нежно и преданно, защищая каждого от гнева супруга и жертвуя своими интересами ради их процветания. Материнство не сняло с нее бремени труда: она сочетала и заботу о детях, и сложную работу, и домоводство. Все это она терпела и не унывала, но ради чего? Ради дочери и сыновей, ради внуков и правнуков. Они и были смыслом ее жизни, только благодаря ей они смогли вырасти и окрепнуть в нищете и невежестве низшего класса.

Л. Толстой, «Война и мир». Материнская любовь сулит не только радости, но и печали. Так, героиня романа-эпопеи «Война и мир», графиня Ростова, пережила смерть многих своих детей. Но особенно тяжело ей далась последняя утрата: на войне погиб ее младший сын. Петруша был совсем еще молод, не успел состояться и найти себя, но его жизнь оборвалась так внезапно и трагично! Героиня с трудом пережила этот удар, едва не лишилась рассудка. Лишь поддержка любимой дочери помогла Наталье Ростовой преодолеть свою скорбь и вернуться к жизни. Но она так и не смогла восстановиться полностью. Ее воля надломилась, и старость овладела ее разумом. Матери больнее всего терять своего ребенка, потому что ее любовь делает боль утраты невыносимой. 

М. Шолохов, «Тихий Дон». Вместе с детьми угасает жизнь матери. Эту печальную закономерность подметил М. Шолохов. Ильинична всю жизнь терпела издевательства и измены мужа ради детей. Они были центром ее вселенной. Только из-за них она не ушла от Пантелея и влачила жалкую жизнь в подчинении у домашнего тирана. Но судьба не вознаградила терпеливую женщину: ее старший сын погиб на войне, а младший потерялся в бесчисленных стычках за власть. Дочь же вышла замуж за убийцу брата и перешагнула через запрет матери. Не вытерпев всех этих испытаний и тревог, Ильинична постарела и осунулась, лишившись прежней энергии. Ее вечный траур не имел завершения, потому что любовь матери не проходит с годами. Она сильнее смерти и дольше жизни. 

К. Паустовский, «Телеграмма». Мать всегда простит и поддержит своего ребенка, даже если он не прав. Эту закономерность доказал К.Г. Паустовский в рассказе «Телеграмма». Катерина Петровна жила одна в глухой деревне, а ее единственная дочь работала в Ленинграде. Раз в несколько месяцев она посылала деньги и скупую телеграмму, думая, что этого вполне достаточно любящему сердцу матери. Но пожилая женщина не упрекала дочь и не отвлекала ее от работы, покорно принимая одиночество и жертвуя своими интересами ради будущего своего ребенка. Она не посмела обвинить дочь в равнодушии даже тогда, когда умирала без нее. Этот пример говорит о том, что мать способна даже на самоотречение, лишь бы угодить своим детям и дать им дорогу в жизнь.

М. Лермонтов, «Герой нашего времени». В известном романе М.Ю. Лермонтова о пустом и инфантильном поколении есть место искренним и сильным чувствам — материнской любви Веры к своему сыну. Героиня не имела достаточных средств, чтобы содержать его, поэтому вышла замуж по расчету, дабы обеспечить ему карьеру и солидное состояние. Юная воздушная блондинка стала супругой старика, который не мог дать ей ни любви, ни страсти, ни счастья. Ради будущего своего ребенка она сознательно лишила себя права на любовь и радость. Эта жертва угнетала ее больше, чем болезнь, и любвь к Григорию стала последней искрой в сердце героини. Не выдержав бремени лжи, она во всем призналась мужу. Но интересы сына в этой ситуации все были важнее, поэтому она безропотно согласилась последовать за супругом куда угодно, навсегда теряя любовь.

Н. Некрасов, «Кому на Руси жить хорошо». В знаменитой поэме образу матери посвящена не одна глава. Самым ярким примером материнской любви стало отношение Матрены Тимофеевны к своим детям. Ради сына она предложила добровольно вытерпеть телесное наказание, которое предназначалось ему за то, что он отдал овцу на растерзание голодной волчице, нянчившей своих волчат. Героиня пожертвовала собой ради того, чтобы защитить своего сына! Высший подвиг матери повторялся не единожды в жизни Матрены. Ради семьи она терпела издевательства и упреки родственников мужа, своим трудом обслуживая всех домочадцев. Ради будущего детей она пала в ноги губернаторше, умоляя не забирать мужа в рекруты, иначе дети Матрены умерли бы от голода. Все эти горести закалили характер Матрены, но не умалили ее любви к детям.

Н. Гоголь, «Тарас Бульба». Материнская любовь сильнее условностей и даже физических преград. В повести Гоголя читатель видит душераздирающую сцену прощания матери и сыновей, где женщина нарушает все запреты и церемонии, бросаясь вдогонку за своими детьми, уходящими, как мы знаем, навсегда. Она почувствовала, что больше их не увидит, и нарушила запрет мужа, вырвалась из дома и на глазах у всех побежала за сыновьями. Этот эпизод демонстрирует силу и страстность материнской любви, загнанной в угол бесчеловечными условностями патриархального общества.

А. Чехов, «О любви». В знаменитом рассказе Чехова материнская любовь не позволила героине уйти из семьи. Павел Алехин и Анна Луганович полюбили друг друга, но она была замужем и имела прелестных детей. В то время развод по инициативе женщины был невозможен без осуждения общества и разлуки с детьми. Анна не могла сделать этот выбор и очень страдала, ведь была не в силах разорваться между своими чувствами. Материнская любовь перевесила страсть к мужчине и поиск счастья. Анна так и осталась с мужем, потеряв шанс на любовь всей жизни.

И. Тургенев, «Отцы и дети». Иногда материнская любовь проявляется не в удушливой опеке или нежной заботе, а в понимании и принятии выбора ребенка. Именно так было в семье Евгения Базарова. Герой редко бывал дома и не любил назойливой ласки родителей. Он просил не беспокоить себя за работой и всячески избегал бесед с матерью, ведь не находил с ней общих тем. Арина Власьевна безропотно приняла холодность и отчуждение сына. Она ловила каждое мгновение, проведенное рядом с ним, и воспринимала его как дар судьбы. Ее материнская любовь приняла вид смирения и безграничного терпения. Жаль, что судьба не пожалела бедную женщину и отняла у нее единственного сына.

М. Горький, «Мать». В повести Горького мать принимает убеждения сына и даже участвует в его деле, выполняя все, что от нее требовалось, и рискуя жизнью. Ради ребенка Пелагея терпела избиения и ругательства мужа, влачила жалкое существование под его железной пятой, защищая сына и делая все возможное, чтобы он выбился в люди. Поняв цель его политической борьбы, героиня безоговорочно разделила ее с ним, став участницей революционного движения. Апогей ее материнской любви является кульминацией произведения: зная, что сын под арестом, она бросает в толпу листовки и кричит о том, как власть наказала ее ребенка за правду и поиск справедливости. Пелагея в этот момент совершенно не думает о себе, ей важно лишь вызволить своего сына из тюрьмы любой ценой.

А. Ахматова, «Реквием». Героиня поэмы демонстрирует пример материнской любви, которая столкнулась с жестоким испытанием — арестом сына. Репрессии коснулись тысяч матерей, которые днями напролет стояли в очереди, чтобы лишь узнать о том, как чувствует себя сын в тюрьме. Они носили передачи из последних сбережений, сами недоедали, чтобы накормить детей, судьба которых оставалась неизвестной месяцами. Эти ужасные времена лирическая героиня живописует с чудовищной ясностью. Но ее любовь не знает преград и усталости, она претерпевает все муки и проходит полный терний путь, чтобы поддержать своего ребенка и стать ему опорой в самый тяжелый момент его жизни.

Великая Отечественная война в художественной литературе

И памятью той, вероятно,

Душа моя будет больна,

Покамест бедой невозвратной

Не станет для мира война…

А. Твардовский «Жестокая память»

События Великой Отечественной войны все дальше и дальше уходят в прошлое. Но годы не стирают их в нашей памяти. Сама историческая ситуация побудила к жизни великие подвиги человеческого духа. Думается, можно говорить в применении к литературе о Великой Отечественной войне о значительном обогащении понятия героика повседневности.

В этой великой битве, определившей на многие годы вперед судьбы человечества, литература была не сторонним наблюдателем, а равноправным участником. Многие писатели выступили в авангарде. Известно, как солдаты не только читали, но и хранили у сердца очерки и статьи Шолохова, Толстого, Леонова, стихи Твардовского, Симонова, Суркова. Стихи и проза, спектакли и фильмы, песни, произведения живописи находили горячий отклик в сердцах читателей, вдохновляли на героические подвиги, вселяли уверенность в победе.

В сюжетосложении рассказов и повестей вначале обозначилось тяготение к простой событийности. Произведение большей частью было ограничено кругом событий, связанных с деятельностью одного полка, батальона, дивизии, защитой ими позиций, выходом из окружения. События исключительные и обычные в своей исключительности становились основой сюжета. В них в первую очередь обнаружилось движение самой истории. Не случайно в прозу 40-х годов входят новые сюжетные построения. Она отличается тем, что в ней нет традиционного для русской литературы контраста характеров как основы сюжета. Когда критерием человечности становилась степень причастности к совершавшейся на глазах истории, конфликты характеров меркли перед войной.

В. Быков «Сотников»

«Прежде всего, меня интересовали два нравственных момента, – писал Быков, – которые упрощено можно определить так: что такое человек перед сокрушающей силой бесчеловечных обстоятельств? На что он способен, когда возможности отстоять свою жизнь исчерпаны им до конца и предотвратить смерть невозможно?» (В. Быков. Как создавалась повесть «Сотников». – «Литературное обозрение, 1973, №7, с. 101). Сотников, который умирает на виселице, навсегда останется в памяти людей, тогда как Рыбак умрет для своих товарищей. Четкий, характерный вывод без недомолвок – характерная черта Быковской прозы.

Война изображается как каждодневный упорный труд с полной отдачей всех сил. В повести К. Симонова «Дни и ночи» (1943 – 1944 гг.) о герое сказано, что он ощущал войну, «как всеобщую кровавую страду». Человек работает – вот его главное занятие на войне, до изнеможения, не просто на пределе, а выше всякого предела своих сил. В этом его главный военный подвиг. В повести не раз упоминается, что Сабуров «привык к войне», к самому страшному в ней, «к тому, что люди здоровые, разговаривавшие, шутившие с ним только что, через десять минут переставали существовать». Исходя из того, что на войне необычное становится обычным, героизм – нормой, исключительное переводится самой жизнью в разряд обыкновенного. Симонов создает характер сдержанного, несколько сурового, молчаливого человека, ставшего популярным в послевоенной литературе. Война по-новому оценила в людях существенное и несущественное, главное и неглавное, истинное и показное: «…люди на войне стали проще, чище и умнее… Хорошее у них выплыло на поверхность оттого, что их перестали судить по многочисленным и неясным критериям… Люди перед лицом смерти перестали думать, как они выглядят и какими они кажутся, – на это у них не осталось ни времени, ни желания».

В. Некрасов заложил традицию достоверного изображения будничного течения войны в повести «В окопах Сталинграда» (1946 г.) – («окопная правда»). В целом повествовательная форма тяготеет к жанру романа-дневника. Жанровая разновидность повлияла и на формирование глубоко выстраданного, философско-лирического, а не только внешне-изобразительного отражения событий войны. Рассказ о буднях и кровопролитных боях в осажденном Сталинграде ведется от лица лейтенанта Керженцева.

На первом плане – сиюминутные заботы рядового участника войны. Автор очерчивает «локальную историю» с преобладанием отдельных эпизодов, представленных крупным планом. Героизм В. Некрасов трактует довольно неожиданно для военных лет. С одной стороны, его персонажи не стремятся во что бы то ни стало совершать подвиги, но с другой выполнение боевых задач требует от них преодоления границ личных возможностей, в итоге они обретают истинную духовную высоту. Например, получив приказ о взятии сопки, Керженцев ясно понимает утопичность этого распоряжения: у него нет оружия, людей, но не подчиниться нельзя. Перед атакой взор героя обращен к звездному небу. Высокий символ Вифлеемская звезда, становится напоминанием ему о вечности. Знание небесной географии возвышает его над временем. Звезда обозначила суровую необходимость стояния насмерть: «Прямо передо мной звезда большая, яркая, немигающая, как глаз кошачий. Привела и стала. Вот здесь и никуда».

Рассказ М.А. Шолохова «Судьба человека» (1956 г.) продолжает тему Великой Отечественной войны. Перед нами столкновение человека с историей. Рассказывая о своей жизни, Соколов вовлекает в единый круг переживаний повествователя. После Гражданской войны у Андрея Соколова «родни хоть шаром покати, нигде, никого, ни одной души». Жизнь пощадила его: он женился, появились дети, построил дом. Потом наступила новая война, которая отняла у него все. У него опять никого нет. В рассказчике будто сконцентрирована вся боль народа: «…глаза, словно пересыпанные пеплом, наполненные такой неизбывной смертной тоской, что в них больно смотреть». От боли одиночества героя спасает забота о еще более беззащитном существе. Таковым оказался сирота Ванюшка – «этакий маленький оборвыш: личико все в арбузном соку, покрытом пылью, грязный, как прах, нечесаный, а глазенки как звездочки ночью после дождя!». Появилась отрада: «ночью то погладишь его сонного, то волосенки в вихрах понюхаешь, и сердце отходит, становится мягче, а то ведь оно у меня закаменело от горя…».

Трудно представить, насколько мощное влияние на воспитание не одного поколения оказал роман о подвиге комсомольцев-подпольщиков. В «Молодой гвардии» (1943, 1945, 1951 гг.) А.А. Фадеева есть все, что волнует подростка во все времена: атмосфера тайны, конспирации, возвышенная любовь, мужество, благородство, смертельная опасность и геройская гибель. Сдержанный Сережка и горделивая Валя Борц, капризная Любка и молчаливый Сергей Левашов, застенчивый Олег и вдумчивая, строгая Нина Иванцова… «Молодая гвардия» роман о подвиге юных, об их мужественной смерти и бессмертии.

В. Панова «Спутники» (1946 г.).

Герои этой повести сталкиваются с войной лицом к лицу во время первого рейса санитарного поезда к линии фронта. Именно здесь свершается проверка душевной прочности человека, его самоотверженности и преданности делу. Драматические испытания, выпавшие на долю героев повести, одновременно способствовали выявлению и утверждению главного, подлинного в человеке. Каждый из них должен что-то преодолеть в себе, от чего-то отказаться: доктор Белов подавить громадное горе (он потерял жену и дочь во время бомбежек Ленинграда), Лена Огородникова пережить крушение любви, Юлия Дмитриевна преодолеть утрату надежды создать семью. Но эти потери и самоотказ не сломили их. Стремление же Супругова сохранить свой мирок оборачивается печальным итогом: утратой личности, иллюзорностью существования.

К. Симонов «Живые и мертвые»

От главы к главе разворачивается в «Живых и мертвых» широкая панорама первого периода Отечественной войны. Все персонажи романа (а их около ста двадцати) сливаются в монументальный коллективный образ — образ народа. Сама действительность: потери огромных территорий, колоссальные людские утраты, страшные муки окружений и плена, унижения подозрительностью и многое, что увидели и через что прошли герои романа, заставляет их задаться вопросами: отчего же произошла эта трагедия? Кто виноват? Хроника Симонова стала историей сознания народа. Этот роман убеждает, что, слившись воедино в чувстве собственной исторической ответственности, народ способен одолеть врага и спасти от гибели свое отечество.

Э. Казакевич «Звезда»

«Звезда» посвящена разведчикам, которые ближе других к смерти, «вечно у нее на виду». Разведчик обладает свободой, немыслимой в пехотном строю, его жизнь или смерть зависят прямо от его инициативы, самостоятельности, ответственности. В то же время он должен как бы отрешиться от самого себя, быть готовым «в любое мгновение исчезнуть, раствориться в безмолвии лесов, в неровностях почвы, в мерцающих тенях сумерек». .. Автор замечает, что «при безжизненном свете немецких ракет» разведчиков словно «видит весь мир». Позывные разведгруппы и дивизии Звезда и Земля получают условно-поэтическое, символическое значение. Разговор Звезды с Землей начинает восприниматься как «таинственный межпланетный разговор», при котором люди чувствуют себя «словно затерянными в мировом пространстве». На той же поэтической волне возникает образ игры («древней игры, в которой существующих лиц только двое: человек и смерть»), хотя и за ним стоит определенный смысл на крайней ступени смертельного риска слишком многое принадлежит воле случая и ничего нельзя предугадать.

В обзор вошли литературные произведения о Великой войне более чем известные, будем рады, если кому-то захочется взять их в руки и перелистать знакомые страницы…

Библиотекарь КНХ М.В. Кривощекова

Любовь в романе Война и мир Толстого сочинение

Тема любви в общеизвестном романе поднимает неоднократно и в разных ракурсах. Стоит заметить, что слово «любовь» имеет несколько значений. В большинстве случаев, когда человек слышит это слово, возникает ассоциация влюбленной пары. Это один из видов любви.

Наше произведение поднимает эту тему в разных контекстах. В романе можно проследить любовь родителей к детям и детей к родителям, любовь между мужем и женой, любовь к брату или сестре, любовь к своей родине и отечеству, любовь к людям, любовь к нуждающимся в помощи, раненым и обездоленным.

Особой открытостью отличается семья Ростовых. В их доме и жизни преобладает чувственность, поэтому к ним так тянутся люди. Ростовы всегда рады гостям, их дом всегда открыт для желающих. Ростовы отличаются милосердием и состраданием. В этой семье родители очень любят своих детей. Проблема в том, что из-за этого дети теряют границы дозволенного. Так, например, всеми любимый Николенька проиграл в карты очень большую сумму. Илья Андреевич недолго думая отдал весь долг за сына. Можно сказать, что он даже не поругал его за это. Это пример слепой любви.

Порой любовь бывает очень своеобразной, примером подобной ситуации является любовь Николая Андреевича к своей дочери Марии. Он постоянно критиковал, высмеивал и обвинял свою дочь. Хотя в глубине души имел чистые чувства дочери, однако, никогда их не показывал. Единственным примером является раскаяние старого князя перед смертью. Это является прямым доказательством того, что свою любовь надо демонстрировать, иначе в конце жизни придет сожаление, но уже будет поздно.

Безусловная и жертвенная любовь ярко представлена на примере Сони Ростовой, которая всем сердцем любила только Николая. Девушка была верна и предана ему, несмотря ни на что. Когда было нужно, она отпустила его и пожелала возлюбленному счастья. Ей было очень больно, но девушка никого не обвиняла. Она так и не вышла замуж.

Пример любви Андрея и Наташи. Пара очень сильно любила друг друга, возлюбленные мечтали о браке. Однако, тяжелое испытание разлукой разрушило планы помолвленной молодежи. Анатоль разбил счастье молодых людей. Однако, после жизненных потрясений и войны Андрей понял, что такое настоящая любовь и простил Наташу.

Главный герой Андрей познал самую высокую степень любви, а именно, любовь к врагам и ко всем людям. После ранения к герою пришло осознание, что люди так нуждаются в любви. В жизни нет ничего выше нее.

Вариант 2

Любовь – это, несомненно, одно из самых прекрасных чувств на земле. Это чувство описывали многие поэты и писатели. Л. Н. Толстой – не исключение. В его бессмертном романе «Война и мир» очень хорошо раскрыта тема любви. Она показана с разных ракурсов. Писатель рассказал о любви как между мужчиной и женщиной, так и между родителями и детьми, между друзьями и братьями и сёстрами, и, конечно, о беззаветной любви к Родине и Отчизне. Читая роман, мы видим, что люди любят и искренне отдаются этому чувству, а это значит, что они живут по-настоящему. Несмотря на то, что уже много времени прошло со времён написания этого романа, его тема не перестаёт быть актуальной и в наши дни. Дальше я расскажу тех героях, которые каждый по-своему испытывал это многогранное чувство.

Князь Андрей Болконский. Этот человек женился не по любви, и в начале романа не понимал, что это значит – любить. Он это понял только тогда, когда повстречал Наташу Ростову на своём жизненном пути. Когда он познакомился с юной Наташей, он почувствовал себя заново рождённым. Перед смертью Андрей смог простить Наташе предательство, а Наташа ухаживала за ним после ранения. В этом и заключалось его счастье. Он простил даже своего соперника, и нашёл в себе силы признаться любимой женщине в истинной любви.

Наташа Ростова – это прекраснейшее и милое создание, проникнутое любовью ко всему, что её окружает. Она, безусловно, любит всех членов своей семьи. Только такой она и могла вырасти в этой хорошей семье, где всегда царила атмосфера доброжелательности, гармонии и любви. Несколько раз героиня принимала за любовь увлечённость и детские мечтания, так было с Борисом, Анатолем. Настоящей любовью можно назвать любовь к Андрею Болконскому, любовь была поистине всепоглощающей. Но и любовь к Пьеру Безухову тоже настоящая, только она немного другая, спокойная, душевная.

Марья Болконская. Для этой героини любовь стала настоящей наградой за доброе открытое сердце и хорошее отношение абсолютно ко всем людям, даже к тем, кто не достоин такого отношения. Марья обрела счастье с Николаем Ростовым, эта любовь была крепкой, а главное – взаимной.

Это наиболее яркие истории любви, которые меня впечатлили в романе, но далеко не все. По прочтении романа я поняла, что к истинной любви можно прийти не сразу, но никогда нельзя терять веру в любовь.

Любовь в романе Война и мир

Несколько интересных сочинений

• Анализ рассказа Короленко Парадокс

  Рассказ «Парадокс» написан русским писателем Владимиром Галактионовичем Короленко. Анализ данного произведения приведен в этой статье.

• Сочинение на тему Мои лучшие каникулы

  Каждый год с нетерпением жду лета. Не только потому, что наступают длинные каникулы. Лето – это время путешествий и приключений. Шанс увидеть и узнать много нового. Вдоволь пообщаться и поиграть с друзьями. Получить яркие

• Анализ рассказа Алексина Безумная Евдокия

  Произведение, которое носит название «Безумная Евдокия», написано русским и советским писателем Анатолием Георгиевичем Алексиным.

• Анализ рассказа Бедные люди Толстого (произведения)

  В произведении «Бедные люди» Лев Николаевич Толстой показывает, что человек даже в самой трудной жизненной ситуации остается добрым и имеет сострадание к другим людям.

• Анализ повести Короленко Слепой музыкант

  Для начала следует отметить, что при работе над «Слепым музыкантом» Короленко практически не использовал недостоверных данных. Ведь писатель довольно часто сталкивался с лишенными зрения людьми

«Проблема мужества и стойкости человека на войне» из жизни и литературы.

Команда Литероведа предлагает своим читателям аргументы из жизни и литературы для сочинения на тему «Проблема мужества и стойкости человека на войне» для аргументации итогового сочинения по направлению «Забвению не подлежит», а также сочинения-рассуждения на ОГЭ и ЕГЭ по русскому языку. Данные примеры взяты из разных источников: это и произведения художественной литературы, и высказывания великих людей, и пословицы и поговорки, сложенные русским народом, а также пример из реальной жизни. Они помогут раскрыть тему сочинения и получить высокие баллы.

Аргументы

1. Мужество и война – вечные спутники. Часто мужество человека проявляется именно на войне.
2. Человек проявляет мужество и стойкость, защищая то, что ему по-настоящему дорого, то, что он любит.
3. Мужество и стойкость – качества, присущие не только мужчинам, но и женщинам и детям тоже.
4. Мужество и стойкость – важные качества характера человека, показатели благородства, чести и достоинства.
5. Невозможно победить такого человека, который не потерял мужество.

Что я понимаю под словом Мужество

Мужество – что же это? У каждого своего понятия. Но кто из всех прав? Наверное, по какой-то мере все в этом роде правы! Ведь мужество – это сильная черта характера, которая делится на много качеств человека, таких как: отсутствия страха, принятие сложных решений, держать удары жизни… много всего можно перечислять вечно, но что самое главное в этом заключается?

Многие дети с малого возраста понимают мужество, как того человека или героя определенного мультфильма, у которого совсем нет страха, и он готов пойти на все ради спасения кого-то, отдаст свою жизнь, сделает сложный выбор. Впрочем, говоря, дети создают своего героя полностью бесстрашным, который может практически все.

Пойдем дальше – подростки. Как же они это представляют? Ведь мультики закончились. В фильмах все практически тоже. Но ведь здесь появляются уже школа, отношения. Нужно отстаивать свое место и интересы.

Короче говоря, здесь уже серьезнее решения нужно принимать! К чему идет заключение? А к тому, что мужество здесь идет как, правильный выбор в сложных ситуациях, отстоять свое право, защитить себя и свое!

Что же думают взрослые мужчины, женщины? Ведь у них, работа, дом, семья. Здесь будет сложнее. Появилось множество преград в жизни, которые нужно одолеть. И, конечно же, тут поможет мужество. А какое?

Скорее всего, то, которое уже подходит к последней стадии. Когда нужно набраться мужества и создать семью, одна из главных целей жизни. Воспитать детей – цветов жизни! Здесь нужно отстаивать все, без каких-либо сомнений, иначе какое может быть мужество? Как говориться «все, или ничего».

Как же понять определенное значение мужества? Все очень просто с возрастом понимание меняется в разные стороны, у кого мужество развивается в правильном направлении, тот одолевает множество преград и показывает пример окружающим, не проходит мимо беды.

У кого не совсем в правильном направлении, тому труднее справляться с трудными порогами, и беду приходится обходить стороной. Но есть же исключения, кто находит в себе мужество и через силу и волю идет против ветра. Вот оно мужество, которое возникает через силу и волю человека, человек сам должен это почувствовать и перебороть себя.

Понятия определенного нет, мужество должно пробиться наружу человека. Вот в чем и есть смысл.

Эпитеты к слову мужество

Несокрушимое, незаурядное, беспримерное, непоколебимое, неколебимое, гражданское, беззаветное, неукротимое, недюжинное, исключительное, геройское, стоическое, военное, немалое, новое, необычайное, последнее, хладнокровное, подобное, непреклонное, обычное, необыкновенное, прежнее, завидное, отличное, личное, собственное, выдающееся, политическое, отчаянное, душевное, несомненное, человеческое, героическое, необходимое, поразительное, особое, солдатское, замечательное, редкое, огромное, неслыханное, особенное, изрядное, высокое, стойкое, настоящее, подлинное, природное, невиданное, суровое, удивительное, великое, воинское, определенное, нравственное, моральное, невероятное, большое, спокойное, известное, былое, безграничное, благородное, истинное, достаточное.

Эпитеты к слову человек

Честный, смелый, мужественный, стойкий, агрессивный, пьяный, порядочный, талантливый, креативный, старый, молодой, креативный, бездарный, светловолосый, кареглазый, высокий, низкий, умный, глупый, аккуратный, скромный, трусливый, понимающий, тонкий, ленивый, трудолюбивый, романтичный, черствый, темноглазый, русский, хороший, чудесный, прекрасный, отрицательный, гадкий, мрачный, веселый, грустный, удачливый, счастливый, здоровый, галантный, интеллигентный, городской, сельский, деревенский, любимый, любящий, милый, уважаемый, обожаемый, светлый, волоокий, простой, чопорный, светский, дружелюбный, воинственный,

Эпитеты к слову война

Великая, химическая, всенародная, тотальная, защитная (устар. ), сухопутная, народная, революционная, освободительная, ракетно-ядерная, ответная, превентивная, отечественная, позиционная, праведная, подводная, священная, партизанская, справедливая, оборонительная, авантюристическая, наступательная, агрессивная, молниеносная, бандитская, морская, безрассудная, мировая, безумная, междоусобная (междуусобная), бессмысленная, маневренная, братоубийственная, локальная, грабительская, колониальная, грязная, коалиционная, завоевательная, империалистическая, завоевательская, гражданская, захватная (устар.), воздушная, захватническая, водородная, несправедливая, бактериологическая, позорная, бактериальная, разбойническая, атомная, разбойничья, счастливая, безрезультатная, неотступная, бесплодная, злая, большая, жадная, всемирная, злая, глобальная, яростная, длительная, чудовищная, долголетняя, холодная, затяжная, ужасная, локальная, тяжкая, малая, тяжелая, молниеносная, тайная, небывалая, суровая, невиданная, страшная, неудачная, смертельная, победная, скрытая, разрушительная, победоносная, разорительная, проигранная, опустошительная, удачная, ожесточенная, успешная, нещадная (устар. ), беспощадная, кровопролитная, бесчеловечная, кровавая, варварская, истребительная, горестная, испепеляющая, горькая, изнурительная, горячая, злодейская, губительная, зловещая, жестокая.

Аргументы из литературы

1. А.Т. Твардовский «Василий Теркин». О мужестве и героизме во время войны написано немало произведений. Особенно волновала эта проблема тех писателей и поэтов, которые сами прошли по пыльным и трудным дорогам войны. Среди них и известный советский поэт А.Т. Твардовский, прошагавший через всю войну военным корреспондентом. Поэма «Василий Теркин», написанная между боями, сразу заслужила любовь читателей. Интерес к книге не остывает до сих пор. Поэт знакомит нас с простым русским солдатом Василием Теркиным, мужественным, смелым, находчивым, стойким воином. За свои душевные качества он и полюбился читателям. Фамилия Теркин подчеркивает, что герой – тертый калач, голыми руками его не возьмешь. Действительно, он не сдается даже в самых опасных и трудных ситуациях. В главе «Переправа» мы с волнением следим за героем, переживаем, переплывет ли он холодную реку. Но Теркин не только смог перебраться на другой берег, к своим, и передать важную информацию, но и сохранил чувство юмора, шутит, смеется. Когда нужно, Василий Теркин может взять ответственность на себя, заменить погибшего командира. Не сдается он более сильному физически немецкому солдату в главе «Поединок». Он стойко сопротивляется противнику, собирает всю силу и побеждает фашиста, ударив гранатой по голове, а потом приводит после ночной разведки «языка» с ценной информацией. В какие бы обстоятельства ни попал герой, он проявляет стойкость и мужество, поэтому уверен победе, о чем и говорит старому солдату в главе «Два солдата». И читатель не сомневается в том, что Теркин сдержит свое слово и освободит родную землю от врагов, ведь мужество и стойкость, характерные для героя, — это основа победы.
2. Б. Васильев «А зори здесь тихие». «У войны – не женское лицо», — часто слышим мы эту фразу. Действительно, кажется, что с самых древних времен участниками войн и сражений являются только мужчины, однако события Великой Отечественной войны доказывают, что женщины, если нужно, тоже встают на защиту родной земли рядом с отцами и братьями и проявляют не меньшее мужество и не меньшую стойкость, чем они. Об этом рассказывает Б.Л. Васильев в повести «А зори здесь тихие». Молодые девушки-зенитчицы, некоторые из них еще вчерашние школьницы, уходят на войну и вкладывают все свои силы, чтобы противостоять фашистским захватчикам. У каждой из героинь была своя судьба, свои планы и цели, но война безжалостно отобрала у них все самое ценное и дорогое, а их заставила взять в руки оружие. Не все из девушек ясно понимают, что такое война, не все из них видели смерть, но они полны ненависти к врагу и желания отомстить за вероломство, смерть близких, страдания и слезы. Никому из этих пяти девушек не суждено было выжить, не суждено дождаться победы над врагом и вновь увидеть мирное небо. Героизм, мужество, стойкость, внутренняя сила героинь поражает. Кажется, в этих хрупких женских образах не может быть столько силы, но в самые решительные и ответственные моменты она появляется. Дочь офицера, красивая, смелая, ловкая Женя Комелькова мужественно погибает, защищая Васькова и Риту Овсянину. Скромная, тихая Лиза Бричкина, выросшая в лесу и знавшая все приметы, погибает в болоте, спеша за подкреплением для отряда. В перестрелке с немцами получает смертельное ранение и Рита. Понимая, что умирать ей придется мучительно и долго, девушка выстрелила себе в висок, перед смертью попросив Васкова позаботиться о ее сыне. Погибают Соня Гурвич и Галя Четвертак, не успевшие насладиться жизнью, исполнить свои мечты, стать матерями. Каждая из девушек внесла свой вклад и приблизила конец войны. Своим примером они доказали, что смелость и мужество характерны не только для сильного пола, но и для хрупких и слабых женщин.
3. К.Г. Паустовский «Робкое сердце». Небольшие рассказы К.Г. Паустовского всегда интересны для читателей. Они потрясают до глубины души, заставляют о многом задуматься и даже поменять отношение к жизни или по-новому взглянуть на некоторых людей. В рассказе «Робкое сердце» автор повествует о простой, скромной женщине Варваре Яковлевне, которая была фельдшером туберкулезного санатория в приморском городке. Она в одиночку воспитывала племянника Ваню, сына своей умершей сестры, такого же робкого и тихого мальчика, как и она сама. Ваня грезил о самолетах, он вырезал из консервных жестянок пропеллеры, запускал их при помощи катушки и шнура в воздух, и эти жестянки летели в сад к соседу, Егору Петровичу, недовольному тем, что изобретения соседского мальчишки ломали его помидоры и цветы. Потом Ваня вырос, его взяли в армию, в Летную школу в Подмосковье. Так сбылась его мечта летать. Когда началась война, письма и телеграммы от Ивана перестали приходить, а однажды в крымский городок Карантин вошли немцы, а через некоторое время был сбит советский самолет, а летчика взяли в плен. Этим летчиком был Иван Герасимов, племянник Варвары Яковлевны. Но он уже не был похож на того мальчика с робким сердцем, который ломал у Егора Петровича на огороде саженцы. Немцы решили казнить дерзкого летчика, а когда вели его по улице к месту казни, Иван шел спокойно, без тени застенчивости во взгляде, без капли страха в глазах, будто его ведут не на смерть, а просто погулять по центральной улице города. Иван мужественно встретил смерть, ни на секунду не дрогнув, не потеряв стойкости духа, до конца уверенный в победе русского народа. Его подвиг вдохновил других летчиков, которые разбомбили немецкие батареи и дали возможность войти в оккупированный город нашему десанту. Образ героя доказывает, что внешность может быть обманчива. С виду тихий и робкий человек, может в решительные минуты проявить колоссальное мужество и стойкость.
4. Б.Л. Васильев «В списках не значился». Война – страшное испытание для любого народа. Она не только несет смерть, страдания и слезы, но и устраивает серьезные испытания на прочность, мужество и стойкость. Главный герой романа «В списках не значился» В.Л. Васильева эти испытания с честью выдержал. Девятнадцатилетний Николай Плужников – выпускник военного училища, вчерашний курсант. Окончив учебу, он мог остаться в училище на должности командира учебного взвода, продолжить учебу в Военной академии, но Николай отказывается и его отправляют на службу в Брестскую крепость. На новое место службы он попадает в ночь на 22 июня 1941 года, его не успели даже занести в списки, как началась война. Девять долгих месяцев Николай стойко противостоит врагу, устрашая его ночными вылазками, которые наводят на немцев такой ужас, что им даже кажется, что ночью в крепости оживают все погибшие и выходят биться из подвалов. Плужников ставит перед собой задачу, отыскать и собрать вместе всех, кто уцелел при налете на крепость. Кажется, что герой не знает, что такое страх. Он стойко борется за каждый клочок цитадели, совершает то, что другим не под силу. Один за другим погибают его боевые товарищи, но Плужников не утрачивает силы духа, стойкости, совершая ночные вылазки. До последней минуты жизни он верит в победу. Ослепшего, еле живого, седого, его находят в апреле 1942 года. От скрипача-переводчика он узнает, что гитлеровская армия разбита под Москвой и выходит из своего укрытия с мыслью о выполненном долге. Через строй немецких солдат он идет прямо, как на параде, а враги отдают ему честь. Плужников погибает, как герой, мужественный и стойкий, не сдавшийся до последнего вдоха.
5. М.А. Шолохов «Судьба человека». Мужество и стойкость – главные качества, без которых не может коваться победа. Они являются ее основой, фундаментом. Только стойкий и мужественный солдат способен добиться поражения врага, вынести все тяготы военного времени, выстоять. В этом нас убеждают многие произведения русских и зарубежных писателей. Одно из самых любимых многими произведений о войне – рассказ «Судьба человека» М.А. Шолохова, в котором автор рассказывает о непростой жизни русского солдата Андрея Соколова. Повествование о его жизни начинается с довоенного времени, когда герой только создал семью, обустраивал свой быт, воспитывал детей, гордился их успехами. Но все это в одночасье перечеркнула война, на которую герой уходит в самые первые ее дни. Андрей Соколов попадает в плен, и его увозят в концлагерь, где он проявляет всю свою стойкость и мужество. Многие погибали от невыносимых условий: приходилось много трудиться на каменоломнях, за невыполнение плана в четыре кубометра жестоко наказывали. Многие от таких условий умирали. Однажды Соколов не сдержался и сказал, что фашистским гадам нужна выработка в четыре кубометра, а узникам на могилу достаточно и одного. Нашелся предатель, который донес на него, поэтому героя вызвали в кабинет к коменданту лагеря. Сцена допроса Соколова у Мюллера одна из самых сильных в произведении. Она потрясает читателя, держит его в напряжении. Андрею Соколову предлагают выпить за победу немецкого оружия, но герой отказывается от этого предложения, нисколько не страшась того, что его за этот отказ могут казнить. Однако за свою смерть он пьет, не закусывая, желая показать сильному и властному врагу свое достоинство и честь, чем вызывает немалое уважение у немецкого коменданта. Проявив мужество и отвагу, он смог вырваться из концлагеря и, убив важного немецкого майора, доставил важную информацию своим. Благодаря своей исполинской стойкости русский солдат не сломался и от известия о гибели жены и дочек, выстоял он и после известия о гибели сына в последние дни войны. Соколов не только не очерствел сердцем, но и смог пригреть и усыновить мальчика-сироту, которому дарил всю свою нерастраченную любовь. Его внутренние качества – стержень, который помогает удержаться герою под тяжестью ударов судьбы.
6. Л.Н. Толстой «Война и мир». Бородинское сражение – одно из самых важных исторических событий прошлого нашей страны. К нему не раз обращались многие поэты и прозаики, среди которых и Л.Н. Толстой, истинный патриот и известный русский писатель. В романе-эпопее «Война и мир» автор описывает не только отношение народа и власти к этому сражению, но и само сражение. Толстой, всегда считавший, что дух армии, его настроение играют огромную роль в исходе любой битвы, доказывает, что Бородинское сражение – нравственная победа русских. Он вводит в произведение план сражения и большинство сцен показывает глазами совершенно ничего не понимающего в военном деле Пьера. Безухов встречает под Можайском обоз раненых, а также мужиков-ополченцев, разговаривает с Борисом Друбецким, Кутузовым, Долоховым и понимает, что народ настроен решительно, так как враги топчут его землю, лишают его жизни и крова. А когда тебя хотят лишить свободы и дома, тогда нужно действовать решительно. На батарее Раевского Пьер видит, как солдаты и офицеры выполняют свой долг, они ни минуты не стоят без дела, все время заняты: подносят к пушкам снаряды, заряжают орудия. Они шутят и над собой, и над Пьером. И читатель понимает, что это их щегольство, смех, шутки вовсе не попытка замаскировать трусость, а наоборот, проявление истинной стойкости и мужества. И Пьер, чувствуя их настроение, тоже захотел стать одним из них, участвовать в общем деле, сделать свой вклад, поэтому предложил подносить снаряды. Мучаясь от того, что его испугала кровавость происходящего, граф ругает себя и восхищается солдатами, насколько они тверды и спокойны в своих действиях, как мало они говорят и как много делают. Он будто заражается от них их духом, стойкостью. Читая сцены Бородинского сражения, мы утверждаемся в мысли, что ее исход полностью зависел от мужества и стойкости русских солдат, от их глубокого патриотизма. Хоть на минуту дрогни они – исход сражения был бы другим.

Негативное влияние войны на общество

1. Вторая мировая война была самой жестокой и разрушительной в истории. Она повлекла огромное количество человеческих жертв, особенно со стороны Советского Союза. Солдат-победитель, прошедший всю Европу и принесший свободу своему и другим братским народам, возвращался на пепелище. Об этом пишет в одном из своих стихотворений поэт Михаил Исаковский. Оно начинается строками: «Враги сожгли родную хату, сгубили всю его семью». Поэтическое произведение рассказывает о солдате, который воевал в далекой Венгрии, на груди его светилась медаль за взятие Будапешта, а дома ждали лишь могильные бугорки и разруха.
2. Любая война разрушительна. А гражданская война губительна вдвойне. Ведь это противостояние между жителями одной страны, одного народа. Реалии гражданской войны в России отражены в произведении Шолохова «Тихий Дон». Писатель показывает нам «трагедию донского казачества», долгое время мирно жившего на территории России. В братоубийственной бойне между белыми и красными этот народ теряет всё, что у него было. Рушатся семьи, родные люди становятся врагами, мужчины гибнут за навязанные им идеалы. На осиротелой казацкой земле уже никогда не будут жить так, как жили раньше. Судьбы героев трагичны. Многие погибают. Но и тем, кто остается в живых, жизнь не приносит радости и счастья.
3. Что дает война каждому конкретному человеку, проливающему кровь за страну на полях сражений? Этим вопросом невольно задаешься, читая «Повесть о Капитане Копейкине», являющуюся составной частью «Мертвых душ» Николая Васильевича Гоголя. Бедному вояке и инвалиду война принесла лишь увечья, навсегда лишив его здоровья, а значит, и возможности счастливо жить. А что он получил взаимен? Лишь только равнодушие! Всё что остается бедняге – ходить по кабинетам, демонстрируя свою инвалидность и пытаясь разжалобить чиновников и выбить пенсию. К сожалению, описанное в повести — это не только плод фантазии Гоголя. С таким отношением сталкивались участники разных войн. Мы много говорим о любви и уважении к ветеранам и их подвигу. Но это лишь слова, а на деле «капитаны Копейкины» есть в реальной жизни. В СМИ время от времени появляется информация о ещё живых ветеранах Великой Отечественной войны, находящихся в бедственном положении.
4. «У нас нет военнопленных, есть только предатели», — такой была позиция советской власти после окончания Великой Отечественной войны. Многие солдаты попали в плен, честно сражаясь в рядах Красной Армии, натерпевшись горя в неволе, и вернулись домой в страну-победителя. И здесь их отправили в лагерь! Замечательная благодарность за героизм и победу! Подобная история рассказывается в книге Валерия Шаламова «Последний бой майора Пугачева». В несправедливости по отношению к герою книги автор винит не только политиков. Он стремится показать, что война негативно влияет на атмосферу в обществе, на психику людей, делая их более жестокими и черствыми.

Аргументы из жизни

1. О мужестве, стойкости и героизме русских солдат в годы Великой Отечественной войны рассказывают их подвиги. Многие из читателей слышали имя летчика-испытателя М.П. Девятаева, который в феврале 1945 года смог вырваться из фашистского концлагеря, угнать немецкий бомбардировщик, поднять его в небо и добраться до своих. Самолет М.П. Девятаева сбили в июле 1944 года за линией фронта. Летчик выпрыгнул с парашютом и попал в плен к немцам. Через несколько месяцев его перевезли в концлагерь Пенемюнде, где испытывали немецкие ракеты. На военной базе, на берегу моря, был аэродром, на котором военнопленные восстанавливали взлетную полосу, засыпая воронки от снарядов. Каждый раз, видя «Хейнкель-111», Девятаев мечтал о побеге. Постепенно в его голове созрел план, воплотить который помог счастливый случай. Побег был столь дерзким, что немцы не сразу сообразили, что за штурвалом сидит военнопленный. Сколько мужества, стойкости, смекалки и смелости нужно иметь, чтобы угнать фашистский бомбардировщик под носом у фашистов. Немцы бросили в погоню все истребители, но угнанный самолет не нашли, так как Девятаев, как опытный летчик, предположил, что искать будут вдоль моря, поэтому направил «Хейнкель» по другому пути: сначала на север, в сторону моря, а потом на восток. За линией фронта самолет попал под обстрел советской зенитной артиллерии, поэтому летчик принял решение посадить самолет «на брюхо». Советские солдаты были удивлены видом найденных в самолете «живых трупов». Они сообщили своим координаты Пенемюнде и принципы маскировки в нем. В истории Второй мировой войны подвиг русского солдата М.П. Девятаева не имеет аналогов по своему замыслу и невероятной сложности исполнения.

Нравственный выбор на войне

Война часто ставит человека перед выбором, где на одной чаще весов лежит долг и честь, а на другом – чувства, личное счастье или благополучие. Это сложный выбор перед своей совестью — нравственный выбор.

1. Выбором Андрия Бульбы из повести Н. В. Гоголя стало предательство своей семьи и своей Родины. Его отец не смог простить этого поступка. Он сделал выбор в пользу чести и страны, лишив своего отпрыска жизни. Известна фраза Тараса Бульбы: «Я тебя породил, я тебя и убью». До последнего Тарас оставался верен своей Родине и проявил себя как настоящий атаман. Он лишился обоих сыновей и сам закончил жизнь на костре, но от своего выбора и от служения своим идеалам не отступил.
2. Нравственный выбор, перед которым встала девушка Дина, героиня рассказа Л. Н. Толстого «Кавказский пленник», был больше чем выбором между любовью и Родиной, чувствами и семьей. Она влюбилась в русского офицера Жилина. Её народ воевал с русскими, и Жилин попал к ним в плен. Сердце девушки изнывало от того, что милый ей человек томится в неволе, она задумалась о том, что её близкие поступают жестоко по отношению к герою. Её выбор был выбором между жесткостью и справедливостью, оковами и свободой. Помочь герою означало пойти против своих. А на это надо решиться. В конце концов, любовь одержала верх.
3. Германия была в числе стран агрессоров в обоих мировых войнах. Первой мировой посвятил свои лучшие произведения немецкий писатель Ремарк. На страницах его романа «На западном фронте без перемен» поднимаются проблемы нравственности и безнравственности солдат и офицерского состава. Автор задается вопросом, за что воюют простые немецкие солдаты? За достижение политических целей, поставленных властями? А может, кто-то из них искренне верит в будущее величие своей страны? Ремарк рисует образ офицера, который может служить образцом безнравственности и бесчеловечности. Вдохновив молодых ребят на подвиг и отправив их на смерть на «большой войне», он предпочел остаться за линией фронта, отдавая оттуда команды и исполняя политическую волю. Это выбор человека, не способного на проявление нравственности.
4. Внести вклад в далекую будущую победу, или подумать о собственной жизни и не рисковать — подобный выбор на войне солдату приходиться делать чуть ли не ежедневно. Столкнулся с ним и Василий Теркин – герой одноименной поэмы Твардовского. Боец бросается в воду, чтобы доставить своим важные военные сведения, и плывет под обстрелом. Он мог быть убит или просто замерзнуть, но выполнение военной миссии для солдата оказалась важнее. Это нравственный выбор, достойный уважения и гордости. Каждый такой поступок приближал победу советского народа в Великой Отечественной войне.

Аргументы из народной мудрости

1. «Устоишь сегодня — завтра вздохнешь свободно», — гласит русская пословица. В ней говорится о том, что если человек проявляет мужество и стойкость сегодня, то есть в настоящем, то в будущем он испытает радость свободы.
2. «Стойкость горька, но плод ее сладок», — говорится в русской пословице. В ней имеется в виду, что выстоять, проявить мужество непросто, но плод стойкости всегда сладок.
3. «Стойкость — основа победы», — говорится в чеченской пословице. Чеченский народ считает, что победа основывается на стойкости. Если человек проявляет мужество, готов вынести тяжкие испытания, значит он обязательно одержит победу.
4. «Стойко бейся за каждый овраг и лес, чтобы враг нигде не пролез», — утверждает русская пословица. Она учит стойко биться за свою землю, защищать каждый ее кустик, каждый овраг и озеро, чтобы враг не имел возможность
5. «Стойкий солдат не знает слова «назад», — говорит в пословице карельский народ. Он утверждает, что стойкий солдат никогда не повернет назад, а стойко и мужественно будет биться до конца.
6. «Мужество смелых познается на поле боя», — говорится в таджикской пословице. В ней имеется в виду, что боле боя – это лучшее место для проверки стойкости и мужества солдат. Именно на войне проявляются эти ценные качества.
7. «Мужество украшает человека», — говорится в армянской пословице. По мнению армянского народа, мужество является украшением любого человека, особенно если это мужество проявляется в бою.
8. «Человеку с мужеством никакое дело не страшно», — говорится в русской пословице. Она утверждает, что человеку, чье сердце наполнено мужеством, по силам любое дело.
9. «Если есть у тебя мужество, дело не будет тяжелым», — гласит русская пословица. Она убеждает нас в том, что дело не будет тяжелым для того человека, чье сердце обладает мужеством.
10. «Бой не опасен, если ты мужеством красен», — говорится в пословице. Она утверждает, что для того, кто обладает невероятным мужеством, ни один бой не будет казаться опасным.

Афоризмы

1. «Мужественный человек обычно страдает, не жалуясь; человек же слабый жалуется, не страдая», — утверждал французский лексикограф и философ Пьер Буаст. По его мнению, мужественный человек стойко, не жалуясь, переносит удары судьбы, страдает молча. Слабый человек жалуется, не страдая, то есть не способен переносить жизненные трудности в одиночку.
2. «Истинное мужество обнаруживается во время бедствия», — считал французский философ, прозаик, сатирик, поэт, историк и публицист Вольтер. Он утверждал, что мужество человека всегда проявляется в бою.
3. «Мужество больше проявляется не в том, чтобы затеять драку, а в том, чтобы уметь избежать ее», — говорил американский кинематографист Максвелл Андерсон. Он считал, что по-настоящему мужественный человек думает не о том, как победить в драке, а о том, как ее избежать.
4. «Мужество — добродетель, в силу которой люди в опасности совершают прекрасные дела», — писал древнегреческий философ Аристотель. Он справедливо называл мужество добродетелью. Обладая мужеством, люди совершают благие дела в моменты опасности.
5. «Мужество делает ничтожными удары судьбы», — считал греческий философ Демокрит. По мнению мыслителя, у мужества огромная сила. Она способна делать удары судьбы ничтожными.
6. «Смелость, граничащая с безрассудством, заключает в себе более безумия, нежели стойкости», — утверждал испанский писатель Мигель де Сервантес Сааведра. По мнению прозаика, смелость, которая граничит с безрассудством, нельзя назвать стойкостью. Такая смелость похожа на безумие.
7. «Мужество — страж и опора всех остальных добродетелей, и тот, кто лишен мужества, вряд ли может быть твердым в исполнении долга и проявить все качества истинно достойного человека», — говорил английский педагог и философ Джон Локк. Он считал, что одно из самых ценных качеств человека – мужество. Человек, лишенный мужества, не может быть твердым в исполнении долга, не может проявлять качества по-настоящему достойного человека.
8. «Никто не может считать себя действительно побежденным, пока он не потерял мужества», — утверждал британский энциклопедист, политик Джон Леббок. По его мнению, человек, который обладает мужеством, не может считаться побежденным. Одержать победу над таким человеком можно только в том случае, если он перестанет быть стойким.
9. «Ничто на свете не заслуживает такого удивления, как человек, умеющий мужественно переносить несчастья», — считал римский философ, поэт и государственный деятель Сенека Младший. Он утверждал, что человек, который умеет мужественно и стойко переносить несчастья, заслуживает удивления и восхищения других людей.
10. «Золото испытывается на огне, а мужество — в беде», — говорил Сенека Младший, римский философ, поэт и государственный деятель. Он сравнивал золото с мужеством и утверждал, что настоящее мужество испытывается в бою, в беде, в войнах и сражениях, так же, как и золото испытывается в огне.

Что такое Мужество – сочинение

Мужество – это качество, которое бывает не только у мужчин. Оно означает смелость, но такую более спокойную. Можно мужественно принять какую-то новость. Мужественная женщина – тоже, возможно, сказать, хотя и звучит немного странно.

Наверное, когда-то это качество было свойственно только мужчинам. Женщина могла падать в обмороки, кричать, если видит мышь, а мужчина не мог себе такого позволить, он был серьезен и спокоен.

Но теперь женщины тоже водят машины, поднимают гантели и штангу, стреляют, вот почему они могут тоже проявлять настоящее мужество. А мужчины теперь готовят, стригут и шьют!

Мужество города не берет. Есть такое выражение про смелость… Смело можно бросаться в атаку на врага, смело прыгать с тарзанки… А когда тебе нужно выслушать, что твоя фирма закрылась, ты теперь без работы и ищи себе новую, тогда не о смелости, а о мужестве речь. И опять смелыми могли раньше и женщины быть, а мужественными только представители сильного пола.

Наверное, от детей этого тоже ещё не требовали. Вон малыши могут плакать над любой игрушкой. А уж от боли реветь сразу будут! Мужество – качество уже взрослых людей, девочек и мальчиков, которые взрослеют, воспитывают в себе смелость, характер.

Конечно, чтобы быть мужественным, нужно преодолеть страх. Думаю, что мужественным можно стать. Развивать волю, бороться со своими страхами как раз. Может быть, даже курсы есть… Но военные точно должны быть мужественными, а ещё спасатели, пожарные…

Это когда нужно переносить тяжести работы, нагрузки то есть. Недостаток пищи, воды… И при этом не отчаиваться, сохранять силу духа!

Мужественно можно переносить боль, бедность. Вот когда мы ходили к зубному, мама всегда мне говорила быть мужественным. Проявить себя, как настоящий мужчина. Терпеть боль. Не кричать и, естественно, не плакать. И не убегать! Тут о смелости трудно говорить, если врач ничего такого сложного не делает.

Ну, залечил кариес – не операция ведь. Вот я всегда старался проявлять мужество. Тут важно не проявить слишком много мужества… или мужественности уже! Не начать защищать себя, как настоящий мужчина, то есть драться, кусаться.

Побить врача, который хотел тебе только хорошего! Но это странно. А вот побить грубияна, это можно. Хотя все скажут, что надо договариваться… Ладно, не грубияна, а бандита.

Ещё есть близкое слово храбрость, но оно тоже больше связано именно с опасностью. Мужество – это о каких-то трудностях. Мужественно можно сказать кому-то неприятную правду. Сказать прямо в глаза!

«Любовь, бедность и война»: о Беллоу и Багдаде

Он снова жесток по отношению к Матери Терезе из Калькутты. Он жесток, используя ясные аргументы и причины, по отношению к Майклу Муру. («11 сентября по Фаренгейту» — зловещее упражнение в моральном легкомыслии.) Он жесток по отношению к президентам Кеннеди и Клинтону. Он плохо обращается с Мартой Стюарт. Он плохо обращается с мэром Блумбергом и, к своему собственному удовольствию, начинает пренебрегать всеми этими странными маленькими законами, которые регулируют общественное поведение в Нью-Йорке, городе, который он любит.

Когда он не злится и когда он несчастен, он может писать не хуже Джорджа Оруэлла.То, что он стал свидетелем казни с помощью смертельной инъекции человека, страдавшего пост-вьетнамским стрессовым расстройством, представляет собой блестящую, пугающую работу. «Медицинская бойня беспомощного и обезумевшего неудачника, потомка рабов и отверженного бывшего легионера Империи, не сделала безопаснее ни общество, ни кого-либо в отдельности. Она не отменила морального долга. Это было жуткое, тайное и постыдное дело, в котором участники не могли прилично показать свои лица или встретиться взглядами друг с другом». Его эссе о непреподавании истории в Соединенных Штатах, где его собственные дети не могут «отличить Томаса Джефферсона от паровозика Томаса», также вдумчиво и убедительно.

Когда он путешествует с моральной целью, его проза становится острее. Его длинная статья о курдах во всех их странствиях — серьезный репортаж. Его поездка в Северную Корею принадлежит как к антологии хороших комиксов, так и к хорошим политическим репортажам. В его удивительно размеренном эссе о Дэвиде Ирвинге, историке, отрицавшем Холокост, есть все признаки метода Оруэлла — прежде всего глубоко подозревать свои собственные предрассудки, прежде чем вы начнете приближаться к предрассудкам других.

После событий 11 сентября у Хитченса перехватило дыхание. Он глубоко верит в американские свободы; он может использовать фразу «наша республика» без иронии. Он может закончить эссе, озаглавленное «Еврейская власть, еврейская опасность», замечаниями о «клише о том, что евреи изначально и интуитивно умны… Достаточно умны даже для того, чтобы увидеть, что Земля Обетованная может быть светской многоэтнической демократией, ничуть не хуже за то, что она была вторым домом и для многих других скитальцев и жертв.Америка, одним словом.Лучшая надежда и, да, пожалуй, последняя.

В нападках Хитченса на Мать Терезу было очевидно, что буря просто нашла свою чашку; затем, после 11 сентября, он нашел достойную тему. Его послание было ясным. Эти злодеяния не были вызваны «борцами за свободу» ; эти события не были цыплятами, пришедшими домой на насест. «Бомбардировщики Манхэттена, — пишет он, — представляют фашизм с исламским лицом, и нет смысла в каких-либо эвфемизмах». Теперь у него было два новых набора заклятых врагов, сами бомбардировщики и те в Соединенных Штатах, которые считали, что зверства были результатом американской внешней политики.В течение нескольких месяцев после 11 сентября Хитченс провел кампанию шока и трепета против этих людей, по большей части страстную и, даже оглядываясь назад, убедительную.

Где любовь, там и война | The Independent

Я всегда любил хороший спор. Я ненавижу плохие споры и редко позволяю себе. Люди действительно спорят о том, как зубная паста выдавливается из тюбика, или это просто часть нашей отечественной мифологии? В моем первом браке у нас постоянно были ссоры. Я обнаружил, что наполнен адреналином, целью.Мы спорили, чтобы победить. Меня всегда обвиняли в том, что я платоник, и я очень гордился этим обвинением.

Я боролся за правду, я не знал, что это такое, но тем не менее я боролся за нее; тогда как мой муж был последователем досократического философа Гераклита, который считал, что все течет, и что нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Мой муж говорил мне: «Ты должна броситься голой в море, и пусть волны несут тебя, куда хотят».

Мои родители спорили; родители моего первого мужа спорили; мы спорили.Спор заставлял меня чувствовать себя живой, интимной. К сожалению, с моим вторым мужем это не так. За 20 лет совместной жизни он ни разу не повысил голос, и его родители уж точно не повысили. Но я запрограммирован спорить. Когда мы впервые начали встречаться вместе, я чувствовал себя очень расстроенным.

Как можно по-настоящему сблизиться с кем-то, не вступая с ним в спор? Как можно узнать, что они думают о вещах, если вы не бросите вызов их убеждениям? Мое представление об аде было бы вежливым, тактичным браком.Мне нужно быть настолько близкой, чтобы я жила в шкуре мужа, мне нужно стать ею.

И Платон, и Гегель верили в способ рассуждения, называемый «диалектикой», в котором есть тезис, в котором впервые выдвигается идея, и его антитезис, представляющий противоположную точку зрения. Затем, после трения, наступает покой, синтез, место, где все объединяется. Затем синтез становится новым тезисом, у которого есть своя антитезис, и, о чудо, возникает новый синтез, еще более тонкий и более близкий, чем когда-либо, к тому, что называется «истина».

Этот диалектический процесс называется «лестницей Платона»: вы продолжаете спорить, пока не достигнете истины наверху. Гегель применил его к движениям истории. Я хотел бы применить это к движениям внутри брака. Споришь, убеждаешь, перекладываешь, снова споришь, сближаешься.

Тем не менее, люди, выросшие в внешне спокойных семьях, при первой же ссоре испытывают невероятную тревогу, как будто их отношения вот-вот развалятся. Я совершенно уверен, что многие признают: «Мы никогда не ссорились до того дня, когда моя жена/муж бросили меня.» Спокойствие не заменит близость.

Один из самых интересных аспектов спора состоит в том, что в нем есть рациональное и эмоциональное содержание, и после того, как вы напились, довольно весело оглянуться назад и посмотреть, что на самом деле происходило.

Например, у меня были споры с обоими мужьями о том, как наполнить детские рождественские чулки.Когда я была ребенком, моя мама никогда не заворачивала в них подарки.Я опускала руку в настоящий шерстяной носок и ощутить сокровища, которые он предложил мне, одно за другим, прежде чем забрать их.Опыт был чувственным, захватывающим; Я хотел, чтобы мои собственные дети тоже знали это.

Но обоим моим мужьям сначала завернули подарки в чулках; оба хотели, чтобы в рождественское утро их собственные сыновья открыли дюжину маленьких посылок, и обвиняли меня в лени. Я рассудил, что все маленькие свертки на ощупь одинаковы, а именно бумага; они сказали, нет, посылки были разной формы, в этом весь их смысл. Но, сказал я, зачем придерживаться другой формы, если у вас может быть и другая текстура? Все наши аргументы выдавались за рациональные.Но ни один из них не был. Они были основаны на любви к тому, что мы знали, и на желании передать это новому поколению. Это было так просто. Возможно, в браке большинство споров имеют именно эту эмоциональную подоплеку.

Возможно, аргумент о том, как сжимать тюбик зубной пасты, важнее, чем кажется: вот кто я, вот как я делаю вещи. я аккуратен, я не верю в расточительство; есть даже определенное удовлетворение, сворачивая металлическую трубку, и разве вы не видите, что она выглядит лучше? Ты действительно кто-то другой, когда я хочу, чтобы ты был продолжением меня? Когда ты нужен мне как продолжение меня?

Основная проблема замужества с мужчиной, который не будет спорить, заключается в том, что мы спорим, просто это занимает ужасно много времени.Около семи лет назад у нас был спор, который длился три месяца. Мы могли бы побуянить пару часов и все было бы хорошо. Вместо этого мы оба были совершенно несчастны.

Вот о чем мы спорили: является ли крапива прекрасным диким цветком, который привлекает бабочек и из которого варится вкусный суп, или это сорняк, который жалит и выглядит зрелищем, особенно в количестве, и особенно растет среди того, что раньше был газон?

Меня обвинили в том, что я хочу жить на поле для гольфа.На самом деле, холодно, мне сказали, что моя душа живет в пригороде. Моя душа не пригородная. Мне просто не нравилась крапива на газоне.

Я придумал план. Пока мой муж был в отпуске на велосипеде с друзьями, я в одностороннем порядке купила самоходную косилку и триммер и принялась за работу. Каждое утро я вставал на рассвете и начинал пропалывать и рыхлить, подстригать и косить. Когда он вернулся домой, сад был безупречен. Он не разговаривал со мной.

Я продолжал; мой муж стал играть на скрипке на чердаке.Я начал сдвигать скраб, который лежал там десятки лет. Когда он вышел на работу, я спросил своего соседа, испанца, не поможет ли он мне. Его английский мог бы быть лучше: когда я вернулся в сад, я увидел, что он срубил красивую рощу боярышника с красными ягодами. Они лежали брошенными в кучу, как мертвые тела.

Я плакал, как младенец, плакал о деревьях, плакал о своем браке, плакал о своей роли во всем. Когда мой муж пришел домой с работы, я призналась в содеянном.Он пожал плечами и продолжил открывать почту. Он даже не посмотрел на меня.

Я убежал в дом родителей под предлогом составить компанию матери, пока мой отец был в больнице. Она была невероятно благодарна и никогда не знала правды. Мы вместе смотрели телевизор, лежа на ее кровати. Когда пришло объявление, она спросила: «Ну, Оливия, как продвигается твоя свадьба?» Я сказал: «Отлично. Но сейчас у нас небольшой спор, и я хотел бы знать, что вы думаете».

Она выслушала и сказала: «Дорогой, он любит этот сад так, как ты никогда не мог понять.У него должно быть так, как он этого хочет». Это был ответ, она была права. Все мои рассуждения сошли на нет по сравнению с любовью.

Когда через несколько минут позвонил муж, я даже не видела необходимости брать телефон в другую комнату. «Кстати,» сказал я легко, «Моя мама говорит, что ты любишь сад, так что ты делаешь с ним все, что тебе нравится. Если вы хотите крапивы, есть их. Извините.»

На следующий день он сказал мне, что газон без крапивы выглядит лучше, и сам его косил.

Оливия Фейн — автор книги «Беседы: 66 причин начать говорить» (Square Peg, 15,99 фунтов стерлингов)

Любовь в литературе | Литературная критика

На утрене 6 апреля 1327 года в церкви св. Клары в Авиньоне Франческо Петрарка то ли впервые увидел, то ли нет Лауру: ее кожа «белее и холоднее снега, не тронутая солнцем для многих лет», золотые волосы, черные глаза. Мы не знаем наверняка, существовала ли Лора на самом деле. Некоторые из современников Петрарки думали, что она была просто символом и предлогом, хотя на форзаце своего Вергилия он отметил не только дату, когда впервые увидел ее, но и то, что 20 лет спустя он получил известие о ее смерти от чумы — и мимолетное замечание подразумевает, что она была замужем и, возможно, утомилась за годы деторождения.Так или иначе, с этого момента встречи в Авиньоне – мифической или реальной – потекло вдохновение для Rime Sparse , написанных в течение следующей четверти века: стихов, посвященных беспомощной любви Петрарки к Лауре, его мечтам и желаниям, его возбужденным и пресыщенные чувства, тревогу по поводу собственного старения и горе по поводу смерти Лауры, а также работу поэзии, воздающую ей дань уважения.

В стихах нет упоминания о муже и детях Лауры. На самом деле между влюбленным и его возлюбленной ничего не происходит.Встречи, которые он описывает, происходят только в фантазии, в самом письме; исполнение задерживается вплоть до конца 366-го и последнего стихотворения, где идея девы Лауры смешивается с восхвалением Девы Марии.

Петрарка опирается на традиции трубадуров и Vita Nuova Данте, но его изображение его запутанного, затемненного внутреннего состояния является отчетливо оригинальным и потрясающим. Каким-то образом его идеализирующий язык умудряется быть резким и неожиданным, полным противоречий.«Когда я вспоминаю время и место, где я потерял себя, и / дорогой узел, которым Любовь собственноручно связала меня (он / так сделал горечь сладостью и плачущим удовольствием), / я весь сера и трут, и мой сердце горит…» Даже читатели, нуждающиеся в дословном переводе, могут ощутить прелесть поэзии на итальянском языке, то, как музыка гласных раскрывает свои воздушные пространства вокруг плача, делает элегантной сложность аллюзии.

Quando Mi Vene Inanzi Il Tempo E ‘L LOCO

OV’ I ‘Perdei Me STESSO, E’ L CARO NODO

ond ‘Amor di Sua Man M’avinse в Modo

че l’amar mi fe’ dolce e ‘l piange gioco,

сольфо и др esca son tutto, et il cor un foco .. .

Английский, напротив, такой согласный. Двести лет спустя Томас Вятт использовал один из сонетов в Rime Sparse в качестве основы для своего собственного стихотворения. «Кто хочет охотиться, — писал он, — я знаю, где хинд…» Знакомые полумагические маркеры Петрарки на месте — лес, где усталый любовник-охотник заблудится, неуловимый и своеобразный олень, который одновременно является добычей и роковой чародейкой. Но что-то случилось с историей любви во время ее путешествий сквозь время и географию.Отчасти это связано со звуками языка, такими плотными и сложными во рту, и с более свободной игрой рифмы, которую может иметь английская поэзия. Но дело не только в этом. У Петрарки белая лань носит ошейник, усыпанный бриллиантами и топазами (эмблемы непоколебимости и целомудрия), который провозглашает ее неприкасаемой: «Мой Цезарь был рад сделать меня свободной». Ошейник в стихотворении Уайетта гласит:

«Noli me tangere, для Цезаря я есть;
И wylde для удержания, хотя я семе ручная».

Что совсем не похоже на одно и то же: кажется, что это земная земля, где взаимодействуют любовь, власть и обладание, а не идеализирующая мечта.И женщина — это не просто вдохновение-стремление траектории стихотворения, но у нее есть собственная психология, воля и страсти, которые являются частью трудностей поэта, а также ее привлекательность («Но я ни в коем случае не могу беспокойный ум / Drawe из Diere»). Отсылка «Noli me tangere» к христианскому идеалу, дух и язык которого лежат в основе стремления к любви, кажется у Уайатта более рискованной, почти кощунственной. Это могло быть написано об Анне Болейн, которую, возможно, любил Вятт и которая определенно носила ошейник Цезаря.(Это Энн, которая в другом стихотворении умирает, не зная о себе, «ошеломленная ужасным лицом»? Есть история, что Вятта заставили наблюдать за ее казнью.) В других стихотворениях Вятта более или менее ясно, что дела завершены. . Однажды в его комнату вошла девушка «с голым лицом»; «Ее свободное платье упало с плеч, / И она меня поймала в свои длинные и маленькие руки». Это настоящая палата с досками под ногами, а не символическое пространство разума под зеленым лавром (лауро, Лаура).

Это двойной пульс выражения эротической любви в литературе, между идеальным и реальным; между архетипическим пространством, которое сновидение и слова открывают в воображении, и сильным сопротивлением, которое жизнь и другие люди оказывают ассимиляции любой идеи.Сонеты Шекспира строятся именно вокруг этого оплодотворяющего напряжения. Он разрывается не только между возлюбленным мужчиной («господином моей любви», прекрасным ангелом, более прекрасным и сдержанным, чем летний день) и чернобровой женщиной, чьи глаза совсем не похожи на солнце и чье дыхание «пахнет» (контраст между этими крайностями кажется почти пародийным). В основе любви лежит амбивалентность сонетов — «мои глаза и сердце ведут смертельную войну». Язык, стремящийся к совершенству и неизменности, опутан узловатыми реальными сплетениями неисполненности, трудности, распада.Сонет 95 о прекрасном ангеле, а не о темном:

Как сладок и прекрасен ты позор
Который, как язва в душистой Розе
Замечает красоту твоего расцветающего имени?
О, в какие сладости ты заключаешь свои грехи!
Тот язык, что рассказывает о днях твоих,
(Делает похотливые комментарии о твоей забаве)
Не может не хвалить, а как бы хвалить,
Называя твое имя, благословляет дурной слух.
О, какой особняк у тех пороков,
Которые для своего жилья избрали тебя.. .

Саймон Мэй в своей амбициозной новой книге Любовь: тайная история хочет проследить эволюцию идеи любви в западной культуре, от Платона через различные фазы христианского мышления, через немецкий романтизм и Ницше до наших дней. Он утверждает, что у нас есть проблема, потому что «огромное освобождение секса и брака за последние сто лет сопровождалось окостенением любви, а не ее переизобретением», и что человеческая любовь теперь «широко поставлена ​​задача достижения того, что когда-то было только божественной любовью». считалось способным: быть нашим высшим источником смысла и счастья, а также власти над страданием и разочарованием».Он опасается, что такие преувеличенные надежды на любовь могут привести нас только к неудаче.

«Гимны ночи» Новалиса были опубликованы в Пруссии в 1800 году, когда поэту-философу было 28 лет; момент немецкого романтизма занимает центральное место в аргументе Мэя, потому что он считает, что культ любви родился из «реакции на безвозвратную потерю божественного миропорядка и прочных привязок, которые он давал». 15-летняя невеста Новалиса Софи фон Кюн умерла, и гимны были вдохновлены моментом, когда он «проливал горькие слезы» у ее могилы, «которая в своей узкой темной груди скрывала исчезнувшую форму моей жизни».Ему явилось видение Ночи, «и тотчас разорвало узы рождения – цепи Света»; сломленный любовник стал целым в перевернутом мире, где свет и жизнь оказались меньшей частью мирских возможностей; только смерть и ночь дают возможность возрождения и восстановления утраты возлюбленного. В «Гимнах » Софи на самом деле вообще мало что фигурирует, а когда она появляется, то растворяется в идеализирующем обобщении: «сквозь облако я увидел прославленное лицо моей возлюбленной.В ее глазах покоилась вечность – я схватил ее руки, и слезы стали сверкающей связью, которую невозможно разорвать». Ночь – пристань, и ее свет – Возлюбленная. наполняет свою смертоносную философию юношеским пылом и эротизмом, отшатываясь от страшной нулевой суммы реальных страданий. «Неужели нам нужно столько сил и усилий для обыденных и обыденных дел, — писал Новалис в своих « Разных наблюдениях» , — потому что для в подлинном человеке нет ничего более необычного, нет ничего более необычного, чем жалкая заурядность.И «в настоящее время это царство кажется нам таким темным внутри, одиноким, бесформенным». в развивающемся сложном целом. На каждую мечту о безудержной тоске рано или поздно, кажется, утверждается противодействующий импульс: беспокойная царапина наблюдения, цепляющаяся за реальные вещи и трудную «жалкую обыденность». эпохи между великими обобщающими символами – сердцем, розой, неподвижной звездой – и противоположной способностью языка: находить слова, чтобы запечатлеть уникальную специфику любимого человека внутри ее реального момента в истории.Если все Возлюбленные прекрасны, и розы, и неподвижные звезды, то почему один, а не другой? Никто бы не сделал? Была ли Лаура Петрарки реальной или нет, это вопрос для маргиналов поэзии. Важнее то, имеет ли значение внутри поэзии, какой была Лаура – ​​или прекрасный ангел, или Возлюбленный, или что она чувствовала, рожала ли она детей или состарилась. В разные периоды истории литературной чувствительности это имело большее или меньшее значение.

Мэй не очень много пишет в своей книге о форме романа; но он должен быть уверен, что в целом он лелеял менее трансцендентные ожидания романтической любви, чем трубадуры.(На самом деле никогда не совсем ясно, чьи любовные стремления кажутся Мэю столь проблемно идеализирующими, в конце европейского 20-го века, когда наш скептицизм довольно основательно прошел через идеализмы, по крайней мере, в серьезной литературе — история, возможно, отличается. в кино и поп-музыке. Его анализ заканчивается Фрейдом и Прустом, мастерами демифологизации 100-летней давности, что не помогает объяснить.) Ухаживание, брак и прелюбодеяние были двигателем сюжета романа, значительно часто.Тем не менее, есть что-то в основе романа — его объем, разворачивающийся в реальном времени, его прозаические фразы, стремящиеся вперед от момента, его прозаический звук, который не может не напоминать аргументированное объяснение, — что заставляет его разыгрывать любовь на земле, не стремясь к небесам.

В романе достаточно места для любовных мечтаний. Князь Андрей в Война и мир слушает как-то вечером Наташу Ростову, поющую на клавикордах; в эту ночь он не может уснуть, он беспомощно счастлив и у него «внезапно, яркое сознание ужасного противоречия между чем-то бесконечно великим и неопределимым, что было в нем, и чем-то узким и плотским, чем он сам и даже она были…. . ему стало так радостно и ново на душе, как будто он вышел из душной комнаты в Божий открытый мир». Он почти ничего не знает о Наташе, ее отдельной жизни и мыслях (еще меньше она знает о нем). его к этому видению смысла, превосходящего их обоих, но это зависит от его электрического влечения к ней, и только к ней, от ее особого стройного девичьего тела и смеси наглости и наивности. Трансцендентные амбиции его любви реальны и не должны быть со скидкой – даже когда потом бедная Наташа так все испортит.Сбитая с толку откладыванием и невежественными сексуальными стремлениями, она пытается сбежать с другим мужчиной; Андрей прибегает к ложному заверению в разочаровании, сбрасывая со счетов надежды, которые у него были, как ребяческие (хотя в глубине своего видения он принял, что она тоже была «узкой и плотской»). Ирония, однако, не должна быть последним словом. Просто история должна двигаться от момента идеального стремления к его трудному осуществлению во времени (и затем снова, от конца разрыва влюбленных, до их странного примирения в бегстве из Москвы).

Реализм не должен стремиться разрушить идеал или доказать, что он пустой. Толстой здесь только хочет уловить тайну этого обобщающего, трансцендентного стремления, а затем исправить, по мере развития истории, его возможные взаимодействия с реальностью. Он как художник, делающий пометку на бумаге и поднимающий взгляд, чтобы проверить, а затем делающий еще одну пометку ближе к тому, как обстоят дела на самом деле. Без идеального стремления, выросшего из нашей парной природы, которое сначала мечтает о любви, его реальности некуда пустить корни.Но в романах любовные сны имеют последствия, они должны сосуществовать на протяжении всей книги с переменами, случайностями и явной трудностью взаимности (а иногда, в зависимости от писателя, с разочарованием, презрением, пародией — можно допустить иронию). свободнее, чем у Толстого).

В своем романе 1995 года Голубой цветок Пенелопа Фицджеральд отдает дань уважения романтизму Новалиса, но рассказывает историю его любви к Софи на языке, очень отличном от собственного языка поэта.Роман начинается не в «святой, невыразимой, таинственной ночи», а в том, что поэт, возвращаясь с другом из университета в свой семейный дом, застает их посреди стирки, бросая «великие грязные снегопады простыней, наволочек, валиков». — футляры, тельняшки, лифы, ящики, из верхних окон во двор, где угрюмого вида слуги… собирали их в гигантские корзины». Буйные, переполненные своим приподнятым настроением, подражая Фихте, у которого они учились в Йене, двое молодых людей выходят во двор: «Нет такого понятия, как вещь в себе».. . «Пусть ваша мысль будет умывальной корзиной! Думали ли вы умывальной корзиной? Итак, господа, пусть ваша мысль будет о том, что думало умывальной корзине!» Экономка жалуется, что они топчут несортированные вещи.

Долгое время мир любви изображался в литературе теми, чье внимание было обращено не столько на мантию Возлюбленной, сколько на то, что скрыто под ней или за ней – с одной стороны ее нагота, с другой сущность, свет, блаженство (и акцент был также на желающем я – «пусть твоя мысль будет о той той мысли»).Но Возлюбленный все это время заботился о том, чтобы одеться, чтобы привлечь желание Любовника, выбирая, сшивая и поддерживая мантию. Как только женщины вышли из своего места в кадре и начали писать историю со своей точки зрения (и когда их слуги вышли из невидимости), сторона любви, связанная с шитьем и стиркой, должна была быть в большей степени привнесена внутрь картины. .

Бывали, конечно, идеализирующие портреты мужчины-возлюбленного, но трудно представить себе какой-нибудь мужской идеал, обожаемый женщиной или другим мужчиной, предлагающий взору обожающего такую ​​же неизменную неподвижность, такое же богатое красноречие безответности, как это когда-то делали женские объекты любви.Даже мужские любовные писания о мужчинах, включая шекспировские, имели тенденцию находить возлюбленный объект любви более тревожно-реактивным, чем Петрарка когда-либо находил Лауру; влечение мужчины слишком прочно привязано к тому, чтобы он был чем-то, а не просто созерцался. И немыслимо, чтобы Петрарка когда-либо мог вписать в Лауру то, чему Кавафис радовался, видя в своих мальчиках: «желания, открыто пылающие / в глазах, смотревших на тебя, / трепещущих за тебя в голосах…» Когда Наташа сгорает в ответ на небрежного, бесполезного, чувственного Курагина, это губит ее для князя Андрея не только потому, что она предала его, но и потому, что она предала его идеал своего целомудренного девичества.

«Голубой цветок» — это исследование того, как идеальное в любви может смешиваться с реальным, а настоящее — с идеальным. Софи 12 лет, когда Новалис (22) впервые встречает ее и решает жениться на ней. Фицджеральд делает Софи веселой, ребячливой, шумной, ласковой, неохотно верящей в слова. «Она некрасива, даже некрасива… пустоголова, к тому же в двенадцать лет у нее двойной подбородок», — думает брат поэта. Новалис просит ее написать ему, но ее письма натянуты и исполнены долга.Она — твердый объект, который останавливает и поглощает его воздушные устремления; живой контрапункт его абстракциям. Она упорно отклоняет все его попытки заставить ее философствовать. («Хотели бы вы родиться свыше?» «Да, если бы у меня были светлые волосы».) «Я не могу понять ее, я не могу понять ее меру. Я люблю что-то, чего я не понимаю ‘» Без своего любовника-поэта, мечтающего о воплощении ее трансцендентной тайны, была бы Софи только наполовину собой, наполовину реализованной? Теперь уж точно ее никто не вспомнит.Возможно, она была просто обыкновенной, и только фантазия поэта делала ее исключительной. Или, может быть, сама «убогая обыденность» есть глубочайшая тайна, если у любви (и искусства) есть только гений, чтобы разгадать ее. Софи Фитцджеральда отказывается верить в загробную жизнь. Предает ли Новалис ее память в своих стихах, когда ее бестелесный дух является ему на ее могиле?

В Все о любви: анатомия непокорных эмоций Лиза Аппиньянези составила своего рода сборник любовных историй, взяв их из литературы, истории, философии и анекдотов из жизни.Эффект от того, что в одну книгу втиснуто столько страстей, иногда немного напоминает пирог на завтрак, пирог на обед, пирог к чаю – через некоторое время чувствуешь потребность в зелени, или в женском монастыре (хотя, без сомнения, все это продолжается). в монастырях тоже). Чему мы можем научиться, сопоставив так много примеров? Во всяком случае, что формы любви не вечны. Наши символы любви и созвездия образов любви не являются вечными, это скорее то, что археолог Колин Ренфрю называет конститутивными символами: «Определяя символы, мы не просто играем словами, но распознаем черты материального мира, с которыми человек люди приходят заниматься»; «эта помолвка.. . является социально опосредованным, и оно возникает, когда другие особенности общества делают это возможным». Желания, берущие свое начало, несомненно, в требованиях нашей биологии и нашей социализации, принимают формы и цвета по-разному в каждый отдельный исторический момент. В Голубом цветке становится ясно, почему язык любви в Европе начала XIX века был так преследован смертью: ее последняя страница — это литания потерь.Умерла не только Софи, но и братья и сестры Новалис, один за другим, в подростковом и двадцатилетнем возрасте – а затем и сам поэт, от туберкулёза, менее чем через год после публикации его гимнов .Ему нужно было изобрести перевернутый ночной мир.

Аппиньянези любил укладывать вместе в постель некоторых маловероятных писателей; Правила любви Капеллана XII века («Когда влюбленный внезапно видит свою возлюбленную, его сердце трепещет») соседствуют с «Правила: проверенные временем секреты по захвату сердца мистера Правильного» , 1995 («Не встречайся с ним на полпути или пойти с ним на свидание по-голландски» и «Всегда заканчивайте телефонные звонки первым»). «Ужасно желать и не владеть, ужасно обладать и не желать», — говорит Йейтс; а королева Виктория разглагольствует о правах женщин, «на которых держится ее бедный слабый пол, забывая все чувства женских чувств и приличий».«Счастье здесь не вопрос», — пишет Аппиньанези. «Нам нужна любовь, потому что она сталкивает нас с высотой и глубиной нашего существа». Ну типа того. Трудно, после всех этих вековых накоплений любовной письменности, найти новые слова для выражения новых форм.

Мэй предпочитает описывать любовь как «стремление к онтологической укорененности». Что определенно оставляет последнее слово за поэтами и авторами песен: такими как Джони Митчелл, которая называет это «самым сильным ядом и лекарством из всех».Или Гёте в своих «Римских элегиях », выкраивая время из своих занятий «на классической почве», чтобы провести его со своей новой возлюбленной, выполняя литературную традицию и в то же время используя единственную реальную возможность любви здесь и сейчас. . В Elegies идеальное и реальное находятся в идеальном сочетании.

. . . когда она погружается в сон, бодрствующий и задумчивый я лежу.
Часто я даже стихи свои сочиняю в ее объятиях,
Считаю удары гекзаметра, постукивая ими по ее спине
Мягко, пальцами одной руки.Она сладко дышит во сне,
Теплом жаром ее дыхания
пронзает глубину моего сердца.
Эрос вспоминает, ухаживая за нашей лампой, как он сослужил ту же службу
Своим Триумвирам, трем поэтам любви, давным-давно.

Зачем читать «Войну и мир»?

Есть романы. Есть длинные русские романы. А еще есть Война и мир . Сложность и огромный объем книги — более 1200 страниц даже без пространных сносок — создали ей репутацию литературного горнила.Но сага Толстого, первоначально опубликованная в виде сериала в 1865 году, затягивает своим длинным сюжетом, хорошо продуманным повествованием и сложным юмором лучших мини-сериалов HBO.

Уильям Никелл, доцент кафедры славянских языков и литературы, надеется привлечь больше читателей в число любителей Толстого. Его предстоящий компаньон к «Война и мир » призван сделать роман более доступным для современной аудитории. Он поделился некоторыми причинами этой кампании с Кортни С.W. Guerra, AB’05, который спросил: «Зачем читать «Война и мир »?»

Потому что это не «классический роман». Как и другие произведения, часто попадающие в эту категорию, «Война и мир» вряд ли можно назвать обычным, и его даже нелегко классифицировать. Сам Толстой объяснял: «Это не роман, тем более эпическая поэма, тем более историческая хроника. Война и мир это то, что хотел и смог выразить автор, в той форме, в которой это выражено.Читатели будут удивлены современными приемами книги: потоком сознания, кинематографической точкой зрения, меняющимися голосами повествования. Великий русский писатель ХХ века Исаак Бабель сказал, что, читая Толстого, он чувствовал, что мир пишет сам себя.

Потому что он задает большие вопросы маленькими способами. Толстой описывает использование русской армией партизанской войны, которая сломала традиционные формы боя, в которых крупные силы, представляющие соперничающие нации или союзы, встречались в прямом и упорядоченном противостоянии.Его роман построен на тех же принципах, атакуя большие идеи новыми стратегиями, затрагивая философские вопросы в будуарах и социальные кризисы в салонах. Он начинается с приближения конфронтации с Францией, но углубляется в битвы на домашнем фронте — споры на вечере, соревнование между молодыми людьми, борьбу за волю — каждый из которых отражает элементы, которые привели к надвигающейся войне с Наполеоном.

Потому что он «золотой». Война и мир — продукт золотого века русского реализма, когда авторы поняли, что могут рисовать на холсте большего размера, включать более разнообразные повествовательные структуры и просто делать то, чего раньше никогда не делали.Читатели стали относиться к писателям как к духовникам и авторам национальных сказаний, верили, что литература может и изменит мир.

Потому что это интересно. Толстой написал «Войну и мир» в период, когда он читал английские сенсационные романы, полные воровства, убийства и соблазнения, но также прелюбодеяния, двоеженства, безумия и инцеста. Он также учился у крестьянских детей. «Война и мир» эпичны как по масштабу, так и по тону, рассказывая историю, которая до сих пор поражает воображение.«В известном эссе, описывающем его опыт преподавания письма в деревенской школе, он сожалел о том, что своей европеизированной чувствительностью испортил детские таланты; предоставленные сами себе, они могли рассказывать истории с содержательной живостью народных сказок. Толстой привнес этот дух устной традиции в свой роман, а позже сказал Максиму Горькому: «Без ложной скромности, это как Илиада ».

Потому что это отличная история. «Война и мир» эпичен как по масштабу, так и по тону, рассказывая историю, которая до сих пор поражает воображение.Наполеон вошел в Россию с 600-тысячной армией, а уехал лишь с десятой частью этого числа. Но если идея длинного повествования о войне непривлекательна, знайте, что гораздо большая часть текста посвящена «мирным» эпизодам и что по обе стороны этого водораздела представлены одни из самых запоминающихся персонажей и сцен во всей литературе. .

Потому что это литературная Мекка. Когда я рассказываю людям о своем проекте, я ловлю себя на том, что получаю, как на исповеди, отчеты о ходе этого паломничества, начиная от «О, я бы очень хотел это прочитать, но боюсь» до «О, Я читал это — это было чудесно!» Первая цель моей книги не в том, чтобы предложить принципиально новую интерпретацию, а в том, чтобы помочь читателям перейти от первой категории ко второй.

Найдите больше причин прочитать Война и мир и рекомендации по выбору перевода.

Метафоры войны, споры и поиски истины

Это образец эссе из нашего первого выпуска электронного журнала The Township. Чтобы узнать больше о поселке, нажмите здесь.
 

В этом эссе я намерен изучить и оценить некоторые метафоры, которые мы, люди, обычно используем, в частности те, которые мы используем для понимания аргументов. Но, когда я пишу о метафорах, я сразу же сталкиваюсь с реальностью, что мы все настолько к ним привыкли, что редко когда-либо осознаем их.В случае с метафорой знакомство порождает слепоту. Когда мы слышим слово «метафора», оно может вызвать у некоторых из нас мрачные воспоминания о пылинках, плавающих в солнечном свете, когда какой-нибудь учитель английского бубнит, или, возможно, оно понимается просто как аналог того, что является «буквальным». Часто этот термин используется уничижительно, как если бы говорить метафорически, по сути, означает говорить о каком-то воображаемом, субъективно-идеальном мире, который не имеет никакого отношения к реальному миру фактов, чисел и достоверных данных.

Но когда вы начнете более внимательно изучать язык, вы быстро обнаружите, что метафора — это не просто поэтический аксессуар или необязательный троп. Вы обнаружите, что весь наш язык метафоричен по своей природе. Как пишет Оуэн Барфилд в Poetic Diction: «Если мы проследим значения очень многих слов… мы сразу же поймем, что подавляющая часть, если не все, из них в прежние времена относились к одному из этих двух вещи — твердый, чувственный объект или какая-то животная (вероятно, человеческая) деятельность.Иными словами, ядро ​​нашего языка метафорично по своей природе, поскольку оно сравнивает какую-то абстрактную вещь с чем-то другим, что познается органами чувств. Например, слова «правильный» и «неправильный» изначально означали «растянутый», а значит, «прямой» и «скручивающийся» или «кислый». Даже самые основные идеи человеческого существования изначально понимались в терминах белья и молока. Но эти бесчисленные метафоры, составляющие наш язык, по большей части являются «окаменевшими» метафорами, как выразился Барфилд, застывшими из-за чрезмерного использования и знакомства, так что мы больше не видим их в их живом, дышащем, изначальном значении.

Обратите внимание, как быстро я вынужден использовать метафоры, чтобы передать смысл. Это связано с тем, что метафоры в первую очередь являются носителями смысла или смысловыми мостами. Я слышал, что в современном греческом языке слово, обозначающее фургон, в основном является вариантом слова «метафора»: метафоры переносят значение из одного места (или человека) в другое. В языке мы используем изображения физических, чувственных вещей, чтобы говорить об абстрактных вещах или вообще говорить о чем угодно.

Книга Лаффоса и Джонсона «Метафоры, которыми мы живем» эффективно показывает не только то, насколько распространены метафоры в нашем языке, но и то, насколько они влияют на формирование наших мыслей и переживаний. Авторы собрали множество примеров некоторых из наиболее распространенных метафор. которые существуют в нашем современном языке (на которые я буду опираться в этом эссе). Они начинают с обсуждения некоторых метафор, которые мы используем, говоря о языке. Например, мы часто бессознательно используем то, что они называют сложной «метафорой канала»:

ИДЕИ (или ЗНАЧЕНИЯ) ЯВЛЯЮТСЯ ОБЪЕКТАМИ
ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ВЫРАЖЕНИЯ ЯВЛЯЮТСЯ КОНТЕЙНЕРАМИ
СООБЩЕНИЕ ОТПРАВЛЯЕТСЯ

Другими словами, мы постоянно говорим так, как будто помещаем идеи/объекты в слова/контейнеры, а затем отправляем их «по каналу» кому-то другому, который затем распаковывает эти идеи/объекты.Вы только посмотрите, как мы разговариваем:

Трудно донести до него эту идею.
Я подал тебе эту идею.
Ваши причины дошли до нас.
Мои мысли трудно выразить словами.
Когда у вас появляется хорошая идея, постарайтесь сразу же выразить ее словами.
Постарайтесь уместить больше мыслей в меньшее количество слов.
Старым способом нельзя просто впихнуть идеи в предложение.
Смысл прямо в словах.
Не навязывайте свой смысл неправильным словам.
Его слова мало что значат.
Введение содержит большое количество мыслей.
Ваши слова кажутся пустыми.
Предложение лишено смысла.
 Идея заключена в ужасно загроможденных абзацах.

Как видите, это общепринятые способы выражения, которые вы или я могли бы использовать любое количество раз в течение дня, но редко, если вообще когда-либо, мы осознаем, что используем общие метафоры, необходимые для любого, кто хочет сообщать смысл.

Когда кто-то начинает осознавать, как часто мы используем метафоры (вместо того, чтобы использовать их бессознательно, как обычно), он, вероятно, будет поражен тем, как постоянно наш язык полагается на метафоры для передачи смысла. Но человек также постепенно осознает, насколько радикально метафоры могут изменить и направить наш опыт самой жизни. Метафоры, которые мы используем в нашем языке, и метафоры, которые мы носим в уме, формируют то, кто мы есть, как мы видим мир и как мы относимся к каждому человеку, которого встречаем.Мы часто думаем, что имеем власть над языком — и это в некотором смысле верно, — но есть очень реальный смысл, в котором язык проявляет большую власть над нами.

Вот несколько примеров хорошо знакомой нам метафоры «время — деньги»:

Вы зря тратите мое время.
Этот гаджет сэкономит вам часы.
У меня нет времени, чтобы дать вам.
Как вы проводите время в эти дни?
Эта спущенная шина стоила мне часа.
Я потратил на нее много времени.
У меня нет на это времени.
У вас мало времени.
Вам нужно распланировать свое время.
Выделите время для игры в пинг-понг.
Это того стоит?
У тебя много времени осталось?
Он живет в долг.
Вы не используете свое время с пользой.
Я потерял много времени, когда заболел.
Спасибо за ваше время.

Лакофф и Джонсон отмечают, что в западной культуре, где «работа обычно ассоциируется со временем, которое она занимает, а время точно измеряется», время является «ценным товаром…. ограниченный ресурс, который мы используем для достижения наших целей». Мы не просто действуем так, как если бы время было товаром, «мы воспринимаем время именно так. Таким образом, мы понимаем и воспринимаем время как то, что можно потратить, растратить, заложить в бюджет, инвестировать разумно или неумело, сэкономить или растратить». Важно отметить, что метафора «ВРЕМЯ — ДЕНЬГИ» не всегда существовала в каждой культуре и является относительно новой метафорой для организации человеческого опыта, это современная метафора. Это не какая-то априорная истина. Есть и другие способы понимания времени.

Однако в нашей культуре широко распространена другая, специфическая метафора, изучению которой я хотел бы посвятить оставшуюся часть этого эссе: основная метафора, которую мы используем для понимания аргумента? Какую метафору мы должны использовать, чтобы понять аргумент?

Это эссе было по существу вызвано разговором, который у меня был с моим классом Риторики II в средней школе, в котором мы читали книгу Нила Постмана Развлекаемся до смерти, чтобы укрепить понимание его тезиса о том, что «медиум — это метафора, Мы вместе читаем первую главу из «Метафор, которыми мы живем», в которой авторы пытаются обосновать свое утверждение о том, что метафоры, которые мы используем, структурируют нашу повседневную деятельность, и поэтому они используют пример концептуальной метафоры СПОР — ЭТО ВОЙНА.Вот несколько примеров того, как эта метафора «проступает» в нашем языке:

Ваши претензии неоправданны. Он атаковал каждое слабое место в моей аргументации. Его критика попала прямо в цель. Я разрушил его аргумент. Я никогда не выигрывал с ним спор. Вы не согласны? Хорошо, стреляй! Если ты воспользуешься этой стратегией, он уничтожит тебя. Он опроверг все мои доводы.

Вы, вероятно, можете придумать еще много примеров. Но подумайте об этом от Лакоффа и Джонсона:

»…. мы не просто говорим о спорах с точки зрения войны. Мы действительно можем выиграть или проиграть споры. Мы видим человека, с которым спорим, как оппонента. Мы атакуем его позиции и защищаем свои. Мы набираем и теряем позиции. Мы планируем и используем стратегии. Если мы сочтем позицию непригодной для защиты, мы можем оставить ее и занять новую линию атаки. Многие вещи, которые мы делаем в споре, частично структурированы концепцией войны. Хотя физической битвы нет, но есть словесная битва и структура аргумента — нападение, защита, контратака и т. д.— отражает это. Именно в этом смысле метафора СПОР — ЭТО ВОЙНА — это та метафора, которой мы живем в этой культуре; она структурирует действия, которые мы совершаем в споре».

Далее они указывают, что эта метафора — не единственный способ рассмотрения спора, и предлагают своим читателям представить себе культуру, в которой метафора рассматривает спор как танец, в котором участники работают вместе, их цель — выступить сбалансированным и эстетически приятным способом. Их точка зрения состоит в том, что если бы мы увидели двух людей с такой метафорой, спорящих, мы бы, скорее всего, вообще не увидели бы, что они спорят, потому что мы искали бы признаки войны, чтобы сигнализировать о споре.Теперь, когда мы обсуждали эти идеи в классе, мои ученики сомневались, что мы можем отказаться от метафоры «Спор — это война» в пользу метафоры «Спор — это танец». правильно и неправильно, нет победителя и проигравшего. Один ученик правильно заметил, что в танцах часто есть один человек, который ведет, и один человек, который следует за ним, что было очень познавательно. Но все еще сохранялось общее нежелание отказаться от нашей давней и любимой метафоры Войны; в конце концов, кто не наслаждался удовольствием разбить кого-то на куски в споре? В христианских кругах мы часто — и, на мой взгляд, это трагедия — проводят целые занятия по апологетике, посвященные обучению студентов тому, как это делать.

Я начал думать, что должна быть лучшая метафора, чтобы понять аргумент. Я не мог сразу придумать ни одного, но эта мысль не покидала меня в течение нескольких дней после обсуждения, и я поймал себя на том, что возвращаюсь, чтобы перечитать отрывок, который я цитировал выше. Тут меня осенила новая мысль.

Я всегда думал о себе как о человеке, опасающемся конфронтации и разногласий. У меня есть друг, которым я всегда восхищался за его способность откровенно говорить о своих чувствах и мнениях. Но когда назревает какое-то разногласие или спор, я тут же испытываю очень реальную и сильную физическую, телесную реакцию: у меня учащается сердцебиение; частота моего дыхания резко увеличивается; адреналин начинает течь по моим венам, заставляя мои руки и/или ноги трястись; мой голос начинает дрожать от напряжения, вызванного попыткой контролировать сгустившуюся во мне энергию.Я всегда предполагал, что это какая-то моя странная причуда, результат некоторой неуверенности. Это очень неприятно.

Внезапно все, о чем мы говорили на уроке, сошлось в моей голове: есть причина, по которой присутствие аргумента внезапно вызывает во мне эти классические реакции «бей или беги». если спор — это война, то я собираюсь немного повоевать, и мое тело справедливо отвечает тем же. Мои физические реакции на приближающиеся споры проистекают непосредственно из моего концептуального понимания того, что такое спор, и если споры — это войны, то моя непроизвольная физическая реакция драться или убегать — совершенно логичная и нормальная реакция.Мы склонны думать, что воображение не может влиять на реальность и формировать ее, но это просто неверно. Моя метафора аргумента прямо и конкретно формирует мой опыт.

Когда я, так сказать, отошел от этой глубоко укоренившейся военной метафоры, чтобы рассмотреть ее поближе, я начал видеть вещи в новом свете. Сколько раз вы спорили с кем-то, кто просто не видел правды в том, что вы хотели сказать, кто не принимал вашу точку зрения просто потому, что не хотел признавать свою неправоту? Или, более неудобный вопрос: сколько раз вы были этим человеком? Я знаю, что это был я.Я полагаю, что это результат метафоры «Аргумент — это война», которая так широко распространена в нашей культуре: если споры — это война, то проигрыш всегда означает некоторый ущерб для гордости — и мы все знаем, на что мы можем пойти, чтобы защитить себя. наше драгоценное эго. Я лучше вынесу 10-летнюю осаду, чем страдаю от поражения. Очень легко аргументы в первую очередь касаются победы или правоты.

Именно эти мысли привели меня в конце концов к новой метафоре, новому способу понимания спора: спор — это поиск Истины.

Подумайте, что означает эта метафора: когда мы рассматриваем спор как поиск истины, нашей целью становится не победа или правота, а поиск Истины с теми, с кем мы спорим. В поисках еще предстоит выиграть битвы (нам не нужно отказываться от всех боевых метафор), потому что на пути, ведущем к истине, есть великаны, бандиты и монстры; есть много ловушек, заблуждений и чар, которых нужно избегать с усердием и проницательностью. Но, пожалуй, самое большое различие между этими двумя метафорами заключается в следующем: если спор — это поиск Истины, то люди, с которыми мы спорим, не наши враги! Как мы можем любить наших ближних, как мы любим себя, если метафоры, которые мы используем, заставляют нас в основном воспринимать их как угрозу, опасность и врага? Если бы мы относились к нашим соседям как к попутчикам на дороге, то не могли бы мы с большим желанием протянуть им руку помощи? Принять руку помощи, когда мы сбились с пути? Насколько лучше стремиться к Истине, чем к победе? Не должны ли мы радоваться тому, что наш брат способен вывести нас из заблуждения и привести к истине, а не позволить нашей гордыне отказаться принять эту руку помощи? Ибо это гордость, которую в конечном счете питает метафора спора как войны.

Метафоры, которые мы используем, определяют то, как мы проживаем свою жизнь. Мы не должны допустить, чтобы знакомство с ними уменьшило нашу способность исследовать метафоры, которые мы используем. Я хочу изменить свою метафору — мне нужно раскаяться в этой метафоре, которую я использовал так долго и которая, несомненно, заставила меня причинить вред тем, кому я должен был помочь, игнорировать тех, кто мог бы помочь мне, и быть запуганным. молчать, опасаясь унижения и поражения. Я думаю, это не произойдет без некоторого времени и усилий, потому что корни этой старой метафоры уходят глубоко во меня, и я быстро возвращаюсь к этим протоптанным путям в своем уме.Но, изменив эту метафору внутри себя, я надеюсь помочь своим детям и ученикам понять, что аргумент — это, прежде всего, поиск Истины.

Я чувствую некоторый трепет, даже говоря все это, потому что, делая здесь определенное заявление о недостаточности Аргумента как метафоры Войны, я, в сущности, выдвигаю аргумент — и все же часть меня опасается, что мои аргументы будут сочтены слабыми или этого хотят те, кто мудрее меня, и я начинаю беспокоиться, когда думаю, что, излагая эти мысли миру, обязательно найдутся те, кто не согласится со мной и оспорит мои утверждения.Но я понимаю, что это всего лишь старая метафора войны, и нахожу утешение в осознании того, что я ни с кем не воюю из-за этих идей. Мы все ищем Истину в этой жизни, и нехорошо, что мы путешествуем в одиночку. Возрадуемся вместе, когда найдем Истину, когда бы и где бы мы ни открыли ее.

Чтобы получить больше подобных эссе, присоединяйтесь к The Township, нашему сообществу педагогов-единомышленников.

Война и мир в американской литературе

Война и мир были основными характеристиками американской нации с тех пор, как первые исследователи и поселенцы прибыли на ее берега.От первоначальных сражений с коренным населением до Войны за независимость, которая придала этой стране самобытность, от гражданской войны до войны во Вьетнаме и далее война и стремление к миру сформировали американскую историю. Они также сформировали американскую литературу, которая часто становилась местом для дебатов и представления национальных побед, проблем, борьбы и вопросов.

Войну легче определить, чем мир. Война ассоциируется с действием, риском, приключениями; это также рассматривается как проявление ада, как в генерале Джордже С.Знаменитая оценка Паттоном Второй мировой войны. Если мир связан с порядком, законом и справедливостью, как считал Альберт Эйнштейн, то установление мира требует обдумывания и дисциплины. Война создает больше драмы, чем мир, и часто создает то, что можно было бы назвать более интересной историей. По этим причинам война часто оказывается более подходящей и увлекательной литературной темой, чем мир. История, в конце концов, важна здесь, потому что люди связаны друг с другом через истории, которые они рассказывают друг другу.

Истории — это не просто развлечение, они — то, как общество сплачивается. Вот почему литература, искусство рассказывать истории, служит одним из самых чувствительных барометров культурной ситуации человека в любое время и в любом месте. Литература измеряет общий социальный климат общества и его ценности. Он также интерпретирует общество на благо людей, создавая захватывающее или забавное повествование. Таким образом, война как заметная и повторяющаяся часть человеческой жизни вполне естественно появляется на страницах американской литературы.Американская литература о войне многое говорит о том, как воспринимался конфликт и как он повлиял на человечество. Мир — тема более расплывчатая и более тонкая, чем война; она обязательно появится (по крайней мере, имплицитно) везде, где речь идет о войне, как контрапункт и цель.

В шестнадцатом веке Европа, особенно Англия, Испания и Португалия, создали мощные военно-морские силы и начали исследовать и завоевывать земли Северной Америки, ранее неизвестные европейцам.У этих исследований было много мотивов, таких как растущие коммерческие интересы, потребность в новых землях и стремление к приключениям. Христофор Колумб открыл для европейцев Карибы и Северную Америку в ходе четырех экспедиций с 1492 по 1504 год. Эрнан Кортес сделал то же самое для современной Мексики, когда он возглавил испанское завоевание этой области между 1519 и 1521 годами. Северная часть Америки будет продвигаться вперед быстро и неуклонно, несмотря на постоянное сопротивление коренных американцев, которые когда-то были единственными жителями Северной Америки от Арктики до Центральной Америки.Конфликты, вызванные сопротивлением коренных жителей, породили первые военные темы в американской литературе после завоевания.

Испанские завоеватели Мексики были очарованы рассказами о семи богатых городах на севере, предположительно расположенных на территории современных Аризоны и Нью-Мексико. Франсиско Коронадо (ок. 1510–1554) отправился на поиски этого легендарного места с небольшим отрядом в несколько сотен человек. Вместо того, чтобы найти богатство, они встретили разочарование и враждебность. Вместо городов из золота они нашли маленькие глинобитные деревни и враждебные племена, которые атаковали их луками и стрелами.В более поздних испанских отчетах об этом действии сообщается, что сам Коронадо чуть не погиб во время битвы при Сиболе, названии этой мифической золотой страны.

Британцы стремились продвинуться в тот самый Новый Свет, который привлекал испанцев. В Британии в шестнадцатом веке наблюдалась интенсивная торговая и военно-морская экспансия. Обещание драгоценных камней и сырья, привезенных Колумбом и его людьми, побудило Англию провести предварительное изучение наилучших стратегий эксплуатации новых территорий.Сэр Уолтер Рэли обратился к Ричарду Хаклайту (ок. 1552–1616), преподавателю географии Оксфордского университета, и попросил его посетить Новый Свет и составить план исследования восточного побережья Америки с намерением получить на шаг впереди испанцев. «Известная история » Хаклуйта, содержащая четыре путешествия, совершенных некоторыми французскими капитанами во Флориду (1587 г.), была среди его многочисленных книг, посвященных потенциалу эксплуатации Америки, а также одной из многих, в которых записана ранняя борьба за контроль над Америкой.Основа для будущих войн была заложена, когда европейские исследователи решили завоевать Америку и силой отобрать землю у коренных американцев.

Война напрямую не вошла в американскую литературу почти через столетие после написания Хаклюйта. Дон Антонио де Отермин, губернатор Нью-Мексико, столкнулся с гораздо более интенсивным восстанием, чем конфликт Коронадо в Сиболе. Де Отермин написал своему начальнику в 1680 году мучительное письмо «Письмо о восстании пуэбло» о подавляющей битве с коренными американцами, решившими предотвратить испанское правление:

На следующий день, в субботу, они начали на рассвете теснить нас сильнее и теснее выстрелами, стрелами и камнями, говоря нам, что теперь нам не уйти от них, и что, кроме своего числа, они ждут помощи от апачей….Мгновенно все названные индейские повстанцы запели победное пение и подняли боевые возгласы, сожгли все дома виллы, и продержали нас в таком положении всю ночь… вся вилла была факелом и повсюду были боевые песнопения и крики.

Описанная здесь битва стала кульминацией серии восстаний пуэбло против испанской администрации и ее миссионеров в Нью-Мексико. Зуни в 1632 г., хопи в 1633 г. и таос-пуэбло в 1639 г. подняли вооруженные восстания против испанцев.В описанной битве при Отермине местный герой по имени Попе привел народ пуэбло к жестокой победе. Двадцать один миссионер был убит, а Санта-Фе разграблен.

Подобные сражения бушевали по всей Америке, когда коренные американцы пытались удержать колонистов и поселенцев от вторжения на их землю и навязывания им христианства. С тех пор, как европейцы открыли Америку, и до наших дней менталитет «мы против них», часто направленный против коренных американцев, снова и снова приводил к конфликтам и войнам.Битва при Вундед-Ни в 1890 году — не слишком далекое напоминание о постоянстве этого конфликта.

Конфликт между коренными американцами и белыми легко прослеживается в рассказах о колониальной жизни семнадцатого века. Британское вторжение в Америку было похоже на испанский опыт, полный конфликтов. Например, в колонии Массачусетского залива сосуществование индейцев вампаноагов и наррагансеттов с британскими поселенцами с каждым годом становилось все труднее.Массасойт, главный вождь вампаноагов, умер в 1660 году, и ему наследовал его сын Вамсутта, которого колонисты называли Александром. Колония вызвала Вамсутту к себе и подвергла его публичным словесным оскорблениям. Брат Вамсутты, король Филипп, возглавил свою оскорбленную общину в жестоком нападении на жителей Массачусетского залива в ходе так называемой войны короля Филиппа (1675–1676). Мэри Роулендсон (1635–1711), родившаяся в Англии жена пуританского священника, была взята в плен в 1676 году вождем вампаноагов и провела в заключении три месяца.В 1682 году Мэри Роулендсон опубликовала отчет о своем пленении в году. Правдивая история пленения и восстановления миссис Мэри Роулендсон, жены министра в Новой Англии: в которой изложено жестокое и бесчеловечное обращение, которому она подверглась среди язычников. в течение одиннадцати недель: и ее избавление от них. Написано ее собственной рукой для ее личного пользования: и теперь обнародовано по искреннему желанию некоторых друзей на благо страждущих . В своем отчете она записывает свое бесконечное терпение в Божьем плане, свою убежденность в том, что индейцы были посланы как дьяволы, чтобы испытать ее, и в то же время свое удовольствие от своих жестких навыков выживания.Она также отдает должное отказу индейцев физически приставать к ней. Ее книга, известная сегодня как повествование о заточении, стала бестселлером как в Англии, так и в Америке.

Конфликт «мы против них» между коренными американцами восточного побережья Америки и белыми поселенцами был рецептом враждебности и войны. Одним из самых плодовитых и настойчивых пуритан — доминирующей религиозной секты английских поселенцев — был проповедник и теолог Коттон Мэзер (1663–1728). В своем Decennium Luctuosum (Мрачное десятилетие) (1699) он пишет о том же конфликте между индейцами и поселенцами, в котором Мэри Роулендсон была вовлечена почти двадцатью пятью годами ранее.Мазер менее милосерден, чем Роулендсон. По словам Мазера, индейцы олицетворяли зло и были Божьим инструментом для возвышения через борьбу душ христианских колонистов. Учитывая взгляды Мэзера и других, подобных ему, нетрудно понять, почему конфликт между двумя группами был почти неизбежен.

Продолжающаяся война процветает за счет выживания враждебных стереотипов, таких как изображение коренных американцев Мазером. Эта стратегия демонизации врага жива и здравствует в наши дни, она видна в общих представлениях о России времен холодной войны (или Америке), «злом» Саддаме Хусейне (или президенте Буше) и Оси Зла (или коррумпированных, эксплуататорский Запад).Эта демонизация заставляет врага казаться меньше, чем человек, и часто служит оружием в попытке заручиться поддержкой военной или националистической позиции страны.

К середине восемнадцатого века атлантическое побережье Северной Америки было занято тринадцатью колониями. То, что началось как ряд спорадических британских вторжений в начале семнадцатого века, переросло в полноценную колониальную администрацию. Обладая крупными владениями в Канаде, а также растущими плацдармами в Индии и Южной Африке, Британия уже была далеко идущей империей на пути к превращению в мировую колониальную державу.Однако курс Империи не был гладким.

Франко-индейская война (1756–1763 гг.) возникла в результате растущего противостояния между французскими и британскими торговыми интересами в долине реки Огайо. Эта война, которая в конечном итоге разрешилась в пользу Великобритании, оказалась дорогостоящей, и, чтобы возместить свои финансовые потери, Великобритания обложила налогом свои американские колонии. Бремя этого налогообложения без представительства было одной из важных причин американской революции. Американская военная литература того времени была в подавляющем большинстве патриотической и проамериканской, поощряя свержение британского правления в пользу независимой нации.

Песня «Yankee Doodle» была популяризирована британским военным хирургом доктором Ричардом Шакбургом в 1770-х годах. Песня была предназначена для высмеивания колониальных новобранцев во время войны между французами и индейцами, янки (неправильное произношение голландского слова для англичан). «Вложить перо в шапку и назвать это макаронами» означало считать себя хорошим парнем (макаронами), когда на самом деле ты всего лишь деревенщина. Американские колонисты умело адаптировали эту песню, вызывающе и гордо распевая ее в качестве популярного гимна во времена Британской революции.Песня стала боевым кличем, пробуждая патриотические чувства и воодушевляя солдат на продолжение борьбы за независимость.

В 1776 году, в год Американской революции, Джон Ликок (1729–1802) завершил свою сатирическую драму «Падение британской тирании» , так и не выпущенную работу, призывающую американских колонистов свергнуть своих угнетателей. Пьеса Ликока была первым литературным произведением, в котором Джордж Вашингтон был изображен. В пьесе также критиковалось пуританское мнение о том, что судьба человека полностью находится в руках Бога.Антибританские письма и литература были популярным жанром во время революции и помогли еще раз укрепить менталитет «мы против них», который так часто разжигает конфликты: на этот раз между угнетенными американцами и тираническими и империалистическими британцами.

Патриотизм зашкаливал в колониях, возвысив первого президента Америки Джорджа Вашингтона до почитаемого статуса. Одна из самых трогательных работ, посвященных ему, принадлежит Филлис Уитли (1753–1784), освобожденной африканской рабыне, привезенной в Бостон в 1761 году и воспитанной семьей Уитли.Молодой студент богословия и древних классиков, она похвалила Джорджа Вашингтона за его усилия по освобождению американских колоний: «Корона, особняк и трон, которые сияют / С неувядающим золотом, ВАШИНГТОН будет твоим».

Демонстративная поддержка революционного дела была наиболее отчетливо выражена в книге Томаса Пейна Здравый смысл (1776). Пейн (1737–1809) отмечает в этом трактате несколько важных моментов, которые еще больше разожгли антибританские настроения в колониях. Он утверждает, что правительство — враг человечества, тогда как общество может быть естественным союзником человеческих достижений.Однако сложное общество, подобное обществу старой монархии в Британии, перегружено бессмысленными функциями, препятствующими социальному росту. Поэтому было просто «здравым смыслом», что колонии должны восстать и основать новое общество. Американские колонии были полностью экипированы и морально готовы. Пришло время разорвать отношения с Великобританией и создать свободное и эгалитарное общество.

Как и Пейн, Джоэл Барлоу (1754–1812) выражает свою веру в то, что революция послужит воротами к миру.Он выражает эту точку зрения в своей речи на церемонии вручения дипломов в Йельском университете «Проспект мира» (1778 г.), излагая ее в героических куплетах (предпочтительный размер большей части британской поэзии того времени, состоящий из пар рифмованных строк). Это было господствующее колониальное мнение во время освободительной борьбы: война необходима для достижения мира.

Однако не все американцы были за революцию. Чарльз Инглис, англиканский епископ в Нью-Йорке, оставался верным британской короне. Он категорически не соглашался с Здравым смыслом Пейна и осудил Войну за независимость в Истинные интересы Америки, беспристрастно изложенные в некоторых оговорках в брошюре под названием Здравый смысл (1776): «Предположим, что мы восстанем из Великобритании, объявим сами независимы… что будет последствием?.. Я ошеломлен этой перспективой — у меня кровь стынет в жилах, когда я думаю о бедствиях.Книга Инглиса — напоминание о том, что на все войны смотрят по-разному; каждая сторона войны, вероятно, смотрит на нее по-своему, но внутри одной культуры также могут быть разногласия по поводу того, как правильно понимать войну.

Столкнувшись с проблемой национального строительства, американцы должны были научиться определять свободу и формировать систему демократии, которая способствовала бы свободе, обеспечивая при этом стабильность. Новая нация была напряженностью между полномочиями отдельных штатов и властью федерального правительства.Это напряжение было одним из многих, список, который включал противостояние между урбанизацией и традиционной сельской жизнью, промышленным строительством и старыми методами ведения сельского хозяйства, прогрессивными и репрессивными способами разрешения конфликта с коренными американцами и экспансией на запад против поселений на восточном побережье. Это первый динамичный рост в стране, которая два века спустя станет военной сверхдержавой.

В контексте такого бурного строительства новой нации войны часто приходят быстро и яростно.По мере того, как процесс государственного строительства продвигается вперед, многие люди оттесняются или лишаются гражданских прав. Последний из могикан (1826 г.), роман-бестселлер Джеймса Фенимора Купера (1789–1851 гг.), повествует о войне между французами и индейцами, упомянутой ранее в связи с песней «Янки Дудл». Исторический роман Купера во многом обязан популярным романам об Уэверли сэра Вальтера Скотта; многие повороты Последний из могикан оказались очень влиятельными. Популярный интерес вызвал образ Купера об индейце, который изображается как симпатичная часть американского пейзажа.Индийские персонажи Купера — «благородные дикари», естественные и щедрые, хотя и опасные, когда выходят из-под контроля, и всегда нуждаются в дисциплине белого человека.

Хотя это и не совсем точно, а то и сентиментально, то покровительственно, образ коренных американцев, который Купер представляет, более снисходителен, чем образ Роулендсона или Мэзера в колониальные времена. По мнению Купера, индеец больше не является неизвестным другим, автоматически врагом. Французы и англичане в году Последний из могикан изображены с проницательным реализмом как борющиеся, жадные до земли силы.Таким образом, эта книга провозгласила традицию исторического романа в Америке, типа произведения, которое помещает вымышленный рассказ в более или менее точную историческую обстановку. Войны часто служат фоном для исторических романов, так как представляют в готовом виде все элементы хорошей истории: опасности, интриги и возможности для славы и героизма. Для Купера война становится фоном, на котором создается новое видение дикой природы Америки, ее первых жителей и типов мужчин и женщин, которые выполняли то, что они считали цивилизаторской миссией новой нации.

«Тело Джона Брауна» (1859) — старинная народная мелодия о пламенном аболиционисте Джоне Брауне. Популярность и актуальность песни имеют два источника. Во-первых, Джон Браун был выдающейся фигурой в стране в начале Гражданской войны (1861–1865 гг.). Он и двадцать один человек из его армии устроили нападение на федеральный арсенал в Харперс-Ферри, штат Вирджиния. Они планировали захватить арсенал, что они и сделали, и захватить достаточное количество оружия, чтобы продолжить борьбу с силами, выступающими за рабство.Браун был схвачен, осужден за измену и повешен в 1859 году.

Песня известна и по второй причине. Несколько версий песни стали популярными среди войск Союза во время Гражданской войны, а в некоторые версии был добавлен новый куплет. В нем говорилось о повешении президента Конфедерации Джефферсона Дэвиса на кислой яблоне. Так же, как один человек стал символом дела Союза, другой стал олицетворением врага. Сама мелодия песни приобрела новую известность благодаря Джулии Уорд Хоу, которая написала свой собственный текст на мелодию «Тело Джона Брауна» и опубликовала песню как знаменитый «Боевой гимн республики» (1862 г.).

Как и многие войны, Гражданская война в США породила прекрасные и оригинальные литературные произведения. В то время как литература революционного периода пробуждала патриотизм и поощряла революцию, она не создавала значительных произведений творческой силы. Великие произведения революционного периода, начиная с Декларации независимости, имели основополагающий конституционный или политический характер. С другой стороны, литература эпохи Гражданской войны в основном сосредоточена на моральных проблемах, поднятых войной, и носит менее патриотический характер.Период Гражданской войны в США был также временем, когда писатели и поэты начали сомневаться в конечных результатах ведения войны. Следовательно, некоторая часть этой литературы обращается к теме мира так же, как и к войне. Война ведь не сплошная, а прерывается очагами мира и покоя.

Например, повествование Мэри Роулендсон и Купера «Последний из могикан » содержат разделы, посвященные миру (или временам, когда не было войны), семейной жизни и местному колориту. То же самое можно сказать и об опубликованном дневнике Мэри Бойкин Чеснат, Гражданская война (1861).

Чеснат (1823–1886) родился в Южной Каролине в знатной семье. Ее отец, конгрессмен и сенатор США, был избран губернатором Южной Каролины в 1826 году. Ее привилегированная жизнь продолжилась, когда она вышла замуж в 1840 году за Джеймса Чесната-младшего, сына одного из самых богатых землевладельцев Южной Каролины и, в конечном счете, самого американского гражданина. сенатор. Ее дневники, основанные на опыте общения с элитой Южной Конфедерации на протяжении всей жизни, дают уникальный взгляд на Гражданскую войну, обсуждавшуюся и интерпретируемую мужчинами, наиболее активно участвовавшими в ее организации, и проницательными женщинами, наблюдавшими со стороны. .Отчет Чесната изображает частную жизнь самых влиятельных игроков на южной стороне Гражданской войны. В то же время ее дневники отражают женский взгляд на войну, и в них она также иногда выражает свое разочарование из-за того, что не может сражаться вместе с мужчинами.

Как и в дневнике Чесната, интимность является ключевым качеством Второй инаугурационной речи Авраама Линкольна, произнесенной 4 марта 1865 года. тон, поскольку Линкольн использует ссылки на волю Бога и библейские истории, чтобы подчеркнуть зло рабства.Линкольн берет на себя бремя перевязывания «ран, нанесенных нации» после Гражданской войны, которая привела к сотням тысяч смертей и горьким братоубийственным чувствам. «Прочный мир», хотя и кратко упомянутый, напоминает читателям, что мир и освобождение являются целью войны, «перевязывать раны нации… делать все, что может достичь и лелеять справедливый и прочный мир между нами, и со всеми народами».

Уолт Уитмен (1819–1892) служил психологической медсестрой в больничных палатах во время Гражданской войны.Его опыт работы с ранеными солдатами, в том числе с его собственным братом, вдохновил на создание поэзии Барабанщиков , само название которой вызывает в памяти звук военной мощи. Drum-Taps включает в себя несколько элегий — стихов или эссе, написанных по случаю чьей-либо смерти — для президента Линкольна, убитого в апреле 1865 года. поэту, но и народу. Возможно, самое известное стихотворение Уитмена «О, капитан! Мой капитан!» отдает дань уважения военному капитану, погибшему во время своего величайшего путешествия.Моряк, выступающий в роли рассказчика, не может радоваться триумфальному возвращению своего корабля, пока его любимый капитан лежит «упавший и мертвый» на палубе. Точно так же облегчение Америки в конце Гражданской войны было омрачено горем по поводу потери своего лидера.

Уитмен считал разрушение жизни, сопровождавшее Гражданскую войну, болезненным и бесполезным. В стихотворении «Примирение» он выражает свою любовь ко всем мужчинам, вне зависимости от того, на чьей стороне они воевали. Название этого стихотворения указывает на надежду на мир после разрушений, вызванных войной:

Жизнь Линкольна, Уитмена и Чесната была связана с Гражданской войной. В отличие от предыдущих конфликтов, которые происходили на американской земле — восстания пуэбло, войны между французами и индейцами и даже американской революции — гражданская война велась между двумя сторонами одной и той же нации, противопоставляя гражданина гражданину. Семьи были разлучены друг с другом, и в боях погибло более шестисот тысяч человек. Линкольн служил лидером нации, которой угрожала опасность, Уитмен был глубоко вовлеченным наблюдателем, а Чеснат был общественным наблюдателем некоторых основных участников войны.Война была их темой и источником вдохновения, потому что это была их жизнь. Но все трое страстно любили покой.

В отличие от трех предыдущих авторов, Герман Мелвилл (1819–1891) не занимался гражданской войной. Мелвилл наиболее известен как автор романа « Моби-Дик » (1851 г.), визионерского романа, поверхностно повествующего о навязчивых поисках человеком гигантского кита. Однако тематически роман исследует одержимость авантюризмом и стремлением, которые всегда характеризовали Америку.Эта книга, наряду с такими ранними успехами, как Typee (1846 г.) и Omoo (1846 г.), основанными на морских приключениях Мелвилла в юности в Южных морях, сделала его сильным голосом в американской литературе, голосом духовный авантюрист. В дополнение к своим основным прозаическим произведениям он также написал сборник стихов под названием Battle-Pieces: And Aspects of War (1866 г.), который включает стихотворение «Предзнаменование», в котором снова упоминается Джон Браун:

    Gaunt the shadow на ваш зеленый, 
    Шенандоа! 
    Порез на макушке 
    (Ло, Джон Браун), 
    И раны больше не заживают.

Джон Браун был повешен в Харперс-Ферри, штат Вирджиния, за набег на Федеральный арсенал в этом городе. По словам Мелвилла, повешение Брауна как активиста против рабства было предвестием Гражданской войны, которая разразилась в следующем году. Упоминание Шенандоа во второй строке относится к долине Шенандоа в Вирджинии, месту нескольких кровавых сражений Гражданской войны. Сложные эмоции и отношения часто требуют оригинального стиля, как в случае с грубой поэзией Мелвилла. Традиционная поэзия использовала регулярный ритм и схему рифм, но в «Предзнаменовании» Мелвилл выражает себя, используя строки, которые не организованы вокруг какого-либо обычного размера; он также использует нестандартную схему рифмовки, изобилующую нерифмованными элементами.

Роман Джона ДеФореста «Обращение мисс Рэвенел из сецессии в лояльность » (1867 г.) вполне можно считать одним из первых важных романов Гражданской войны. ДеФорест (1826–1906), стойкий юнионист, сражался на северной стороне в войне и служил гражданским лицом, работая над реконструкцией Юга. Некоторые писатели ХХ века сравнивали его с Толстым, русским автором романа «Война и мир » (1869 г.), классика мировой литературы.

Термин «Сецессия» в названии романа относится к тому, что Юг отделяется от Севера и образует независимое государство, а «Верность» относится к верности Северу.Леди с юга, мисс Рэвенел, отдалилась от своей южной политики из-за замужества с двумя юнионистами. Высокая культура Юга, которую Чеснут подробно описала в своем дневнике, здесь почти не видна, ибо Дефорест подчеркивает правоту северного дела. Он делает свое изображение социальных проблем гибким, описывая диапазон чернокожих от сочувствующих до беспомощных и избегая любого впечатления, что Север достиг идеального общества. В результате получилось сложное исследование социального конфликта, пронизанное мощными батальными сценами, иллюстрирующими ужас Гражданской войны.

Гражданская война породила одну из лучших литератур Америки. Это было время испытаний для новой нации. Революция объединила американские колонии в борьбе против гнетущей колонизирующей империи. Поскольку Война за независимость пользовалась массовой поддержкой среди колонистов, в некотором смысле ее было легко выиграть. Гражданская война, напротив, была запутанным противостоянием двух лиц одной нации. Физические и духовные страдания, вызванные Гражданской войной, намного превосходят страдания, вызванные Войной за независимость.Литература, которая питается сложными эмоциями, такими как горе и сожаление, наполнила свою корзину самыми разнообразными свидетельствами травмы Гражданской войны.

Между Гражданской войной и Первой мировой войной (1914–1918) Соединенные Штаты начали объединяться как единая нация. Гражданская война раздробила страну, правительство и ее граждан. Война была отчасти ответом на бесчеловечность работорговли, но многие другие факторы способствовали конфликту.Было экономическое соперничество между Севером, который все больше становился промышленным регионом, и сельскохозяйственным Югом, основанным на хлопке. Кроме того, между двумя частями страны произошло столкновение культурных стилей. Юг был консервативен и традиционен в манерах, социальной структуре и религиозных ценностях, в то время как Север был более либеральным, более экспериментальным в религиозных ценностях и более открытым для экономической конкуренции.

Стали появляться новые литературные взгляды на войну и конфликты.Эти новые взгляды столкнулись с тяжелой битвой. Прославление войны долгое время было — и, возможно, до сих пор во многих кругах — литературным обычаем. У древних греков и римлян две-три тысячи лет назад великие эпические поэмы о строительстве нации, такие как «Илиада » Гомера и «Энеида » Вергилия , восхваляли войну как полигон для испытания мужественности и серьезного риска, на который каждая нация должна быть готова пойти. продвижение собственного превосходства.

Намеки на разногласия в американской литературе начались с поэзии Мелвилла и Уитмена.Фактически, до этого момента американская литература почти не прославляла войну. Томас Пейн считал, что война была необходимым шагом для американских колонистов, хотя и не выступал за войну как самоцель. Джоэл Барлоу считал, что революция — единственный путь к миру, но это было единственное оправдание войны. Купер представил войну между французами и индейцами как романтический сценарий, в котором участвуют благородные дикари и белые поселенцы. Утверждая, что Гражданская война была Божьим наказанием за практику рабства, Линкольн считал, что война имеет одну благородную цель как единственный способ искоренить практику рабства.В лучшем случае война рассматривалась как необходимый этап на пути к социальному и культурному совершенствованию.

Марк Твен (1825–1910), автор книг Том Сойер (1876) и Гекльберри Финн (1884), сочинил короткое произведение «Военная молитва» в 1905 году. Однако оно не было опубликовано до 1916 года. во время Первой мировой войны после того, как ведущий американский журнал сначала отверг его. Он открывается парадом восторженных людей, идущих сражаться и поддерживать войну. Огонь патриотизма, огонь, который легко может выйти из-под контроля и поглотить все на своем пути, сильно горит в его гражданах.

Твен мог говорить о любой войне, и это действительно так, хотя его непосредственная ссылка относится к филиппино-американской войне (1899–1902). «Военная молитва» иронична в изображении патриотизма. Вместо того, чтобы быть положительной национальной силой, патриотизм представлен здесь как мрачный, самодовольный менталитет толпы, который заглушает любой голос несогласия. Твен указывает, что несогласие с принятым взглядом на войну было неприемлемо в этом сообществе. Никто не стал бы слушать другие точки зрения; любые попытки выразить неодобрение войны или вызвать сомнения в ее правоте резко осуждались, и сомневающиеся быстро решили держать рот на замке.

Красный знак мужества (1895) Стивена Крейна (1871–1900) представляет собой психологическое исследование войны. Главный герой — молодой человек в своих первых битвах, разрывающийся между мечтами о храбрости и страхом неудачи. Его настроение изменчиво, из-за проблемы мужества, поскольку линия фронта нарастает вокруг него. Хватит ли у него решимости пойти в бой? Или он уползет незаметно, как это было возможно в суровых боевых условиях, с которыми он столкнулся? В этом исследовании современного воина, находящегося в глубоком конфликте, Крейн тщательно перечисляет ментальные приемы, с помощью которых молодой человек пытается укрепить свою готовность сражаться: .Не было существенного, чтобы он планировал свои действия в отношении них… Он был среди драконов, сказал он, и убедил себя, что они не так ужасны, как он себе представлял. Кроме того, они были неточными; они не жалили с точностью…. И, кроме того, как могли они убить избранника богов и обреченного на величие?

Красный Знак Мужества представляет войну в явно неромантическом свете. Эта критическая точка зрения появляется во многих последующих текстах; война, долгое время превозносимая в античной литературе, все чаще изображается как ужасающая, изнуряющая и разрушительная.

После публикации «Красный знак мужества» Крейн (1871–1900) работал журналистом по заданию во многих частях мира. Его путешествия привели его на американский Запад и в Мексику, а также в Турцию и Грецию. За это время у него было достаточно возможностей увидеть разрушительное действие войны, а также развить свой цинизм. Его стихотворение «Война добра» из одноименного тома служит хорошим примером его взгляда на жертвы, необходимые в военное время:

     Не плачь, детка, ибо война добра.
     За то, что твой отец упал в желтых траншеях, 
     Был у его груди, сглотнул и умер, 
     Не плачьте. 
     Война добра. 

Солдат в «желтых окопах», хватая ртом воздух, стал жертвой иприта, печально известного оружия времен Первой мировой войны, которое привело к ужасным смертям людей без противогазов. Образ этой смерти противостоит всему «доброму» и показывает подозрительность Крейна к патриотическому пылу, который приводит к гибели солдат.Твен и Крейн поднимают новый тон горечи и цинизма в военных произведениях американской литературы. Еще один вариант тона представлен в работах Чарльза Александра Истмана Охиесы о Войне Танца Призраков.

Охиеса (1858–1939) родился в семье санти сиу и вырос как индийский воин. После посещения Индийской педагогической школы в Южной Дакоте, он поступил в Дартмутский колледж и Бостонский колледж, который получил степень доктора медицины в 1890 году. против белого управления их землями и культурой.В следующем году мир потрясла резня в Вундед-Ни, в результате которой погибли триста коренных американцев. Как один из первых врачей, прибывших на место происшествия, Охиеса был потрясен кровавой бойней.

В книге «Из Глубоких Лесов к Цивилизации » (1916) Охиеса описывает подготовку сиу к Танцу Призраков Войны и традиционные ритуалы, сопровождавшие их военные подвиги. Книга размышляет о конфликте между традиционными индейскими войнами в лесных районах и растущей огневой мощью современной войны.Воины Танца Призраков, вооруженные луками и стрелами, были уничтожены огневой мощью своих белых противников. Отчет Охиесы напоминает читателям, что конфликт между коренными американцами и белыми в начале двадцатого века мало улучшился со времен Роулендсона и Мэзера.

Во время Первой мировой войны Америка открыла для себя разрушительную силу мирового конфликта. Война представила новые формы убийств и нападений, такие как позиционная война, сложные минометные системы и горчичный газ.Несмотря на эти технологические факторы, опубликованные в то время тексты подтверждают очевидный факт, что война есть война; личные утраты, страх, боль и территориальная борьба являются константами войны, где бы и когда бы она ни велась.

Поэт Эми Лоуэлл (1874–1925) была ведущей фигурой имажинистского движения в поэзии. Имажинизм был движением в поэзии, которое отвергало сентиментальность в пользу резких, бесстрастных образов. В своем стихотворении «Узоры» (1915) Лоуэлл создает личное выражение боли войны, поскольку говорящий в стихотворении только что обнаружил, что ее возлюбленный был убит в бою:

      И нежность моего тела будет охраняться из объятий 
      По каждой пуговице, крючку и шнурку.
      Потому что человек, который должен меня потерять, мертв, 
      Сражаясь с герцогом во Фландрии, 
      По образцу, называемому войной. 
      Христос! Для чего нужны узоры? 

В этом стихотворении Лоуэлл говорит как аристократическая дама, ожидающая возвращения своего возлюбленного из европейского конфликта. Метафорой горя служит резкий, специфический образ обтягивающего парчового платья женщины; она туго связана своей богато украшенной одеждой, и только ее потерянный любовник смог бы ее развязать.Стихотворение Лоуэлла обращается к боли войны, в которой военная смерть оказалась фатальной для мечтаний многих людей, в том числе тех, кто остался позади.

Мэри Роулендсон перенесла читателя в домашний мир индейцев-алгонкинов, которые похитили ее, а Мэри Чеснат провела читателя в свою гостиную, чтобы послушать разговоры южного правительства и военных лидеров. Точно так же Эми Лоуэлл переносит читателя внутрь чувств отдельной женщины, ожидающей возвращения любимого.

В своем стихотворении «Хелен» (1921) Х. Д. (Хильда Дулиттл, 1886–1961), еще одна поэтесса-имажинистка, опровергает общепринятую идею о том, что война — это героическое предприятие, отчасти мотивированное желанием защищать и обожать женщин. Троянская война, описанная в древнегреческих эпосах, таких как «Илиада» Гомера , якобы велась для того, чтобы греки смогли вернуть Елену, в высшей степени красивую жену греческого героя Менелая. Но Г. Д. утверждает, что славный идеал, «лицо, спустившее на воду тысячу кораблей», как написал Кристофер Марлоу в своей пьесе «, доктор».Фауст вовсе не был идеалом. На самом деле, в стихотворении Х.Д. греки недовольны тем, что идут на войну за одну женщину: «Вся Греция ненавидит / неподвижные глаза на белом лице / […] Вся Греция проклинает / бледное лицо, когда она улыбается. »

Поэт и художник Э. Э. Каммингс (1894–1962) хорошо известен своей новаторской типографикой стихов. В 1921 году он опубликовал The Enormous Room , мемуары о своем четырехмесячном военном пребывании во французском концентрационном лагере. Начало второй главы, в котором автор впервые попадает в тюремную камеру, передает античный тон всей книги и отличается от большинства предшествующих ей военных текстов:

Камера была смехотворно высока; возможно, десять футов.Конец с дверью в нем был своеобразный… учитывая огромную железную банку по пояс, которая стояла в другом углу…. Дверь была сделана массивно, вся из железа или стали, я думаю: она меня восхитила. Банка возбудила мое любопытство. Я посмотрел через край. На дне спокойно лежала новая человеческая какашка.

Каммингса ложно обвинили в том, что он является потенциальным врагом Франции. Он отказался трагически реагировать на свое заключение или считать себя жертвой, как можно больше шутил по этому поводу и в результате написал легкомысленное и комическое произведение об атмосфере войны.Комедийная перспектива была новым подходом к военной литературе, который подчеркивал абсурдность менталитета военного времени. Только поэма Джозефа Хеллера « Уловка-22 » (1961) может соперничать со стихотворением Каммингса по юмору и необычному подходу к войне.

В том же году, через пять лет после окончания Первой мировой войны, американский писатель Джон Дос Пассос (1896–1970) опубликовал роман «Три солдата » (1921). Как и Каммингс, Дос Пассос имел непосредственный военный опыт работы водителем скорой помощи. Дос Пассос с сомнением изучает военную жизнь и подробно описывает ее влияние на мысли и амбиции солдат, в частности, ее способность превращать их в роботов или массу страданий, ситуацию, в которой «ряд людей в хаки [становится] толпа различных лиц» только после того, как их уволит их сержант.Мужчины теряют свою индивидуальность в армии, «в ряду цвета хаки, который был одним из сотен других одинаковых рядов цвета хаки». Дос Пассос следует за тремя отдельными солдатами через входы и выходы столовой, тренировочных учений и казарм, среды, где господствуют обычные, скучные уровни мысли и чувства.

Роман Уильяма Фолкнера (1897–1962) « Солдатская зарплата » (1926) представляет собой послевоенный комментарий к войне. Главный герой вернулся домой в небольшой городок в Джорджии после тяжелого боевого ранения.Его возвращение домой тяжелое. У него ужасный шрам, который почти заменяет его лоб. Он и его невеста, преследовавшая другого мужчину, должны справиться с болью этого неожиданного возвращения домой, болью, тем более сильной, что солдат был объявлен убитым в бою. Здесь усиливается горечь войны, как это было в «Военной молитве» Твена или в «Войне добра» Крейна. В наши дни даже самый истинный патриот, самый верный сторонник военных действий той или иной страны знает, какие душевные и физические страдания причиняет война как победителям, так и побежденным.Многие люди могут задаться вопросом, есть ли в войне явные победители, поскольку даже победители что-то теряют.

Прощай, оружие (1929) Эрнеста Хемингуэя (1899–1961) исследует атмосферу войны с поразительной точностью, романтическим видом и ощущением тщетности. Генри, главный герой, работает водителем скорой помощи, как Хемингуэй, Каммингс и Дос Пассос. Он служит водителем в итальянской армии. Он встречает, влюбляется и ухаживает за английской медсестрой, служащей на фронте.Любовь между ними растет, как и интенсивность ссор. Генри по счастливой случайности выходит из боя, в котором его чуть не убили, и еще более твердо строит свою жизненную философию. Эта философия жизни касается войны, и ее можно сравнить с точкой зрения Мэтью Арнольда, обсуждаемой далее в этом эссе. В обоих случаях война рассматривается как бессмысленный хаос, и лучший выход для человека — найти личное спасение, особенно поиск близости и любви вне действия. Это отношение тем сильнее у Генри, который глубоко нерелигиозен и в некотором смысле экзистенциалист, создающий собственное ощущение смысла на протяжении всей жизни.В конце концов, Генри и Кэтрин дезертируют из армии и бегут в Швейцарию, где ждут рождения ребенка. Они уходят от насилия к близости. Однако это обращение не дает им бесплатного билета к миру. И мать, и ребенок умирают при родах, оставляя Генри перед неопределенным будущим. Даже когда он и Кэтрин избежали разрушительного действия и угроз войны, она умирает случайной смертью в нейтральной стране. Вердикт войне суров и силен, но столь же суров и приговор попытке побега, как он представлен в этом трагическом портрете мира, охваченного битвой.

Американское участие во Второй мировой войне началось с нападения японцев на Перл-Харбор (7 декабря 1941 г.) и закончилось бомбардировками Хиросимы и Нагасаки (6 и 9 августа 1941 г.) 1945). За прошедшие годы в нацистских концентрационных лагерях было убито более шести миллионов евреев, а в боях погибли миллионы солдат и мирных жителей. Война такого масштаба не могла быть измерена с помощью ранее существовавших военных стандартов или описана с использованием существующих литературных форм.Отношение к войне писателей после Второй мировой войны отличается от того, как это делают авторы после Первой мировой войны. Четыре романа представляют собой жесткий реалистичный взгляд на Вторую мировую войну, исследуя военную культуру и общество, которые процветают во время войны.

Норман Мейлер (1923–) Обнаженные и мертвые (1948) был основан на собственном опыте автора во время Второй мировой войны. Будучи сержантом армии США, он надеялся, что его отправят в Европу, и был разочарован, когда его отправили в южную часть Тихого океана, чтобы служить в Лейте, Лусоне, а затем в Японии.Из этих мест он активно переписывался со своей первой женой, каталогизируя наблюдения, которые легли в основу книги «Обнаженные и мертвые », которая сделала его знаменитым в возрасте двадцати пяти лет.

Обнаженные и мертвые рассматривает хорошие и плохие стороны взвода, закрепившегося на оккупированном японцами острове, и напоминает читателям, что не каждый на «правильной» стороне войны — хороший человек. . Офицеры наслаждаются хорошей жизнью, с хорошим жильем, едой и питьем, в то время как рядовые — просто пешки, которыми можно манипулировать в интересах офицеров.Командир взвода отправляет разведывательную миссию на вершину горы в тылу врага, чтобы они могли следить за передвижением войск противника. Командующий сержантом циничен и жесток до такой степени, что вынимает золото из зубов мертвых вражеских солдат. Конфликт, на котором останавливается Мейлер, возникает, когда лейтенант в отряде, человек с привилегиями в реальном мире, критикует сержанта за то, как он жестоко обращается с рядовыми. Сержант, в свою очередь, поручает лейтенанту возглавить отряд в его опасной миссии.Этот конфликт внутри отряда, а также попытки воинов сохранить достоинство в трудных условиях и создают драматизм романа Мейлера.

Книга Джеймса Джонса (1921–1977) Отсюда и во веки веков (1951) также описывает военный мир Второй мировой войны. Как и Мейлер, Джонс служил в армии сержантом с 1939 по 1944 год. Действие романа происходит в Перл-Харборе перед японским нападением в 1941 году. Главным героем, или главным героем, является рядовой Роберт Э. Ли Превитт из Кентукки, сильный и благородный человек, полностью преданный армии, названный в честь знаменитого генерала Конфедерации.В юности (как и сам Джонс) Прюитт был боксером, но бросил это занятие, глубоко расстроенный тем, что он причинил вред другому боксеру на ринге. Индивидуальность, лежащая в основе сильного характера Превитта, приводит его к конфликту с военной системой. Он отказывается присоединиться к армейской команде по боксу, и капитан Холмс предупреждает его, что в армии важно быть командным игроком и что в ней нет места индивидуализму, чувство, подобное тому, которое выражено в « трех солдатах » Дос Пассоса .

На протяжении всего романа Джонса передвигаются бесчисленные «маленькие парни» военной жизни, многие из которых, как и сам Джонс, стали жертвами бедности эпохи депрессии, молодые люди, которые записались в армию, чтобы быстро заработать деньги.Многие быстро обнаруживают, что армия мирного времени может быть полем боя, на котором человек борется за сохранение своей личности, и что армия требует трудных уступок. Хотя большая часть истории происходит до нападения японцев на Перл-Харбор и касается того, что тогда называлось «армией ананасов», собранной на Гавайях, Джонс, как и Дос Пассос, знакомит читателей с редко облагораживающими основами социальных взаимодействий солдат.

Опыт Джозефа Хеллера (1923–1999) в качестве бомбардира в США.С. ВВС в 1942 году вдохновил его роман Уловка-22 (1961). Критика войны Хеллером отличается от критики многих военных романистов. В то время как Каммингс использует юмор в своем отказе стать жертвой войны, Хеллер обращается к мрачной и зловещей комедии, чтобы подчеркнуть абсурдность боя. Эту абсурдность иллюстрирует товарищ главного героя Орр, пытающийся уйти из армии, заявив, что он сумасшедший. Однако здесь есть одна загвоздка — «Уловка-22». Если Орр попросит освободить его из армии, это будет означать, что он в здравом уме, потому что было бы безумием добровольно подвергать себя опасности во время боя.Но если он в здравом уме, он должен продолжать летать над Европой. Если кто-то действительно сумасшедший, то он не будет просить уйти из армии и, по сути, будет наслаждаться опасными воздушными налетами.

Была только одна загвоздка, и это была Уловка-22, в которой указывалось, что забота о собственной безопасности перед лицом реальных и непосредственных опасностей является процессом рационального ума. Орр был сумасшедшим и мог быть наказан. Все, что ему нужно было сделать, это спросить; и как только он это сделает, он больше не будет сумасшедшим, и ему придется выполнять больше миссий.

Мейлер, Джонс и Хеллер обеспокоены деградировавшей социальной культурой вооруженных сил и типом солдат, которых она создает. Концентрируясь на этой порции зла, они комментируют саму войну. В книге «Бойня номер пять» (1969) Курт Воннегут (1922–) представляет новые темы из 1960-х годов, десятилетия, охваченного еще одной войной. Главный герой Билли Пилигрим — молодой пехотный разведчик, попавший в плен в ожесточенных боях, последовавших за высадкой союзных войск во Франции в 1941 году.Билли помещают на бойню в Дрездене, где он и другие заключенные заняты производством витаминных добавок для беременных женщин. Во время бомбардировки Дрездена авиацией союзников 13 февраля 1945 года нанятые заключенные укрываются в подземном мясном шкафу. Когда они возвращаются на поверхность, они обнаруживают, что город сровняли с землей, и их заставляют выкапывать трупы из-под обломков. История Билли Пилигрима — это также история писателя Воннегута, который попал в плен и пережил огненный шторм, в котором погибло сто тридцать пять тысяч немецких мирных жителей, больше, чем было убито при бомбардировках Хиросимы и Нагасаки вместе взятых.

Бойня номер пять устанавливает рамки вокруг своего горького рассказа о войне, который открыл глаза американской общественности, озабоченной только насилием, совершаемым немцами и японцами. Судя по его фамилии, Билли Пилигрим не обычный военный пехотинец. Это человек, который не застрял во времени, блуждая во времени и пространстве. В его жизни была работа окулистом; он был женат на богатой девушке, которая умерла от отравления угарным газом; он был единственным выжившим в авиакатастрофе, его похитили и доставили на планету Тральфамадор, где он содержался в качестве образца в зоопарке.В ходе этих приключений, в которых он путешествует по дальним уголкам собственной жизни, он возвращается в Дрезден прошлого, где его держали вместе с другими американскими заключенными, на пятой бойне. В этой истории скрыто много сообщений; как один из великих текстов 1960-х годов, он затрагивает такие вопросы, как экология, общество потребления и загрязнение окружающей среды. Доминирующие сообщения заключаются в том, что все люди виноваты, что патриотические версии истории вводят в заблуждение и что мы должны уважать и любить друг друга, а не убивать друг друга.

Первые две мировые войны, представлявшие собой обширные конфликты с тотальным военным участием, вызвали широкий отклик у писателей и поэтов. Дос Пассос, Фолкнер и Хемингуэй писали о боли войны, представляя ее с разных сторон. Мейлер, Джонс, Воннегут и Хеллер увеличили масштаб комментариев, исследуя качество жизни в военной культуре и сопровождающую ее деградацию личности.

За последние полвека характер войны изменился.Глобальные войны уступили место бесчисленным более мелким войнам по всему миру, которые ведутся в пределах национальных границ или за конкретные национальные интересы. Это изменение вызвало своего рода литературное сокращение, при котором романы, стихи и научная литература более сосредоточены на конкретных событиях; в то же время усилились более изощренные и изощренные протесты против жестокости войны.

Во Вьетнаме в январе 1968 г. сержант морской пехоты Рон Кович (1946 г.р.) был ранен в позвоночник и парализован ниже груди.Кович продолжил писать мемуары о своем военном опыте и последующей антивоенной позиции в году. Родился четвертого июля года (1976). Кович описал поколение молодых людей, воспитанных на рассказах о героизме и приключениях Второй мировой войны, соблазненных обещанием славы в бою и в конечном итоге преданных этим обещанием. Для Ковича война — это не гламурное приключение, а ужасающий, бесчеловечный опыт, который может разрушить разум, тело и дух солдата. Кович часто выступает на антивоенных митингах и был ярым противником вторжения американских войск в Ирак в 2003 году.Свое израненное тело он представляет как живой протест против нелепости и бессмысленности войны.

Книга Филипа Капуто « Слухи о войне » (1977) представляет собой автобиографический рассказ о жизни на передовой во время войны во Вьетнаме. Капуто (1941–) похож на Ковича в том, что он использует репортажи в документальном стиле, излагая факты, добавляя минимум эмоций или чувств. Такой подход придает истории непосредственность, как будто события происходят слишком быстро и хаотично, чтобы можно было передать эмоции, оставляя время только на то, чтобы осознать факты.Как и Кович, Капуто говорит о наивном восторге от возможности боя, о чувстве, известном только тем, у кого еще нет личного опыта. В интервью 1996 года для серии CNN «Холодная война» Капуто говорит:

Мы все были в горячем настроении, чтобы ввязаться во что-то — сделать что-то, что отличалось от тренировок и тренировок. И было какое-то чувство… что, будучи морскими пехотинцами США, одно наше присутствие во Вьетнаме напугает врага и заставит его уйти.

В книге Майкла Херра Dispatches (1977) приводится репортаж журналиста с передовой во Вьетнаме. Журнал Esquire отправил герра (1940–) освещать войну, и он сделал серию крупных планов солдат в бою, пехотинцев, с которыми он общался ежедневно. Эта книга, как и книга Капуто, погружается в самую гущу боевых действий, где неудачники, наркоманы и молодые американцы, употребляющие психоделики, сражаются с врагом, которого они не могут понять. Работа Герра даже в большей степени, чем работа Капуто, исследует границы между художественной литературой и журналистикой и, таким образом, работает над новой формой письма. Его аллюзивные и ярко иллюстрированные репортажи о жестокости войны во Вьетнаме напоминают о резком реализме фотографических работ, которые Маргарет Бурк-Уайт и другие прославили во время Второй мировой войны.

Like Catch-22 , Тим О’Брайен (1946–) Going After Cacciato (1979) рассказывает о желании избежать войны любым возможным способом, будь то физически или просто мысленно. Главный герой, Каччато, решил избежать войны, пройдя восемьдесят шестьсот миль от Вьетнама до Парижа, оставив позади опустошение войны. Однако его товарищи по отряду полны решимости предотвратить его побег и намереваются остановить его. С этого момента повествование все больше переходит в фантастическое, поскольку команда следует за Каччато вплоть до Les Halles, огромного парижского рынка.Они совершают эту поездку на украденной машине, имея при этом множество собственных приключений. Ужас самой войны подкрепляет эту фантазию рассказчика, создавая ситуацию, в которой ходьба за тысячи миль по земному шару кажется разумной альтернативой бою.

Джудит Кофер (1952–) опирается на свое детство, чтобы воссоздать тоску по отцу в стихотворении «Отец на флоте». Выросшая во время Второй мировой войны, она ничего не знала о войне, кроме того факта, что это означало, что ее отца не будет на долгое время.Всегда была грусть отъезда, но также и что-то волшебное в каждом возвращении ее отца: «Мать, брат и я бодрствовали / в ночи и на рассвете его прибытия». Кофер представляет взгляд на войну, к которому не часто обращаются, взгляд детей и семей, оставшихся позади, когда их родители уходят на войну.

В «Полковнике» Кэролайн Форчи (1950–) пишет о сюрреалистическом ужине с полковником в Сальвадоре. Она улавливает насилие военного менталитета, даже когда человек находится вдали от поля боя: руки полковника в крови от репрессий и жестокости, которые являются частью войны правительства Сальвадора по истреблению инакомыслящих или восставших крестьян:

Полковник вернулся с мешком, в котором он носил домой продукты.Он высыпал на стол множество человеческих ушей. Они были как половинки сушеных персиков… Я устал дурачиться, сказал он. Что касается прав кого бы то ни было, скажи своим людям, что они могут идти к черту. Он опустил уши на пол рукой и поднял в воздух остатки вина.

В книге «Заключение мира» Дениз Левертов (1923–1997) помогает читателю понять, почему литературные свидетельства о мире трудно включить в эссе о войне и мире. Мир — это то, что следует определять по мере того, как человечество делает его шаг за шагом, в то время как война — это событие в мире, которое можно узнать непосредственно, не воображая.В ее стихотворении утверждается, что художники обязаны писать о мире и, возможно, создавать мир во всем мире. Она возвращает читателей к девизу британского поэта-романтика Перси Биши Шелли, который писал, что поэты на самом деле являются истинными законодателями мира. Левертов знакомит читателей с доказательствами этого утверждения, излагая величавым языком доводы в пользу мира, как будто каждое слово — кирпичик в доме мира.

Приятно напомнить в конце этого обзора американской военной литературы, что мир также может быть установлен активно и творчески и что он может быть столь же драматичным, как и война.Эта идея восходит к точке зрения Эйнштейна о том, что мир требует больше времени и больше работы, чем война. Чтобы иметь смысл вести войну, она должна подтверждаться ощутимыми улучшениями по сравнению с условиями, которые она заменяет.

Литература описывает многоликую войну и косвенно (время от времени) мир. В американской литературе война изображалась по-разному: как чудовищная, испытание от Бога, потенциально вдохновляющая, цинично манипулятивная, революционная, побочный продукт экстенсивных социальных размышлений и как сила глубокой дегуманизации.Историческая и культурная самобытность Америки была основана и выкована на поле боя; спустя несколько столетий это остается верным.

Тем не менее, ни один из этих американских авторов не остается равнодушным к преимуществам мира. Как уже упоминалось, мир труднее уловить и определить, чем войну, и он часто хуже поддается литературе. Мир обитает в тихих местах, где люди заняты обычными делами, редко попадая в заголовки. Хотя мир редко является событием, заслуживающим освещения в печати, внезапное отсутствие мира всегда шокирует.Несмотря на то, что война жестока и разрушительна во многих отношениях, ее целью часто является мир. Пока американцы прямо или косвенно вовлечены в войну или стремление к миру, американские писатели будут вести хронику этой борьбы.

ИСТОЧНИКИ

«Холодная война» Интервью с Филипом Капуто, CNN Cold War , www.cnn.com/specials/cold.war/episodes/11/interviews/caputo (4 августа 2005 г.).

Кофер, Джудит Ортис, «Мой отец на флоте», цитируется в Карр, Пол, «Стегание культур», в журнале Reseach , The University of Georgia , Fall 1998, www.ovpr.uga.edu/researchnews (4 августа 2005 г.).

Крейн, Стивен, «Не плачь, дева, война добра», в томе. 2 of The Heath Anthology of American Literature , 2-е изд., под редакцией Пола Лаутера, DC Heath, 1994, с. 740.

――――, Красный знак мужества , Pocket Books Enriched Classic, 1996, с. 107-08; первоначально опубликовано Д. Эпплтоном, 1895 г.

Де Отермин, Дон Антонио, «Письмо о восстании пуэбло», Университет цифровой истории Хьюстона , www.digitalhistory.uh.edu (9 сентября 2005 г.).

Дос Пассос, Джон, Три солдата, Project Gutenburg , www.gutenburg.org (9 сентября 2005 г.), первоначально опубликовано The Modern Library, 1932 г.

Forché, Carolyn, «Полковник», в Poem Hunter , www.poemhunter.com (4 августа 2005 г.), первоначально опубликовано в The Country Between Us , J. Cape, 1981. Кнопф, 1995, с.56.

Инглис, Чарльз, «Беспристрастно изложенные истинные интересы Америки», История Канады , www.canadahistory.com (9 сентября 2005 г.), первоначально опубликовано в 1776 г.

Линкольн, Абрахам, «Вторая инаугурационная речь , «в т. 1 of The Heath Anthology of American Literature , 2-е изд., под редакцией Пола Лаутера, DC Heath, 1994, с. 1934 г.; первоначально представлено 4 марта 1865 года.

Лоуэлл, Эми, «Узоры», в Сокровищница великих стихов , под редакцией Луи Унтермейера, Galahad Books, 1993, стр.1078-81.

Мелвилл, Герман, «Предзнаменование», в томе. 1 of The Heath Anthology of American Literature , 2-е изд., под редакцией Пола Лаутера, DC Heath, 1994, с. 626.

Уитли, Филлис, «Его превосходительству генералу Вашингтону», в Vol. 1 из Антология американской литературы Хита , 2-е изд., Под редакцией Пола Лаутера, округ Колумбия Хит, 1994, стр. 1062-64.

Уитмен, Уолт, «Примирение», в Сокровищница великих стихов , под редакцией Луи Унтермейера, Galahad Books, 1993, с.915.

Вечная война против военной литературы

Столь же спорный, как у Уэбба темы для разговора были — его Речь на конференции также резко критиковала советский доступ во вьетнамские порты в Тихий океан — литературный репортаж передал одну суровую правду. Его призыв, что Вьетнам литература, написанная американцами, должна быть менее «нарциссической», чем рассмотреть народы, истории и культуры, затронутые иностранными солдатами а не просто останавливаться на близоруком американском опыте, резонировавшем как миномет огонь через оставшуюся часть конференции.

За год до этого выдающаяся книга Критик Митико Какутани исследовал вьетнамскую литературу на тот момент в нью-йоркском номере . Эссе Times , посвященное «типичным Bildungsroman» качества многих работ. «Они рассказали историю молодого человек, обычно отождествляемый с автором, чей прогресс от идеализма к разочарование перекликается с изменениями, которые претерпела сама Америка в 60-х годах». она написала. В отличие от этих обильных повествований, «Большой роман, охватывает всю сцену, связанную с военными и политическими сложности войны, ее последствия в общественной и частной жизни, а также как его отголоски дома — этот роман еще не написан.

Роман Печаль войны ветерана Северного Вьетнама Бао Нинь не был бы переведены на английский еще пять лет. Яркая сияющая ложь, обширный документальный отчет Нила Шихана катастрофической индокитайской войны за «сердца и умы» не будет опубликовано до 1988 года. О’Брайен вернулся к рассказам только за год до конференцию, и теперь, по его подсчетам, ему оставалось «примерно два часа» до того, что станет «Вещи, которые они несли». Покойный Ларри Heinemann все еще сшивал Paco’s. История, роман, который расстроил бы Тони Моррисон Beloved на Национальной книжной премии 1987 года.И макро романы с геополитический контекст, как «Дерево » Дениса Джонсона Smoke и Viet Thanh Nguyen The Сочувствующий, до оставалось еще несколько десятков лет. Политолог Тимоти Ломперис написал в Читая ветер, его отчет о конференции Азиатского общества, что ее работа вынудила участников смириться со своим «культурным нарциссизмом» и подумать о том, как или даже если бы его можно было преодолеть.

Военная литература имеет тенденцию к росту и развиваться таким образом.Во-первых, военным писателям — как и молодым писателям любой тематики — нужно время, чтобы созреть. мысли и искусство. ( Бойня номер пять Курту Воннегуту потребовалось более 20 лет, чтобы написать и переписать, пережив бомбардировка Дрездена; Карлу Марлантесу потребовалось 30 лет после того, как он вернулся домой из Вьетнама для завершения Matterhorn. ) Точно так же макросюжеты, к которым призывал Какутани, требуют дистанции для игры. вне. Их летописцам нужна ясность, чтобы вырвать повествование из руин.